Введение постинга дано на странице авторского введения. Цзе - ответвление Тюркского племени Киян, также известного как Кият, вероятно с Монгольским мн. окончанием. За исключением вводной части, где дано происхождение ветви Цзе и происхождение их Китайского имени, анналы Jin shu называют Цзе почти исключительно Ху и Хуннами.

* * *.

Замечания и объяснения постинга, добавленные к тексту автора, и не отмеченные специально, приведены (синим курсивом в скобках) и в синих рамках. Номера страниц пока указаны в конце, а не в начале страницы голубым. Было отмечено что летописи, даже составленные одним автором, как Сыма Цянь, использовали различные выражения для одного и того же явления, в случае Хуннов они попеременно названы Ху и Хунну (Ху 胡 и пиньинь Хунну 匈奴), и в отношении Цзе они попеременно названы Ху и Хунну, и Цзе (Ху 胡 и пиньинь Хунну 匈奴 и пиньинь Цзе 羯); личные имена и географические названия также имеют различные варианты написания; где это уместно, китайская форма дается для облегчения поиска и проверки, и, возможно, для поимки неточностей. Идентификация китайских 匈奴 с историческими Хуннами не подлежит сомнениям уже болеее полувека, и постинг на Английском заменил все версии Китайских наименований современным термином Хун. В русский версии сохранена транскрипция автора.

122
На третьем году эры правления Юн-хэ (347) Ши Цзилун лично участвовал во вспашке поля, обрабатываемого силами народа, в Сансиньюане, а его жена, урожденная Ду, принесла в окрестностях столицы жертвы духу, впервые научившему народ разведению тутового шелкопряда. После этого Ши Цзилун направился в Сянго и посетил могилу Ши Лэ.

Ши Цзилун пожаловал инспектору дворцового секретариата Ши Нину звание военачальника, карающего запад, и приказал ему во главе более 20 тыс. воинов из областей Бинчжоу и Сычжоу следовать за Ма Цю и другими военачальниками для оказания поддержки.

Военачальник Чжан Чунхуа, Сун Цинь, и другие во главе 20 тыс. дворов явились сдаться Ши Цзилуну.

Свыше 100 тыс. диских и цянских (Tibetans ~ Qiangs) юрт, живших между реками Хуанхэ и Хуаншуй ¹, и Чжан Цюй поддерживали друг друга, поэтому Ма Цю, страшась их, не двигался вперед.

Правитель принадлежавшего Чжан Чунхуа округа Цзинь-чэн Чжан Чун сдался во главе округа Ши Нину.

Вскоре Ма Цю прибыл в Цюйлю ³, а Лю Нин и Ван Чжо напали на уездные города Шисин и Угай ⁴. Военачальник Чжан Чунхуа, Ян Кан, сразился с Лю Нином в Шафу. Лю Нин потерпел поражение и отвел войска обратно в Цзиньчэн. Ван Чжо занял Угай, захватил командовавших войсками Цао Цюаня и Ху Сюаня и переселил свыше 7 тыс. дворов в область Юнчжоу.

Ши Цзилун вторично пожаловал Сунь Фуду звание военачальника, карающего запад, и тот вместе с Ма Цю во главе 30 тыс. пехотинцев и всадников глубоко вторгся в земли противника, переправился через Хуанхэ, после чего обнес стенами поселение Чанцзуй ⁵. Крайне напуганный Чжан Чунхуа послал военачальника Се Айя нанести встречный удар; тот разбил войска противника, после чего Ма Цю отступил обратно, в Цзиньчэн ⁶.

Как Ши Лэ, так и Ши Цзилун отличались жадностью и не соблюдали правил поведения. После того как Ши Цзилун стал управлять землями десяти областей, у него появилось неисчислимое количество золота, шелка, жемчуга, яшмы, а также редкостных изделий, поднесенных.другими владениями, но Ши Цзилун, считая, что этого недостаточно, раскапывал могилы прежних императоров, правителей и мудрецов, чтобы забрать оттуда драгоценности. На холме Шицзыган ⁷ была могила Чжао Цзяньцзы, которую в момент описываемых событий Ши Цзилун приказал раскопать.
123

Вначале вскрыли слой древесного угля  толщиною более одного чжана (2.3 m), затем докопались до деревянных досок толщиною в один чи (2.3 cm), а когда доски сложили одна на другую, их высота составила восемь чи (18 cm). Затем дошли до подземных источников с необыкновенно прозрачной и холодной водой. Тогда сделали ворот и стали вычерпывать воду мешками из бычьей кожи и, хотя воду черпали более месяца, не могли вычерпать. Поскольку могилу не сумели вскрыть, работы были прекращены. Кроме того, Ши Цзилун приказал раскопать курган на могиле циньского императора Ши-хуана ⁸ (Qin Shi Huang 秦始皇 Ying Zheng 嬴政, of “barbarian stock”, 259-210 BC, the kurgan is unexplored, with uncovered adjacent famous buried terracota army; he had quite non-Chinese appearance with prominent nose, deep-set eyes, heavy mustache, rich beard, and and a royal lock hanging from the skullcap. For comparison, next is I.E.Repin's Kazaks, ca. 1880: the same prominent noses, deep-set eyes, heavy mustache, rich beards, and royal locks hanging from the skullcaps under Scythian conical hats, and no respect whatsoever, 2100 years later and half-a-world away. The Zhou clan, the parental clan of Qin Shi Huang, is believed to be generic Türkic [Peter N. Stearns; Stuart B. Schwartz; Marc J. Gilbert; Michael Adas, “World Civilizations: The Global Experience”, Longman Pub Group, 2000, ISBN 10: 0321044797 / 0-321-04479-7, ISBN 13: 9780321044792] ), оттуда были извлечены медные столбы, которые переплавили в изделия.

В это время шраман (буддийский монах.- В.Т.) У Цзинь сказал Ши Цзилуну: “Судьба хусцев клонится к упадку, снова должна возвыситься династия Цзинь, поэтому, чтобы отвести от себя беды, следует налагать на цзиньцев тяжелые трудовые повинности.” После этого Ши Цзилун приказал чиновнику государственной канцелярии Чжан Цюню набрать в ближайших округах 160 тыс. мужчин и женщин и 100 тыс. повозок и велеть им перевозить землю для постройки к северу от Е сада Хуа-линьюань и длинной стены, которая тянулась бы на несколько десятков ли.

В связи с этим Чжао Лань, Шэнь Чжун и Ши Пу представили доклад, в котором говорилось, что небесные тела путают свои места, а простой народ доведен до истощения. Когда в связи с докладом их вызвали на аудиенцию, они в лицо увещевали Ши Цзилуна в весьма резких выражениях. Придя в ярость, Ши Цзилун ответил: “Если постройка стены будет закончена утром, а вечером мне придется умереть, то и тогда я не испытаю сожаления” - и приказал Чжан Цюню вести работы и ночью при свете светильников, воздвигнуть три башни и четверо ворот, а на трех воротах, ведущих к реке Чжаншуй, навесить железные створы.

[Во время работ] налетела сильная буря с проливным дождем, отчего погибло несколько десятков тысяч человек.

Из области Янчжоу доставили пять птенцов желтых лебедей с шеями длиною в чжан (2.3 m), их крики слышались на расстоянии более 10 ли. Их пустили плавать в озеро Сюаньучи ⁹. Округа и владения в разное время прислали 16 черных самцов-оленей и 7 белых коз. Ши Цзилун приказал смотрителю гор и озер ¹⁰ Чжан Хэчжу обучать их ходить в упряжке императорских колесниц и выставлять эти колесницы при дворе ¹¹.

Когда в северной стене делали пролом, чтобы подвести воду в сад Хуалиньюань, стена рухнула и задавила более ста человек.

Ши Цзилун приказал Ши Сюаню принести жертвы духам гор и рек с просьбой о ниспослании счастья в охоте. Ши Сюань на парадной императорской колеснице, украшенной балдахином из птичьих перьев, выставив флаги и знамена Сына Неба, выехал через ворота Цзиньминмэнь во главе 180 тыс. воинов, разделенных на 16 отрядов.
124

Ши Цзилун, вышедший из Заднего дворца и поднявшийся на башню Линсяогуань наблюдать за выездом, с улыбкой сказал: “Вот каковы я и мой сын! Только бы небо не рухнуло да земля не провалилась - больше мне не о чем печалиться! Остается только держать на руках детей, забавляться с внуками и целыми днями предаваться радости”.

Ши Сюань, ненасытно гонявшийся за дикими зверями, на привалах разбивал походный дворец, вокруг которого устанавливал с каждой стороны полосу шириною в сто ли (45 km), приказывал окружить эту площадь загонщиками и гнать к нему птиц и зверей, чтобы к вечеру они были здесь [во множестве]. Затем гражданские и военные чиновники вставали на колени, кольцо загонщиков удваивалось, зажигались бесчисленные, как звезды, факелы, от света которых становилось светло как днем, после чего более чем ста сильным всадникам отдавался приказ скакать на зверей и стрелять в них из луков. Сам Ши Сюань вместе с Сяньдэ, любимой наложницей в ранге мэйжэнь, сидя в паланкине, наблюдал за охотой и, всецело погруженный в это развлечение, забывал о возвращении, причем прекращал это занятие только после полного истребления зверей.

Если звери вырывались из окружения, виновные в этом загонщики рассматривались как совершившие преступление, за которое у имеющих титулы отбиралась лошадь и один день они ходили пешком, а не имеющих титулы наказывали ста ударами плетью. Строгие правила и жестокие наказания приводили гражданских и военных чиновников в дрожь, а свыше 10 тыс. воинов умерло от голода и холода. Луки, лошади, одежда и пища Ши Сюаня назывались императорскими, и того, кто приближался к этим предметам, наказывали за нарушение запретов, установленных для императорского дворца. Пятнадцать округов в трех областях, через которые проехал Ши Сюань, остались без всяких запасов продовольствия.

Ши Цзилун отдал новый приказ Ши Тао, повелел ему поступить так же, как и Ши Сгоаню. Ши Тао выступил из области Бинчжоу и прошел по областям Циньчжоу и Цзиньчжоу ¹². Ши Сюань давно ненавидел Ши Тао за то, что тот пользовался любовью Ши Цзилуна, а за такой выезд стал ненавидеть его еще сильнее. Евнух Чжао Шэн, фаворит Ши Сюаня, не пользовался любовью Ши Тао, он и начал тайно убеждать Ши Сюаня устранить Ши Тао; так у Ши Сюаня появилась мысль уничтожить [соперника].

Ма Цю неожиданно напал на военачальника Чжан Чунхуа, Чжан Мао, в теснине реки Хуанхэ и разгромил его, перебив свыше 3 тыс. воинов. Командующий войсками в Фухане Ли Куй во главе 7 тыс. воинов сдался Ши Цзилуну, после чего ему же сдались все дисцы и цяны (Tibetans ~ Qiangs), жившие к югу от Хуанхэ.

Ши Тао стал строить в резиденции великого воеводы зал, назвав его дворцом Сюаньгуандянь ¹³, причем длина кровельных балок равнялась 10 чжанам (23 m).
125

Увидев дворец, Ши Сюань пришел в страшный гнев, обезглавил мастеров, подрезал балки и ушел. В свою очередь, и Ши Тао разгневался и [вновь] увеличил длину балок до 10 чжанов. Услышав об этом, Ши Сюань рассердился еще более и сказал своим любимцам - Ян Бэю и Моу Чэну: “Злой и подлый Ши Тао идет против меня, поэтому он и осмеливается так нарушать мою волю. Если вы сможете убить его, то, войдя в Западный дворец (дворец Ши Цзилуна.- В.Т.), разделю и пожалую вам все земли владения Ши Тао. Когда Ши Тао будет мёртв, правитель обязательно явится оплакать его, и тогда я совершу великое дело ¹⁴, успех которого обеспечен”. Ян Бэй и другие дали согласие.

В это время на юго-востоке появилось темно-желтое облако размером в несколько му (市亩, 畝 = 667 m²), которое постепенно разделилось на три полосы, напоминавшие по виду куски ткани. Эти куски пересекли небо, приобрели темный, переходящий в черный цвет, к 5-7 часам вечера дошли до солнца, а после захода солнца разделились на семь полос, отстоявших друг от друга на несколько десятков чжанов, между полосами появились белые облака, похожие на рыбью чешую, которые с 11 до 1 часа ночи исчезли.

Увидев облако, Ши Тао, который давно уже мог объяснять небесные явления, проявил недовольство и, посмотрев на приближенных, сказал: “Это предвещает немалые перемены, в столице должен появиться подкалыватель, не знаю только, кто станет его жертвой”.

В эту ночь Ши Тао устроил для своих чиновников пиршество в башне Дунмингуань и под звуки музыки, хмельной и с изменившимся лицом -сказал, печально вздохнув: “В жизни человека нет ничего постоянного, разлучиться легко, а встретиться трудно. Предлагаю каждому чашу вина для веселья, пейте за меня, и пусть каждый будет пьян. Разве можно не пить, если мы не знаем, когда состоится следующая встреча!” Из глаз Ши Тао покатились крупные слезы, а все окружающие начали всхлипывать. В эту ночь Ши Тао ночевал в буддийском храме.

Ши Сюань велел Ян Бэю, Моу Пи и Моу Чэну пробраться в храм по веревочной лестнице, и они, убив Ши Тао, ушли, оставив в храме свои мечи и стрелы. На рассвете Ши Сюань доложил о случившемся. У Ши Цзилуна от скорби и волнения пресеклось дыхание. Он пришел в себя только по прошествии длительного времени и хотел пройти к трупу. Увещевая его не делать этого, начальник общественных работ Ли Нун сказал: “Боюсь, что убийцы Цинь-гуна (титул Ши Тао.- В.Т.) находятся в стенах дворца, меня беспокоит, что произошли чрезвычайные события, вам нельзя покидать дворец”. После этого Ши Цзилун отказался от своего намерения и устроил оплакивание убитого во дворце Тайудянь, окруженном войсками в полной боевой готовности.
126

Ши Сюань явился во дворец для оплакивания Ши Тао на обмазанной белой глиной колеснице, в сопровождении тысячи человек, но сам не плакал, а только хмыкал. Велев поднять саван, чтобы посмотреть на труп, он громко рассмеялся и ушел. Затем Ши Сюань схватил Чжэн Цзина и Инь У, военных советников при канцелярии великого военачальника, чтобы переложить на них вину за совершенное преступление.

Ши Цзилун, подозревая, что Ши Сюань убил Ши Тао, думал вызвать его, но, опасаясь, что тот не явится, придумал, что мать Ши Сюаня от чрезмерной скорби опасно заболела. Ши Сюань, не предполагавший, что его подозревают, пришел в Средний дворец (дворец императрицы. - В. Т.), где его задержали.

Ши Кэ, уроженец уезда Цзяньсин, донес, что в ночь убийства Ши Тао он ночевал в доме важного сановника Восточного дворца Ян Бэя и слышал, как ночью пришедшие откуда-то Ян Бэй и еще пять человек говорили между собой: “Великое дело уже решено, пусть только правитель владения пользуется долголетием, а нам нечего беспокоиться - мы станем богатыми и знатными”. Поговорив так, они вошли в дом. Ши Кэ ночевал в отдельной комнате, поэтому Ян Бэй не видел его. Вскоре Ши Кэ вышел из комнаты, собираясь бежать, но внезапно появились Ян Бэй и еще два человека, которые искали его, но не нашли. Тогда Ян Бэй сказал: “Ночевавший здесь человек слышал наш недавний разговор, и его следовало бы убить, чтобы пресечь слухи, но сейчас нам надо идти на великое дело”. [Когда они ушли], Ши Кэ перелез через стену и так спасся.

Ши Цзилун срочно послал людей схватить Ян Бэя, Моу Пи и Чжао Шэна, но Ян Бэй и Моу Пи успели бежать. Схвачен был один Чжао Шэн, и, когда его стали допрашивать, он признался во всем. Тогда Ши Цзилун, скорбь и гнев которого усилились, заточил Ши Сюаня в кладовую для хранения циновок, надел на шею кольцо, заковал в цепи, сделал деревянное корыто емкостью в несколько доу (10 l) и наполнил его похлебкой, чтобы кормить Ши Сюаня так, как кормят свиней и собак. Взяв мечи и стрелы, которыми был убит Ши Тао, Ши Цзилун слизывал с них кровь, а от его горестных воплей содрогались дворцовые помещения.

К северу от Е сложили кучу хвороста, поставили на ней столб, на конце которого установили ворот, привязали к нему веревку, к куче хвороста прислонили лестницу, чтобы поднять по ней Ши Сюаня к столбу. Любимым евнухам Ши Тао, Хао Чжи и Лю Ба, было велено выдернуть у Ши Сюаня волосы, вырвать язык, подтащить к лестнице и поднять на кучу хвороста. Хао Чжи обвязал шею Ши Сюаня веревкой, воротом его подняли наверх, а Лю Ба отрубил ему руки и ноги, вырезал глаза и вспорол живот - так терзали и Ши Тао. Кучу хвороста подожгли со всех сторон, и дым и пламя поднялись до неба.
127

Ши Цзилун и несколько тысяч наложниц во главе с наложницей в ранге чжао-и поднялись на центральную террасу, чтобы посмотреть на казнь. Когда огонь потух, пепел собрали и положили на перекресток дорожек, идущих от ворот. Девять жен и сыновей Ши Сюаня были убиты. Младший сын Ши Сюаня, которому было всего несколько лет, был любимцем Ши Цзилуна, который, взяв [ребенка] на руки, плакал. Ребенок твердил: “Я не виноват” и Ши Цзилун хотел помиловать его. Однако сановники, не согласившись с этим, вырвали ребенка из рук Ши Цзилуна, чтобы предать его смерти. Ребенок цеплялся за одежду Ши Цзилуна и громко кричал, причем все видевшие это роняли слезы, а сам Ши Цзилун после этого заболел.

Затем было казнено 300 человек, начиная от четырех начальников охраны Восточного дворца, и 50 евнухов, которых разорвали на части колесницами, а трупы бросили в реку Чжан-шуй. Восточный дворец, в котором жил Ши Сюань, разрушили, а на его месте стали содержать свиней и крупный рогатый скот. Охрана Восточного дворца, насчитывавшая более 100 тыс. человек, была обвинена в соучастии и сослана в гарнизоны на границах области Лянчжоу (Under a guard should be understood a standing army, and allowing for an equal number for Shi Jilong, and another equal number for border service and all other services, Shi Jilong had a standing army of 300 thousand men; for a country of 3,000,000 people it is an equivalent of USA maintaining a standing army of 30,000,000 men, and China of 120,000,000, a mind-boggling proportion even for modern industrial food production. That number did not include the nomadic calvary, raised only for war actions and for very short campagns, only a minor portion of whom served in the peacetime).

Следует сказать, что до этого свитский всадник, прислуживающий при дворе, Чжао Лань сказал Ши Цзилуну: “В Среднем дворце назревает мятеж, следует принять меры”. Когда Ши Сюань убил Ши Тао, Ши Цзилун, подумав, что Чжао Лань знал о предстоящем убийстве, но не доложил об этом, казнил его. Мать Ши Сюаня, урожденная Ду, была низведена на положение простолюдинки. Урожденная Лю, наложница Ши Сюаня в ранге гуйбинь, дочь чиновника государственной канцелярии Лю Ци, за свою красоту и таланты особенно любимая Ши Сюанем, была казнена по обвинению в том, что ее два старших брата были фаворитами Ши Сюаня. Помня о ее красоте, Ши Цзилун взял младшую дочь Лю Ци в сад Хуа-линьюань.

[После казни Ши Сюаня] Ши Цзилун стал обсуждать, кого поставить наследником престола. Выступивший вперед великий воевода Чжан Цзюй сказал: “Ши Бинь (Shi Bin (石斌), носящий титул Янь-гун, и Ши Цзунь (Shi Zun 石遵), носящий титул Пэнчэн-гун, оба великолепно владеют оружием и обладают гражданскими добродетелями. Зубы вашего величества уже сгнили, а земли среди четырех морей все еще не объединены, поэтому прошу выбрать одного из двух гунов и поставить его наследником престола”.

Следует сказать, что в прошлом Чжан Чай, носивший звание жунчжао цзянцзюня, во время занятия города Шангуй ¹⁵ захватил малолетнюю дочь Лю Яо, в возрасте двенадцати лет, отличавшуюся поразительной красотой. Ши Цзилун взял девочку себе, полюбил ее, и она родила сына по имени Ши Ши, он носил титул Ци-гун. В момент описываемых событий Чжан Чай, поскольку Ши Цзилун постарел и страдал от многих болезней, хотел, чтобы наследником престола стал Ши Ши, чтобы его мать, урожденная Лю, была объявлена вдовствующей императрицей, а он, [Чжан Чай] помогал бы в делах управления, а потому сказал Ши Цзилуну: “Вы дважды назначали наследника престола, но в обоих случаях это были дети певичек, занимавших низкое положение, а поэтому беды следовали одна за другой. Теперь в наследники престола следует выбрать того, у кого мать знатного происхождения, того, кто отличается почтительностью к родителям.” Ши Цзилун ответил: “Пока не говорите об этом, я знаю, как быть с наследником престола”.
128

Затем состоялось новое обсуждение в Восточном зале, на котором Ши Цзилун сказал: “Мне хотелось бы выпить три ху чистой золы, чтобы смыть все порочное, накопившееся в моем желудке и кишках. Некогда у меня родился злодей-сын, который, едва ему перевалило за двадцать лет, собрался убить меня. Сейчас Ши Ши всего десять лет, и, когда ему станет двадцать, я буду уже совсем стар”. После этого вместе с Чжан Цзюем и Ли Нуном Ши Цзилун решил приказать сановникам представить бумагу с просьбой объявить Ши Ши наследником престола. Великий управитель сельским хозяйством Цао Мо не подписал требуемую бумагу, и Ши Цзилун велел Чжан Чаю выяснить причину. Цао Мо, совершив земной поклон, объяснил: “Управление Поднебесной - тяжелая ноша, нельзя возлагать ее на малолетнего, вот почему я и не посмел подписать бумагу”. Ши Цзилун сказал: “Цао Мо - преданный сановник, но он не понимает моих намерений. Мои мысли знают Чжан Цзюй и Ли Нун, пусть они вразумят его” - и поставил Ши Ши наследником императорского престола, а урожденную Лю объявил императрицей.

Вызвав начальника обрядового приказа Тяо Ю и начальника приказа по охране внутренних ворот дворца Ду Гу, Ши Цзилун сказал им: “Хочу затруднить вас обязанностью быть наставниками наследника престола, искренне надеюсь, что вы направите его по правильному пути. Вы должны понять поручение, которое я возлагаю на вас”, после чего назначил Тяо Ю старшим, а Ду Гу младшим наставником наследника престола.

В это время здоровье Ши Цзилуна немного улучшилось, и в пятом году эры правления Юн-хэ (Yonghe 永和) (349) он незаконно вступил на императорский престол в южных предместьях столицы, объявил на подведомственной территории большую амнистию, установил эру правления Да-нин (Taining 太寧), повысил всех чиновников на один ранг, возвел своих сыновей в титулы окружных гунов и назначил Чжан Ляна правым помощником начальника государственной канцелярии.

Свыше 10 тыс. силачей, охранявших бывший Восточный дворец, а ныне сосланных на границу, должны были расположиться гарнизонами в области Лянчжоу. Они уже дошли до главного города области Юнчжоу, но не подпали под объявленную амнистию, причем правителю области Юнчжоу Чжан Мао было предписано проводить их к месту назначения. Чжан Мао отобрал у силачей всех лошадей и велел идти пешком к месту расквартирования, везя в ручных тележках зерно (We have two oddities in this passage. First is lexical, the term “strong men” used by V.S.Taskin is an obvious Slavic rendition of the Türkic “bagatur”, so much ingrained into the Türkic lexicon that it was adopted by virually all their neighbors; V.S.Taskin translated it from Chinese, indicating that the Chinese borrowed it too, at least semantically. In Türkic, “bagatur” is mounted, there were no foot soldier bagaturs, as every warrior was mounted by default. The number 10,000 is a tumen, i.e. among the 100,000 Eastern Palace guards was a tumen of nomadic cavalry, the only bagaturs in the gard force, and to be a capable military force, they had to have 4-6 horses each, all brought from home as part of the bagatur warrior equipment. Confiscation of private 40-60,000 horses is not a minor offence, it could not be taken lightly, independent of the authority that authorised it. The second oddity is to order the bagatur forces to perform the hard labor of hand carts. The elite force of the army is exempted from the manual tasks performed by the peasant enlistees of the local Chinese population, and such an offence is even more injurious then the robbery of their horses. Zhang Mao could not become a provincial governor without being able to make sound judgements).
129

Командир силачей Лян Ду, уроженец уезда Диньян, используя общее недовольство, задумал поднять бунт и вернуться на восток, а потому тайно приказал хусцу Седулувэю сообщить сосланным воинам о своем намерении. Услышав об этом, все воины запрыгали и закричали от радости. Тогда Лян Ду, объявив себя цзиньским великим военачальником, карающим восток, во главе воинов взял штурмом город Сябянь ¹⁶, принудил Чжан Мао принять звание великого главноуправляющего и великого командующего войсками и приказал ему ездить на легкой колеснице, запряженной одной лошадью (In other words, as a minimum the bagaturs repossessed their horses and their elite status, and put the provincial governor in his rightful place).

Лю Нин, имевший звание военачальника-умиротворителя запада, выступил из округа Аньдин ¹⁷, напал на Лян Ду, потерпел сильное поражение и вернулся, в то время как Лян Ду, заняв в областях Циньчжоу и Юнчжоу все города и пункты, в которых стояли гарнизонные войска, перебил чиновников, получавших жалованье в размере 2 тыс. даней зерна в год, и старших чиновников и устремился на восток. Силачи отличались большой физической мощью, хорошо стреляли из луков, и каждый из них мог один противостоять более чем десятку врагов. Поскольку у них не было оружия, они отбирали у населения большие топоры, насаживали их на древки длиною в один чжан и нападали на противника, словно небесные воины; враги разбегались перед ними. Все гарнизонные войска присоединились к ним. Когда силачи подошли к Чаньаню, их численность возросла до 100 тыс. человек.

В это время Чаньанем управлял Ши Бао, носивший титул Лэпин-ван; для отражения Лян Ду он собрал все войска, но потерпел решительное поражение в единственном сражении. После этого Лян.Ду двинулся на восток, прошел через заставу Тунгуань и подошел к реке Лочуань. Ши Цзилун назначил Ли Нуна великим главноуправляющим и исполняющим обязанности великого военачальника, поручил ему, чтобы наказать Лян Ду, возглавить войска военачальника охранных войск Чжан Хэду, Чжан Ляна, имевшего звание военачальника, карающего запад, и Ши Миня (冉闵/冉閔, aka Yang Min, pin.: Ran Min, Shi Min 石閔, d. 352), имевшего звание военачальника, карающего презренных врагов, эти войска насчитывали 100 тыс. пехотинцев и всадников. Сражение произошло в уезде Синьань и сложилось для Ли Нуна неудачно. Затем произошло новое сражение, у Лояна, в котором войска Ли Нуна снова потерпели поражение и отступили под защиту стен в Чэнгао.

Двигаясь на восток, Лян Ду ограбил Синьян, Чэньлю и другие округа, и тогда, крайне напуганный, Ши Цзилун назначил Ши Биня, носившего титул Янь-ван, великим главнокомандующим всеми военными делами как в столице, так и за ее пределами, и тот во главе 10 тыс. отборных всадников, руководя войсками Яо Ичжуна, Фу Хуна и других, напал на Лян Ду к востоку от Синьяна и нанес ему сильное поражение.
130

Обезглавив Лян Ду и двинувшись обратно, [Яо Ичжун] покарал остатки его войск, которые были полностью уничтожены. Неожиданно цзиньский военачальник Ван Кань захватил принадлежавший Ши Цзилуну округ Пуцзюнь. Ма Сюй ¹⁸, уроженец уезда Шипин, подняв восстание в Лоши гэгу, объявил себя военачальником, но Ши Бао напал на него и уничтожил, предав казни свыше 3 тыс. семей.

В это время Марс вошел сначала в созвездие Рака, а затем в созвездие Плеяд. Луна дошла до точки севернее Марса и вошла в созвездие Орла.

Вскоре после этого болезнь Ши Цзилуна крайне обострилась, в связи с чем он дал Ши Цзуню звание великого военачальника, поручив управлять землями к западу от заставы Ханьгугуань; Ши Биня назначил главным помощником императора и управляющим делами государственной канцелярии; Чжан Чаю дал звание великого военачальника, охраняющего императора, и военачальника, руководящего войсками, и назначил его начальником отдела чинопроизводства; всем троим завещал помогать [наследнику] в делах управления.

Урожденная Лю, опасаясь, что Ши Бинь, помогая в делах управления, может причинить вред Ши Ши, задумала совместно с Чжан Чаем убить его. В это время Ши Бинь находился в Сянго, куда они отправили гонца, который, чтобы обмануть Ши Биня, сказал: “Болезнь правителя понемногу проходит, и, если вам, ван, нужно охотиться, можете еще немного задержаться”. Ши Бинь любил вино и охоту, а поэтому продолжал охотиться и пьянствовать. Тогда урожденная Лю, ссылаясь на приказ императора, заявила, что Ши Бинь не проявляет преданности и почтительности к отцу, и освободила его от должностей, приказал жить дома с сохранением титула вана и велела Чжан Сюну ("the Hun"), младшему брату Чжан Чая, держать его под стражей во главе 500 всадников, взлетающих, как драконы. Ши Цзунь прибыл из области Ючжоу в Е. Ему приказали принять назначения в зале для аудиенций, выделили 30 тыс. воинов из личной охраны императора и отправили обратно. Ши Цзунь уехал в большом горе, роняя слезы. В этот же день Ши Цзилуну стало немного легче, и он спросил: “Не приехал ли Ши Цзунь?” Приближенные ответили: “Он уже давно уехал”. Ши Цзилун воскликнул: “Как жаль, что я не встретился с ним!”

Ши Цзилун вышел в западный зал дворца, где более двухсот телохранителей из отряда военачальника, взлетающего, как дракон, построившись, совершили перед ним поклон. Ши Цзилун спросил: “Чего вы просите?” Все ответили: “Вы недомогаете, следует приказать Янь-вану (титул Ши Биня,- V.T.) прибыть к вашей охране и взять на себя командование войсками”. Некоторые добавили: “Просим поставить его наследником императорского престола”. Ши Цзилун, не знавший о низложении Ши Биня, с улыбкой ответил: “Разве Янь-ван не во дворце? Позовите его!”
131
Тогда приближенные сказали: “Ван пьян и не может явиться”. Ши Цзилун распорядился: “Скорее принесите его в паланкине, я должен вручить ему императорскую печать со шнуром”, однако никто так и не пошел за Янь-ваном. Вскоре, впав в беспамятство, Ши Цзилун удалился во дворец.

Чжан Чай, ссылаясь на приказ Ши Цзилуна, приказал своему младшему брату Чжан Сюну убить Ши Биня. Со своей стороны, урожденная Лю, также ссылаясь на приказ Ши Цзилуна, назначила Чжан Чая старшим пестуном наследника престола, главноуправляющим всеми военными делами в столице и за ее пределами, управляющим делами государственной канцелярии, увеличила численность его охраны на тысячу воинов и пятьсот всадников, поступив во всем по примеру Хо Гуана, помогавшего династии Хань. После этого окольничий Сюй Тун, печально вздохнув, сказал: “Приближается смута, я не буду участвовать в ней” и, приняв яд, покончил жизнь самоубийством.

Вскоре после этого умер Ши Цзилун. Ши Цзилун незаконно вступил на престол в первом году эры правления Сянь-кан (Jianwu 建武, 335) и к моменту смерти на шестом году эры правления Тай-хэ ¹⁹ (Taining 太寧, 349) пробыл на престоле пятнадцать лет (The discrepancies between the era names translated by V.S.Taskin and those listed in the official chronography may be caused by selective re-writing of the history).

[После его смерти] на незаконный престол вступил Ши Ши, который поднес урожденной Лю титул вдовствующей императрицы с правом заниматься управлением государственными делами и повысил Чжан Чая до должности главного помощника императора. Чжан Чай, чтобы успокоить Ши Цзуня и Ши Цзяня, просил назначить их левым и правым главными помощниками императора, на что урожденная Лю дала согласие (This is a peculiarly Türkic tradition of the wife of the late ruler to take the reign as a Regent untill the dauphin comes out of age or a successor is elected. The same event was documented among the Caucasian Huns with Queen Beatrice, among the Middle Asian Masguts/Massagets Queen Tamiris, and a number of other instances).

Чжан Чай стал разрабатывать с Чжан Цзюем план убийства Ли Нуна, но Чжан Цзюй, давно находившийся в дружеских отношениях с Ли Нуном, рассказал ему о планах Чжан Чая. Напуганный Ли Нун во главе ста с лишним всадников бежал в уезд Гуанцзун, где встал во главе нескольких десятков тысяч семей, бежавших от голода, и укрылся в городе Шанбай. Урожденная Лю приказала Чжан Цзюю и другим стать во главе отборных воинов личной охраны императора и окружить [Ли Нуна] там.

Чжан Чай дал Чжан Ли звание великого военачальника, командующего войсками, чтобы тот надзирал за всеми военными действиями в столице и за ее пределами, а также назначил его на должность пристава по уголовным делам, сделав своим помощником.

В Е появилось большое количество воров, занимавшихся непрекращающимся воровством.
132

Ши Цзунь, услышав о смерти Ши Цзилуна, остановился в округе Хэнэй. В это время Яо Ичжун, Фу Хун, Ши Минь, Лю Нин, Ван Луань, имевший звание военачальника, командующего вооруженной охраной, Ван У, имевший звание военачальника-замирителя запада, Ши Син, Ван Те и Дуань Цинь, имевший звание военачальника, установившего справедливость, возвращались обратно после усмирения областей Циньчжоу и Лочжоу. Встретившись с Ши Цзунем в Личэне ²⁰, они сказали ему: “Вы - старший сын Ши Цзилуна, к тому же отличаетесь мудростью, поэтому у покойного императора было желание остановить свой выбор на вас. Однако в последние годы жизни император потерял ясность ума и был введен в заблуждение Чжан Чаем. Ныне войска Чжан Чая стоят под городом Шанбай, но не могут взять его, причем столица опустела, так как вся личная охрана императора выступила в поход. Если объявить о преступлениях Чжан Чая и двинуться под барабанный бой покарать его, то кто не повернет против Чжан Чая копья и не откроет городские ворота, чтобы встретить вас?!” Ши Цзунь принял это предложение; [Кроме того,] правитель области Лочжоу Лю Го и другие также во главе находившихся в Лояне войск прибыли в Личэн.

Когда в Е было доставлено обращение Ши Цзуня, крайне напуганный Чжан Чай поспешил вызвать войска, стоявшие под Шанбаем. Между тем Ши Цзунь прибыл в уезд Даньинь, имея 90 тыс. воинов, в авангарде которых шел Ши Минь. Чжан Чай хотел выступить для отражения Ши Цзуня, но старые друзья последнего и цзеские воины со словами: “Сын Неба спешит на похороны отца, мы должны выйти встретить его и не можем ради Чжан Чая защищать город” - перелезли через городские стенн и бежали. Чжан Чай рубил бежавшим головы, но не мог их остановить. Чжан Ли во главе 2 тыс. воинов, взлетающих, как драконы, прорвался через ворота, чтобы встретить Ши Цзуня.

Напуганная урожденная Лю вызвала Чжан Чая и, горько плача, сказала: “Катальповый гроб покойного императора еще не предан земле, а уже свалились многочисленные бедствия. Малолетний наследник престола поручен вашим заботам, военачальник, и как вы помогаете ему? Не прекратятся ли бедствия, если мы предоставим Ши Цзуню важные должности?” Растерянный Чжан Чай, не зная, что делать, не мог придумать никакого плана, а только твердил: “Да, да”. Тогда урожденная Лю приказала назначить Ши Цзуня главным помощником императора, великим командующим войсками, великим главноуправляющим всеми военными делами в столице и за ее пределами, управляющим делами государственной канцелярии, дополнительно предоставить ему желтую секиру и право пользоваться девятью пожалованиями (ziu si), увеличить на десять округов его владение и поручить ему выполнение обязанностей А-хэна ²¹.

Когда Ши Цзунь прибыл в Аньянтин, напуганный Чжан Чай вышел к нему навстречу и по распоряжению Ши Цзуня был схвачен. После этого, облачившись в латы и сверкая оружием, Ши Цзунь въехал в Лоян через ворота Фэньянмэнь, поднялся в передний зал дворца Тайудянь, в приступе горя стал бить себя в грудь и топать ногами, а затем удалился в Восточный зал дворца.
133

Чжан Чай был обезглавлен [в Е] на торговой площади Пин-лэши, а его родственники истреблены в трех поколениях. От имени урожденной Лю Ши Цзунь издал указ, в котором говорилось: “Наследный сын мал годами, покойный император вручил ему престол по личной милости, но дела императора крайне трудны, и он не справится с ними, поэтому пусть престол наследует Ши Цзунь”. Ши Цзунь притворно три раза отказывался от престола, но сановники настойчиво уговаривали его, пока не добились согласия, после чего Ши Цзунь незаконно вступил на высокий престол в переднем зале дворца Тайудянь.

[После вступления на престол] Ши Цзунь объявил большую амнистию, распространявшуюся на всех, вплоть до приговоренных к смертной казни, и снял осаду с города Шан-бай. Ши Ши был низведен в титул Цяо-вана, ему пожаловали владение с 10 тыс. дворов, и Ши Цзунь относился к нему как к собственному слуге. Урожденную Лю низвели в титул вдовствующей наложницы. Вскоре Ши Цзунь убил и Ши Ши, и урожденную Лю. Всего Ши Ши пробыл на престоле 33 дня.

Вернулся Ли Нун с просьбой простить его за совершенные преступления, и Ши Цзунь восстановил его в прежних должностях и стал относиться к нему, как и прежде. Свою мать, урожденную Чжэн, Ши Цзунь объявил вдовствующей императрицей, жену, урожденную Чжан,- императрицей, Ши Яня, сына Ши Биня,- наследником императорского престола, Ши Цзяня назначил окольничим, Ши Чжуна - старшим пестуном наследника престола, Ши Бао - великим командующим войсками, Ши Куня - военачальником, Ши Миня - главноуправляющим всеми военными делами в столице и за ее пределами, великим военачальником, помогающим государству и управляющим делами государственной канцелярии, с тем чтобы тот помогал в делах управления (This segment clearly demonstrates an attempt to return to the legitimate scheme of events: the senior member of the clan becomes a legitimate leader, and the succession legitimately is designed to pass to the second-eldest eligible person, a nephew of the reighning monarch, in accordance with the lateral succession scheme. Following the tradidional scheme is intended to appeal to the Türkic part of the state population, bringing aboard a wide support of the masses).

Разразилась буря, вырывавшая деревья, гремел гром и выпал град величиной с чашку или меру объемом в один шэн (1 l).

В зале Хуэйхуадянь во дворце Тайудянь вспыхнул пожар, полностью уничтоживший стоявшие у ворот башни и палаты, в которых сгорела большая половина хранившихся там колесниц и одежд. Зарево от пожара поднялось до неба, все драгоценности из металла и камня погибли, причем пожар удалось потушить только через месяц.

Вокруг Е выпал красный как кровь дождь.

В это время Ши Чжун (Shi Jian 石鑒 or Shi Zhi 石祇, orig.: Чжун/Chjung), находившийся в области Цзичжоу и услыхавший, что Ши Цзунь убил Ши Ши и сам вступил на престол, сказал своим помощникам: “Ши Ши занял престол по указу покойного императора, но Ши Цзунь неожиданно низложил его и убил. Нет большего преступления! Приказываю принять во дворце и за его пределами строгие меры предосторожности, а я сам выступлю покарать [Ши Цзуня].
134

После этого, оставив Шу Цзяня, имевшего звание военачальника-замирителя севера, защищать область Ючжоу, Ши Чжун во главе 50 тыс. воинов выступил из области Цзичжоу покарать Ши Цзуня, разослав по землям бывших владений Янь и Чжао обращение, откликаясь на которое вокруг него собрались воины, которых было так же много, как и облаков на небе. В результате, когда Ши Чжун пришел в округ Чаншань, численность его войск превысила 100 тыс. человек; с ними он остановился в Юаньсяне.

Здесь Ши Чжун получил от Ши Цзуня бумагу с обещанием прощения и, оглядев приближенных, сказал:- “Я и мой младший брат - одно целое, мертвых не воскресить, к чему нам истреблять друг друга? Хочу вернуться назад”. Выступивший вперед военачальник Ши Чжуна, Чэнь Ло, ответил: “Пэнчэн-ван (титул Ши Цзуня. - В. Т.) захватил власть, убил правителя и возвеличил себя, его преступление велико. Хотя вы, У-ван (титул Ши Чжуна. - В. Т.), и повернете знамена на север, я направлю оглобли своих повозок на юг, усмирю столицу, поймаю Пэнчэн-вана, а затем встречу вашу императорскую колесницу”. Ши Чжун принял это предложение. Ши Цзунь срочно послал Ван Чжо вразумить Ши Чжуна, но Ши Чжун не прислушался к гонцу. Тогда Ши Цзунь, вручив Ши Миню желтую секиру и медный гонг, приказал ему вместе с Ли Нуном и другими военачальниками во главе 100 тыс. отборных воинов покарать Ши Чжуна. Сражение произошло в уезде Пинцзи ²², и войска Ши Чжуна потерпели сильное поражение, а сам Ши Чжун был захвачен в плен в уезде Юаньши ²³. Ши Цзунь приказал Ши Чжуну покончить жизнь самоубийством, а свыше 30 тыс. его воинов закопал живьем в землю (It is apparent that the volunteer army of Shi Chung was predominantly composed of Hun tribesmen, and a loss of 30,000 men in their primeout of 500,000 population was a severe nation-wide demographical blow. Shi Min was an ethnically Chinese commander).

Наконец состоялось погребение Ши Цзилуна, могила которого была названа кладбищем Сяньюаньлин. Ши Цзилуну незаконно поднесли посмертный титул император У хуанди (武帝) и храмовой титул Тай-цзу (太祖) (Posthumous and templetitles are Chinese retroactive historiography, nothing alike existed in the Türkic traditions).

Ван Цзя, правитель принадлежавшей Ши Цзуню области Янчжоу, во главе земель к югу от реки Хуайхэ изъявил покорность династии Цзинь. Цзиньский начальник западной охранной стражи телохранителей Чэнь Куй занял Шоучунь. Цзиньский Чу Поу, имевший звание военачальника, карающего север, напал во главе войск на Ши Цзуня и расположился в Сяпэй. Ши Цзунь назначил Ли Нуна великим главноуправляющим, карающим юг, и тот выступил во главе 20 тыс. всадников отражать Чу Поу. Чу Поу, не имея сил для наступления, отступил в Гуанлин. Услышав об этом, напуганный Чэнь Куй сжег хранившиеся в Шоучуне запасы, разрушил городские стены и вернулся обратно.
В это время Ши Бао, управляющий Чаньанем, задумал во главе войск, набранных в землях Гуаньчжун, напасть на - Е.
135

Левый старший чиновник Ши Гуан, командующий войсками Цао Яо и другие настойчиво увещевали его не делать этого, но разгневанный Ши Бао казнил более ста человек, в том числе Ши Гуана. Ши Бао был жаден и недальновиден, поэтому все влиятельные дома в области Юнчжоу, зная, что ему не добиться успеха, стали посылать гонцов с сообщениями о его намерениях к правителю цзиньской области Лянчжоу Сыма Сюню ("the Hun"). После этого Сыма Сюнь поспешил во главе войск на помощь, остановился, окружив себя валами, в местечке Сюаньгоу, отстоявшем от Чаньаня более чем на 200 ли, и приказал областному канцеляристу ²⁴ Лю Хуаню напасть на Лю Цзили, правителя округа Цзинчжао, который был убит. Влиятельные дома в трех столичных округах, оказывая поддержку Сыма Сюню, перебили большинство начальников крупных и мелких уездов и укрылись в более чем тридцати укрепленных валами местечках, имея [в распоряжении] 50 тыс. воинов.

Ши Бао, отказавшись от плана нападения на Е приказал Ма Цю, Яо Го и другим отражать Сыма Сюня во главе всадников. Ши Цзунь под предлогом наказания Сыма Сюня выслал 20 тыс. отборных всадников под командованием Ван Лана, имевшего звание военачальника, командующего колесницами и конницей, и тот захватил Ши Бао и отправил его в Е. Сыма Сюнь, которого отразил Ван Лан, покинул Сюаньгоу, взял город Юаньчэн, убил Юань Цзина, правителя принадлежавшего Ши Цзуню округа Наньян, и вернулся обратно.

Следует сказать, что прежде, выступая из города Личэн, Ши Цзунь сказал Ши Миню: “Старайся! Когда дело закончится успехом, сделаю тебя наследником престола”, но в дальнейшем поставил наследником престола Ши Яня, что весьма разочаровало Ши Миня. Ши Минь, считая, что своими заслугами он превосходит всех, рассчитывал держать политику двора в своих руках, но Ши Цзунь завидовал ему, а потому Ши Минь не мог получить назначения на соответствующие должности. Когда Ши Минь занимал пост главноуправляющего и держал в своих руках военную власть в столице и за ее пределами, он ласками привлек на свою сторону военачальников и воинов при дворе и свыше 10 тыс. силачей (i.e. bahadurs) из бывшего Восточного дворца, которые теперь представили Ши Цзуню доклад с просьбой назначить Ши Миня внештатным военачальником, командующим воинами дворца, дать ему титул гуэньвай-хоу ²⁵ и пожаловать дворцовых служанок, чтобы показать свою милость. Это не вызвало никаких подозрений у Ши Цзуня, но, чтобы унизить Ши Миня, он перечислил его хорошие и дурные качества, что вызвало всеобщий ропот.

Затем, прислушавшись к советам начальника дворцового секретариата Мэн Чжуня и военачальника, командующего левым охранным отрядом, Ван Луаня, Ши Цзунь проникся сильными подозрениями к Ши Миню, [стал побаиваться его] и начал постепенно лишать военной власти, а Ши Минь проявлял все большее недовольство, потому Мэн Чжунь и другие убеждали Ши Цзуня убить его.
136

Ши Цзунь вызвал Ши Цзяня (石鑒) и других на совещание в присутствии вдовствующей императрицы, урожденной Чжэн (Zheng Yingtao), и все [собравшиеся] просили убить Ши Миня. Однако урожденная Чжэн сказала: “Когда вы с войсками возвращались из города Личэн, разве случилось бы все так, как оно есть, не будь Цзину (детское имя Ши Миня.- В. Г.)? Небольшое своеволие Ши Миня следует простить, его нельзя убивать просто так”.

Уйдя с совещания, Ши Цзянь послал евнуха Ян Хуаня рассказать о состоявшемся разговоре Ши Миню. Ши Минь сразу же принудил Ли Нуна и Ван Цзи, имевшего звание военачальника правого охранного отряда, явиться к нему, тайно разработал с ними план низложения Ши Цзуня и приказал военачальникам Су Хаю и Чжоу Чэну, взяв тридцать воинов, схватить Ши Цзуня в башне Жунгуань. Игравший в это время в пешки с женщинами Ши Цзунь спросил Чжоу Чэна: “Кто бунтовщик?” Чжоу Чэн ответил; “На престол должен вступить Ши Цзянь, носящий титул Иян-ван”. Ши Цзунь сказал: “Если так поступают со мной, то как долго продержится Ши Цзянь, которого вы возводите на престол?” После этого он был убит в зале Куньхуадянь, а вместе с ним были казнены урожденная Чжэн, ее сын, наследник престола Ши Янь, старший дворцовый советник Чжан Фэй, начальник дворцового секретариата Мэн Чжунь, военачальник левого охранного отряда Ван Луань и другие. Всего Ши Цзунь пробыл на престоле 183 дня.

После этого, незаконно вступив на престол, Ши Цзянь объявил большую амнистию, распространявшуюся на всех, вплоть до приговоренных к смертной казни, дал Ши Миню звание великого военачальника и возвел его в титул Удэ-ван, назначил Ли Нуна великим командующим войсками и управляющим делами государственной канцелярии, Лан Кая - начальником общественных работ, правителя области Циньчжоу Лю Цюня - левым помощником начальника государственной канцелярии и окольничего Лу Чэня -инспектором дворцового секретариата.

Ши Цзянь приказал Ши Бао, начальнику дворцового секретариата Ли Суну (pin. Song) и военачальнику, командующему воинами Дворца, Чжан Цайю (pin. Cai) убить ночью Ши Миня и Ли Нуна в зале Куньхуадянь, но они не смогли захватить зал, и во дворце поднялось смятение. Ши Цзянь, опасаясь, что Ши Минь поднимет мятеж, притворился, что он ничего не знает, и убил ночью Ли Суна (pin. Song) и Чжан Цайя у западных ворот Чжунхуамэнь и казнил Ши Бао (Shi Bao 石苞 was Shi Jian's brother next in line for succession, his execution in 349 must have been a concession to Shi Min, playing directly into Shi Min's cards).

В это время находившийся в Сянго Ши Чжи, у которого были дружеские отношения с Яо Ичжуком и Фу Хуном, объединил с ними свои войска и разослал повсюду извещения, заявляя о своем желании казнить Ши Миня и Ли Нуна. Ши Цзянь, назначив Ши Куня великим главнокомандующим, приказал ему вместе с Чжан Цзюем и окольничим Хуянь Шэном во главе 70 тыс. пехотинцев и всадников выступить по разным направлениям и наказать Ши Чжи.
137

Командующий войсками Ши Чэн, окольничий Ши Ци и бывший правитель округа Хэдун Ши Хуэй задумали убить Ши Миня и Ли Нуна, но были сами убиты Ши Минем и Ли Нуном.

Сунь Фуду, имевший звание военачальника, взлетающего к небу, как дракон, Лю Чжу и другие, собрав 3 тыс. цзеских воинов, укрыли их в засаде в [служебном помещении] Хутянь и также хотели убить Ши Миня. В это время Ши Цзянь находился на центральной террасе, и Сунь Фуду, имея более 30 воинов, хотел подняться туда, взять Ши Цзяня и вместе с ним напасть на Ши Миня. Ши Цзянь, увидев, что Сунь Фуду ломает подвесные мостки, соединяющие дворцовые башни, вышел к нему спросить, в чем дело. Сунь Фуду ответил: “Ли Нун и другие, поднявшие мятеж, находятся уже у ворот Дуньимэнь, а я, ваш слуга, возглавил телохранителей, о чем с почтением хочу заранее довести до вашего сведения”. Ши Цзянь сказал: “Ты - заслуженный чиновник, прилагай ради меня усилия, а я буду наблюдать с террасы за твоими действиями, и не беспокойся - без вознаграждения не останешься”. После этого Сунь Фуду и Лю Чжу напали во главе воинов на Ши Миня и Ли Нуна, но, не добившись успеха, расположились у ворот Фэньянмэнь.

Ши Минь и Ли Нун во главе нескольких тысяч воинов разрушили ворота Цзиньминмэнь и устремились к дворцу. Ши Цзянь, опасавшийся, что он будет убит Ши Минем, поспешил навстречу Ши Миню и Ли Нуну, открыл ворота и впустил их со словами: “Сунь Фуду поднял мятеж, подумайте скорее, что с ним делать”. Ши Минь и Ли Нун напали на Сунь Фуду и убили его, причем все пространство от ворот Фэньянмэнь до зала Куньхуадянь было усеяно трупами, а кровь текла ручьями.

Ши Минь объявил во дворце и за его пределами приказ о том, что каждый, кто представляет одно из шести инородческих племен, посмевших поднять оружие, будет обезглавлен. Тогда неисчислимое количество хусцев стало убегать из города, либо прорываясь через ворота, либо перелезая через городские стены.

Чиновнику государственной канцелярии Ван Цзяню и смотрителю малой кладовой Ван Юю было приказано держать Ши Цзяня во главе нескольких тысяч всадников под стражей в башне Юйлунгуань и кормить его, подвешивая перед ним пищу.

По городу был отдан приказ: “Единодушные с императором пусть живут, неединодушные пусть уходят, куда хотят. Приказывается не запрещать проход через городские ворота”. После опубликования приказа чжаосцы (китайцы. - V.T.), жившие в пределах 100 ли от города, явились в город, а покидавшие город хусцы и цзесцы забили все ворота.
138

Ши Минь, понявший, что он не сможет использовать хусцев, отдал чжаосцам, находившимся в городе и за его пределами, приказ, согласно которому каждый гражданский чиновник, убивший одного хусца и доставивший голову к воротам Фэньянмэнь, повышается в ранге на три ступени, а военный чиновник зачисляется на службу при ставке [Ши Мина]. В течение дня было отрублено несколько десятков тысяч голов. Сам Ши Минь во главе чжаосцев убивал хусцев и цзесцев, не разбирая ни пола, ни возраста. Всего было убито свыше 200 тыс. человек, их трупы выбрасывали за город, где их пожирали дикие собаки, шакалы и волки. Командующие войсками в различных уголках государства получили от Ши Миня предписание убивать хусцев, в результате чего половина людей с высокими носами и густыми бородами была перебита.

Великий распорядитель Чжао Лу, великий воевода Чжан Цзюй, военачальник, командующий средней армией, Чжан Чунь, дворцовый советник Ши Син, военачальник, утешающий войска, Ли Нин, военачальник, командующий вооруженной охраной, Чжан Цзи, носившие титулы гунов и хоу, сановники и воины, взлетающие, как драконы, все в количестве, превышающем 10 тыс. человек, бежали в Сянго.

Ши Кунь бежал и обосновался в области Цзичжоу, военачальник, утешающий войска, Чжан Чэнь расположился в Фу-коу ²⁶, Чжан Хэду остановился у плотины Шиду, Дуань Цинь ²⁷, имевший звание военачальника, установившего справедливость, занял Лиян, Ян Цюнь, имевший звание военачальника-замирителя юга, стал с войсками в Санби ²⁸, Лю Го занял Янчэн ²⁹, Дуань Кань ³⁰ обосновался в Чэньлю, Яо Ичжун (Yao Yizhong 姚弋仲, a Qiang chief) занял Хуньцяо, а Фу Хун - Фантоу, причем, каждый из них имел по нескольку десятков тысяч воинов (That list amounts to about 150,000 men, representing 700,000 population, or 1/4 of the state population).

Ван Лан и Ма Цю бежали из Чаньаня в Лоян, где Ма Цю, получив от Ши Миня бумагу, перебил более тысячи воинов-хусцев из отряда Ван Дана. После этого Ван Лан бежал в Сянго, а Ма Цю во главе войск - к Фу Хуну.

Ши Кунь, Чжан Цзюй и Ван Лан, имея 70 тыс. воинов, напали на Е; Ши Минь выступил, чтобы отразить их, к северу от города во главе свыше тысячи всадников. Сидя верхом на коне, с обоюдоострой секирой з руках, Ши Минь нападал на врагов, и, куда бы он ни устремлялся, все валились на землю под его ударами. Ши Кунь и другие потерпели сильное поражение, потеряв 3 тыс. воинов, после чего вернулись в область Цзичжоу.

Ши Минь и Ли Нун во главе 30 тыс. всадников выступили покарать Чжан Хэду, находившегося у плотины Шиду. Ши Цзянь тайно послал евнуха с письмом к Чжан Чэню и другим, предлагая им, пользуясь отсутствием Ши Миня, неожиданно напасть на Е, но евнух доложил об этом Ши Миню и Ли Нуну; Ши Минь и Ли Нун срочно вернулись обратно, низложили Ши Цзяня и убили его. Вместе с Ши Цзянем было казнено 38 внуков Ши Цзилуна, и, таким образом, род Ши был полностью истреблен. Ши Цзянь пробыл на престоле 103 дня.

Младший сын Ши Цзилуна, Ши Хунь (pin. Shi Kun 石琨), в восьмом году эры правления Юн-хэ (352) вместе с женой и несколькими наложницами бежал в цзиньскую столицу, но (Jin) император (Sima Dan) приказал схватить его и передать в распоряжение начальника судебного приказа, после чего Ши Хунь вскоре был казнен на базарной площади в Цзянькане. Из тринадцати сыновей Ши Цзилуна пятеро были убиты Жань Минем (冉闵/冉閔, aka Ran Min, Shi Min 石閔), а восемь сами уничтожили друг друга, причем к моменту описываемых событий погиб и Ши Хунь.

Следует сказать, что еще давно появилось предсказание, по которому род Ши будет уничтожен родом Лин. Вскоре титул Ши Миня был изменен на Ланьлин-гун. [Когда Ши Цзилун узнал о предсказании], это произвело на него неблагоприятное впечатление, и он переименовал округ Ланьлин в округ Усин, но тем не менее его род оказался уничтоженным Жань Минем.

Ши Лэ незаконно вступил на престол в третьем году эры правления Сянь-хэ (328), установленной цзиньским императором Чэн-ди, а после него 23 года правили два правителя и четыре сына. На пятом году эры правления Юн-хэ (349), установленной императором Му-ди, [созданная Ши Лэ] династия была уничтожена.

Минь, по прозвищу Юн-цзэн, носивший детское имя Цзи-ну, приемный внук Ши Цзилуна. Его отец Чжань, по прозвищу Хун-у, носивший фамилию Жань и имя Лян, был уроженцем уезда Нэйхуан в округе Вэйцзюнь. Предок Чжаня при династии Хань занимал должность воеводы конной охранной стражи в округе Лиян, и его потомки из поколения в поколение служили в управлении правителя округа (Chances that a head or rank-and-file of the mounted guards during the Han dynasty was not of a Hunnic/nomadic descent are slim to none; except for the uppermost position, all personnel involved with horses was traditionally of horse nomadic stock, and the uppermost position was almost always Hunnic also. That social arrangement continued well after An Lushan events. Jinshi confirms the records of other Chinese annals that the positions around horses were hereditary, in the army and in the stud farms. Culturally, Shi Min could very well be a Zhao Chinese, and his appearance could be Chinese too, after his female anscestors, but being always with the Türkic descendents, his father had to carry plenty of Türkic cultural traits). Когда Ши Лэ разбил Чэнь У, он захватил Чжаня, которому было всего 12 лет, и приказал Ши Цзилуну усыновить его. Чжань отличался отвагой и большой физической силой, поэтому во время сражений никто не мог противостоять ему. Он носил звание левого военачальника, командующего следопытами-лучниками ³¹, и титул Сихуа-хоу (Great physical strength is a good indicator that Zhang and his anscestors grew up on a meat diet. Chinese annals noted that Tibetans who switched to horse nomadism over generations noticeably changed their physique to the better).

[Его сын] Минь с детских лет отличался решительностью и смелостью, а Ши Цзилун относился к нему как к внуку. Когда Минь вырос, его рост равнялся восьми чи (184 cm), он умел искусно разрабатывать планы, а смелостью и силой превосходил окружающих. Он получил звание военачальника, проявившего долг, и титул Сючэн-хоу, а затем последовательно занимал должность начальника северной охранной стражи телохранителей и носил звание военачальника летучих ударных отрядов. Когда Ши Цзилун потерпел поражение в уезде Чанли, в целости сохранились лишь войска Миня, из-за чего слава о его заслугах резко возросла, а после разгрома Лян Ду слава о его могуществе усилилась еще больше, поэтому все хуские (胡) и сяские (китайские.- В.Т.) военачальники стали бояться его.
139

На шестом году эры правления Юн-хэ (350) после убийства Ши Цзяня 48 человек, в том числе блюститель нравов Шэнь Чжун и начальник общественных работ Лан Кай, поднесли Миню высокий титул. Минь упорно уступал титул Ли Нуну, но Ли Нун, угрожая покончить жизнь самоубийством, настойчиво просил его принять престол. В результате Минь незаконно вступил на императорский престол в южном предместье [Лоя-на], объявил большую амнистию, изменил наименование эры правления на Юн-син, дал государству название Великое Вэй и принял прежнюю фамилию Жань (pin. Ran). Своему деду Жань Минь посмертно поднес титул императора Лун-юань, отцу Чжаню - храмовой титул Ле-цзу и посмертный титул император Гао хуанди, мать, урожденную Ван, объявил вдовствующей императрицей, жену, урожденную Дун,- императрицей, сына Жань Чжи - наследником императорского престола. Ли Нун был назначен великим распорядителем, великим воеводой, управляющим делами государственной канцелярии и возведен в титул Ци-ван, а все его сыновья получили титулы уездных гунов. Сыновья Жань Миня - Жань Инь, Жань Мин и Жань Юй - были возведены в титулы ванов. Гражданских и военных чиновников повысили в рангах на три ступени и пожаловали титулами в зависимости от заслуг (Three grades on the top of the three grades given for beheading a single Hun raised everybody by six grades, no official in the state had a ranl lower than a seventh grade). Затем Жань Минь разослал гонцов, вручив им верительные знаки, объявить о прощении всех, кто стоит с войсками в укрепленных пунктах ³², но никто не откликался на его призыв.

Ши Чжи, услышав о смерти Ши Цзяня, незаконно принял высокий титул в Сянго, причем его поддержали все вожди шести инородческих племен (Wu Hu in Chinese pin. lingo) ³³, находившиеся в областях и округах и имевшие войска.

Жань Минь отправил посла к берегам Янцзы сообщить династии Цзинь: “Хуский бунтовщик, поднявший - смуту на Центральной равнине, ныне уже казнен. Если вы в состоянии покарать вместе со мной оставшихся, можете прислать войска”. (Jin) Императорский двор не ответил на это предложение.

Жань Минь казнил Ли Нуна и трех его сыновей, а вместе с ними убил начальника государственной канцелярии Ван Мо, окольничего Ван Яня, дворцовых служителей Янь Чжэня и Чжао Шэна.

Юань Чжэнь, правитель цзиньского округа Луцзян, напал на принадлежавший Жань Миню город Хэфэй ³⁴, взял в плен пристава по делам южных маней Сан Таня, переселил жителей города и вернулся обратно.

Ши Чжи послал главного помощника государства ³⁵ Ши Куня во главе 100 тыс. воинов напасть на Е. Когда, двигаясь вперед, Ши Кунь занял округ Ханьдань, к нему на соединение выступил из Фаньяна ³⁶ Лю Го, служивший Ши Чжи в звании военачальника-правителя юга. Жань Минь нанес Ши Куню сильное поражение в округе Ханьдань; тот потерял более 10 тыс. воинов, после чего Лю Го вернулся в Фаньян.
140

Фу Цзянь, выступивший из Фантоу, вторгся в пределы застав ³⁷.

Чжан Хэду и Дуань Цинь встретились с Лю Го и Цзинь Чжо в Чанчэне ³⁸, собираясь напасть на Е. Жань Минь назначил левого помощника начальника государственной канцелярии Лю Цюня главноуправляющим походным управлением и приказал военачальникам Ван Таю, Цуй Туну и Чжоу Чэну расположиться во главе 120 тысяч пехотинцев и всадников в Хуанчэне, а сам во главе 80 тыс. отборных воинов последовал за ними.

Сражение произошло у Цантина, Чжан Хэду и другие потерпели сильное поражение, потеряв убитыми 28 тыс. воинов. Преследуя бегущих, Жань Минь убил Цзинь Чжо в уезде Иньань, взял в плен всех его воинов и с победой повернул обратно. Свыше 300 тыс. воинов со знаменами и флагами, гонгами и барабанами растянулись более чем на сто ли (50 km); даже род Ши во времена своего расцвета не мог бы превзойти [Жань Миня]. Прибыв из Цантина в Е, Жань Минь совершил жертвоприношение в храме предков по случаю возвращения из похода, провел аттестацию представителей девяти философских направлений и в зависимости от способностей каждого назначил на должность. Особенно много было повышено последователей конфуцианства. В это время могущество Жань Миня сравнивали с могуществом династий Вэй и Цзинь в .начальный период их правления.

Жань Минь во главе 100 тыс. пехотинцев и всадников напал на Ли Чжи, находившегося в Сянго.

Жань Минь назначил своего сына Жань (pin. Ran) Иня, носившего титул Тайюаньван, великим шаньюем, дал ему звание великого военачальника, командующего сильной конницей, и передал под его командование тысячу сдавшихся хуских воинов. Дворцовый советник Вэй Сяо представил доклад, в котором настойчиво увещевал не делать этого ³⁹, но, ознакомившись с докладом, Жань Минь пришел в страшный гнев и казнил Вэй Сяо вместе с его сыновьями и внуками.

Жань Минь, осаждавший Сянго более ста дней, стал насыпать высокие холмы для штурма города, копать подземные ходы и строить дома; кроме того, занялся распашкой земель. Весьма напутанный, Ши Чжи, отказавшийся от титула императора и принявший титул Чжао-ван, отправил гонцов к Мужун Цзюню и Яо Ичжуну (pin. Yichrong) с просьбой о военной помощи.

В это время Ши Кунь выступил на помощь Ши Чжи из области Цзичжоу, Яо Ичжун послал своего сына Яо Сяна, выступившего из Гэтоу во главе 38 тыс. воинов, военачальник Мужун Цзюня, Юэ Вань, выступил во главе 30 тыс. одетых в латы воинов из Лунчэна. Общая численность наступавших с трех сторон сильных воинов превышала 100 тыс. человек (The 200.000 murdered Huns were likely mostly civilians and their families, the ethnically Hun troops largely escaped the holocaust, and escaped with their commanders. In the following struggles, their forces have diminished and disperced. The Hunnic Tele/Di 氐 and Hun 匈奴 tribes, the Syanbi 鮮卑 Duan tribe, and Tibetan Qiang 羌 tribes were outside of the Jan Min reach, preserved their strength, and gained in their importance in relation to the decimated Huns. After a loss of 200.000 people, the Huns were reduced to ca 300,000, and the other nomadic population numbered ca 1,000,000 people, vs. ethnically mixed ca 1,500,00 sedentary population. Apparently, Jan Min retained some contingents of the nomadic calvary).
141

Жань Минь приказал Ху My, имевшему звание военачальника, командующего колесницами и конницей, отразить Яо Сяна на реке Чанлу, а военачальнику Сунь Вэю - следить за действиями Ши Куня, находясь в Хуанцю, но оба военачальника были разбиты противником, потеряли почти всех воинов, и назад вернулись только Ху My и Сунь Вэй.

Когда войска Ши Куня и других почти подошли к Сянго, Жань Минь хотел выступить и напасть на них, но военачальник охранного отряда Ван Тай, увещевая его, сказал: “Оказавшийся в безвыходном положении разбойник [Ши Чжи] продолжает упорно заблуждаться, надеясь на помощь со стороны, теперь, когда сильная помощь войска, многочисленного, как облака на небе, подошла к нему, он хочет, чтобы мы вышли на бой, рассчитывая ударить нам в спину. Нам, чтобы нарушить его планы, лучше укрыться за прочными валами, не выходить на бой и действовать в зависимости от обстоятельств. Если вы, государь, лично возглавите войска и с вами, паче чаяния, случится непредвиденное, начатое вами великое дело погибнет. Прошу, проявите осторожность, не выходите на бой, а я, ваш слуга, во главе военачальников уничтожу ради вас всех врагов”. Жань Минь хотел было согласиться, но выступивший вперед гадатель Фа Жао сказал: “Сейчас Венера пересекает созвездие Мао, а это указывает на то, что правитель хусцев должен быть убит ⁴⁰. Случай, когда в одном сражении вы добьетесь успеха, которого обычно добиваются в ста, нельзя упускать”. Засучив рукава, Жань Минь хвастливо заявил: “Я принял решение дать сражение, кто посмеет отговаривать меня, будет обезглавлен”.

После этого Жань Минь вывел все войска на бой, но Яо Сян, Юэ Вань и Ши Кунь напали на него с трех сторон, а Ши Чжи ударил с тыла, в результате войска Жань Миня потерпели крупное поражение. Жань Минь укрылся в походном дворце в Сянго, откуда с десятью всадниками бежал в Е. Сдавшийся хусец Ли Тэкан вместе с другими, схватив Жань Иня (pin. Ran) и левого помощника начальника государственной канцелярии Лю Ци, отправил обоих к Ши Чжи, который убил их. Погибли начальник общественных работ Ши Пу, начальник государственной канцелярии Сюй Цзи, военачальник, командующий колесницами и конницей, Ху My, окольничий Ли Линь, инспектор дворцового секретариата Лу Чэнь, смотритель малой кладовой Ван Юй, чиновники государственной канцелярии Лю Цинь и Лю Сю, а также свыше 100 тыс. командиров и воинов, почти все талантливые и добродетельные мужи оказались уничтоженными.

Поднялись многочисленные, как рои пчел, разбойники и воры, в областях Сычжоу и Цзичжоу вспыхнул настолько сильный голод, что люди ели друг друга. Начиная с последнего года жизни Ши Цзилуна Жань Минь, стремясь показать свою милость, роздал все запасы продовольствия, хранившиеся в амбарах, и не проходило месяца, чтобы он не воевал с цянами (Tibetans ~ Qiangs) и хусцами. Переселенные из областей Цинчжоу, Юнчжоу, Ючжоу и Цзинчжоу (largely Chinese) дворы, а также дисцы, цяны (Tibetans ~ Qiangs), хусцы и мани (芒人, alt. Ba), количество которых превышало тысячи тысяч человек, потянулись к местам постоянного жительства.
142

Переселявшиеся сталкивались на дорогах, убивали и грабили друг друга, умирали от голода и болезней, поэтому из каждого десятка к месту назначения прибывало всего два-три человека. Центральная равнина была охвачена беспорядками, никто не занимался больше земледелием. Раскаиваясь в происшедшем, Жань Минь казнил Фа Жао вместе с его сыновьями, отрубив им конечности, а Вэй Сяо пожаловал должность великого блюстителя нравов.

Ши Чжи приказал [военачальнику] Лю Сяню напасть во главе 70 тыс. воинов на Е. В это время Жань Минь тайно вернулся в Е, о чем никто не знал, причем в городе и его окрестностях царило смятение и все говорили, что Жань Минь погиб. Командир отряда лучников, стреляющих на звук ⁴¹, Чжай Ай убеждал Жань Миня лично принести жертвы в окрестностях Е. Жань Минь принял этот совет, после чего ложные слухи прекратились.

Лю Сянь расположился с войсками во дворце Мингуангун, находившемся в 23 ли от Е. Напуганный Жань Минь вызвал военачальника охранного отряда Ван Тая, чтобы обсудить создавшееся положение. Ван Тай, рассерженный тем, что предложенный им ранее план не был принят, отказался явиться, ссылаясь на тяжелую рану. Тогда Жань Минь лично пришел к нему за советом, но Ван Тай упорно заявлял, что он тяжело болен. Разгневанный Жань Минь вернулся во дворец и, обращаясь к приближенным, сказал: “Баский раб! ⁴² Разве я позволю ему жить! Сначала уничтожу скопище хусцев, а затем обезглавлю Ван Тая!” После этого Жань Минь вышел на бой во главе всех воинов, нанес Лю Сяню сильное поражение и, преследуя бегущих до Янпина, порубил более 30 тыс. человек. Испугавшись, Лю Сянь тайно отправил к Жань Миню гонца с просьбой принять сдачу и просил во искупление преступлений разрешить убить Ши Чжи, после чего Жань Минь с победой вернулся обратно.

В это время Жань Миню донесли, что Ван Тай собирает вокруг себя циньцев ⁴³, намереваясь бежать в земли Гуаньчжун, а потому разгневанный Жань Минь казнил Ван Тая и истребил его род в трех поколениях.

Лю Сянь действительно убил Ши Чжи вместе с десятью его людьми, среди которых был великий распорядитель Чжао Лу, а головы убитых отправил в Е, представил заложников и просил дальнейших указаний. [Служивший Ши Чжи] Ши Нин, имевший звание военачальника, командующего сильной конницей, бежал в Байжэнь ⁴⁴. Жань Минь приказал сжечь голову Ши Чжи на большой проезжей дороге.  

Правитель принадлежавшей Жань Миню области Яньчжоу Лю Ци вместе с уездом Цзюаньчэн изъявил покорность династии Цзинь. Лю Сянь снова во главе войск напал на Е, но был разбит Жань (pin. Ran) Двинем. Вернувшись обратно, Лю Сянь принял высокий титул в Сянго (It appears that Liu Xian was a high Hunnic or Jie/Kiyan dignitary, either a de-facto Chanuy, or a Prime Minister Right Juku Prince, or a heir apparent Left Juku Prince, making him a legal successor to the last Chanuy, whoever it was in the Hunnic genealogical scheme. Liu Xian occupied a prominent position in the decaying Hunnic state, and like Shi Zhi, could count on the loyalty of the nomadic tribes. The Chinese tradition did not know restrictions on the right to the throne, it accepted anybody who was a winner of the power play, while the Türkic tradition restricted that right to the heads of particular dynastic tribes, holding outsiders as imposters; the acceptance of Liu Xian as a leader of the state indicates that he satisfied the Türkic dynastic requirements. The Southern Hun tribes and their affiliates resolutely distasted serving the Chinese rulers, or being used to achieve their ends, but displayed readiness to fight for the tribal interests or participate in the Hunnic internecine fights. To the Chinese chroniclers, Liu Xian is only known as a participant in the Chinese dynastic affairs).
144

Служившие Жань Миню правитель области Сюйчжоу (徐州) Чжоу Чэн, правитель области Яньчжоу Вэй Тун, пастырь области Юйчжоу Жань Юй и правитель области Цзинчжоу Юэ Хун (pin. Hong) во главе нескольких городов изъявили покорность династии Цзинь. Гао Чун, имевший звание военачальника- успокоителя юга, и Люй Ху, имевший звание военачальника, карающего презренных врагов, схватили правителя области Лочжоу Чжэн Си и во главе района Саньхэ ⁴⁵ изъявили покорность династии Цзинь (That practically left Jan Min without any territory).

Мужун Бяо напал и занял главный город округа Чжуншань, убив служившего Жань Миню Бай Туна, имевшего звание военачальника-замирителя севера, после чего правитель области Ючжоу Лю Чжунь сдался Мужун Цзюню.

В это время, на северо-востоке появилось желто-красное облако длиною более ста чжанов (230 m), из него вылетела белая птица, улетевшая на юго-запад, это произвело неблагоприятное впечатление на гадателей.

Лю Сянь во главе войск напал на округ Чаншань, и правитель округа Су Хай сообщил Жань Миню о создавшемся критическом положении. Жань Минь, оставив великого военачальника Цзян Ганя помогать своему наследному сыну Жань Чжи защищать Е, лично выступил во главе 8 тыс. всадников на помощь Су Хаю. Великий командующий .войсками Лю. Сяня, Ши Нин, носивший титул Цинхэ-ван, сдался Жань Миню во главе уезда Цзаоцян ⁴⁶, после чего Жань Минь собрал остатки войск Ши Нина, напал на Лю Сяна, нанес ему поражение и преследовал бегущих до Сянго. Великий военачальник Лю Сяня, Цао Фуцзюй, оказал Жань Миню поддержку, открыв для него ворота, благодаря чему Жань Минь вошел в город, где убил Лю Сяня и более ста его сановников, сжег дворцовые помещения и переселил жителей города в Е. Руководитель войсками Лю Сяня, Фань Лу, во главе более тысячи воинов, прорвался через городские ворота и бежал в Фантоу.

В это время Мужун Цзюнь, одержавший победы в областях Ючжоу и Цзичжоу, уже захватил земли вплоть до области Цзичжоу, в связи с чем Жань Минь выступил во главе всадников для его отражения и столкнулся с Мужун Кэ у города Вэйчан ⁴⁷⁷. Великий военачальник Жань Миня, Дун Жун, и военачальник, командующий колесницами и конницей, Чжан Вэнь сказали Жань Миню: “Из-за одержанных побед боевой дух сяньбийцев весьма высок, им невозможно противостоять. Для того чтобы подорвать их дух, просим уклониться от столкновения, а затем, увеличив численность наших войск, напасть на них, и в этом случае можно будет добиться победы”. Разгневанный Жань Минь ответил; “Я выступил с имеющимися у меня сейчас войсками, чтобы усмирить область Ючжоу и обезглавить Мужун Цзюня, и, если, встретившись с Мужун Кэ, я уклоняюсь от столкновения, люди станут презирать меня”. Двинувшись вперед навстречу Мужун Кэ, Жань Минь десять раз вступал с ним в сражение и каждый раз наносил поражение.
145

Тогда Мужун Кэ, связав лошадей железными цепями, отобрал для них 5 тыс. смелых, но не строптивых сяньбийских воинов, искусных стрелков из лука, и, построив их квадратом, выступил вперед. Жань Минь, сидя на рыжем коне по кличке Красный дракон, пробегавшем в день тысячу ли, держа в левой руке секиру с обоюдоострым лезвием, а в правой- трезубец, пользуясь попутным ветром, напал на сяньбийцев и порубил свыше 300 человек. Неожиданно подошел большой отряд яньских воинов, которые окружили Жань Миня несколькими кольцами. Жань Минь не мог из-за численного превосходства врага больше вести сражение, а потому поднял коня на. дыбы, прорвал окружение и ускакал на восток. Когда он проскакал более 20 ли, конь без всякой [видимой] причины пал. Жань Минь вместе с Дун Жуном и Чжан Вэнем был схвачен Мужун Кэ и отправлен в Цзи.

Поставив Жань Миня перед собой, Мужун Цзюнь спросил его: “Как ты, раб с крохотными способностями, дерзко посмел назвать себя Сыном Неба?” Жань Минь ответил: “Ныне, когда в Поднебесной происходят большие смуты, даже вы, исцы (彝) и дисцы (氐), у которых человеческие лица, но сердца диких зверей, стремитесь поднять мятеж и захватить престол, так почему я, выдающийся человек нашего времени, не мог стать .императором!” Разгневанный Мужун Цзюнь наказал Жань Миня тремястами ударами плетью и отправил в Лунчэн, доложив об одержанной победе в храмах в честь Мужун Гуя и Мужун Хуана.

Мужун Цзюнь послал войска во главе с Мужун Пином осадить Е, после чего Лю Нин и его младший брат Лю Чун во главе 3 тыс. хуских (胡) всадников бежали в Цзиньян, а Су Хай, покинув главный город округа Чаншань, бежал в Синьсин. В осажденном Е вспыхнул голод, люди ели друг друга, почти все бывшие дворцовые слуги Ши Цзилуна были съедены.

В это время, поскольку Жань Чжи был малолетним, Цзян Гань послал ко двору династии Цзинь окольничего Мяо Суна и надзирателя за делами дворца наследника престола Лю И с челобитной, в которой изъявлял желание выразить покорность и просил выслать войска для оказания помощи.

Правитель округа Пуян Дай Ши, услышав об отправке послов, приехал из Цаньюаня на переправу Цзицзинь, где задержал Лю И, не разрешив ему ехать дальше, и потребовал представить переходящую императорскую печать. Лю И велел Мяо Суну вернуться в Е с докладом о случившемся, но Цзян Гань только скорбно вздыхал, не принимая никакого решения. Тогда Дай Ши во главе сотни удальцов приехал в Е якобы для оказания помощи в защите дворца Саньтай и, чтобы обмануть Цзян Ганя, сказал ему:
146

“Вынесите печать и вручите ее мне. Сейчас за стенами города свирепствуют разбойники, дороги стали непроезжими, поэтому вы не сможете представить императорскую печать ко двору династии Цзинь. Получив печать, я срочно доложу Сыну Неба, что она у меня. Когда император узнает, что печать у меня, он поверит в вашу полную искренность и непременно пришлет провиант для войск и продовольствие для населения”. Решив, что так и будет, Цзян Гань вынес печать и вручил ее Дай Ши. Дай Ши велел, чтобы главный надзиратель Хэ Жун встречал зерно, а сам тайно приказал доставить печать в цзиньскую столицу.

Командир отряда хуских (胡) всадников из кочевья чаншуй ⁴⁸ Ма Юань и военачальник, взлетающий к небу, как дракон, Тянь Сян открыли ворота Е и сдались Мужун Пину. Дай Ши, Хэ Жун и Цзян Гань спустились по веревке с городской стены и бежали в Цаньюань. Мужун Пин отправил в Цзи жену Жань (pin. Ran) Миня, урожденную Дун, его наследного сына Жань Чжи, великого воеводу Шэнь Чжуна, начальника общественных работ Тяо Ю, инспектора дворцового секретариата Не Сюна ("the Hun"), пристава по уголовным делам Цзи Пи, начальника дворцового секретариата Ли Юаня, ванов, гунов и высших сановников. Начальник государственной канцелярии Ван Цзянь, левый помощник начальника государственной канцелярии Чжан Цянь и правый помощник начальника государственной канцелярии Лан Су покончили жизнь самоубийством.

Когда Жань Минь был доставлен в Лунчэн, Мужун Цзюнь обезглавил его на горе Эсиншань (Apparently, a religious sacrifice at a holly mountain, pointing to a Türkic religious ritual). После казни Жань Миня вокруг горы на расстоянии семи ли высохли трава и деревья, появилось большое количество саранчи, в течение пяти месяцев не было дождя. Тогда в 12-й луне Мужун Цзюнь послал гонца принести Жань Миню жертвы и поднести посмертный титул Удао тянь-ван. В тот же день выпал большой снег. Это произошло на 8-м году эры правления Сянь-хэ (352).

Я, историк-слуга, скажу: “Спасать тонущих и помогать горящим - принцип императоров и ванов, страшные злодеяния и крайняя жестокость - образ действия жунов (戎) и дисцев (氐). С древности разные непокорные племена причиняли беспокойство, и хотя границей с ними служила укрепленная пограничная линия, но все равно приходилось опасаться их внезапных вторжений, тем более когда они поселились на наших внутренних землях и получили благодаря этому возможность следить за состоянием управления, осуществляемого императорами, использовать благоприятные случаи - беспорядки, раздоры, грозящие государству гибелью,- могли ли они не собирать воинов, вооруженных свистящими стрелами, и не нарушать постоянный, установленный Небом порядок!

Ши Лэ, происходивший из кочевья Цянцзюй, был злодеем, но обладал исключительными качествами. Он слышал в округе Шандан звуки военных барабанов, и Цзи-цзы оценил его как незаурядного человека ⁴⁹; он свистел у городской стены в Лояне, и И-фу понял, что он поднимет смуту ⁵⁰.
147

Когда император Хуэй-ди выпустил из рук бразды правления, а Поднебесная раскололась на части, Ши Лэ, собрав многочисленных воинов, пользуясь благоприятным случаем, стал раздувать смуту, грабить и вырезать наши города и селения, истреблять наш народ. Двор и торговые рынки ⁵¹ понесли наказание, потонув, подобно кораблю в огромных волнах, поднятых китом; ваны и гуны лишились своего положения и превратились в бесприютные души в песчаной пустыне за укрепленной линией (Allusion to the Chinese administrators on assignments at the nomadic tribes in the Hunnic lands?). Неужели у Неба возникло отвращение к добродетелям династии Цзинь и это оно ниспослало подобные несчастья?!

Если посмотреть, как держался Ши Лэ перед лицом врага или в минуту опасности, то [следует сказать, что] он разрабатывал необходимые меры, проявлял беспримерную отвагу, принимал удивительные планы, выказывал исключительную смелость. Высмеивая жившего в старые времена вэйского императора У-ди, Ши Лэ проявил благородное великодушие ⁵²; отвечая жившему в его время Лю Куню ⁵³, произнес незаурядную речь. Он сжег Юань-чао в уезде Кусянь, объявив о его ошибках, приведших к расстройству управления ⁵⁴; казнил в Сянго Пэн-цзу, перечислив его преступления, выразившиеся в непризнании правителя ⁵⁵.

После этого Ши Лэ растоптал [бывшие] владения Янь и Чжао, поглотил владения Хань и Вэй, благодаря своим изумительным качествам незаконно присвоил высокий титул, занял старые цзиньские столицы и вступил в борьбу с императорским домом, сбросил с себя войлочную шубу и надел шляпу и пояс, принятые в Срединном государстве, отложил латы и шлем и открыл школы ⁵⁶. Враждебные соседи, страшась могущества Ши Лэ, стали делать ему подношения, далекие земли, подчинившись его влиянию, начали приносить дань ⁵⁷ и какое из древних государств было возвеличено больше! И хотя Ши Лэ называют злым и бесчеловечным, но короткое время он был выдающимся человеком. Он неправильно передал власть, не подумав о потомках, а поэтому после смерти Ши Лэ его наследник был уничтожен, государство перешло в руки его приемного сына, что свидетельствует о невежестве [Ши Лэ].

Ши Цзилун не обладал добродетелями и чувством долга, с детства пренебрегал опасностями, прятал натуру барса в овечьем естестве, скрывал в характере волка сердце совы, начав с ропота и недовольства, в конце концов захватил престол. После этого, проявляя крайнее высокомерие и погрязнув в чрезмерной роскоши, Ши Цзилун установил многочисленные трудовые повинности, люди с корзинами для переноски земли и лопатами следовали один за другим, военные действия не прекращались, применялись крайне суровые меры наказания, казнили за любое действие, за всякий взгляд, население дрожало от страха и не знало, к кому обратиться за сочувствием, свирепствовали жуны (戎) и дисцы (氐) - ничего не могло быть тяжелее создавшегося положения! (In this instance, like in other places, the Jungs (戎) are the explicitely the Huns (匈奴), and the Tele Dis (氐) are explicitely a separate independent entity)
148

Вскоре отцы и дети стали подозревать друг друга, между старшими и младшими братьями вспыхнула вражда, участились взаимные убийства, вызывавшие насмешки в Поднебесной. Не успела высохнуть земля на могильном холме [Ши Цзилуна], как начались непрерывные смуты, начало которым положил Чжан Чай, а Жань Минь уничтожил весь его род. Действительно, гибель за совершенные преступления - закон, установленный Небом! Участие в мятежах приносит несчастья, поступки рождают достойный результат, за преступлением обязательно следует наказание - таков высший закон всеобщей взаимозависимости. Ши-лун (прозвище Ши Лэ.- В.Т.) уничтожил цзиньцев, доведя их мучения до предела, а Юн-цзэн (прозвище Жань Миня. - В. Т.) перебил цзесцев и, в свою очередь, уничтожил род [Ши]. Не об этом ли сказано: нет добродетели, которая не была бы вознаграждена.

В заключение скажу: дела династии, правящей Срединным государством, пришли в упадок, мани (芒人, alt. Ba) и дисцы (氐) стали оспаривать власть (The phrasing displays a demeaning connotation: even the lowly subjugated Mangs and Dis asserted their independence). Пыль окутала пять горных вершин, туман скрыл небесные светила. Лукавый Ши, стремясь извлечь из смут выгоду, без устали применял оружие. Он распространял бедствия и творил злодеяния, грабил селения и вырезал города. Начав как главарь шайки разбойников, он в конце концов присвоил себе высокий титул. Его нельзя называть только жестоким преступником, короткое время он был и выдающейся личностью. Ши Цзилун, захватившей престол, прославился распущенностью и жестокостью. После его смерти государство погибло, ибо он совершил много зла.”
149