Real Scythian Word List

Zelenchuk Inscription
Abaev's Chapter "Ancient Ossetian Zelenchuk Inscription"

Citations from the Abaev's book

Ossetian language and Folklore

Links

http://alanianet.ru/abaev/list.html - who is V.I.Abaev

Introduction

Введение

The initial work by Vs. Miller appeared soon after the conquest of the Caucasian peoples toward the end of the 19-th century, and ahead of the other looming conquests, to support the Imperial grandstanding position as a protector of the Christian nations in the south of Europe and a re-conquest of the bordering "Christian" lands. It was the beginning  of the permanent colonization after the last outpost forts were built in preparation for the conquests.

The overall politico-ideological objective was to advance the idea of the newly occupied territories of the N. Pontic as being historically European (Iranians as Indo-Europeans are the Europeans, aren't they?), Christian, and therefore an inseparable part of the Indo-European, Christian world represented by Russia.

Начальная работа Вс. Миллера появилась вскоре после завоевания Кавказских народов к концу 19-ого столетия, и перед другими грядущими завоеваниями, в поддержку имперской покровительствующей позиции защитника христианских наций юга Европы и перезавоевания приграничных "христианских" стран. Это было время начала перманентной колонизации после завершения постройки последних крепостных форпостов.

Полная политико-идеологическая цель состояла в  продвижении идеи что недавно оккупированные северопонтийские территории  были исторически европейскими (иранцы как индо-европейцы авляются европейцами, не так ли?), христианскими, и поэтому неотделимой частью индо-европейского, христианского мира, представленного Россией.

Scientifically, the Abaev's article, published in1944, is a child of the Stalinist science. Practically every statement of the article calls for a comment, it is way more ridiculous than unbelievable. How such a primitive dissertation could ever gain such a wide acceptance if not for the underlying racist cause? Just one word, φουρτ, repeated four times and interpreted as "son" in an particular dialect of a unique language, is being used as a discriminator to establish the Iranian, i.e. Indo-European attribution of the deseased, his tribe, his people, the Alans, Sarmatians, Scythians, and Sakas. Hence come the Digorians, Digorians, and Digorians through the millenniums and from the Danube to Baikal. Sweet, isn't it? What a ripple can one grain of sand make in the right hands for a right cause.

It is even more unbelievable that the prominent scientist, the linguist, the Ossetian speaking Ossetian, could not read the inscription in his own Ossetian language, while a lay person with a basic education could easily read it in a foreign alphabet but in his native Karachai-Balkarian language in his own Karachai-Balkarian land.

С научной точки зрения, статья Абаева, изданная в1944 г., является детищем Сталинистской науки. Почти каждое заявление статьи взывает к комментарию, в этом более смешного чем недостоверного. Как такая примитивная диссертация могла получать такое широкое принятие если не по расистской причине? Только одно слово, φουρτ, "найденное" четыре раза и интерпретированое как "сын" в исключительном диалекте уникального языка, используется как дискриминатор, чтобы установить иранскую, то есть индо-европейскую аттрибьюцию покойника, его племени, его народа, аланов, сармат, скифов, и саков. Отсюда идут дигорцы, дигорцы, дигорцы через тысячелетия и от Дуная до Байкала. Конфетка, не правда? Какие волны может сделать одно зернышко песка в правильных руках за правильную идею.

И еще более невероятно, что видный ученый, лингвист, осетиноговорящий осетин, не смог прочитать надпись на его собственном осетинском языке, в то время как рядовой человек с простым образованием мог-бы легко прочитать его в иностранном алфавите, но на его собственном Карачай-Балкарском языке на его собственной Карачай-Балкарской земле.

This pillar of the Scytho-Iranian concept with a straight face tells that only one gravestone in one location survived out of many thousands made over the centuries. Where are the gravestones from the 10th to the 19th century? Was there any development, continuation of the tradition and change in 900 years of the inscriptions? What about the inscriptions in Arabic letters? Should Arabic graphic be more suitable for the Ossetian phonetics and more apt to be deciphered? Were all the artifacts totally destroyed since the colonization?

Having read and meditated on the article, the reader may enjoy the knowledge that V.I.Abaev authored fundamental, and supposedly scientifically trustworthy and objective, articles in the Big Soviet Encyclopedia (these days Big Russian Encyclopedia):

Эта опорная статья скифо-иранской концепции не моргнув говорит что только один обелиск в одном месте выжил из многих тысяч поставленных в за столетия. Где находятся памятники с 10-ого до 19-ого столетия?   Развивались ли, продолжались ли традиции и были ли изменения в эти 900 лет надгробных надписей? А что с надписями в арабских письменах? Должена ли арабская графика быть более подходящей для осетинской фонетики и сделать расшифровку легче? Действительно ли все исторические монументы были полностью уничтожены с началом колонизации?

Прочитав и поразмыслив об этой статье, читатель может побаловаться знанием что В.И. Абаев был автором фундаментальных, и, должно быть, заслуживающих доверия и объективных с научной точки зрения статей в Большой Советской Энциклопедии (теперь Большая Российская Энциклопедия):

Saka language // BSE (II edition). V. 37, 1956.
Scythian language. // BSE (II edition). V. 39, 1956.
Sogdian language. // BSE (II edition). V. 39, 1956.
Sogdian writing // BSE (II edition). V. 39, 1956.

I apologize for any errors I made in the following translation, especially in the translation of the specialized terms. All boldface highlighting is mine.

Сакский язык // БСЭ (II изд.). Т. 37, 1956.
Скифский язык. // БСЭ (II изд.). Т. 39, 1956.
Согдийский язык. // БСЭ (II изд.). Т. 39, 1956.
Согдийское письмо // БСЭ (II изд.). Т. 39, 1956.

Я прошу прощения за любые ошибки я допустил в переводе, особенно в переводе специализированных терминов. Вся отметка полужирным шрифтом моя

Ancient Ossetian Zelenchuk Inscription

ДРЕВНЕОСЕТИНСКАЯ ЗЕЛЕНЧУКСКАЯ НАДПИСЬ

In the summer of 1888 D.M.Strukov  found in the Kuban area on the bank of the river Large Zelenchuk a gravestone with an inscription in Greek letters, but not in Greek language. The copy of the inscription was delivered to Acad. Vs. Miller, and he recognized the  inscription as Ossetian. Though the inscription did not have the date, with the use of the dated Greek inscription from the same places and paleographic considerations allowed Vs. Miller to establish a rough date of 11-12 century.

The value of the Zelenchuk monument is that:

1. It is a unique monument found so far of the ancient (or, more correctly, medieval) Ossetian writing;

2. It is found in the territory of the historical Alans and, hence, serves as another confirmation of identity of the Ossetians with Alans and the presence of the Ossetians in the Western Caucasus ;

3. It - a Christian monument , it shows that the Ossetians - Alans, living in the 10-12 century in the Kuban area, were Christians;  it shows that during that epoch there were already attempts to create the Ossetian writing, using Greek letters for this purpose. If so far no other monuments of this sort were found it does not mean that they did not exist. Maybe they existed, but were lost. Maybe they exist today, but have not been found yet. Nobody made any systematic research in this direction. “As is known, - writes Vs. Miller, - in the Kuban area has been found a significant number of the Christian sepulchral monuments with the Greek inscriptions, but in the majority of cases they were preserved rather badly, present fragments of two-three words and are rather difficult to decode”. Who would dare to assert that among these unknown inscriptions could not be the Ossetian inscriptions? Very much can be that among these unknown inscriptions would be found more suitable if they will be approached from the positions of the Ossetian language.

¹ Vs. Miller. Ancien Ossetian monument from the Kuban area. Materials of archeology of Caucasus, III, 1893, page 110-118.

Страницы 260-270

Летом 1888 г. Д. М. Струковым была обнаружена в Кубанской области на берегу реки Б. Зеленчук могильная плита с надписью греческими буквами, но не на греческом языке. Копия с надписи была доставлена акад. Вс. Миллеру, и последний признал надпись осетинской. Хотя на самой надписи даты не оказалось, но привлечение датированной греческой надписи из тех же мест и палеографические соображения позволили Вс. Миллеру установить ориентировочную дату 11-12 в.

Значение Зеленчукского памятника заключается в том, что:

1. это - единственный, обнаруженный до сих пор памятник древней (точнее, средневековой) осетинской письменности;

2. он найден на территории исторических алан и, следовательно, служит одним из подтверждений тождества осетин с аланами и пребывания осетин на Западном Кавказе;

3. это -  памятник христианский, он свидетельствует о том, что осетины-аланы, жившие в 10-12 в. в Кубанской области, были христиане; из этого памятника видно, что уже в ту эпоху были попытки создать осетинскую письменность, используя для этого греческие буквы. Если до сих пор не найдено других памятников этого рода, то это не значит, что их не было. Может быть они были, но погибли. Может быть они есть и сейчас, но не обнаружены. Никто не производил в этом направлении систематические поиски. “Как известно, - пишет Вс. Миллер, - в Кубанской области было найдено уже довольно значительное количество христианских могильных памятников с греческими надписями, но последние в большинстве случаев сохранились весьма плохо, представляют обрывки двух-трех слов, весьма трудно поддающиеся дешифровке”. Кто решится утверждать, что среди этих неразобранных надписей не могло быть осетинских? Очень может быть, что еще поддающиеся дешифровке надписи оказались бы более податливыми, если бы к ним подойти с позиций осетинского языка.

1 Вс. Миллер. Древне-осетинский памятник из Кубанской области. Материалы  археологии Кавказа, III, 1893, стр. 110-118.

Vs. Miller, to whom we are obliged by the edition and explanation of the Zelenchuk monument,¹ also gave it an appropriate evaluation. “The subject monument represents a significant interest for the ancient ethnography. Though some words do not allow exact decoding, but one Ossetian word is clearly read  four times, and two common Ossetian personal names undoubtedly testify that in front of is us an ancient Ossetian inscription representing an attempt to express the Ossetian words with the Greek letters. In addition, the  interest to the monument towers is raised by the location of the find and the Christian symbol. It is found in the district where are located the ruins of a settlement and not far from the extensive ruins of an ancient Christian city, which, judging by the number of churches, could be a center of the Alanian Diocese (Metropoly) mentioned by Byzantian writers. A detailed archeological study of the ruins of this city, its Christian monuments and tombs, should explain the ethnicity and culture of its ancient population. But on the basis of the monument we reviewed we already can conclude that one of the elements of the population were once the ancestors of the modern Ossetians,  Alans or Yasses, who knew the Greek letters and attempted to use them to express the sounds of their native language. The ruins of the ancient churches of which not less than ten have been noted and partially described by the travelers of the last and present centuries in different places of the in the basin Kuban river, testify to the spread of Christianity in the Kuban territory... But the closest relation to the Zelenchuk monument have the ruins of the ancient city and several churches in the Large Zelenchuk gorge, 20 versts south of stanitsa Zelenchukskaya... The location where the main remains of the ancient buildings are occupy the right bank of the river for seven versts from the northeast to the southwes along the gorge. In the city were 3 temples of the Byzantine type,  preserved so that they can be restored, an extensive cemetery, a city wall and so forth. Thus, the remains of the significant settlement, ruins of churches and Christian sepulchral monuments testify that here, in the upper flow of  Zelenchuk, in the Middle Ages a lived a Christian population, and our slab, as an only so far known monument with a more distinctive and long inscription, has a special value for definition of the ethnicity of this population ”.

We consider relevant to give here the description of the monument and the place of its finding, borrowing it from the same excellent article of Vs. Miller.

Вс. Миллер, которому мы обязаны изданием и разъяснением зеленчукского памятника,¹ дал ему также надлежащую оценку. “Рассмотренный памятник представляет значительный интерес для древней этнографии. Хотя некоторые слова и не поддаются точной дешифровке, но четыре раза явственно читающееся осетинское слово и два употребительных у осетин личных имени несомненно свидетельствуют о том, что перед нами древняя осетинская надпись, представляющая попытку выразить греческими буквами осетинские слова. Мало того, интерес памятника возвышается местом его нахождения и христианской эмблемой. Он найден в местности, где указываются развалины поселения и в недалеком расстоянии от обширных развалин древнего христианского города, который, судя по числу церквей, мог быть центром Аланской епархии (митрополии), упоминаемой византийскими писателями. Подробное археологическое исследование развалин этого города, его христианских памятников и могил, должно разъяснить национальность и культуру его древнего населения. Но уже на основании рассмотренного нами памятника мы можем заключить, что одним из элементов населения были некогда предки современных осетин - аланы или яссы, - знавшие греческие письмена и делавшие попытки выражать ими звуки родного языка. О распространении христианства в бассейне Кубани свидетельствуют развалины древних церквей, из которых не менее десяти были отмечены и частью описаны путешественниками прошлого столетия и нынешнего в разных местах Кубанской области... Но самое близкое отношение к Зеленчукскому памятнику имеют развалины древнего города и нескольких церквей в ущельи Б. Зеленчука, в 20 верстах южнее станицы Зеленчукской... Местность, на которой находятся главные остатки древних построек, занимает правый берег реки и в глубину ущелья с северо-востока к юго-западу простирается на семь верст. В городе было 3 храма византийского типа, сохранившихся настолько, что они могут быть восстановлены, обширное кладбище, городская стена и проч. Таким образом, остатки значительного поселения, развалины церквей и христианские могильные памятники свидетельствуют о том, что здесь, на верховье Зеленчука, жило в средние века христианское население, и наша плита, как единственный доселе известный памятник с более отчетливой и длинной надписью, получает особенное значение для. определения национальности этого населения”.

Считаем нелишним привести здесь описание памятника и места его находки, заимствуя его из той же превосходной статьи Вс. Миллера.

“ I, tells Vs. Miller, - received from D.M.Strukov, who made a summer trip in the 1888  to the Kuban area, a copy from an inscription on a gravestone located in the Zelenchuk gorge a few  versts south from the St. Aleksandr-Afonskiy Zelenchuk monastery, in the Batalpashin district of the Kuban area. The slab ends with an extension below, showing that it was mounted into a stone base. By the D.M.Strukov's words, the height of the slab is 2 arshins 2 vershoks, thickness is 2 1/2 a vershoks, the material is a white limestone... The slab lays in the woods in an ancient cemetery, where are three more identical slabs. According to G.I.Kulikovskiy who examined the monument in the summer of 1892, the slab lays on the right bank of the river of Great Zelenchuk, in 40-45 versts from the Aleksandr-Afonskiy monastery, between the rivers Ropa-chai and Kaz-gich... In the surrounding woods are visible plenty of ruins of the buildings, sometimes of a sharply visible 4-corner form, piles of rocks, long walls, etc.”

In contrast with other Christian monuments from the Kuban area, the inscriptions of which were not possible to discern because of the poor preservation, this slab, “covered with letters from top to bottom, judging by the record given by D.M.Strukov, with few exceptions the letters are quite visible, because they were grooved  quite deeply, and this circumstance gives the Zelenchuk slab a special value”.

“Я, сообщает Вс, Миллер,- получил от Д. М. Струкова, совершившего летом 1888 года поездку в Кубанскую область, копию с надписи на могильной плите, находящейся в Зеленчукском ущельи в нескольких верстах на юг от св. Александро-Афонского Зеленчукского монастыря, в Баталпашинском уезде Кубанской области. Плита оканчивается внизу лапой, указывающей на то, что некогда она была вделана в каменную основу. По словам Д. М. Струкова, высота плиты 2 арш. 2 вершка, толщина 2 1/2 вершка, материал - белый известняк... Плита лежит в лесу на древнем кладбище, на котором сохранились еще три такие же плиты. По словам Г. И. Куликовского, осмотревшего памятник летом 1892 г., плита лежит на правом берегу реки Б. Зеленчук, в 40-45 верстах от Александро-Афонского монастыря, между реками Ропачай и Казгич... В окружающем лесу в большом количестве видны развалины построек, иногда резко заметной 4-угольной формы, груды камней, длинные стены и т. д.”

В отличие от других христианских памятников из Кубанской области, надписи на которых по плохой сохранности не удавалось разобрать, на данной плите, “покрытой письменами сверху до низу, судя по списку, доставленному Д. М. Струковым, буквы, за немногими исключениями, весьма явственны, так как были высечены вглубь довольно глубоко, и это обстоятельство придает Зеленчукской плите особую ценность”.

For the sake of space, below is the translation of the famous (or maybe infamous) Zelenchuk inscription:

In 1990 F.Sh.Fattakhov made a critical analysis of the available interpretations of the Zelenchuk epitaph, and came to the conclusion that the inscription is freely read on the basis of the Türkic language. The translation from the Türkic language says:

‘Jesus Christ. Name Nicola. If had grown, would not be better to patronize leading yurt. From yurt of Tarbakatai-Alan the child should be made a possessing Khan. Year of Horse’ [Fattakhov F.Sh., 1990, 43-55].

Zakiev M. Z.  Who Are Alans?

В 1990 году Ф.Ш.Фаттахов, сделав критический анализ имеющихся толкований Зеленчукской эпитафии, приходит к выводу о том, что надписи этой эпитафии свободно читаются на основе тюркского языка. Перевод с тюркского языка гласит:

 "Иисус Христос. Имя Никола. Если бы вырос, не было бы (лучше) опекать главенствующий юрт. Из-юрта Тарбакатая-Алана-дитя владетельным ханом должны были сделать. Год Лошади." [Фаттахов •Ф.Ш., 1990, 43-55].

М.З. Закиев Аланы, кто они?

The inscription containing 21 short lines, was read and translated by Vs. Miller as follows.

Text	Translation
Ις Χς	Jesus Christ
Οατς(?) Νικολαοή	Saint (?) Nikolae
Σαχηρη φουρτ	Saxere son
X... ρη φουρτ	Χ... 's son
Πακαθαρ Πακαθαη φουρτ	Bakatar Bakat's son
Ανπαλ Αναπαλανη φουρτ	Anbal Anbalan's  son
λακανη τζηρθε (?)	lad's obelisk (?)
<λακανητε ηρθε> (?)	(lad's Ira ?)

On a number of points, the interpretation of Vs. Miller does not bring objections. No doubt, the word φουρτ, present four times (lines 7, 9-10, 14, 17-18) is the Ossetian furt 'son' in the Digorian  form. There is also no doubt that the form of the names before the word furf, i.e. in every instance the form is of the Ossetian genitive case, because  the ending η (-i) is the ending of a genitive case in the Digorian dialect of the Ossetian language. It is correctly stated that Anbal is purely the Ossetian name, semantically meaning "comrade".¹ Baktar, though Türkish or Mongolian in origin, was for a long time in use by the Ossetians. Conveying of a sound b through π in names Ανπαλ and Πακαθαρ is correctly explained by that in the Byzantine Greek there was no sound b (β expressed the aspirant v instead of stopped b).

There is not even a shadow of doubt, that in front of us is an Ossetian and Christian sepulchral monument.

It is impossible to discern the date on the slab, but Vs. Miller successfully brings for the dating the other monuments from the above mentioned ruins of the Alanian city, related, by paleographic and other reasons, to the same epoch. It is  a stone cross with the Greek inscription, where the date is distinctly read: 6621, i.e. 1018 AD.

Thus it is possible to date our only so far found ancient Ossetian monument  to the 10-12 century.

¹ This name had, by the way, the Ossetian who participated in the murder of the Suzdal prince Andrey Bogoljubsky (1174): “Anbal Yasin key-warden ”.

Надпись, содержащая 21 короткую строку, прочитана и переведена Вс. Миллером следующим образом.

В ряде пунктов интерпретация Вс. Миллера не вызывает возражений. Не подлежит сомнению, что четырежды встречающееся слово φουρτ (строки 7, 9-10, 14, 17-18) есть осетинское furt 'сын' в дигорской форме. Не подлежит также сомнению, что форма имен, предшествующих слову furf, есть каждый раз форма осетинского родительного падежа, ибо окончание η (-i) есть окончание родительного падежа в дигорском диалекте осетинского языка. Правильно указывается, что Анбал есть чисто осетинское имя, нарицательно означающее “товарищ”.¹ Бакатар - хотя турецкое или монгольское по происхождению, но с давних пор имеющее хождение у осетин. Передача звука б через π в именах Ανπαλ и Πακαθαρ правильно объясняется тем, что в византийско-греческом не было звука б ( β выражала спирант в а не смычный б).

Нет даже тени сомнения, что перед нами могильный памятник осетинский и христианский.

На самой плите даты разобрать не удается, но Вс. Миллер удачно привлекает для датировки другой памятник из развалин вышеупомянутого аланского города, относящийся, по палеографическим и другим соображениям, к той же эпохе. Это - каменный крест с греческой надписью, на которой отчетливо читается дата: 6621, т. е. 1018 г. н. э.

Таким образом и наш единственный найденный до сих пор древнеосетинский памятник можно относить к 10-12 в.

¹ Это имя носил, между прочим, осетин, участвовавший в убийстве суздальского князя Андрея Боголюбского (1174): “Анбал Ясин ключник”.

Alongside with these strongly established positions in interpretation of  Vs. Miller are some discrepancies and ambiguities.

1) The naming of the person by name and patronymic in the Ossetian the patronymic is always in the first place, and then follows the name. In records of the Nartian legends we meet hundreds of times the names Khamit's son  Batraz (Хǽтусу fyrt Batraz), Ats' son Atsamaz (Асi fyrt Аǽтǽz), etc., but there is no case when the name would be ahead of the patronymic, i.e. Batraz Хǽтусу fyrt or Аǽтǽz Асi fyrt. The listing of the names in the Zelenchuk inscription begins in full conformity with this custom of the Ossetian language, i.e. in the beginning there is a patronymic: Saxiri furt. We should expect that this order be sustained to the end. However, in Miller's interpretation, it comes out that in the names Bakatar Bakatai furt and Anbal Anabalani furt the personal name appears ahead of a patronymic, i.e. the assumed order is inconceivable in the Ossetian.

2) The strange sound concordance of the names and patronymics for these two persons is explained by Miller that the “sounds in the name of the son were copied from the name of the father”. However, we do not know about the existence for the Ossetians of such a use when the son is given a name similar to the father's. On the contrary, in the ethnographic literature there is a direct indication that such similar names were avoided. “Naming a newborn (the Ossetians ) avoid to give such a  name which already exists not only for any member of family, but also for a member of the clan. So in any family two identical names never happen. Even in the memory of a deseased his name is seldom given to a child”.¹

3) If the name Anbal sounds quite Ossetian, the name Ashbalan, contrary to the Miller's assurance, resolutely has nothing Ossetian.

4) Names and patronymics, as they are read by Miller, do not allow to link them in any relation to each other; consequently, in one tomb are buried a few strangers; such a  burial would radically contradict the Ossetian customs which allow the common crypts only for the members of one family or the last name; there never was described a case of a burial in one tomb of several unrelated to each other persons.

б) For the last lines Miller gives two possible readings, both are conjectural; both are unacceptable; if to read λακανη... τζηρθε, i.e. “lad's monument” the singular of "lad" will contradict the contents of the inscription where the text is about several deseased; reading λακανητε ήρθε - ”lad's Ir (i.e. Ossetians) ” is unacceptable, because ос. ir 'Ossetians' has collective value and is not used in plural; besides the inscription has the Digorian character, and Digorians do not call themselves "ir".

¹ Kl. Borisovitvh. Customs features of orthodox Ossetians and Ingushes in N.Caucasus. Ethnographical review, 1899, v. I, page 242.

These are those perplexities that inevitably arise in respect to our inscription and without being eliminated the suggested reading of Vs. Miller leaves a feeling of dissatisfaction.

We suggest amendments to the reading, preserving in the work of Vs. Miller all its value in the general evaluation of the monument, and also in the explanation of some words, and promote only what, we think, helps a better understanding of the inscription.

Наряду с этими прочно установленными положениями есть в интерпретации Be. Миллера некоторые неувязки и неясности.

1) При названии лица по имени и отчеству в осетинском всегда идет на первом месте отчество, а потом имя. В записях нартовских сказаний нам сотни раз встречались имена Хамицева сына Батраза (Хǽтусу fyrt Batraz), Ацова сына Ацамаза (Асi fyrt Аǽтǽz) и др., но нет ни одного случая, когда бы имя стояло впереди отчества, т. е. Batraz Хǽтусу  fyrt или Аǽтǽz Асi fyrt. Перечисление имен в Зеленчукской надписи начинается в полном соответствии с этим обычаем осетинского языка, т. е. в начале идет отчество: Saxiri furt. Мы вправе ожидать, что этот порядок будет выдержан до конца. Однако, по толкованию Миллера, получается что в наименованиях Bakatar Bakatai furt и Anbal Anabalani furt личное имя оказывается впереди отчества, т. е. допускается немыслимый в осетинском порядок.

2) Странное созвучие имен и отчеств у этих двух лиц объясняется по Миллеру тем, что “имя сына по звукам подлаживалось к имени отца”. Однако, нам ничего неизвестно о существовании у осетин такого обыкновения, чтобы сыну давать сходное с отцом имя. Напротив, в этнографической литературе есть прямое указание, что такая общность имен избегалась. “Давая имя новорожденному (осетины) избегают давать такое имя, которое уже имеет не только какой-нибудь член семьи, но и член рода. Так что в одной семье никогда не бывает двух одинаковых имен. Даже в память умерших редко дают его имя ребенку”.¹

3) Если имя Анбал звучит вполне по-осетински, то имя Ашбалан, вопреки уверению Миллера, решительно не имеет ничего осетинского.

4) Имена и отчества, как они прочитаны Миллером, не позволяют поставить их носителей ни в какие родственные друг другу отношения; выходит, стало быть, что в одну могилу захоронено несколько посторонних друг для друга лиц; подобное погребение в корне противоречило бы осетинским обычаям, которые допускают общие склепы только для членов одной семьи или фамилии; не отмечено ни одного случая захоронения в одну могилу нескольких неродственных друг другу лиц.

б) Для последних строк Миллер дает два возможных чтения, оба - гадательно; оба они неприемлемы; если читать λακανη.. .τζηρθε,  т. е. “юноши памятник”, то единственное число “юноши” будет противоречить содержанию надписи, где речь идет о нескольких покойниках; чтение же λακανητε ήρθε -”юноши иры (т. е. осетины)” неприемлемо, потому что ос. ir 'Осетины' имеет собирательное значение и во множественном числе не употребляется; к тому же надпись имеет дигорский характер, а дигорцы не называют себя “ир”.

¹ Кл. Борисович. Черты нравов православных осетин и ингушей Северного Кавказа. Этногр. обозр., 1899, т. I, стр. 242.

Таковы те недоумения, которые неизбежно возникают по поводу нашей надписи и без устранения которых предложенное Вс. Миллером чтение оставляет чувство неудовлетворенности.

Предлагаемые нами поправки к чтению, сохраняя за работой Вс. Миллера все ее значение в общей оценке памятника, а также в разъяснении некоторых слов, способствуют только, как мы думаем, лучшему пониманию надписи.

We read the inscription thus:

 

Text	Translation
Ις Χς	Jesus Christ
θα .. .ς (?) Νικόλαος	Saint (?) Nikol
Σαχηρη φουρτ [Χ.. .ρ]	Sakhir's son X..... ρ
Χ] .. .ρη φουρτ ΪΙακαθαρ	[Χ...r's son Bakatar
Πακαθα[ρ]η φουρτ Ανπαλαν	Bakatar's son Anbalan
Α[ν]παλανη φουρτ Λακ	Anbalan's son Lag
ανη τζηρθε	Their monument

What is the summary of our amendments?

1. From the two readings of the third line suggested by Miller, Ossetian ο αγιος  = wac 'saint' and Greek ο άγιος 'saint', we accept the Greek ο άγιος as it better matches the Greek ending - ος in the name Νικόλαος?. If the scriber took for the "saint" the Ossetian wac, he would hane given the Nikol's name also in the Ossetian form Nikkola. The names of the Christ and St. Nikolai were, probably, a usual cliché of gravestone inscriptions and were executed always in Greek, irrespective of the language of the inscription. However the reading о άγιος, as points Prof. S. Kaukhchishvili, also meets with paleographic difficulties. Therefore it stands to reason to recognize that this word remains undesiphered.

2. Having arranged the names and patronymics in the order which is characteristical to the Ossetian language, i.e. first the patronymic, and then the name, we come with necessity to a conclusion, that the inscription names the representatives of several generations, each of them is a son of the previous. The name of the first of them, Sahir's son, was impossible to discern. We shall name him Х. This name should be short, three or four letters. In this case it could fit in the undesiphered 8-th and 9-th lines of the inscription, first time in accusative, second time in the genitive case. So, in the burial were laid: 1) Sahir's son, 2) son Bakatar of the previous, 3) Bakatar's son Anbalan and 4) Anbalan's son Lag. so, we see a family burial.

As show the materials of the excavations, such collective, clan or family burials are widely distributed in the territory of Ossetia. And many of them are of the same epoch as our monument, i.e. 10-12 centuries ¹

3. If we understand an inscription correctly it is necessary to assume, that the carver twice missed a letter: in the 13-th line he carved Πακαθαη instead of Πακαθαρη (this possibility also advocates Vs. Miller) and in the 16-th line “ he carved  Απαλανη instead of Ανπαλανη. However in both cases this could be a phonetic phenomena: in the first, loss of r between vowels, in the second, nasal pronunciation of the initial a.

4. The name of the third diseased in our reading sounds not Ανπαλ, but Ανπαλαν, It is the same Ossetian name Ǽnbаl, supplied with a well used suffix -an, in the modern language-on. Names with the decoration  -on were, it seems, very much spread in the Ossetian. Of seven sons whom the legend attributes to the Ossetian king Os-Bagatar (beginning of the 14 century AD), three bore the names which have been made out on-on: Sidǽmon, Cǽrazon, Qusǽgon. The suffixal character of the element -on is especially clear in the last name where Quscǽg in itself represents the word with a sence, meaning the noun "hearing". The impression is that during that epoch any personal name could be  "fortified" with a suffix -on (-an). So, the name John is in the Nartian legends as Ojnon from Ion +on. In the known historical poem "Alguziani" the name of the Ossetian king Alguz is given in the form Alguz and in the form Alguzon As Qusǽgon from Quscǽg, Alguzon from Alguz so Ǽnbаlon it is formed from Ǽnbаl, meaning semantically "comrade". Names on -on is also in the Ossetian epos and mythology: Syrdon, one of the most popular heroes of the Nartian epos (a more ancient form is Sirdan), Ǽfsǽron, Kurdalǽgon the god-smith, Ǽrtxuron a deity, Аminon a deity in the world beyond, Galǽgon the god of winds, etc. In one case the old a did not transform into o: Soslan, the hero of the Nartian epos.

5. In the names of the diseased from the beginning to the end is kept one order: first the patronymic, then the name. Therefore after the words Α[ν]παλανη φουρτ "son Anbalana" the son's name should follow. This name is, in our opinion, Λακ = ос. Lǽg. Semantically, this word means   in the modern language "person", "man". With a prefix a it is up to now used as proper name: А1ǽg.² Compare also the Georgian, proper. name K'aci, K'acia, semantically meaning "person", or the ancient Persian Martiya,the name of one of the rebels defeated by Darius I, with martiya 'person'.

¹ For example, burial grounds in villages Camunta in Digoria where in one tomb were from 2 up to 7 skeletons. See. P.S.Uvarova. Burial grounds of N.Caucasus, Mat. for archeol. of Caucasus, VIII, 1900, page 293-299. See also P.S.Uvarova's "Epilogue" to this edition., page 375.

“ In the Alanian catacombs of the 7-10 centuries in Northern Caucasus seldom is one skeleton, mostly they have a few (2-8) , and conditions testify to the burials occurring at different times. The catacombs were a permanent tomb for a family or a clan , like the later elevated stone crypts extremely plentiful in the Central Caucasus” [History of the USSR (with the rights of a manuscript) v. II. page 440).

² Compare also the surname А1ǽgatǽ in the Nartian epos.

6. After listing of the diseased who were ancestors of the originator of the monument, as could be thought, follow the words: ανη τζηρθε = апi сirt(ǽ) “these (т. е, the listed persons) obelisk”. A genitive case, which is needed by сirt(ǽ) "monument" (whose monument?), is expressed not in each name, but is taken “outside the bracket”, as a demonstrative pronoun ani 'these' (ani - genitive case of Digorian. Αtǽ 'these'). Instead of writing “Bakatar's, Anbalan's, Lag's obelisk”, the author of the inscription says: “Bakatar, Anbalan, Lag - their obelisk”. Such a way of expression of the case in a group form of names with the help of a final pronoun is usual in the Ossetian, and in many others languages.¹

¹ Compare, for example, in Ossetian such expression: xucaw, z*xx - udony ard тсв bajjaf*d “ the god, the ground - their damnation of me let will comprehend ” (instead of “ let will comprehend me a damnation of the god and the ground ”), In Abkhazian the genitive case at all is not expressed differently, as with the help of a pronoun: "son Arsene" will be on - абхазски Arsen-/-/M, letters. "Arsene - его-сын". And

For last lines of the inscription another reading, generally speaking, is also possible. It is possible to allow, that the last diseased called not Λακ, but Λακαν (compare above Αντταλαν from Αντταλ) and so, to read: Α[ν]παλανη φουρτ Αακανη τζηρθε, In this case the genitive case of the last name would also cover the previous (a group inflection). However against such a reading is possible to list two reasons:

1. The group case inflection of several names is usual in Ossetian, but in this case before the last name goes the union ǽmǽ 'and', for example: ars birǽg ǽm ǽ ruvasy argaw “a tale of a bear, wolf and fox” (literary, “a bear, wolf and fox tale”); the union ǽmǽ is absolutely necessary here; otherwise expression will be understood as if the inflection of a genitive case (-у) is related only to ruvas "fox". Meanwhile in our inscription there are no traces of the union ǽmǽ.

2. If the last name was an Ossetian Lǽg, then the final κ (instead of γ) is easily explained as sonorous consonants in a pause are deafened. But if this name was Lǽgan (Lǽg + suffix -an) we would expect spelling Λαγαν, instead of Λακαν as Greek γ would transmit Ossetian g between the vowels better, than the Greek κ. Therefore a more acceptable seems to be the reading suggested above: Λακ (= Lǽg) and the pronoun ανη (= ani) 'these', 'them'.

Мы читаем надпись так:

К чему сводятся, стало быть, наши поправки?

1. Из двух предложенных Миллером чтений третьей строки, осетинского ο α γιος  = wac 'святой' и греческого о άγιος 'святой', мы принимаем греческое о άγιος, так как оно лучше вяжется с греческим окончанием -ος, имени Νικόλαος?. Если бы писец взял для “святой” осетинское wac, он бы имя Николая дал также в осетинской форме Nikkola. Имена Христа и. св. Николая были, надо полагать, обычным трафаретом надгробных надписей и исполнялись всегда по-гречески, независимо от языка самой надписи. Впрочем чтение о άγιος, как нам указывает проф. С, Каухчишвили, также встречает палеографические трудности. Поэтому благоразумнее признать, что это слово остается непрочитанным.

2. Расположив имена и отчества в том порядке, какой свойствен осетинскому языку, т. е. впереди отчество, а за ним имя, мы приходим с необходимостью к тому выводу, что в надписи речь идет о представителя нескольких поколений, каждый из которых является: сыном предшествующего. Имя первого из них, сына Сахира, не удалось разобрать. Назовем его Х-ом. Это имя должно было быть короткое, в три или четыре буквы. В этом случае оно свободно могло поместиться в неразобранных 8-й и 9-й строках надписи, первый раз в именительном, второй раз в родительном падеже. Итак, в погребении лежали: 1) сын Сахира, 2) сын предыдущего Бакатар, 3) сын Бакатара Анбалан и 4) сын Анбалана Лаг. Мы имеем, стало быть дело с фамильным погребением.

Как показывают материалы раскопок, подобные коллективные, фамильные или семейные погребения широко распространены на территории Осетии. причем многие из них относятся к той же эпохе, что и наш памятник, т. е. к 10-12 вв.¹

3. Если мы правильно понимаем надпись, то придется предположить, что резчик дважды допустил пропуск буквы: в 13-й строке он вырезал Πακαθαη вместо Πακαθαρη (эту возможность выдвигает и Вс. Миллер) и в 16-й строке “он вырезал Απαλανη вместо Ανπαλανη. Впрочем в обоих случаях могли быть и фонетические явления: в первом - выпадение r между гласными, во втором - носовое произношение начального a.

4. Имя третьего покойника звучит в нашем чтении не Ανπαλ, а Ανπαλαν, Это - то же осетинское имя Ǽnbаl, снабженное весьма употребительным суффиксом -an, в современном языке -on. Имена с оформлением на –on были, повидимому, очень распространены в осетинском. Из семи сыновей, которых предание приписывает осетинскому царю Ос-Багатару (начало 14 в. н. э.), трое носят имена, оформленные на -on: Sidǽmon, Cǽrazon, Qusǽgon. Суффиксальный характер элемента -on особенно ясен в последнем имени, где само Quscǽg представляет осмысленное слово, означающее “слышащий”. Создается впечатление, что в ту эпоху любое собственное имя могло быть “усилено” суффиксом -on (-an). Так, имя Иоанн является в нартовских сказаниях в виде Ojnon из Ion + on. В известной исторической поэме “Алгузиани” имя осетинского царя Алгуза дано то в форме Alguz, то в форме Alguzon. Как Qusǽgon от Quscǽg,  Alguzon от Alguz, так Ǽnbаlon образовано от Ǽnbаl, означающего нарицательно “товарищ”. Имена на -on встречаются также в осетинском эпосе и мифологии: Syrdon один из популярнейших героев нартовского эпоса (более древняя форма Sirdan), Ǽfsǽron, Kurdalǽgon бог-кузнец, Ǽrtxuron божество, Аminon божество загробного мира, Galǽgon бог ветров и др. В одном случае старое а не перешло в о: Soslan герой нартовского эпоса.

5. В наименованиях покойников с начала до конца выдержан один порядок: сперва называется отчество, потом имя. Поэтому после слов Α[ν]παλανη φουρτ “сын Анбалана” обязательно должно следовать имя. Этим именем является, по нашему мнению, Λακ = ос. Lǽg. Нарицательно это слово означает в современном языке “человек”, “мужчина”. С приставкой а оно .до сих пор в ходу как имя собственное: А1ǽg.² Ср. также груз, собств. имя K'aci, K'acia, нарицательно означающее “человек”, или древнеперсидское Martiya имя одного из мятежников, разбитых Дарием I, при нарицательном martiya 'человек'.

¹ Напр, могильники в сел. Камунта в Дигории, где в одной могиле были находимы от 2 до 7 скелетов. См. П. С. Уварова. Могильники Сев. Кавказа, Мат. По археол. Кавказа, VIII, 1900, стр. 293-299. См. также “Послесловие” П. С. Уваровой к этому изданию., стр. 375.

“В аланских катакомбах 7-10 вв. на Северном Кавказе редко лежит один костяк, большей частью их несколько (2-8), причем обстановка свидетельствует о разновременном захоронении. Катакомбы были постоянными семейными или родовыми усыпальницами, наподобие более поздних каменных надземных склепов, чрезвычайно обильных в Центральном Кавказе” [История СССР (на правах рукописи) т II. стр. 440).

² Ср. также фамилию А1ǽgatǽ в нартовском эпосе.

6. После перечисления покойников, которые доводились, надо думать, предками постановщику памятника, следуют слова: ανη τζηρθε = апi сirt(ǽ) “этих (т. е, перечисленных лиц) памятник”. Родительный падеж, которого требует сirt(ǽ) “памятник” (чей памятник?), выражен не в каждом имени, а вынесен “за скобки”, в виде указательного местоимения ani 'этих' (ani - род. падеж от дигор. Αtǽ  'эти'). Вместо того, чтобы написать “Бакатара, Анбалана, Лага памятник”, автор надписи говорит: “Багатар, Анбалан, Лаг - их памятник”. Такой способ выражения падежной формы группы имен с помощью заключительного местоимения обычен как в осетинском, так и во многих других языках.¹

¹ Ср., например, в осетинском такое выражение: xucaw, z&xx - udony ard тсв bajjaf&d “бог, земля - их проклятие меня пусть постигнет” (вместо “пусть постигнет меня проклятие бога и земли”), В абхазском родительный падеж вообще не выражается иначе, как с помощью местоимения: “сын Арсена” будет по-абхазски Arsen-/-/M, букв. “Арсен-его-сын”. и

Для последних строк надписи возможно, вообще говоря, и другое чтение. Можно допустить, что последнего покойника звали не Λακ, a Λακαν (ср. выше Αντταλαν от Αντταλ) и, стало быть, читать: Α[ν]παλανη φουρτ Αακανη τζηρθε, В этом случае родительный падеж последнего имени относился бы и к предыдущим (групповая флексия). Однако против такого чтения можно выдвинуть два соображения:

1. Групповая падежная флексия нескольких имен обычна в осетинском, но в этом случае перед последним именем ставится союз ǽmǽ 'и', например: ars birǽg ǽmǽ ruvasy argaw  “сказка о медведе, волке и лисице” (букв, “медведь, волк и лисицы сказка”); союз ǽmǽ здесь совершенно необходим; иначе выражение будет понято так, как будто флексия родительного падежа (-у) относится только к ruvas  лиса*. Между тем в нашей надписи нет никаких следов союза ǽmǽ.

2. Если последнее имя было осетинское Lǽg, то конечное κ  (вместо γ) легко объяснимо, так как звонкие согласные в паузе оглушаются. Если же это имя было Lǽgan (Lǽg + суффикс -an), то мы ожидали бы написания Λαγαν, а не Λακαν, так как греческое γ лучше передало бы осетинское g между гласными, чем греческое κ. Поэтому более приемлемым кажется вам предложенное выше чтение: Λακ (= Lǽg) и местоимение ανη (= ani) 'этих', 'их'.

There are last four letters remaining: О Θ С Λ. By their location on the monument our mysterious letters should indicate the date. But substituting for the letters the usual number values we do not get any plausible result. Maybe not the usual, but a special system of chronology was used here? On this occasion our colleague G.F.Turchaninov kindly gave us his opinion.

“It seems to me that letters About ОΘСΛ can designate only the date. This date seems to me is calculated based on a solar cycle. In calculation of the solar cycle as one form of chronology, the word "cycle" is designated by a circle, proceeding from this I presume that the letter "О" of the Zelenchuk inscriptions means not "О", but a symbol of the solar cycle . So:

О = a symbol of a solar cycle.

Θ = 9, i.e. the number of years past from the beginning of the last (contemporary to the writer) a solar cycle (the solar cycle = 28 years)...

СΛ = 230; the number of full solar cycles from the creation of the world to the time of the writing the inscription.

Thus in the decoded form ОΘСΛ = 9,230; we calculate:

230 X 28=6,440-1-9=6,449. where 230 is the number of solar cycles from the creation of the world, times 28 - the number of years in one solar cycle, gives us 6,440 full years, then should be added 9 years of the last, not finished yet solar cycle. Total 6,449 years from the creation of the world, that in our chronology is equal 941 (6,449-5,508). Thus the inscription is not of the 12 - 11 centuries as based on the paleographic reasons believed Vs. Miller, but is exactly 941 AD, or the 10-th century ”.¹

We believe the dating of G.F.Turchaninov a success and matching both paleographic, and the cultural - historical data. The official baptism of the Alans was, as is known, in the beginning of the 10 century. Therefore the Christian emblem on the Alanian monument of the 941AD is quite appropriate. It is not by an accident that next to Jesus Christ appears St. Nikolas, and not some other saint. St. Nikolas is believed as a patron of Digorians, i.e. that part of the Ossetians who inherently were connected with the western, and thus the Zelenchuk's Alans. The missionary propaganda of Christianity was coming from Byzantium and, as in other cases, was accompanied by attempts to apply the Greek letters for the previously illiterate people. The Zelenchuk inscription is one of such experiments.

A question of vital importance is: whether this experiment was single, or the application of the Greek letters by the Alans for their native speech had a known dissemination and, thus, can we speak about the 10 century as the beginning of the Ossetian writing? Much entitles to answer positively to this question. First of all we have the direct evidence. The known traveler Wilhelm Rubrukvis who visited Alania in the middle of the 13-th century, writes: “On the eve of Pentekoste came to us certain Alans, which are called Aas there, Christians by the Greek rites, who have Greek letters and Greek priests”.²

¹ G.F.Turchaninov published his dating of the Zelenchuk inscription   in the “News of AN (Academy of Sciences) of the USSR, Section of the literature and language” (т. VII, 1948, issue 4, page 80-81).

² Travel to eastern countries, chapter XIII.

In the area of finding the Zelenchuk slab are scattered many stones, inscriptions on which, because of a poor preservation, cannot be perceived. However, in some cases it is clear, that language of these inscriptions is not Greek, though the writing is Greek. In what language could they be written? What people lived there during that epoch? In another place we have shown a number of direct and indirect evidence that these people were Alans.¹ It is very possible, therefore, that at least a part of the undeciphered inscriptions are Alanian.

A close study of our inscription also leads to the conclusion that it could not be unique. The matter is that the sound systems of the Byzantine-Greek and Alanian languages are very different and, so, the adaptation of the Greek letters for the expression of the Alanian words creates known difficulties. If the inscription was the first and unique experiment, it would inevitably be observed that the writer would have fluctuations and inconsistency in the transmissions of those Alanian sounds which have no exact equivalents in Greek . Meanwhile we do not see inconsistency and fluctuations in our inscription.

Let's note some graphical-phonetical features of our inscription.

Vowels a and ǽ, ascending the first to ā, and the second to a, do not differ and both transmit through α: ανη (ani), Λακ (Lǽg) Πακαθαρ (Вǽqatǽr), Ανπαλαν (Ǽnbаlan)². In a more vast text the mixture of these two sharply differing phonemes would be inadmissible, as it would generate semantic misunderstanding, but in the brief texts such as gravestone inscriptions it is tolerable.

The ("Digorian") vowel i is invariably transmitted by η: Σαχηρη (Saxiri), Πακαθα [ρ] η (Вǽgatǽri) Ανπαλανη (Ǽnbаlani), ανη (ani), τζηρθε (cirtcǽ).

The ("Digorian") vowel u is always transmitted by the digrapheme ου: φουρτ 4 times (furt), the same is in the Scythian name in the Tanaida inscription: Φούρτας.

we already discussed the transmission of the Ossetian (Alanian) b through π. Identically is transmitted the Alanian b in Tsets in the word παν = ban 'day' (see above, page 255).

The sign κ in Πακαθαρ transmits, it seems the Alanian q (Вǽqatǽr).

The sign κ in Λακ transmits, as we think, the Alanian g in a pause (Lǽg).

Comes to the attention a double way to convey the Ossetian t (aspirated). Inside a word between sonorous it is transmitted through θ: Πακαθαρ, τζηρθε, and in the end through τ: φουρτ. We attach a significance to this distinction, as we think that behind it hide some spelling norms which the writer tried to follow. The basis for such spelling could be that in the end the  aspiration is really weaker, than inside a word between the vowels and sonorous.

¹ See below: “ Trip to Abkhazia”, page 309 on.

² But final ǽ is transmitted through ε: τζηρθε

In the signs TЭ of 20-th line is possible to see the ligature τζ to convey the affricate c or č (cirt ǽ or čirtǽ). Compare the transmission of the Alanian c through τζ at Tsets in the word κιντζ = Alanian kinc 'woman' (see above, page 259).

Evaluating our inscription from the point of "literacy", we should recognize, that it does not give an impression of the first and uncertain exercise of expressing the Alanian words with the Greek letters. On the contrary, the consistency and constancy in the transfer of the same sounds by the same signs, and the absence of any inconstancy tells differently: on the existence in this area of some skills and traditions.

Also considering all other historical data, we have the right to expect that in the 10-13 centuries the Alanians already had writing.

Releases of Georgian Academy of sciences V (1944) г № 2, page 217-226

Остаются последние четыре буквы: О Θ С Λ. По местоположению на памятнике наши загадочные буквы должны были бы обозначать дату. Но подставляя вместо букв обычные цифровые значения мы не получаем никакой правдоподобной даты. Может быть здесь применена не обычная, а какая-нибудь особая система летоисчисления? По этому поводу наш коллега Г. Ф. Турчанинов любезно сообщил нам свое мнение.

“Мне кажется, что буквы О Θ С Λ могут обозначать только дату. Дата эта, как мне кажется, исчислена по солнечному кругу. При исчислении солнечного круга, как одной формы летоисчисления, слово “круг” обозначается кружком, исходя из этого я предполагаю, что буква “О” зеленчукской надписи означает не “О”, а символ солнечного круга . Итак:

О = символ солнечного круга.

Θ = 9, т. е. количество лет прошедших с начала последнего (современного писцу) солнечного круга (солнечный круг = 28 годам)...

СΛ = 230; количеству полных солнечных кругов от сотворения мира к моменту написания надписи.

Таким образом в дешифрованном виде ОΘСΛ = 9,230; произведем вычисление:

230 X 28=6,440-1-9=6,449. где 230 - количество солнечных кругов от сотворения мира, умноженное на 28 - количество лет в одном солнечном кругу, дает нам 6,440 полных лет, к ним нужно прибавить 9 лет последнего, не закончившегося солнечного круга. Всего 6,449 лет от сотворения мира, что по нашему летоисчислению равно 941 (6,449- 5,508). Таким образом надпись относится не к 12 - 11 в., как полагал по палеографическим соображениям Вс. Миллер, а точно к 941 г. или 10 веку”.¹

Мы считаем датировку Г. Ф. Турчанинова удачной и отвечающей как палеографическим, так и культурно-историческим данным. Официальная христианизация алан произошла, как известно, в начале 10 в. Поэтому христианская эмблема на аланском памятнике 941 г. - вполне на своем месте. Не случайно также, что рядом с Исусом Христом фигурирует св. Николай, а не какой-нибудь другой святой. Именно св. Николай считался патроном дигорцев, т. е. той части осетин, которая преемственно связана с западными, стало быть и зеленчукскими аланами. Миссионерская пропаганда христианства шла из Византии и, как и в других случаях, сопровождалась попытками применить греческое письмо для бесписьменного дотоле народа. Зеленчукская надпись - один из таких опытов.

Вопрос первостепенной важности: был ли этот опыт единичным, или применение греческого письма у алан для их родной речи получило известное распространение и, стало быть, мы можем говорить о 10 в., как о начале осетинской письменности? Многое дает право ответить положительно на этот вопрос. Прежде всего мы имеем прямое свидетельство. Известный путешественник Вильгельм Рубруквис, посетивший Аланию в середине 13 в., пишет: “Накануне Пятидесятницы пришли к нам некие аланы,, которые именуются там аас, христиане по греческому обряду, имеющие греческие письмена и греческих священников”.²

¹ Свой опыт датировки Зеленчукской надписи Г. Ф. Турчанинов опубликовал в “Известиях АН СССР, Отделение литературы и языка” (т. VII, 1948, вып. 4, стр. 80-81).

² Путешествие в восточные страны, глава XIII.

В районе находки Зеленчукской плиты разбросано еще немало камней, надписи на которых, по плохой сохранности, не могут быть разобраны. Однако, в ряде случаев ясно, что язык этих надписей не греческий, хотя письмо и греческое. На каком языке они могли быть написаны? Какой народ жил там в эту эпоху? В другом месте мы привели ряд прямых и косвенных свидетельств о том, что таким народом были аланы.¹ Весьма вероятно, поэтому, что по крайней мере часть неразобранных надписей являются аланскими.

Внимательное изучение нашей надписи также приводит к заключению, что она не могла быть единичной. Дело в том, что звуковая система византийско-греческого и аланского языка весьма различны и, стало быть, приспособление греческих письмен для изображения аланских слов ставит известные трудности. Если бы данная надпись была первым и единственным опытом такого рода, у писца неизбежно наблюдались бы колебания и непоследовательность в передаче тех аланских звуков, которые не имеют точных эквивалентов в греческом. Между тем таких колебаний и непоследовательности в нашей надписи мы не видим.

Отметим некоторые графико-фонетические черты нашей надписи.

Гласные а и ǽ, восходящие первый к ā, а второй к а, не различаются и передаются оба через α: ανη (ani), Λακ (Lǽg) Πακαθαρ (Вǽqatǽr), Ανπαλαν (Ǽnbаlan)². В более пространном тексте смешение этих двух резко различающихся фонем было бы недопустимо, так как порождало бы смысловые недоразумения, но в кратких текстах типа надгробных надписей оно терпимо.

Гласный (“дигорский”) i передается неизменно через η: Σαχηρη (Saxiri), Πακαθα[ρ]η (Вǽgatǽri) Ανπαλανη (Ǽnbаlani), ανη (ani), τζηρθε (cirtcǽ).

Гласный (“дигорский”)  u передается всегда диграммой ου: φουρτ 4 раза (furt), такая же передача в скифском имени в надписи из Танаиды: Φούρτας.

О передаче осетинского (аланского) b через π мы уже говорили выше. Так же передается аланское b у Цеца в слове παν = ban 'день' (см. выше, стр, 255).

Знак κ в Πακαθαρ передает, повидимому, аланское q (Вǽqatǽr).

Знак κ в Λακ передает, как мы думаем, аланское g в паузе (Lǽg).

Обращает на себя внимание двоякая передача осетинского t (придыхательного). Внутри слова между сонорными он передается через θ: Πακαθαρ, τζηρθε, а в исходе - через τ: φουρτ. Мы придаем существенное значение этому различению, так как думаем, что за ним скрываются какие-то орфографические нормы, которым писец старался следовать. Основанием для такой орфографии могло быть то, что в исходе аспирация бывает и в самом деле слабее, чем внутри слова между гласными и сонорными.

¹См. ниже: “Поездка в Абхазию”, стр. 309 сл.

²Впрочем конечное ǽ передано через ε: τζηρθε

В знаках ТЭ 20-й строки можно видеть лигатуру τζ для передачи аффриката с или č (cirtǽ или čirtǽ). Ср. передачу аланского с через τζ у Цеца в слове κιντζ = алан. kinc 'женщина' (см. выше, стр. 259).

Оценивая нашу надпись с точки зрения “грамотности”, мы должны признать, что она не производит впечатления первого и неуверенного опыта выражения аланских слов греческими буквами. Напротив, выдержанность и постоянство в передаче одних и тех же звуков одними и теми же знаками, отсутствие какой-либо непоследовательности и разнобоя говорит о другом: о существовании в этой области известных навыков и традиций.

Принимая во внимание также все другие исторические данные, мы вправе предполагать, что в 10-13 вв. у алан была уже письменность.

Сообщения Грузинской Академии Наук V (1944) г № 2, стр. 217-226

Footnotes

Miller Vsevolod Fedorovich 1848-1913, Russian philologist, folklorist, linguist, ethnographer and archeologist, academician of the Petersburg AN (Academy of Sciences) (1911). The professor of the Moscow University (from 1884); director Lazarevsky Institute of eastern languages 1897-1911.

Baktar - not only is obviously "Türkish or Mongolian in origin", but per Abaev it happened to belong to the "Ossetian" people way before the "Türkish or Mongolian" invaders settled in the Caucasus and "Türkisized" the purebred Indo-European and "Japhetic" population. Kind of a time machine or extrasensory evidence.

for a long time - How long? Must be also one of the extrasensory evidence left by the people illiterate until the 19-th century in their ancient records.

Миллер Всеволод Федорович 1848-1913, Русский филолог, фольклорист, языковед, этнограф и археолог, академик Петербургской АН (1911).  Профессор Московского университета (с 1884); директор Лазаревского института восточных языков в 1897-1911.

Бактар - не только очевидно "Тюркский или монгольский по происхождению ", но по Абаеву это принадлежало "осетинцам" задолго перед "Тюркскими или монгольскими" захватчиками которые поселились на Кавказе и "отюречили " чистокровные индо-европейские и "яфетические" народы. Как в машине времени или в ехтрасенсорных проявлениях.

в течение долгого времени - Как долгого? Должно быть также одно из тех ехтрасенсорных проявлений, оставленных неграмотными до 19-ого столетия людьми в их древних книгах.

Ossetian - prince Andrey Bogoljubsky was killed by Asian (Russ. Yassian), i.e. Bulgarian brother-in-law Küchük,  who had an obviously Türkic name. The Abaev's statement is a bold disinformation.

6621, i.e. 1018 AD - The date 6621 in a Christian society must have been in accordance with the Christian calendar brought in by the Byzantines, who themselves at that time used the Greek Orthodox Julian Calendar and lived in 1018 AD, and not in 6621. The scientific study of the calendar system(s) in the N.Caucasus, as well as the study of the gravestones and their dating do no exist yet, but their conclusions are liberally used by Abaev, his predecessors and his followers.

Осетин - принц Андрей Боголюбский был убит Асским (Русс. Ясским), т.е.Булгарским шурином Кучуком, который имел явно Тюркское имя. Заявление Абаева - это нахальная дезинформация.

6621, то есть 1018 нашей эры - Дата 6621 в христианском обществе, должно быть, была в соответствии с христианским календарем, принесенном византийцами, которые сами тогда использовали греческий православный юлианский календарь и которые жили в 1018 году, а не в 6621. Научное исследование календарной системы на С.Кавказе, так же как изучение надгробных памятников и их датирование еще не существуют, но их заключения свободно используются Абаевом, его предшественниками и его последователями.

Nart epos - Abaev himself states that the Nartian epos is not Ossetian, it is N. Caucasian, and any references to it in support of the Ossetian pedigree is completely unsustainable. What Abaev could not say was that the epos is filled with Türkic names and contents, and most of the references to the epos do a disservice to the cause of Ossetianism and Indo-Iranism that Abaev is advocating.

"matching both paleographic, and cultural - historical data" - this phrase tells how much trust can be put in the paleographic, and cultural - historical knowledge of Abaev and the scientific system he represents.

Нартовский эпос - Абаев сам заявляет, что Нартовский эпос - не осетинский, а северокавказкий, и любые ссылки на него в поддержку осетинской принадлежности полностью недействительны. Что Абаев не мог высказать, это то, что эпос заполнен Тюркскими названиями и содержанием, и большинство ссылок на эпос делают плохую услугу делу Оссетинства и Индо-Иранизму, который сам же Абаев защищает.

"соответствие с палеографическими и культурно - историческими данными" - эта фраза показывает, сколько доверия может быть дано палеографическим и культурно - историческим знаниям Абаева и научной системы, которую он представляет.

Scythian Word List from the Sources