Book Contents

Chapters 1-2

Chapters 3-5

Chapters 6-8

Chapters 9-11

Введение постинга см. на странице оглавления.

Каспийские Хунны четко вписываются в частичные карты Хуннской миграции составленные М. Ерды (M.Erdy), которые археологически прослеживают Хуннскую миграцию с востока в Центральную Европу, без вкючения Каспийских Хуннов и Южноцентральных Хуннов. Карты М. Ерды не показывают артефакты Хуннской ветви в Дагестане и его окружении, но это не значит, что они не были найдены.

Номера страниц оригинала указаны в начале страницы голубым. Разрыв текста на странице в непрерывном тексте обозначены //. Замечания и объяснения постинга, добавленные к тексту автора, и не отмеченные специально, приведены (синим курсивом в скобках) , в синих рамках, и жирным голубым шрифтом. Ущербность техта цитат вызвана плохим качеством печати оригинала, но к счастью в большинстве случаев типографические ошибки не мешают передаче смысла и деталей.

В Прикаспийский Дагестан с древнейших времен, а. именно, с конца 3 — начала 2 тыс. до н.э. проникали массивы кочевых племен. В раннем средневековье этот регион был местом постоянного обитания многочисленных кочевых и полукочевых племен ирано- и Тюркоязычного мира - Маскутов, Алан, Хайландурков (также Хайдаг/Хайдак/Хайдах), Гуннов, Басилов (также Барсил), Угоров, Сарагур, Оногур, Савиров, Хазар, Тюрок и др. Наиболее важной политической и военной силой в Восточном Предзакавказье с конца 4 до начала 8 в. выступают племена Гуннского круга, а Прикаспийский Дагестан называется в древних трактатах землей, страной или царством Гуннов.

Возможно, что этноним “Гунны” является собирательным именем разноязыкого населения Прикаспийского Дагестана в Гуннскую эпоху, в том числе и местного земледельческого издревле жившего на землях, где вдоль западного побережья Каспия проходили важные торговые пути.

Древние авторы зачастую характеризовали Гуннов как народ, внешний облик, образ жизни и деяния которого внушали отвращение и ужас так называемым “цивилизованным” народам. Негативная оценка Гуннов, сформировавшаяся еще в древности, играет решающую роль в науке, в частности, Гуннского союза Прикаспия. Однако, как отмечает А. В. Гадло, “при характеристике Гуннских передвижений (конца 4-го в. над сознанием историков еще довлеет представление о них обывателя Римской империи, не понимавшего глубоких внутренних причин кризиса античной цивилизации, а потому искавшего их вне привычного ему социального порядка - в мире варваров, которые казались ему семенем и началом всех несчастий и бедствий” (Аммиан Марцеллин) (Гадло А. В. 1979. С. 10). Отмечая пагубные последствия глобальных передвижений кочевых племен в раннем средневековье в истории народов Юго-Восточной Европы, в том числе и Северного Кавказа, многие исследователи действительно не учитывают сложных процессов взаимодействия местного оседлоземледельческого и кочевого населения с пришлыми кочевыми племенами.

Археологические исследования в Прикаспийском Дагестане выявили большое количество городищ, поселений и могильников раннесредневекового времени, многие из них раскопаны. Материалы раскопок не подтверждают устоявшегося в литературе мнения о массовых разгромах поселений, упадке и запустении значительных территорий. Напротив, именно культурные слои 5 — 7 вв. фиксируют подъем экономического и культурного развития.

Решение проблемы Гуннов возможно на основе комплексного использования разнообразных источников: археологических, письменных” этнографических, фольклорных, языковедческих. Нами планируется издание работ, посвященных культуре населения. Прикаспийского Дагестана в эпоху Великого переселения народов, освещающих письменную историю региона, включающих характеристику материальной культуры раскопанных поселений и городов, погребального обряда и археологии.
5

Настоящее исследование полностью основано на данных письменных источников о Прикаспийском Дагестане, крупицами разбросанных в исторических сочинениях, географических трактатах и атласах, хронографах и летописях, а также дипломатических документах и поэтических произведениях. Мы попытались воссоздать объективную картину исторического развития племен Прикаспийского. Дагестана в раннем средневековье — политической истории социально-экономического, этнокультурного развития и идеологии.

В разработке отдельных вопросов настоящего издания показан вклад в решение проблемы Гуннов Прикаспия (М. И. Артамонов, Н. В. Пигулевская, А. В. Гадло, С Г. Кляшторный, А.. П. Новосельцев, А. Р. Шихсаидов, Я. А Федоров, Г. С. Федоров, В. Г. Котович, Ю. Р. Джафаров и др.). В работе широко использованы этнографические материалы, полученные исследователями с территории исторического обитания Гуннских племен в Дагестане, лингвистические исследования и фольклорные материалы (С. Ш. Гаджиев, Б. М. Алимов, А. Г. Булатов, Г. А. Гаджиев, А. М. Аджиев, X. М Халилов, Н. И. С. Джидалаев).
6

О племенах Прикаспия времени Великого переселения народов оставили свидетельства антинные и восточные авторы. Труды, содержащие сведения о Прикаспии, написаны на Латинском, греческом, древнеАрмянском и грузинском языкак. Данных о Прикаспии довольно много в Арабоязычной и Персоязычной литературе, в источниках на древнеЕврейском и турецком языках. Эти труды разнохарактерные — исторические сочинения, географические справочники, путеводители, карты, летописи, записки путешественников, отчеты военных деятелей и государственные служащие, стихотворные сочинения придворных поэтов.

В трудах западно-Римских и ранне-Византийских писателей наряду с обширными данными о многих странах и народах, имеется довольно много сведений о Прикаспийском Дагестане, но все они в основном касаются племен Гуннского круга,
8

Древнейшее упоминание о Гуннах Прикаспия относится ко 2 в. н.э. В середине 2 в. античный писатель Дионисий Периэгет в стихотворном сочинении “Описание населенной Земли” называет Гуннов (уннов), обитавших у северо-западного побережья Каспия. О Дионисии известно, что родом он из Египта, писал при императоре Адриане (117-138) Многие его сведения о локализации племен являются достоверными и согласуются с древневосточными данными.

Во второй половине 2 в. н.э. Гуннов (хуннов) отмечает там же знаменитый александрийский астроном и географ Клавдий Птолемей, живший во времена, Римского императора Марка Аврелия (160-180).

В трудах античных и Византийских авторов - современников Великого переселения народов сведения о Каспийских Гуннах появляются с конца 4-го в.

Самые ранние для этого времени данные о Прикаспийских Гуннах имеются у Евсевия Иеронима (Sophronius Eusebius Hieronymus, St. Jerome) — одного из знаменитейших церковных историков. Евсевий Иероним родился около 348 г. в Стридоне, пограничном городке Далмации и Паннонии, образование получил в Риме, много странствовал. В 389 г. уединился в основанном им монастыре в Вифлееме, где и написал большинство своих сочинений: исторические — “Перевод и продолжение Евсеевой хроники (Chronicon of Eusebius)“, труды по переводу священного писания, проповеди, письма, и др. В одном из писем, написанных в 396-х гг., Евсевий сообщает о вторжении в 395 г. Каспийских Гуннов в Малую Азию и Сирию. Об этом же событии он повествует в другом письме, написанном в 399 г.

Некоторые сведения о Каспийских Гуннах имеются и у современника Евсевия Клавдия Клавдиана (375-404). Клавдий Клавдиан родился в Александрии, в 394г. переехал в Рим. Долгое время служил при дворе видного военно-политического деятеля Стилихона (Stilicho). Сохранились многочисленные поэтические произведения Клавдия Клавдиана, в них он часто касается разнообразных политических событий, современником которых ему довелось быть. В одном из стихотворений, направленном против Руфина, — приближенного восточно-Римского императора Аркадия, (395-408) — “На Руфина”, содержатся данные о том что Каспийские Гунны проникли в восточные пределы Византии. Клавдий Клавдиан описывает также этнографический портрет Гуннов.

Другой Латинский поэт — Руфий Фест Авиен, живший во второй половине 4-го в., составил стихотворный перевод “Землеописания” Дионисия. В нем помещены данные о том, что вблизи Каспийского моря, рядом с Албанцами, обитают Скифы, под именем которых скрывались, видимо Каспийские Хунны. Книги против Руфина написаны в 395 — 398 гг.
10

Одним из самых, ярких и самобытных светских историков 4-го в. был Аммиан Марцеллин. Прямых свидетельств о Каспийских Гуннах у Аммиана Марцеллина нет, но мы использовали сведения, приводимые им в его “Истории” о европейских Гуннах, перекликающиеся с данными о Каспийских Гуннах, имеющимися у других авторов. Это в основном. сведения этнографического характера.

Аммиан Марцеллин — грек по происхождению, родился около 333 г. в Антиохии, умер около 400 г. Он выходец из среды языческой греческой интеллигенции Сирии. С 354 г. несколько лет служил при знаменитом Римском полководце Урзицине (Ursicinus). Под его руководством участвовал в войне с Персией (359 г.) и варварами на Западе, в Германии и Галлии. Аммиан Марцеллин был также очевидцем военной кампании, предпринятой императором Юлианом (361 — 363) против Персов в 363 г., закончившейся разгромом Римской армии и смертью Юлиана (Удальцова 3. В. 1984. С. 124 — 125).

В 363 г. Аммиан Марцеллин оставил военную службу и возвратился в Антиохию. Он много путешествовал, посетил Египет и Грецию. На рубеже 380-х годов Аммиан Марцеллин переселился в Рим, где занялся составлением своего труда “Деяния” или “История”, состоявшего из 31 книги. Первые тринадцать книг до нас не дошли, в сохранившихся книгах описываются события 353 — 378 гг.

Ценность труда Аммиан Марцеллина состоит прежде всего в там, что в его основу были положены собственные жизненные наблюдения. Использованы им также рассказы очевидцев и документы государственных архивов.
11

Для нашей темы представляет интерес подробное описание внешнего облика Гуннов, характера пищи, архитектуры жилищ. Мы находим в “Истории” Аммиана Марцеллина //11// информацию о социальном устройстве Гуннского союза в ранний период Великого переселения народов, уровне развития военного дела и вооружения. Имеются у Аммиана Марцеллина также некоторые свидетельства о занятиях Гуннов.

Сведения общего характера о вооружении европейских Гуннов имеются у Флавия Вегетия Рената — Латинского писателя, автора “Краткого очерка военного дела” в 4-х книгах. Сочинение было написано в период между 383 м 450 гг. Флавий Вегетий Ренат отмечает, что система вооружения и защиты, принятая у Алан, готов и Гуннов, оказала свое влияние на развитие военного дела в Римской армии.

Авторы 5-го в. знают о Каспийских Гуннах все так же мало, как и их предшественники. Византийский историк и дипломат Приск Панийский, отличавшийся глубокими и стории разносторонними познаниями, написал в 470-х года, знаменитое сочинение — “Византийская история и деяния Аттилы” (Название сочинения Приска дается по 3. В. Удальцовой (Удальцова 3. В. 1984, С. 872)), содержащее подробный рассказ о Византийском посольстве 448 г. к правителю европейских Гуннов Аттиле, сохранившееся лишь во фрагментах. Приск родился в первой четверти 5-го в. в г. Панионе, во Фракии, умер предположительно после 472 г. (Удальцова 3. В. 1967. с. 19-20; 1984. С. 371). Приск был участником Византийского посольства знатного вельможи Максимена в Паннонию к Аттиле.
12

Считается, //12// что в основу своего труда Приск положил ведшиеся им дневниковые записи. Возможно, им использовались также материалы дипломатической переписки, донесения Византийских послов и другие документы из императорской библиотеки (Удальцова 3. В. 1984. С. 372-73).

Хотя в подробном рассказе Приска о ставке Аттилы содержатся разнообразные сведения о европейский Гуннах, но для нас он также представляет интерес как сравнительный материал при характеристике некоторых сторон жизни Каспийских Гуннов. В сочинении Приска приводится описание Гуннских поселений, характеризуется архитектура дворцов Аттилы и ого приближенных, в деталях описано внутреннее убранство покоев Аттилы и его жены Креки (known as Kharka => Khark + ev = Kharka + house => Kharkiv).

Для нашей темы представляет также интерес детальное описание Приском разнообразных приспособлений для штурма укреплений, находившихся на вооружении Гуннских войск в 440-ых годах. Штурмовые приспособления европейских Гуннов находят прямые аналогии среди подобных орудий Гуннов-Савир Прикаспия, о которых сообщает Прокопий Кесарийский (6 в. ).
13

Сведения о ранней истории Гуннов имеются у другого Византийского историка 5-го в. Зосимы, . Он автор огромного исторического сочинения, известного под названием “Новая история”. Создано оно было в правление императора Анастасия (491 — 518), около 498 г. и увидело свет уже после смерти автора. В “Новой истории” Зосимы освещается история Римского государства от воцарения Августа //13// (27 г. до н.э.) до 410 г. н.э. О жизни Зосимы известно мало: жил во второй половине 5-го в. в Константинополе, где занимал в высокие должности в финансовом управлении Византийского государства (Удальцова 3. В. 1984. С. 145). В его “Новой Истории” помещены сведении о появлении Гуннов в 375 г. у Истра и, что важно, Зосим отмечает, что Гунны пришли в Европу из Азии. Считается, что при описании событий 4 — 5 вв. 3осим опирался на труды Византийских историков Евнапия (345 — 420) и Олимпиодора (5-й в.), которые сохранились в отрывках. Олимпиодор в 412 г. с дипломатической миссией в составе Византийского посольства посетил гунов, обитавших (I.e. their field capital was located) в этот период на северо-западном побережье Черного моря (Удальцова 3. В. 1984. С. 143 — 144).

Сведения о территории обитания Каспийских Гуннов (скифов-гунов) (Latins knew Huns as generic Scythians, i.e. Türkic-speaking horse pastoralists), помещены Римским географом 5-го в. Юлием Гонорием в комментарии к. его карте — “Описание мира”.

В “Землеописании” Присциана, жившего во второй половине 5 — начале 6 в., сохранился Латинский пересказ “Землеописания” Дионисия Периэгета.

В своей работе мы использовали некоторые данные о европейских Гуннах, приводимые в стихотворной форме Аполлинарием Сидонием — епископом Клермона, жившим; примерно в 430 — 480 гг. Сохранился сборник его стихотворений и девять книг писем. В одном из стихотворений — “Панегирик, сказанный Антемию Августу, вторично консулу” Аполлинарий Сидоний дает описание внешности Гуннов, приводит сведения о способах деформации черепа, принятой среди Гуннов, имеются у него также данные о вооружении Гуннского воина, организации военного дела и некоторые свидетельства об экономике Гуннского общества.
14

Наиболее ценные сведения о племенах, обитавших в Прикаспийском Дагестане, содержатся в сочинениях выдающегося Византийского историка 6 в. Прокопия Кесарийского. Прокопий родился в Кесарии Палестинской между 490 и 507 гг. (Удальцова 3. В. 1984. С. 149). Он был Сирийским греком, происходил из знатной семьи и получил превосходное образование. В 533 г. Прокопий стал советником знаменитого Византийского полководца Велисария, что дало ему возможность быть свидетелем всех войн, происшедших при Юстиниане I (527 — 565). Дважды он сопровождал Велисария в походах против Персов: 527 — 531 гг. и 541 г. В 543-г. Прокопий приступил к написанию своего первого исторического сочинения “История войн Римлян с Персами, Вандалами и Готами”, в восьми книгах, первая редакция ее увидела свет в 550 г. (Удальцова 3. В. 1984. С. 152).

Прокопиевы источники разнообразны: собственные впечатления, сочинения предшественников, сведения, сообщаемые участниками событий. Сочинения Прокопия справедливо считаются неоценимым источником для изучения этногенеза, общественного строя, религии, быта и нравов многих племен и народов, с которыми сталкивалась Византия в 6 в (Удальцова 3. В. 1984. С. 159). Его сведения этнографического, социально-экономического и географического характера //15// признаются исследователями достаточно достоверными (Удальцова. 3. В. 1984. С. 159.)
15

Для нашей темы в “Истории” Прокопия имеется очень много ценных данных. Прокопий был хорошо осведомлен о местоположении Кавказских проходов, которыми пользовались Каспийские Гунны, проникая в Закавказье. В главе XV первой книги он в первые упоминает Гуннов-Савир, состоявших на службе Персидского царя Кавада (488 — 496; 499 — 531). Больше всего свидетельств о Савирах имеется в разделах книги, посвященных Персо-Византийской войне в Закавказье из-за Лазики (550 — 556 гг.). В книге второй Прокопий среди разнообразных сведений приводит также описание областей, городов и народов, подвластных Персии и Византии, помещая Гуннов-Савир рядом с Аланами, Авасгами (Abkhazes) и Зихами (Adygs, who at that time probably included Nakhs). Очень важна информация Прокопия об уровне социально-экономического развитая Гуннских племен, обитавших в Прикаспии, о военно-политических союзах Каспийских Гуннов, интересны известия о военной технике Гуннов-Савир.

Немало данных о Гуннах Прикаспия имеется и у современника Прокопия — поэта :и историка Агафия Миринейского (род. ок. 536 г. — ум. ок. 582 г.). Агафий был уроженец г. Мирины в Малой Азии. Детство и юность Агафия прошла в состоятельной и образованной семье, классическое образование он получил в Александрии. Впоследствии ему пришлось зарабатывать а жизнь адвокатской деятельностью. В зрелом возрасте он становится историком. Труд Агафия “О царствовании Юстиниана”, //16// охватывающий историю Византии в период с 552 г. по 558 г., является непосредственным продолжением “Истории войн” Прокопия. К написанию своего сочинения Агафий приступил ок. 570 г., но оно осталось незаконченным, Агафий умер в возрасте ок. 46 лет (Удальцова 3. В. 1984. С. 162). Ценность труда Агафия состоит в том, что он был современником описываемых событий, многие сведения почерпнуты им из сочинений античных и Византийских авторов и, что особенно важно, из не дошедших до нас Персидских хроник. Агафий использовал также официальные документы Византийского двора, рассказы офицеров, послов, купцов, переводчиков.
16

Основное внимание Агафий уделяет внешнеполитическим событиям — войнам Византии с различными народами. В своем труде Агафий отводит много места народам Кавказа и Северного Причерноморья, участвовавшим в Персо-Византийской войне за Лазику. Среди наемников у Римлян и Персов он указывает на Гуннов-Савир, называет имена их вождей. Особенно интересными являются сведения, сообщаемые Агафием относительно военного искусства Савир.

Продолжателем и младшим современником Агафия был Менандр Византиец (Протиктор). Он родился в Константинополе (дата рождения Менандра, как и год смерти неизвестны), в семье среднего достатка, по образованию — юрист. Его “История” сохранилась во фрагментах, охватывающих период с 558 по 582 гг. Источниками Менандра были подлинные исторические материалы - официальные дипломатические и военные //17// документы, а также исторические сочинения, рассказы очевидцев, личные наблюдения (Удальцова 3. В. 1984. С. 387). В своей “Истории” Менандр отмечает то большое значение, которое придавалось Византией СевероКавказским народам, в том числе Савирам Прикаспия в войне с Персией.
17

В конце 6 в. историк-дипломат Феофан Византиец написал исторический труд в 10 книг, охватывающий период с 565 по 581 гг., он сохранился фрагментарно в выписках патриарха Фотия. Дошедшие до нас части труда Феофана Византийца посвящены в основном внешнеполитической истории второй половины 6 в. Основное внимание автор уделяет взаимоотношениям Византии и Персии. В сочинении Феофана Византийца имеются сведения об участии Савир Прикаспия в качестве союзников Персов в Персо-Византийской войне 571 — 591 гг.

Византийский историк 7 в. Феофилакт Симокатта был продолжателем Менандра Византийца. Он родился в Египте в знатной семье, разностороннее образование получил в Афинах. “История” Феофилакта Симокатты была написана между 628 и 638 гг. (Удальцова 3. В. 1967 С. 37), она охватывает события с 582 по 602 гг. В своем историческое сочинении Феофилакт Симокатта использовал труды более ранних Византийских авторов, документальные материалы, рассказы современников. В его “Истории” упоминается о Савирах в связи с их разгромом псевдоаварами, вторгшимися в Прикаспийские степи.
18

Феофан Исповедник (Theophanes Confessor) (ок. 760 — 818) — автор “Хронографии” охватывающей период с 284 по 813 гг. Он родился в семье знатного и богатого Византийского чиновника. Свою деятельность Феофан Исповедник начинал как чиновник, но впоследствии посвятил себя монашеской жизни и основал несколько монастырей, развалины одного из них сохранились до наших дней (Чичуров И. С. 1980 С 17). “Хронография” была составлена Феофаном Исповедником как продолжение всемирной хроники его друга Георгия Синселлиуса (George Syncellus). Труд Феофана Исповедника был написан в 810 — 814 гг. Источниками для него были сочинения предшественников.

В “Хронографии” под 516-517 гг. Феофан Исповедник сообщает о Гуннах-Савирах, которые через Каспийские ворота вторглись в страны Закавказья и передней Азии. Феофан Исповедник повторяет данные Сирийского автора Иоанна Малалы (491-578), писавшего по-гречески, о характере политики Гуннов-Савир в сношениях с Персией и Византией, им приводятся также ценнейшие сведения Иоанна Малалы о междоусобной борьбе вождей Гуннских племен и численности Гуннского союза Прикаспия в начале 6 в.. В “Хронографии” Феофана содержатся некоторые сведения о политической истории Каспийских Гуннов первой четверти 7 в., а также о событиях Арабо-Хазарских войн первой половины 8 в.

Свидетельства Сирийских авторов о племенах Прикаспня Гуннского круга отличаются насыщенностью сведений о различных сторонах их деятельности и быта.
19

Очень важным источником для нашей темы является “Хроника” Сирийского монаха Иешу Стилита, составленная ок. 517 г. До нашего времени “Хроника” Иешу Стилита дошла как составная часть “Хроники” Дионисия Телльмахрского (9 в.). Ценность сведений, сообщаемых Иешу Стилитом, состоит в том, что как отмечает Н. В. Пигулевская, “автор сообщает о событиях, к которым он сам был причастен, пережил их и, во всяком случае, был их современником” (Пигулевская Н. В. 1940. С. 9). В “Хронике” повествуется о некоторых эпизодах Персо-Византийской войны 502 — 506 гг. В частности сообщается об осаде войсками Персидского шаха Кавада городов Федосиополь, Ападна, Эдесса, Харран. В Персидском войске сражались наемники из Каспийских Гуннов, о чем сообщает хронист. Важными также являются сведения Иешу Стилита о вооружении Гуннов и организации их отрядов, входивших в состав войск Персов.

Иешу Стилит и первой части “Хроники” пересказывает сведения более ранних авторов, в частности, о походе Каспийских Гуннов в 395-396 гг. в Византийские владения, в результате которого была разграблена Сирия.

Особым источником для нашей темы является “Хроника” другого Сирийского автора — Псевдо-Захарии, составленная не позже 570-571 гг. (Пигулевская Н. 1941. С. 23). Анонимный автор, именуемый в исторической литературе Псевдо-Захарием, как считают, был уроженцем г. Амиды (Удальцова 3. В. 1984. С. 226). //20// В своей “Хронике” он использовал ряд источников, преимущественно греческие книги. Составной частью его труда (книги 3 — 6) стала “Церковная история” Захарии Ритора (Zacharias of Mytilene, Zacharias Rhetor) (ок. 480 — ок. 560), епископа Мителенского.
20

В “Церковной истории” Захарии Ритора описывается история Византии с 438 г. по 491 г. (Пигулевская Н. В. 1941. С 11; Удальцова 3. В. 1967. С. 51). Псевдо-3ахария продолжил изложение событий до 569 г. .Книги 1 — 2 и 7 — 12 собраны автором из сочинений предшественников (Пигулевская Н. 1941. С. 11 — 13; Удальцова 3. В. 1984. С. 226).

В книгах 8 и 9 Псевдо-3ахарием помещены сведения о вербовке Гуннов Прикаспия Персами во время осады г. Макферката (532 г.), о походе Гуннов в 532 г. в Месопотамию, подвластную Византии. Автор называет имя военачальника войск Каспийских Гуннов, который возглавлял один из отрядов Византийцев во время осады Персами г. Дары.

В седьмой главе 12 книги Псевдо-Захария помещает фрагмент из географии Птолемея, ошибочно приписывая это сочинение египетскому царю Птолемею (VI) Филометру (Пигулевская Н. 1941. С. 80). Сирийский компилятор делает прибавление к “Географии” Птолемея, представляющее, как отмечает Н.В. Пигулевская, выдающийся интерес (Пигулевская Н. 1941. С. 80). Эта часть “Хроники” Псевдо-Захарии была составлена, как полагает Н. В. Пигулевская, в 555 г. (Пигулевская Н.1941. С. 81). Для нашей темы принципиальное значение имеют сведения Псевдо-Захарии //21// о том, что Каспийские ворота и море находились “в пределах Гуннских”. Среди тринадцати народов, живущих “за воротами”, Псевдо-3ахария называет и Сабир.
21

Исключительный интерес представляет та часть хроники Сирийского компилятора, в которой содержится ряд подробных сведений о миссии Армянского епископа Кардоса к Каспийским Гуннам, осуществлявшей Христианизацию некоторых племен Гуннского союза в период с 537 по 544 гг., и сведения 544 г. о письменности у Гуннов. Деятельности другого Армянского епископа Макара Сирийский компилятор приписывает продолжение Христианизации Гуннов в период с 544 по 555 гг.

Эти сведения переданы Псевдо-Захарием со слов двух Византийских пленников, проживших среди Каспийских Гуннов тридцать четыре года. Подробности их личной судьбы в период пребывания у Гуннов (503 — 537 гг.), переданные Сирийским компилятором, освещают многие стороны жизни Каспийских Гуннов, в том числе взаимоотношения Гуннского союза и Византии в первой трети 6 в., уровень развития общественных и экономических отношений, характер занятий населения.

21

В Армянских исторических сочинениях сохранились сведения о раннем проникновении Гуннов в Закавказье в первой четверти 3-го и первом десятилетии 4 вв. н. э (which drastically contradict with the popularly accepted notion about Huns crossing Itil ca. the 370 AD - Translators note).
22

Агафангел (писал в нач. 5-го в.) в своем труде “Исторя Трдата и обращения Армян в Христианскую веру”, охватывающем период от 226 г. до 330 г., впервые в Армянской историографии упоминает Гуннов как участников совместного военного похода Армян и Кавказских народов против Персов, имевшего место в 227 г. Второе упоминание Гуннов у Агафангела относится ко времени царствования Трдата Ш (287 — 330).

Моисей Хоренский — один из знаменитейших исторических писателей Армении, в своем сочинении “История Армении” повторяет рассказ Агафангела. Считается, что родился Моисей Хоренский м:ежду 410 и 415 гг., труд его был создан между 475 — 480 гг., когда автору было 65 — 70 лет (Мкрян М. М. 1969. С. 17). Существует также мнение, что деятельность Моисея Хоренского относится к 7-му или 9-му вв.(См.: Новосельцев А. П. 1990. С. 29). Возможно также, что в “Истории” Моисея Хоренского имеются позднейшие вставки переписчиков. Его “История” охватывает события с древнейших времен до 428 г. Во второй из трех книг Моисея Хоренского упоминаются “земли Гуннов” (Djidan, Jidan, and Suvar of the Arab authors), до границ которых преследует вторгшихся в Закавказье Басилов Армянский царь Трдат III. А. П. Новосельцев полагает, что здесь речь идет о событии, имевшем место в 6 в. н.э. (Новосельцев А. П; 1990. С. 29 — 60). В “Истории” Моисея Хоренского содержатся также интересные данные о том, что во владения Гуннов” изгоняются” сторонники “языческой ереси” из Армении (The quite un-Christian “Christian” religious cleansing must have been a pretext for ethnic cleansing, to occupy the fertile valley pastures used by the Scythians and later migrants of the Scythian circle, who in the descriptions of the same authors did not amalgamate with the farming populations, and were keeping their culture and religion. The consequence of that is that the local pastoralists of Sakastan/Sistan, known as As-kishi from the Assyrian records, were deported or fled to their kins in Hunnia, becoming one of the components of the Hun/Kayi and Savir people. Huns were giving refuge to “heretic” refugees from Armenia expelled by Christians).

Наиболее достоверная информация о Каспийских Гуннах у Армянских писателей относится к. 5 в.
23

Егише Вардапет (5 в.) в историческом //23// сочинении “О Вардане и войне Армянской” свидетельствует о поддержке Каспийскими Гуннами восставших против Персидского владычества Армян в 450 — 451 гг.

Младший современник Егише Фавстос Бузанд в “Истории Армении”, написанной в 470-х г., сообщает об участии Гуннов вместе с Аланами в битве Армян во главе с царем Аршаком II (350 — 368) против войск Персидского царя Шапура II (309 — 379) (The Huns military assistance to the Armenians indicates that the religious persecution had sporadic or incidental character that have not incited hostile retributive hatreds or broke the tradition of neighborly co-habitation).

В “Истории Армении” Лазаря Парбского (Парбеци) написанной в 485 г. (Джафаров Ю. Р. 1985. С. 68), содержится ряд интересных данных о племенах Прикаспия Гуннского круга. В частности, сообщается о взятии союзными войсками Закавказских стран в 450 г. крепостных сооружений, носящих наименование “пахак Хонов” (оборона от Хонов) (См.: Тревер К. В. 1959. С. 209, 271; Артамонов М. И. 1962. С. 58). Автор свидетельствует о том, что в анти-Персидском восстании 481 — 484 гг. Армяне стремились заручиться поддержкой как Византийцев, так и Каспийских Гуннов (См.: Джафаров Ю. Р. 1985, С. 70).

Много сведений о Каспийских Гуннах помещено в “Армянской географии”, автором которой долгое время считался Моисей Хоренский, писатель 5-го в. В настоящее время считается, что две дошедшие до нас редакции “Армянской географии” составлены в 7 в. (Тревер К. В. 1959. С. 19; Артамонов М. И. 1962, С. 17; Новосельцев А. П. 1990. С. 30). Многие исследователи полагают, что автором “Армянской географии” был Армянский математик и астроном 7 в. Анания Ширакаци //24// (Подробную библиографию см.: Новосельцев А. П. 1990. С. 43).
24

В краткой редакции “Армянской географии” указывается на Гуннов, живущих севернее Дербента, а также называется их, видимо, главный город Варачан. В пространной редакции “Армянской географии” называется “царство Гуннов”, расположенное севернее Дербента вблизи моря, и три его города — Вараджам, Чунгарс и Мондр. Здесь же помещены, данные о местах обитания Савир, Маскутов и других племен. Сведения эти датируются 660 — 680-ми годами (Новосельцев А. П. 1990. С. 30).

Другой исторический трактат “История императора Иракла”, написанный в 650 — 660-х годах, принадлежит перу епископа Себеоса. В литературе последних лет авторство Себеоса стало оспариваться (См.: Новосельцев А. П. 1990. С. 30). В истории Себеоса излагается древняя история Армян, но наиболее оригинальной ее частью считается раздел от конца 6 в. до 661 г., которым заканчивается повествование (Новосельцев А. П. 1990. С. 30).

В “Истории” Себеоса имеется ряд ценных сведений о локализации Каспийских Гуннов. Автор сообщает также об участии Каспийских Гуннов в некоторых операциях Персо-Византийской войны 571 — 591 гг., об их борьбе с Арабским нашествием.

Более поздний историк Вардапет Гевонд (конец 8 в.), труд которого “История Халифав Вардапета Гевонда” является важным источником по истории Арабо-Хазарских войн, упоминает к северу от Дербента //25// “страну Гуннов” и “Гуннский город Таргу”. Интересными также являются, сведения Гевонда, характеризующие Гунно-Хазарские взаимоотношения. Сведения Гевонда о походе Арабов 716 — 717 , г. в “страну Гуннов” приведены также Степаносом Таронским (род. ок. 928 г., умер в 1040-х гг.) (112 years?) во “Всеобщей истории”. Он также повторяет рассказы Агафангела: и Моисея Хоренского о вторжении в первом десятилетии 4-го в. (ок. 305 г.) Басилов (i.e. Barsils) в Закавказье.
25

Автор 13 в. Вардан Великий во “Всеобщей истории”, доведенной до 1267 г., сообщает о взятии Арабскими войсками во главе с Мерваном во время похода 737 г. Гуннского города Варачан.

25

Основным источником по истории Каспийских Хуннов является “История страны Алван” (Patmutʿiwn Ałuanicʿ, where ł is variously transliterated as l and g and gh, producing Aluan/Alvan and Aguan/Agvan and Aghuan/Aghvan, apparently as a matter of the individual translator's preference. L.Gmyrya is using both designations, apparently following the cited sources) посвященная Кавказской Албании. Она написана на древне-Αрмянском языке. Сохранилось 28 списков “Истории страны Алван”, древнейший из которых переписан в 1289 г. В публикациях название этого труда разнится: “История Агван” (К. Патканьян), “История страны Алуанк” (Ш. В. Смбатян), “История Албании” (А. А. Акопян). Ранние списки названия сочинения и имени его автора не содержат. Имя автора этого труда впервые появляется в рукописях 18-го в. (Анопян А. А. 1987. С. 166) в форме Мовсес Каланкатуаци (The original says “...village of Kagankatuk, which is in the same province of Uti where I too am from”; it appears that the original name was distorted to take advantage of ł/l/g/gh ambiguity, to get rid of the obviously Türkic “Kagan” and “Katuk”, a form of “Katun, Hatun”; the name is likely derived from the compound “Kagan-Hatun”, which stands for the traditional Hunnic and Türkic dual rule of the royal King and Queen, but may be applied as a name to their capital, and the like. At the very least, the name points to the Türkic presence in the Uti province predating the birth of little Movses. The unsung part of the controversy is the brazen falsification of the author's name).
 26

Авторству “Истории страны Алван” и времени создания труда посвящена обширная литература (См.: Акопян А. А. 1987. С. 150 — 242). Современные исследователи в большинстве своем считают, что “История страны Алван” написана не Мовсесом Каланкатуаци. Существуют однако и другие точки зрения. Проблемной является и датировка оригинала сочинения. О времени составления “Истории страты Алван” сложилось две точки зрения. Приверженцы первой из них полагают, что это историческое сочинение написано в 7 в. (или 8 в.) и включало первые две книги, книга третья (или значительная ее часть) добавлена в 10 в. (или начале 11 в.) (Тревер К. В. 1959. С. 16; Артамонов. М И. 1962. С. 18; Мамедова Ф. 1977. С. 65 и другие исследователи). (См.: Акопян А. А. 1987. С. 169 — 170).

Ряд исследователей (См.: Акопян А. А. 1987, С-170 — 177) считает, что “Истерия страны Алван” является компилятивным сочинением Мовсеса Дасхуранци, составленным в 10 в., а точнее между 982 и 988 гг. из более ранних источников (Акопян А. А. 1987. С. 223).

Составитель “Истории страны Алван” использовал труды Моисея Хоренского, Агафангела, Петра Сюнеци, Егише и других Армянских историков, а также эпистолярные источники, жития святых.
27

Для нашей темы исключительный интерес представляют те части “Истории страны Алван” (главы 9 — 45 втрой книги) в которых имеются сведения о Каспийских Гуннах. События, о которых повествуется в этих главах, датируются 7 в. //27// (Тревер К. В. 1959. С. 16; Артамонов М. И. 1962. С. 18; Акопян А. А. С 1987. С 169, 189 - 199; Новосельцев А. П. 1990. С. 81). А. А. Акопян полагает, что главы 9 — 45 второй книги написаны в разное время двумя авторами. Та часть “Истории страны Алван”, в которой повествуется о событиях второй половины 620-х гг. (главы 9 — 14 и 16 второй книги), как считает А. А. Акопян, написана между 630 и 632 гг. (Акопян А. А. 1987. С. 191 — 195). Она имеет условное название “История католикоса Биро” и приписывается выходцу из села Каланкатуйк (Kagan-Katuk) провинции Ути, принадлежавшей Кавказской Албании. Другая же часть (главы 18 — 45 второй книги), содержащая сведения о событиях конца 630-х — начала 680-х годов, составлена между 683 и 685 гг. Она, как утверждает А. А. Акопян, принадлежит анонимному автору и имеет условное название “История 684 г.

Мы по традиции, как и большинство исследователей, именуем автора “Истории страны Алван” Мовсесом Каланкатуаци. Для.нашей темы важно, что названные выше части второй книги, содержащие сведения о Каспийских Гуннах, надежно датированы 630 — 680 гг.

Анализ текста “Истории страны Алван показывает, что ее составитель был хорошо образован и осведомлен в событиях. Возможно, что в основу написания этих частей второй книги были положены дневниковые записи участников посольства Албанского католикоса Виро (596 — 629) к Шату (т.е. Шаду) — князю Тюркутов (т.е. Ашина Тюрков) (Акопян А. А. 1987. С. 195 — 196) (i.e. to the Bulan Shad, Crown Prince (Shad) of Tun-Yabgu Kagan, aka Bulu Shad, a young prince in 629) и посольства Албанского епископа Исраила //28/ к Каспийским Гуннам в 682 г. (Гадло А. В. 1979. С 142; Акопян А. А. 1987. С. 198).
28

По своей значимости яркий, изобилующий мельчайшими подробностями о жизни племен Прикаспия, рассказ об этих посольствах можно сравнить с описаниями посольств Византийцев в ставку Аттилы (448 г.) Приска Панийского и в страну Тюрок (568 г.) Менандра Византийца.

Наиболее ценными являются сведения о самых разнообразных сторонах жизни Каспийских Гуннов в 680-х гг. — локализация “страны Гуннов”, сведения о городах, характеристика социального устройства “Гуннского общества”, данные о внутриполитической борьбе духовной и светской знати, характеристика религиозных воззрений населения.

В “Истории страны Алван” приводится переписка великого князя Гуннов Алп-Илитвера с государственным и и религиозными деятелями Албании и Армении, подлинность которой не оспаривается (Акопян А. А. 1987. С. 198 — 199). Эти документы представляют большую ценность для реконструкции социально-экономических отношений в “стране Гуннов”, а также для характеристики культуры.

А. П. Новосельцев считает, что сведения “Истории страны Алван”, относящиеся к 7-му в., характеризуют историю Хазар, хотя справедливо замечает, что источник не дает четких данных о Хазарах, которых трудно выделить из числа кочевников Северного Кавказа, родственных Хазарам (Новосельцев А. П. 1990. С. 31).
29

В “Истории страны Алван” содержатся так же сведения //29// о военно-политических событиях Персо-Византийских войн 6-го в. из-за Кавказа, участниками которых были и племена Гуннского круга Прикаспия. Внешнеполитические взаимоотношения Каспийских Гуннов характеризуют данные “Истории страны Алванов” о союзе 664 г. с сопредельной Албанией и условиями мирного договора.

Особую категорию источников для нашей темы составляют труды Арабских географов и историков 8 — 10 в.

Географическая литература на Арабском языке глубоко и всесторонне охарактеризована академикам И.Ю. Крачковским (Крачковский И. Ю. 1957), который выделил в ней две линии развития: научная география и описательная география с рассказами о путешествиях (Крачковский И. Ю. 1957. С. 16 — 17).

Описательная география у Арабов оформилась в 9-м в. Она была разнообразна по содержанию — это были географические справочники для канцелярских чиновников (компендии) и справочники для людей образованных, реалистические рассказы о путешествиях и повествования о странствиях сказочного характера. В 10-м в. создается классическая школа Арабских географов с упором на описание путей и стран, широкое развитие получает и популярная литература о путешествиях, которая становится разнообразнее.
30

Деталей в трудах Арабских географов не так много, все они содержат данные в основном по вопросам исторической географии, о религиозных воззрениях жителей и языке. Имеются в них данные и о народах, обитающих в Прикаспии, но в отличие от Византийских, Армянских и Сирийских авторов, Арабские писатели не знают (i.e. do not name specifically) Гуннов Прикаспия ни для середины 6-го в., . ни позже. Среди народов, живущих в предгорьях Северо-Восточного Кавказа, они называют Аланов, Хазар, Тюрок. Этническое имя Хазар, насельников могущественного Хазарского государства, как обычно бывает, поглотило названия других народов, подвластных Хазарии. Однако при тщательном изучении данных Арабской географической литературы о Прикаспийском Дагестане все же прослеживается историческая судьба “страны Гуннов” и ее городов и в период могущества Хазарии.

Среди дошедших до нас сочинений из разряда описательной географии труд Ибн Хордадбеха “Книга путей и стран” является наиболее ранним. Основная часть его состоит из дорожников разной степени подробности, //31// приведены в нем различные сведения официального характера, включены также сообщения о географических курьезах.
31

Точная дата рождения Ибн Хордадбеха неизвестна (ок. 205/820 г.) * Перс по происхождению, он был родом из Хорасана. Отец Ибн Хордадбеха занимал высокую должность правителя Табаристана, сам он долгое время был начальником почты в Персидской провинции ал-Джибал (Северо-Западный Иран) (Крачковский И. Ю. 1957. С. 148). Начальники почт разных областей Халифата подчинялись главе почтового ведомства, который на основе их докладных составлял записку для Халифа. В 840-е годы Ибн Хордадбех занимал должность начальника почтового ведомства (Ибн Хордадбех; II. С. 11. Введение Н. Велихановой). До наших дней сочинение Ибн Хордадбеха дошло в сокращенном варианте.

* Здесь и далее: первая цифра — год по Мусульманскому летосчислению (хиджре), вторая по григорианскому.

Источниками Ибн Хордадбеха были архивные документы, к которым он имел доступ, пребывая при двора калифа ал-Мутамида (870 — 892), он также пользовался другими материалами (Новосельцев А. П., 1990. С. 10).

Для нашей темы важны сообщения Ибн Хордадбеха о городах Прикаспия.

Труд Арабского географа Ибн Русте (Ahmad ibn Rustah, Ibn Rustah, Ibn Rusta, Ibn Ruste), писавшего в первом десятилетии 10 в., “Дорогие ценности”, представлял собой многотомную энциклопедию, от которой сохранился только седьмой том, посвященный астрономии и географии. Сочинение Ибн Русте относится к //32// роду популярной литературы, предназначенной для секретарей. Считается, что Ибн Русте писал между 290 — 300/903 — 913 гг., однако высказаны также суждения, что данные Ибн Русте восходят к полной редакции труда Ибн Хордадбеха и датируются 9 в. (См.: Новосельцев А. П. 1990. О. 11 — 12). В. Ф. Минорский полагал, что события, описанные Ибн Русте, датируются временем не позже 290/ 902 г. (Минорский В. Ф. 1963. с. 217).
32

Для нашей темы интересно подробное описание Ибн Русте языческих ритуалов жителей страны ас-Серира, поразительно совпадающее с данными Албанского историка Мовсеса Каланкатуаци о верованиях жителей “страны Гуннов”, точно датируемыми 680-ми гг.

Труды Арабского энциклопедиста ал-Масуди (апостроф в имени ал-Мас'уди отброшен) считают самым содержательным историческим источником среди Арабских географов. Ал-Масуди (род. в начале 10 в. — ум. в 345/956 г.) — Араб, он вел свое происхождение от одного из сподвижников Мухаммеда по имени Масуд (Крачковский И. Ю. 1957. С. 171). Родился ал-Масуди предположительно в Багдаде, он много путешествовал, посетил страны востока, побывал также в Южном Прикаспии. Ал-Масуди был крупным ученым, знатоком древних авторов (Новосельцев А. П. 1990. С. 13). Он оставил после себя несколько сочинений, но сохранились только две его книги.

Наибольший интерес для нашей темы имеет книга ал-Масуди “Россыпи золота” — историко-географическая компиляция, составленная им в 332/943 г. с описанием стран //33// которые видел ал-Масуди во время своих путешествий. Круг источников, использованных ал-Масуди в книге “Россыпи золота”, довольно широк: от переводных сочинений античных авторов — до Арабских писателей и географов 9 — первой половины 10 в. (Новосельцев А. П. 1990. С. 14).
33

В главе семнадцатой книги ал-Масуди приводит подробные сведения о Кавказе (горы Кабх) и некоторых из 72 племен, обитавших в пределах Кавказа. Он называет племена, примыкающие к горам Кабх, для защиты от нападения которых были возведены Дербентские укрепления.

Вблизи Дербента ал-Масуди располагает княжество Хайдах * со столицей Семендер, подвластное Хазарам. Сведения о княжестве Хайдах датируются автором 332/943 г., что очень ценно. В тексте ал-Масуди название княжества обозначено как Джидан.

* В тексте ал-Мас'уди название княжества обозначено как Джидан. В. Ф. Минорский считает, что написание “Джндан” является ошибочным (Минорский В. Ф. 1963. С. 127. Примечание 55) (Contrary to Minorsky, Djidan < Djilan ~ Jilan is synonymous with Hai < Kayi, the Hunnic ancient dynastic tribe with snake ongon. Like in English with its originated from two sources double terms of “snake” and “serpent”, the Türkic had interchangeable“kayi” and “djilan”. This is one more confirmation that the names Kayi and Djilan were interchangeable. The Guilan (گيلان ) area during Clasical times and beyond was known as part of Hyrcania, and in addition to Gilans, Yrkania housed Tokhars Dahae and Parthians Parthy/Pardy).

В другой своей книге — “Книга предупреждения и пересмотра”, написанной в год смерти, ал-Масуди привел только географические сведения.

Ал Балхи считается основателем классической географической школы, приверженцы которой составляли описания Мусульманских областей, снабжая их картами. Сочинение ар-Балхи “Карты климатов” представляет собой объяснительный текст к систематически подобранному собранию карт. Ал-Балхи родилоя около 235/850 г., начинал свою деятельность учителем (Крачковский И. Ю. 1957. С. 195). Он был кабинетным ученым и за всю жизнь совершил только два путешествия - в Багдад, где ознакомился с библиотеками, и в Мекку для хаджа. Большую часть жизни ал-Балхи провел в родном городе Балх (современный Афганистан), где составил уже в глубокой старости (ок. 308 — 309/920 — 921 гг.) свой труд “Карты климатов”. В оригинале он не сохранился, но был включен в сочинение ал-Истахри “Книга путей государств”.
.34

В географическом руководстве ал-Балхи имеются топографические и этнографические данные о поздней столице “Гуннского царства” г. Семендере.

Ал-Истахри — уроженец Центрального Персии (Крачковюкий И. Ю. 1957. С. 196) (Ebu Isaak Abraham bin Muhammed el Farisi el Ystahri/Ebu Abu Esḥaq Ebrahim b. Moḥammad Faresi Karḵi, d. 957. In 1957 Russia, it was still imprudent to to be honest, so the Jewish boy from the city Ystahr/Estakhr in Persian/Faris province of the Arab Caliphate and writing in Arabic goes under a safe, but delusory, Persian identification), он много путешествовал. Около 340/950 г. ал-Истахри составил свой труд “Книга путей государств”, куда включил сочинение ал-Балхи, дополнив его новыми данными, собранными во время путешествий. Выделить авторский текст в сочинении ал-Истахри не всегда возможно (Новосельцев А. П. 1990, С 15).

Ал-Истахри описывает только Мусульманские страны, он приводит много данных о государствах и городах, расположенных у Каспийского (Хазарского) моря и р. Волги (Итиль). Для нас особенно важны его сведения о городах западного побережья Каспия. В частности, ал-Истахри, приводя данные о пределах между Дербентом и столицей “земли Хазар” Итилем, называет г. Семендер и его земли, находящиеся в зависимости от Хазар. //35// Он указывает положение Семендера относительно Дербента, Итиля и страны Серир, приводит этнографические сведения о религии в стране Семендер, жилых постройках, хозяйстве жителей.
35

Продолжателем ал-Истахри, его младшим современникам был Ибн Хаукаль (Ibn Hawqal, Ibn Haukal). Происходил он из г. Нисибина (современная Турция). В качестве купца в 940 — 960-е годы Ибн Хаукаль объехал все Мусульманские страны, был в Индии, Италии, Центральной Африке, а в конце 960-х годов находился на южном берегу Каспийского моря, в Джурджане (Djurdjan, Gorgan, Gurgan, Hyrcania, Yirkania). Около 340/911 г. — 952 гг. он встречайся с ал- Истахри. Его труд “Книга путей государств” (“The face of the Earth”), составленный в 367/977 г. (Крачковский И. Ю. ; 1957. С. 199), является описанием стран Ислама, в нем сравнительно мало внимания уделено областям, не принадлежащим к ним.

В сочинении Ибн Хаукаля имеются данные о г. Семендере и “области Семендер”, взятые Ибн Хаукалем полностью из “Книги путей государств” ал-Истахри. Однако автор делает дополнение к ал-Истахри, в котором отмечает, что сведения о Семендере относятся к его истории. :Ибн Хаукаль владел, по всей вероятности, информацией о разгроме Русами Хазарии и ее центров, в том числе и Семендера (Новосельцев А. П. 1990. С. 16). Однако его сведения о времени похода Русов (968-969 г.) отличаются от даты разгрома Хазар Русами, названной в “Повести временных лет” — 965 г. Это противоречие исследователи пытаются как-то объяснить; некоторые считают что было два похода Русов на Хазар, именно о втором из них сообщает //36// Ибн Хаукаль (См.: Новосельцев А. П. 1990. С. 16). Во время этого похода были разгромлены Итиль и города на Северо-Восточном Кавказе, в том числе и Семендер.
36

Наиболее крупным представителем Арабской географической школы 10 в. считают ал-Мукаддаси (род. в 335/946 - 947 г., год смерти не определен и относится к концу 10 в., около 990/1000 г.). родом он из Иерусалима, в 980-х годах 10-го в. после долгих странствий им было составлено описание Мусульманских стран “Лучшее разделение для познания климатов”.

В сочинении ал-Мукаддаси есть подробное описание Хазарских городов, среди которых упоминаются Семендер и Беленджер.

Историческая литература на Арабском языке появилась в первом половине 9 в. Это были в основном сочинения типа “Книга походов” или “Книга завоеваний стран”, в которых повествовалось об Арабских завоеваниях. Позднее, во второй половине 9 в. оформилось и другое направление — “Истории” — труды, содержащие переложение всеобщей истории, хотя значительную часть этих сочинений занимали, как и в трудах первого типа, рассказы об Арабских завоеваниях.

Труд ал-Белазури (ум. в 279/892 г.) “Книга завоевания стран” относится к первому типу исторических сочинений. Данных о жизни ал-Белаэури очень мало. Родился в Египте, предки ого были Персидского происхождения. Ал-Белазури был близок ко двору и являлся воспитателем наследного принца Абдуллаха, сына Халифа ал-Мутазза (866-869 гг.), для которого, как считается, и написал //37// “Книгу завоевания стран” (ал-Белазури. С. 3. Предисловие П. К. Жузе).
37

В сочинении ал-Белазури отражена история раннего периода распространения Халифата, но это, по определению И. Ю. Крачковского, не сухая военная история, а книга, снабженная культурно-историческими подробностями (Крачковский И. Ю, . 1957. С. 156). В книге ал-Белазури дан сжатый обзор Арабских завоеваний от Мухаммеда до калифов Мутаваккиля (Al-Mutawakkil ) (847-861), Муста'ина (Al-Musta'in) (862-866) и Мутамида (Al-Mu'tamid) (870-894) (Dates may differ in different sorces). Источниками ал-Белазури были не дошедшие до нас сочинения и документы, а также сведения, собранные им самим у представителей исторической науки в завоеванных областях (ал-Белазури. С, 3. Предисловие П. К. Жузе). Имеющиеся данные ал-Белазури подвергал критическому анализу и включал в свое сочинение лишь те, которые казались ему наиболее вероятными.

Для нас особую важность представляет раздел книги, посвященный Армении, где содержатся данные о первых Арабских походах в Прикаспийский Дагестан в 640-х годах и подробные отчеты об Арабо-Хазарских войнах 7-го в. В этом разделе, в частности, описывается история завоевания Арабами ал-Баба (In Arabic Bab  بلد   is akin to “country”,here: Derbent), областей Южного и Центрального Дагестана а также некоторых населенных пунктов подвластных Хазарам.

В сочинении ал-Белазури имеются важные данные о налоговой политике Арабов в покоренных областях Прикаспия и горных районах Дагестана, о привлечении некоторых феодальных владений Дагестана для борьбы //38// с Хазарами. Ал-Белазури приводит интересные сведения о взаимоотношениях Персии с племенами Прикаспия в период правления Хосрова Ануширвана.
.38

Такой же характер, как и труд ал-Белгазури, носит сочинение ал-Куфи “Книга завоеваний”. Это трехтомное сочинение в восьми частях охватывает историю Халифата от вступления на -престол Халифа Абу Бакра (632) до смерти Халифа ал-Мустаина (866). Об ал-Куфи мало что известно, предположительно, современник ат-Табари, умер 926 г. Исторический труд его был известен в Персидском переводе, выполненном в 596/1199 — 1200 г. Недавно, в 1930-х -годах, открыт Арабский текст сочинения ал-Куфи. В его сочинении имеются интересные подробности, относящиеся к Арабо-Хазарсим войнам, отсутствующие в трудах ал-Белазури, ал-Йакуби, ат-Табари и др. В ряде случаев сообщения ал-Куфи относятся к рассказам очевидцев.

“Книга завоеваний” ал-Куфи содержит сведения о первых завоевательных ходах Арабов в Прикаспийский Дагестан, предпринятых в 640-е годы. В ней достаточно подробно повествуется об истории покорения Прикаспийских и горных районов Дагестана в течение 8 в. Хронюлагия событий, важных для нашей темы, заканчивается 799 г.

Ад-Куфи приводит в своей книге подробные сведения о некоторых крупных сражениях Арабо-Хазарских войн, как правило, называет количество войск сторон, участвовавших в сражении.
39

Очень ценны данные ал-Куфи о дифференцированной //39// налоговой системе Арабов, применявшейся в покоренных княжествах Дагестана, Имеются в труде ал-Куфи и некоторые этнографические сведения. В отличие от ал-Белазури, назвавшего в своей книге помимо Дербента только два населенных пункта — Беленджер и Хамзин, ал-Куфи знает в Прикаспийском Дагестане и другие города. “Книга завоеваний” ал-Куфи — не бесстрастное описание сюжетов военных операций Арабов, это очень живой рассказ, в котором нашлось место личностям (довольно ярко обрисованы выдающиеся Арабские и Хазарские полководцы), ей на отдельных примерах доказаны роль случая в исходе военных операций, значение военной разведки и способы ее организации. Из книги ал-Куфи видно, как менялась со временем тактика Арабов в завоевательной политике на Кавказе, которая была все же, несмотря на отдельные успешные операции, малоэффективной, т. к. не приносила желаемой стабильности. Народы Дагестана, Прикаспийского и Горного, стойко отстаивали свою независимость, и покоренные Арабами княжества и города отказывались платить контрибуцию, несмотря на репрессии, выселение в другие земли, и введение особых привилегий для тех кто содействовал Арабской армии.

Труд крупнейшего Арабского историка ал-Табари “История пророков и царей” относится ко второму типу исторических сочинений в Арабской литературе. Ат-Табари родился в 889 г. в Амуле в провинции Табаристан, о на южном берегу Каспийского моря (современный Мазандаран). Иранец по //40// происхождению, получил классическое Арабское образование, много путешествовал, умер в 923 г.. Его “История пророков и царей” — всемирная история, начинающаяся от сотворения мира и охватывающая историю главных Мусульманских народов, известных Арабам, до 302/914 — 915 гг.
40

Источниками ал-Табари были в основном сочинения Мухаммеда Ибн Исхака (ум. в 768 г.), ал-Вакиди (ум. в 823 г.), Абу-л Хасана Али ал-Мада'ини (ум. в 848 или 849 г.) (См.: Шахсаидов А. Р. 1986. С. 66). Исследователи отмечают полное отсутствие критики к своим источникам ат-Табари, часто в его работе имеется несколько версий одного события. Однако истинность сообщений ат-Табари устанавливается данными другого Арабского историка Ибн ал-Асира (1160 — 1234), использовавшего труд ат-Табари в своем сочинении, высокая добросовестность и критическое отношение к источникам которого отмечается многими исследователями.

В “Истории пророков и царей” ат-Табари помещены сведения о Прикаспийском Дагестане, а также некоторых горных районах Дагестана. В книге имеются разделы, посвященные деятельности правителей Сасанидского Персии - Пероза (459 — 484), Кавада, Хосроя Ануширвана по укреплению Кавказских проходов и их взаимоотношениям с племенами Северного Кавказа.

Для нашей темы представляют также интерес данные ат-Табари об Арабо-Хазарских войнах на Кавказе в 640-е годы и в первой половине 8 -го в. Сведения ат-Табари, //41// несмотря на отсутствие критичности к источникам, имеют большую ценность, т. к. основаны на рассказах очевидцев сражений в Прикаспийском Дагестане или воспоминаниях их родственников. Ат-Табари включил в свою “Историю пророков и царей” данные о наиболее крупном походе Хазар в Закавказье 799/800 гг., причем он сообщает две версии этого события.
41

В сравнении с ал-Куфи повествование ат-Тэбари отличается лаконичностью и лишено живости изложения.

Ал-Йакуби известен своей двухтомной “Историей” и географическим сочинением “Книга стран”. Он — современник Ибн Хордадбеха, родился в Багдаде, жил в Армении, Хорасане и Египте, посетил Индию и Палестину. Дед и отец ал-Йакуби были крупными чиновниками по почтовому ведомству. Его географический труд, написанный около 278/891 г., незадолго до смерти автора (284/ 897 г.), предназначался для чиновников аббасидского Халифата и содержал сведения необходимые в поездках. По определению И. Ю. Крачковского, . “Книга стран” — это не сухой дорожник, а трактат, написанный научно-популярным стилем (Крачковокий И. Ю. 1957, С. 154).

“История” ал-Йакуби по оценке того же И. Ю. Крачковского, “в своей области имеет выдающееся значение” (Крачковский И. Ю. 1957. С. 154). Ал-Йакуби использовал при составлении своего труда сочинения своих предшественников но он внес и много своего. Автор был хорошо осведомлен о делах Армении и Азербайджана, где лично собирал //42// нужные ему сведения. События в его книге доведены до 873 г.
42

Aл-Йакуби дано описание Арабо-Хазарских войн, в основном первой половины 8-го в., приведены также сведения об одном из первых походов Арабов в Прикаспий в 640-х годах. В повествовании ал-Йакуби хронологически обозначены отдельные военные операции и важные сражения, что отличает его “Историю” от подобных сочинений других Арабских авторов. Однако изложение событий у ал-Йакуби — предельно лаконичное, без важных подробностей, имеющихся, к примеру, у ал-Белазури и ал-Куфи.

Венцом жанра всеобщей истории в мире Ислама, по образному определению А. П. Новосельцева (Новосельцев А. П. 1990. С. 27), стал 12-томный труд Ибн ал-Асира (Ali ibn al-Athir, 1160 — 1234) “Полный свод истории”. Ибн ал-Асир использовал разные источники, в том числе исторические, сочинения предшественников — ат-Табари, Ибн Мискавейха (Yaqub Ebn Miskawayh) и другие, сравнивая имеющиеся в них сведения и дополняя их. Он довел изложение событий в своей “Истории” до 1231 г., повествование ведется им погодно.

Для нашей темы важны те части “Истории” Ибн ал-Асира, в которых описываются события, происходившие в Закавказье, Прикаспии и горных районах Кавказа. У Ибн ал-Асира имеются данные об экспансии Персии на Северном Кавказе во времена Кавада и Хосрова Ануширвана (531 — 579).
43

Большое место в сочинении Ибн ал-Асира отведено описанию военных операций Арабо-Хазарских войн 7-8 вв. Из событий //43// 7-го в. приведены данные о военных походах Арабов в Прикаспии 40 — 50 годов. Очень интересно для нас сообщение Ибн ал-Асира о том, что для Персов предпочтительной линией разделения зон влияния с Хазарами являлся Дербентский проход, а для Арабов целью являлось установление полного господства в регионе.

 Арабо-Хазарским войнам на Кавказе 8 в. также уделено много внимания на страницах труда Ибн ал-Асира.

Для нас новыми и интересными представляются сведения Ибн ал-Асира о том, что вторжения Арабских войск в страну Хазар происходили с разных направлений: со стороны Азербайджана, Армении, Тифлиса (Tbilisi) и страны Аллан (Alania). Хазары и Тюрки совершали набеги на Закавказье с территории Азербайджана и страны Аллан. Ибн ал-Асир называет некоторые политические образования Дагестана.

В книге использованы и некоторые другие важные источники, однако печатный объем работы не позволяет подробно охарактеризовать их. Среди них — древне-грузинская хроника 11 — 12 вв. “Жизнь Картлийских царей” Леонти Мровели, географический трактат “Пределы мира” анонимного Персидского автора, написанный в 372/982 — 983 гг., некоторые документы Еврейско-Хазарской переписки 10 в. и дагестанские хроники — “История Ширвана и ал-Баба (In Arabic Bab  بلد   is akin to “country”,here: Derbent)”, составленная в Дербенте около 500/1106 г., “Книга о Дербенте” Мухаммеда Аваби Актиши, написанная в селе Эндирей в 17-м в.
44

На этом мы заканчиваем обзор основных //44// письменных источников, содержащих сведения о племенах Прикаспийского Дагестана эпохи Великого переселения народов. Свидетельства древних авторов о Прикаспии 4 — 8 в. н.э. дают возможность реконструировать события политической истории, осветить вопросы социально-экономического и этнического развития племен, охарактеризовать мировоззренческие представления населения. Они позволяют выявить как общий интерес сопредельных с Прикаспийским Дагестаном государств к “стратегически” важному региону, так и локальные цели каждого из них, обуславливаемые тактическими и стратегическими задачами внутренней и внешней политики.
45

Каспийское мере и Кавказские горы связывнаются с Гуннскими племенами с середины 2 в. н.э. и вплоть до 40-х гг. 8 в. Однако территория, занимаемая Гуннами в Прикаспии, не была неизменной на протяжении почти шести веков, в течение которых древние авторы сообщают о них сведения.

Дионисий Периэгет отметил на западном побережье Каспийского моря новое племя “уннов” (Гуннов) уже в середине 2-го в. н.э.

Рядом с Гуннами, по его сведениям, жили известные в Европе народы: к северу от кочевий Гуннов — скифы (на северо-западном побережье Каспия), а к югу от них находились Каспийцы и Албанцы (Дионисий. С. 367).
46

Определить точное местоположение территорий” занимаемых Гуннами, по данным Дионисия трудно, т. к. автор не приводит четких географических ориентиров. Вопрос о //46// локализации уннов Дионисия до сих пор является спорным (См.: Джафаров Ю. Р. 1985. с. 12 — 14). Учитывая, что во 2-м в. н.э. северные границы Кавказской Албании проходили у Дербента, которым Албаны владели с 68 г. н.э. (Тревер К. В, 1959. С. 123, 127), Гуннские племена кочевали, по-видимому, в степных районах Западного Прикаспия вплоть до Дербентского прохода (Гмыря Л. Б. 1980. С. 153 — 156; 1993. С. 278).

Гунны (“Хуны”) были известны также Клавдию Птолемею. Он называет их среди многочисленных племен, населявших Юго-Восточную Европу во второй половине 2 в. н.э. (Клавдий Птолемей. С. 465). Сведения античного географа носят общий характер, поэтому единого мнения о локализации упомянутых им “Хунов” не выработалось.

О том, как складывалась судьба Гуннских племен Прикаспия в 3-м в. — 370 гг. данных почти не сохранилось. Но и имеющиеся отрывочные данные свидетельствуют о том, что они не только укрепляются на обретенных территориях Прикаспия, но и активно вмешиваются в военно-политические события, происходящие в Закавказье. Всочинениях некоторых Армянских историков 5-го в. сохранились сведения о военных походах Гуннов Прикаспия в страны Закавказья в 230-х годах и первом десятилетии 4-го в. Так, Агафангел сообщает об участии Гуннов в совместном военном походе Армян и некоторых Кавказских народов против Персов в 227 г. (Агафангел, С. 20 — 21). Он также рассказывает о факте изгнания Гуннов, вторгшихся в Закавказье, во времена правления  //47//Армянского царя Трдата Ш (287-332).
47

 Сведения о Гуннах Агафангела были заимствованы Моисеем Хоренским, писавшим в 480-х годах. Места обитания Гуннов Моисей Хоренский называет “землей гунов” и “владением Гуннов” (Моисей Хоренский. С. 131, 201). Возможно, что это первое свидетельство о том, что уже в начале 4-го в. нахождение Гуннов в Прикаспии 6ыло стабильным. Однако не исключено также, что для обозначения территорий Гуннов Прикаспия в 4-го в. Моисей Хоренский использует определения, сложившиеся только 5 в.

В древнегрузинской хронике “Жизнь Картлийских царей”, записанной на рубеже 11 — 12 вв., получили освещение события Кавказской истории первой половины 4-го в., в которых принимали участие Северо-Кавказские племена. Все кочевники Северного Кавказа выступают у автора хроники, Леонти Мровели, под собирательным именем “Хазары”. По данным Леонти Мровели, “Хазары” в союзе о Иберией (Грузией) и Арменией в 330 гг. отражают экспансию Сасанидскои Персии в Закавказье, совершают частые набеги на Персидские владения; с “Хазарами” ведет успешные войны в первой половине 4-го в. царь Картли (Иберии) Мариан III, причем основные сражения этих войн происходят у Дербента; “Хазары”, по данным Леонти Мровели, использовались как наемники некоторыми горскими племенами — Леками (ветвь Нахов, также Лак; Лакцы по-Русски;туда же относятся Лезги/Лезгинцы, намеренно ошибочно классифицириванные), Дидоями (ветвь Нахов, также Дидойцы, Цезы), Дурдзуками (Нахи, также Дзурдзук по-Грузински) в конфликтах с Картли (Леонти Мровели, С. 25, 37 — 39).
48

Как отмечались выше, в событиях первой половины //48// 4-го в., описанных Леонти Мровели, принимали участие не Хазары, а Гуннские племена. Места их обитания четко не обозначены в источнике — это степи Северного Кавказа. Учитывая данные Леонти Мровели, можно заключить, что Дербентский проход выступает в первой половине 4-го в. как южный рубеж владений кочевников Северного Кавказа.

В научной литературе существовала большая полемика по поводу достоверности сведений о Гуннах Прикаспия в период до 4-го в. н.э. В настоящее время утвердилось представление, что массовой миграции племен Гуннского круга, начавшейся в 370-х гг., предшествовало проникновение Гуннов в Восточное Предкавказье во 2-м в. н.э. (Джафаров Ю. Р. 1985. С. 12 — 14;- Новосельцев А. П. 1990. С. 69; Засецкая И. П. 1994. С. 132 — 137).

В 395 г. Гунны Прикаспия совершили грандиозный военный поход в страны Закавказья и Передней Азии. Сведения, об этой военной акции сохранились у некоторых Латинских писателей — современников событии. Евсевий Иероним сообщает об этом в двух письмах, написанных в начале 396 г. и в 399 г. В них он определенно указывает на территорию обитания Прикаспийских Гуннов у Дербентского прохода — “... от крайних пределов Меотиды..., где Александровы запоры сдерживают дикие племена скалами Кавказа, вырвались рои Гуннов..”. (Евсевий Иероним. С. 1030). Там же, у Каспийского прохода, локализует Гуннов и Клавдий Клавдиан (Клавдий Клавдиан. с 1066). Он, как и Евсевий Иероним, был современником похода Гуннов 395 г., его сведения относятся 395 - 396 гг.
49

У других авторов 4-го в. данные о Гуннах Прикаспия. менее отчетливы. Руфий Фест Авиен составил стихотворный перевод “Землеописания” Дионисия. В нем он повторяет сведения Дионисия о пребывании Гуннов в Прикаспии, но почему-то изменяет этноним “Унны” на “Скифы” (Thus Rufius equated supposedly “Ossetian-Farsi”-speaking Scythians with Türkic-speaking Huns. Latins knew Huns as generic Scythians, i.e. Türkic-speaking horse pastoralists. The “for some reasons” sounds quite absurd: Rufius, like all his predecessors and contemporaries, knew that terns Scythians and Huns were synonymous, Huns were a branch of Scythians, a fact that was remanufactured only in the mid of the 20th c., making all Huns' European contemporaries somewhat demented. Not a single contemporary “for some reasons” confused Huns or Turks or Scythians with any flavor of Persians)

.Вплоть до 5-го в. данные источников о местах обитания Гуннов Прикаспия остаются неотчетливыми, что, видимо, отражало не только уровень осведомленности Латинских и Армянских писателей 2-4-го вв., но и реальную ситуацию, сложившуюся в Прикаспии. Вероятно, в этот период происходило освоение новых территорий; Гунны периодически меняли свои кочевья, в Прикаспий вливались новые потоки кочевых племен. Границы обитания Гуннов Прикаспия в этот период еще не оформились. По крайней мере данных об этом в источниках нет. Единственным конкретным географическим ориентиром, с которым связываются Гунны Прикаспия, является Дербентский проход. Правда, источники не дают ответа на вопрос: ограничивались ли пределы Гуннов на юге Каспийскими воротами или же они расширились к началу 5-го в. к югу от знаменитого прохода. Одно несомненно, все военные акции Гуннов Прикаспия в 4-го в. начинались у Каспийского прохода.

Большинство исследователей признают появление Гуннских племен в Восточном Предкавказье и расселение их у Каспийского прохода (Дербента) и по побережью Каспийското моря с 370-х гг. Н. В. Пигулевская считала, что племена Гуннского происхождения заселяли в это время восточную часть Прикавказья, примыкавшего к южнорусским степям (в отравленной терминологии государственной политики Российского шовинизма, Северопонтийские степи после захвата их Россией превратились в “южнорусские степи”, ныне поделенные на “русские степи” и “украинские степи”. Т.о., Калмыки и Огузы живут не в Калмыкских и Огузских степях, но в “Южнорусских степях” ) (Пигулевская Н. В. 1941. С. 85, 108). Между морем и горами помещает Гуннов М. И. Артамонов (Артамонов М. И. 1962. С. 189). Он выделил хронологические этапы Гуннского периода на Северном Кавказе. Так, период с 395 по начало 5-го в. н.э. связывается им с Гуннами-Хайландурками, сведения о которых имеются у Армянских историков (Артамонов М. И. 1962. С. 53), В “Истории Дагестана” проникновение Гуннов в Прикаспийский Дагестан также отнесено к концу 4-го в. н.э. (История Дагестана. 1967. С. 116) (That is A Soviet “history” written by Soviet “scientists” for “Soviet” children and adults. Not for nothing the teaching of history in Russia, on 1/6th territory of the globe, was halted in the 2000's, while the new textbooks with newly created history were rewritten for the nth time). А.В. Гадло считает, что в 330-х гг. в пределах между Дербентом и р. Терек возник племенной союз, включивший Гуннские и Аланские группы населения (Гадло А. В. 1979. С. 26). Территория прибрежного Дагестана (около Кавказских гор до Дербента) связывается с ранними Тюркоязычными племенами с первых веков н.э., и С. Б. Ашурбейли (Ашурбейли С. Б. 1983. С. 55). Расселение Гуннских племен на Северном Кавказе, и в частности в Северном Дагестане, относит к 4-му в. и В. А. Кузнецов (Кузнецов В. А. 1984. С. 51). Ю. Р. Джафаров установил три основных этапа проникновения Гуннских племен в Восточное Предкавказье. Первым период отнесен им к 160 — 395 гг. н.э. Он характеризуется проникновением в степи северо-западного Прикаспия немногочисленной группы //51// булгарских племен (Джафаров Ю. Р. 1985. С. 13 - 14, 19) (The scientific views in the post-post-Stalin Russia roughly correlate with the origin of the last name: Russian, Turkic, other. In the Stalin's Russia all scientific opinions were strictly uniform. The truth is not in-between by triangulation, it is generally opposite of what the Russian “scientific standing” is, much like in the case of proverbial “Gypsy horse”.In this case, how would “small groups” of pastoralists displace the existing groups of pastoralists, where the displaced people and their herds would be displaced to, and what is small in the eyes of the bedesked scholar: is a 1000 people tribe with 200 cavalry and 35, 000 heads of horse herds requiring 5, 000 km2 of round-the-year pastures small, or it takes 10, 000 people tribe with 2, 000 cavalry and 350, 000 heads of horse herds requiring 50, 000 km2 of round-the-year pastures to be at the same time small and effective in displacement of equal-size indigenous pastoralists? One can't be a shoemaker or a mason with this kind of perception, but he surely can be an acclaimed scholar qualified to be cited and recited).
51

Ок. 370-м г. отнесено С. А. Плетневой расселение Гуннских племен в Прикаспии и Донских степях (Плетнева С.А. 1986. С. 14) Ко 2-му в. н.э. относит миграцию Гуннов в Прикаспийские степи С. Г. Кляшторный (Кляшторный С. Г. 1983. С. 175 — 176). В “Истории народов Северного Кавказа” освоение Гуннами Прикаспийской низменности Дагестана отнесено концу 4-го в. (История народов Северного Кавказа. 1988. С. 96). Раннее проникновение Гуннов в степи Прикаспия (2 — 4 вв.) признает Л. Н. Гумилев (Гумилев Л. Н. 1992, С. 37), а также А. П. Новосельцев (Новосельцев А. П. 1990. С. 69). И. П. Засецкая относит появление Гуннов на западном побережье Каспийского моря к середине 2 в. н.э. (Засецкая И. П. 1994. С. 136).

К. В. Тревер полагала, что с Гуннами Албаны и Армяне вплотную столкнулись лишь в 6 в. (Тревер К. В. 1959. С. 193), а упоминаемые Латинскими авторами 2-го в. “Уны” и Армянскими историками “Хоны” (для 3 — 4 вв.) являются Кавказскими племенами, занимавшими в это время территорию Прикаспия от р. Самур до р. Сулак и еще севернее (Тревер К. В. 1959. С. 192) (Between 1950's and 1960's K.V.Trever repeatedly rewrote her chapters in the newly minted official, aka academic, “Histories” of the newly minted “Soviet Republics”;a single reference to her opinion may show only one-time stand, leaving out her steady views, but classing the Latin “Uns” and the Armenian “Hons” as Caucasian tribes, K.V.Trever unwittingly extends the presence of the Huns in the Caucasus to the 2nd c. AD)

Как видим вопрос о том, когда расселились Гуннские племена в Прикаспии и где именно, для периода до начала 5-го в. является непростым. Его сложность обуславливается как неотчетливостью сведений о Гуннах этого времени в письменных источниках, так и расплывчатостью границ владений Гуннов в Прикаспии, и вполне возможно, и //52// субъективностью современных исследователей Гуннской проблемы (What a sweet way to describe the scientific dishonesty, a “subjectivity of the contemporary researchers”. For a hierarchically lowly scientist, this is an equivalent of a child's scream “The King is naked!” and “Fucken fakers!”).
52

Рис 1. Прикаспийский Дагестан в 5 — 6 вв.
Страна Гуннов

 

53

Впервые территория расселения Гуннских племен в Прикаспии была названа как “страна Гуннов” Армянским историком 5-го в. Егише Вардапетом. В своем сочинении он употребляет и другие, идентичные по содержанию понятия — “область Гуннов”, а также “страна Хайландурков” и “земля Хайландурков”, имея в виду Гуннское племя Хайландурков (Егише. С. 79 — 80, 117, 127, 170). Пограничным рубежом между владениями Гуннов Прикаспия и странами Закавказья, по сведениям Егише, были Дерёнтокие укрепления, которые он иногда именует также своротами Гуннов” (Егише. С. 31, 53, 79, 92, 117).

Другой Армянский историк Лазарь Парбский, писавший в 480-е гг., приводит одно из многочисленных названий Дербентского оборонительного комплекса в форме “пахак Хонов” (оборона от Хонов) (Тревер К. В. 1959, С. 209, 271; Артамонов М. И. 1962. С. 58). Сведения Лазаря Парбского говорят о там, что Гунны, занимавшие во второй половине 5-го в. территорию севернее Дербента, были в это время основной военной и политической силой в Восточном Предкавказье.

В сочинениях некоторых Римских и Византийских авторов 5-го — начала 6-го вв. повторяются сведения о Гуннах Прикаспия Дионисия Периэгета, относящиеся к середине 2-го в. (Зосим. С. 713; Юлий Гонорий. С. 1077; Присциан. С. 1104). Все внимание западных авторов 5-го в. было приковано к европейским Гуннам, создавшим в Паннонии (среднее течение Дуная) свое государство, чем и можно объяснить поиски писателями 6-го в. сведений о Гуннах в трудах предшественников. Но, вероятно, и какие-то сообщения об участии Гуннов Прикаспия в событиях Персидской экспансии на Кавказе в конце 5-го в. — начале 6-го в. доходили до них также, что могло порождать интерес и к ним.
54

В 502 г. начались длительные войны Персии и Византии за мировое господство. “Страна Гуннов” в Прикаспии была втянута в военные действия, Гуннские войска содействовали то одной, то другой стороне. Сочинения Византийских историков 6-го в. изобилуют сведениями о Гуннских племенах Прикаспия, среди которых наиболее часто в это время упоминаются Гунны-Савиры. Сообщая достоверные сведения о Гуннах-Савирах, больше всего об участии их в военных операциях, Византийские историки почти ничего не знают о местонахождении их страны.

Прокопий Кесарийский — один из наиболее просвещенных из Византийских историков, осведомленный во многих сторонах жизни Гуннских племен Прикаспия — социально-экономическом развитии, военно-политической ориентации, (вооружении и военной технике) довольно подробно описывает Кавказские перевальные пути, которыми пользовались Гунны-Савиры для проникновения в Закавказье, но его данные о локализации “страны Гуннов” не отличаются конкретностью. Прокопий отмечает только, что Савиры и другие Гуннские племена живут у юговосточных отрогов Кавказских гор и вблизи их владений находятся два главных прохода — Каспийские ворота (Дербентский проход) и проход //55// Тэур (Дарьял) (Прокопий Кесарийский I а. С, 112; II. С. 881, 407). Гунны, как сообщает Прокопий, занимали равнинные пространства — “... поля, ровные и гладкие, орошаемые обильными водами, удобными к содержанию коней” (Прокопий Кесарийский I а. С. 112).
55

Агафий — современник Прокопия — только упоминает о Гуннах-Савирах, повествуя о военные событиях 555 г., ничего не рассказывая об их Прикаспийских владениях (Агафий. С. 88).

Самые ранние сведения о Гуннах-Савирах принадлежат Византийскому хронографу Феофану Исповеднику, писавшему в 810 — 814 гг. Он датирует 516/517 г. один из военных походов Гуннов-Савир в Закавказье и Малую Азию (Феофан Исповедник. С. 49), . Источник этого сообщения Феофана выявить не удалось. Еще одно сообщение о Савирах помещено в “Хронографии” Феофана, под 527 — 528 г. Оно связано с разгромом царицей Гуннов-Савир Боарикс войск двух других Гуннских племен (Феофан Исповедник. С. 50). Эти сведения Феофан почерпнул у Сирийского хронографа Иоанна Малалы. Как и Малала, Феофан связывает Каспийские ворота с местами обитания Гуннов-Савир. Но в отличие от первоисточника, он выделяет территории, занятые “внутренними Гуннами”, и земли, лежащие на пути из Восточного Предкавказья во владения Персии, расположенные, видимо, у Дербентского прохода; сообщение Феофана дает возможность утверждать, что племена, составлявшие Гуннский союз в Прикаспии, занимали обособленные территории, контролировавшиеся вождями племен.
56

О Гуннах и Савирах Прикаспия во второй половине 6-го - начале 7-го в. знают и другие Византийские авторы, но информации об их местопребывании они не представляли (Менандр Византиец. С. 411, 415 — 416; Феофан Византиец. С. 494; Феофилакт Симокатта. С. 160).

В силу различных обстоятельств более подробными сведениями о Гуннском союзе в Прикаспии располагали некоторые Сирийские авторы 6-го в.

Иешу Стилит свидетельствует о том, что территория, контролируемая Гуннами была достаточно четко обособлена от владений сопредельных народов. Для ее обозначения Иешу Стилит употребляет словосочетания — “их земли” и “границы их земли” (Иешу Стилит. С. 131). Эти данные подтверждаются сведениями современника Иешу Стилита Псевдо-Захарией. Он отмечал, что земли, подвластные Гуннам, располагались на побережье моря и в пределах Гуннов находились Каспийские ворота (Псевдо-Захария. С. 165). Псевдо-Захария указывает также, что с юга к “пределам Гуннов” прилегала “земля Базгун” и границей между ними служили Каспийские ворота. Исходя из контекста источника, можно допустить, что автор называет западных соседей Гуннов. Псевдо-Захария перечисляет пять исповедующих Христианство народов, живущих в “северной стороне”: земля Гурзан (Грузия), земля Арран (Кавказская Албания), земля Сизгам, земля Базгун н пределы Гуннские (Псевдо-3ахария. С. 165 — 166). Им противопоставляются 13 языческих народов.
57

Местоположение политических образований //57// в Предкавказье автор определяет следующим образом: “... Базгун (Masguts)-земля со (своим) языком, которая примыкает и простирается до Каспийских ворот и моря, находящихся в пределах Гуннских. 3а воротами (живут) Бургары со (своим) языкам, народ языческий и варварский; у них есть города, и Аланы, у них пять городов” (Псевдо-Захария С. 165). На первый взгляд, в тексте имеется противоречие. Оно состоит в том, что, называя Каспийские ворота: пограничным рубежом между “землей Базгун” и пределами Гуннскими, автор определяет положение Базгуна к югу от Каспийских ворот, а “'пределов Гуннских” к северу от них, уточняя, что и “ворота” и побережье моря входят в “пределы Гуннов”. Но автор указывает, что “за воротами” обитают “Бургары” (Болгары) и Аланы. На наш взгляд, противоречие это кажущееся. Автор имел в виду тот факт что владения, “Бургаров” и Алан простирались за “пределами Гуннов”, но все они находились к северу от Каспийских ворот., т. е.. “за воротами”.

В 7 в. Прикаспийский Дагестан связывается с Гуннами только Армянскими и Албанскими историками.

У епископа Себеоса, писавшего в 650 — 660-е.гг., сведения о локализации Гуннов достаточно конкретны. Себеос не употребляет названия “мест обитания Гуннов, но обозначает их словосочетанием “страна при подошве гор” (Себеос. С. 164). В другом месте сочинения Себеоса имеется уточнение, указывающее на то, что Гунны жили “при гористой стране Кавказа” (Себеос. С. 30 - 31). Автор указывает на еще один //58// географический ориентир, Дербентский проход, обозначенный в источнике под разными названиями: Ущелье Джора, врата Гуннские, и Каспийские ворота (Себеос. С. 164).
58

Владения Гуннов в “Армянской географии” 7-го в. также помещены у моря севернее Дербента (Армянская география. I. С. 38; II. С. 30). В этом сочинении подвластные Гуннам территории впервые именуются “царством Гуннов”.

Мовсес Каланкатуаци, “История страны Алван” которого является наиболее полным источником по истории народов Прикаспийского Дагестана в 7-м в., демонстрирует, как ни странно, очень скудные и расплывчатые знания о местоположении упоминаемой им неоднократно “страны Гуннов”. В разделах книги, повествующих о событиях, имевших место на Кавказе в 7-м в., места обитания Гуннов Прикаспия обозначены большей частью “страной Гуннов”, очень редко употребляются другие наименования — “земля Гуннов”, “страна северян”, “области Хазаров и Гуннов” (Мовсес Каланкатуаци. II. С. 69, 123, 128, 132 — 133, 148).
59

В источнике четко //59// выделяются среди сопредельных политических  образований территории, занимаемые Гуннами. Однако в нем не названы характерные географические ориентиры расположения “страны Гунн”, в нем нет также подробного описания ее местоположения. Отсутствие, этих данных труднообъяснимо, ибо часть исторического сочинения Мовсеса Каланкатуаци посвящена событиям, имевшим место непосредственно на территории, занимаемой Гуннами Прикаспия.

Среди географических ориентиров, связанных с Гуннами, Мовсес Каланкатуаци указывает только на Дербентский проход - “ворота Чора”, через который Гунны проникали в Закавказье, обычно именуя их “воротами Гуннов” (Мовсес Каланкатуаци. II. С. 69, 90, 99, 101, 103). Однако в “Истории страны Агван” имеются косвенные данные, позволяющие определить местоположение “страны Гуннов”. Автор “Истории страны Алван” отмечает, например, что дорога из г. Партава — столицы Кавказской Албании в г. Варачан — столицу “страны Гуннов” была “дальней”, что свидетельствует о значительном расстоянии между двумя городами (Мовсес Каланкатуаци. II. С. 123). Из описания Мовсеса Каланкатуаци явствует, что продолжительность этого пути составляла 51 день. Именно столько времени находилось в дороге посольство Албанского епископа Исраиля, отправившись в 682 г. из Партава в страну Гуннов с важной миссией (Еремян С. Т. 1939. С. 183 — 134). Некоторые исследователи объясняют длительность пребывания в пути Албанского посольства сложностью военно-политической //60// обстановки в Прикаспии и погодными условиями зимнего путешествия (Еремян С. Т. 1939. С. 138 — 139; Бартольд В. В. 1963. С. 128; Кодовая В. Г. 1974. С. 183-184), В. Г. Котович полагал, кстати, что дорога из Партава до Дербента занимала в те времена не более 15 дней (Котович В. Г. 1974. С. 185), и только в силу необычности маршрута Албанского посольства путь этот был таким продолжительным.
60

Однако Мовсес Каланкатуаци указывает, что дорога из Партава до первого крупного населенного пункта — “города Лбинов” уже заняла 12 дней. Отметим, кстати, что этот первоначальный отрезок путешествия не сопровождался какими-либо трудностями. Основные тяжести, выпавшие на долю путников, пришлись на переход через главный Кавказский хребет. Албанское посольство на три дня задержалось в “стране Чилбов, расположенной у склона великой горы”, — пишет Мовсес Каланкатуаци. Разыгравшаяся снежная буря не позволила посольству продолжать движение, т.к. перевальные пути были закрыты. И только когда вьюга утихла, путники “перевалили через вершину громадной горы”. Но, видимо вскоре погода испортилась вновь, т. к. в источнике отмечается, что “... еще много дней после этого не было видно ни звезд, ни солнца, и держались крепкие морозы” (Мовсес Каланкатуаци. II. С. 123). Далее в сочинении Мовсес Каланкатуаци следует абзац, переводы //62// фрагмента которого в используемых нами изданиях разнятся, хотя смысловое значение его принципиально.
61

В издании 1861 г. (перевод К. Паткамьян) //61// содержание этого фрагмента сочинения сводится к тому, что после перенесенных трудностей при переходе перевала “изнуренные и утомленные, они против воли взяли другую дорогу” и “после долгодневного пути прибыли в древнюю резиденцию царей, в то место, где сподобился св. Гриторис” (Мовсес Каланкатуаци, I. С 191). Именно вынужденным изменением маршрута продвижения Албанского посольства некоторые авторы объясняют долговременность нахождения в пути (С. Т. Еремян, В. Г. Котович).

Однако в современном издании 1984 г. (перевод Ш. В. Смбатян) сведений о факте изменения первоначального маршрута нет. Содержание этого же отрывка в новом переводе таково: ”. ..утомленные и обессиленные, они шли еще много дней, пока не прибыли в древнюю царскую резиденцию, ту самую, где был удостоен венца мученика католикос Алуанка святой Григорис” (Мовсес Каланкатуаци. II. С. 123 — 124).

В новом переводе “Истории страны Алван” нет и намека на какие-либо причины, мешавшие выбору иного маршрута в “страну Гуннов”. Более того, несмотря на срочность задуманного путешествия, к нему тщательно готовились. Автор повествует: “Приготовили дары и подарки, снабдили продуктами его (Исраила) и тех, кто должен был сопровождать его в дальнюю дорогу” (Мовсес Каланкатуаци. II. С. 123).

Организаторы миссии к Гуннам Прикаспия были достаточно хорошо осведомлены и о трудностях предстоящего путешествия и о его продолжительности.
62

Как нам представляется, //62// маршрут Албанского посольства был обычным и, вероятно, более безопасным для этого времени, чем другие. Кстати, Христианская миссия Армянского епископа Кардоста, отправившись из Армении в “пределы Гуннов” примерно в 530 г., также попала туда горным путем. “Они не вошли в ворота, но были проведены через горы” — замечает рассказывающий об этом Сирийский автор Псевдо-Захария (Псевдо-Захария. С. 166).

Срочность и “неотложность задач” поставленных перед посольством Исраила, сделали необходимым выбор проделанного пути, часть которого проходила через горные районы Кавказской Албании. Автор “Истории страны Алван” подробно, с деталями описывает именно этот отрезок пути, как нам представляется, имея цель подчеркнуть подвижничество самого Исраила и его спутников ради выполнения высокой миссии, возложенной на них князем Албании. А та часть маршрута, которая прошла по приморским районам Восточного Предкавказья, описана в источнике лаконично, ибо никаких подвигов на долю участников путешествия здесь не выпало. Они прибыли в древнюю царскую резиденцию и, выйдя оттуда через несколько дней, достигли Дербента. К Варачану — цели своего путешествия, посольство Исраила проводили Дербентцы, уже видимо по землям Гуннов. Таким образом, учитывая трудности зимнего путешествия, его продолжительность была обычной.
63

Основываясь на данных Мовсеса Каланкатуаци, можно заключить, что “страна Гуннов” находилась в непосредственной близости от северных границ Кавказской Албании, и //63// пограничным рубежом между двумя странами были Дербентские укрепления. Князь Гуннов Алп-Илитвер в своем послании к католикосу Армянскому Сахаку и князю Григору (682. г.) называет Алуанк (Албанию) как ближайшую к Гуннам страну. (Мовсес Каланкатуаци. II. С. 133). Вскоре после завершения миссии Исраила у Гуннов именно через Алуанк в Армению отправились с. важным поручением посланцы великого князя Гуннов (Мовсес Каланкатуаци. II. С. 133).

Таким образом, как показывает анализ данных письменных источников, “страна Гуннов”. к концу 7-го в. н. э. имела стабильную, оформившуюся территорию, простиравшуюся от низовий Волги на севере до укреплений Дербента на юге; сюда входили степные и равнинные территории, примыкающие к побережью Каспийского моря, а также предгорные районы (рис. 1) (Гмыря Л. Б, 1980. С. 156 — 158; 1993. С. 286 — 287).

Caspian Hun Country
Fig 1. Caspian Dagestan in the 5th-6th centuries.
 

Интересно отметить, что сами Гунны называли занимаемую ими территорию “Гуннской землей”, “страной нашей” (Мовсес, Каланкатуаци. I. с. 200, 207 — 208), а великий князь Гуннов Алп-Илитвер называл ее “страна моя” (Мовсес Каланкатуаци. II. С. 132). 
64

Мнение исследователей относительно местонахождения “страны Гуннов” в 5-м — 7-м вв., в общем, единодушное — это Прикаспийский Дагестан. Но следует заметить, чгто суждения большинства авторов. не детализированы географическими подробностями, а также хронологическими этапами изменения ее территории. Представления исследователей носят самый общий характер: “страна Гуннов” //64// находилась к северу от Дербента (Бартольд В. В. 1963. С. 670), в Северном или Северо-Восточном Дагестане (Артамонов М. И., 1936. С. 97 — 98; Федоров Я. А. 1972. С. 19, 22, 35, 39; Кузнецов В. А. 1984. С. 51; Гумилев Л..Н. 1992. С. 51, 59), на Северном Кавказе (Бернштам А. Н. 1951. С 174), в Дагестане (Вернадский Г. В. 1992. С. 229). У некоторых авторов представления о локализации “страны Гуннов” несколько конкретнее: Прикаспийские районы к северо-востоку от главного Кавказского хребта (Пигулевокая Н. 1941. С. 46), Прикаспийские районы (Артамонов М. И., 1962. С. 183; Кляшторный С. Г. 1984. с. 20), Приморский и Северный Дагестан (История Дагестана, 1987. С. 127).

В “Истории народов Северного Кавказа” локализация “страны Гуннов” в пределах между современным г. Махачкалой и р. Уллучай в средней части Приморской равнины как будто очень конкретная; однако никаких обоснований этой точки зрения не приведено (История народов Северного Кавказа. 1988. С. 96 — 98). Лишь мнение двух авторов — А. В. Гадло и Ю. Р. Джафарова о местонахождении “страны Гуннов” основано, на наш взгляд, на детальном анализе письменных источников с расчленением сведений древних авторов хронологически, но и их представления не совпадают. У одного — это широкие просторы от низовий Волги до Дербента (Джафаров Ю. Р. 1985. О. 46, 62 — 63); у другого — это локальный район Приморской низменности и предгорий Дагестана (Гадло А. В. 1979. С. 152).
65

Наверное, в разбросе мнений исследователей и неконкретности их представлений повинны не только слабая осведомленность по этому вопросу древних авторов, но и этическая пестрота обитавших в регионе племен Гуннского круга. На наш взгляд, причина состоит и в методике исследовательского анализа источников (The unspecified weakness in the allusion must relate to prejudices and partial blindness endemic to state-run scientists).

65

Период наибольшей активности “страны Гуннов” в Прикаспии ознаменовался началом продвижения Арабского Халифата в Восточное Предкавказье. К 642/643 г. исследователи относят первое появление Арабских войск у Дербента. С этого времени начинается длительный период военных походов Арабов в равнинные и горные районы Дагестана, продолжавшийся почти сто лет (Новосельцев А. П. 1990. С. 173 — 190). Главной силой, возглавившей борьбу народов Северо-Восточного Кавказа против захватнической политики Арабского Халифата, стало Хазарское государство. Основной удар мощи Арабской экспансии приняли на себя народы Прикаспийского Дагестана. Этот регион с начала 8 в до 40-х гг. 8 в. подвергался почте непрерывному разорению, многие экономические центры прекратили свое существование, кровавые битвы уносили десятки тысяч человеческих жизней, женщины и дети наряду с материальными ценностями становились военной добычей для Арабских воинов. В войске Арабов существовала специальная должность — “распорядитель добычи” (“мукасим“)(“mukasim/mukhasim”,a Persian for ca. “adversary (spoils)”).
66

Источники свидетельствуют, что сопротивление народов Дагестана Арабской агрессии было упорным и настойчивым. Борьба длилась с переменным успехом. Арабам приходилось неоднократно покорять одни и те же области и города. Дагестана. И как только власть Арабов в регионе ослабевала, покинутые населением земли вновь заселялись. Лишь к началу 10 в. Арабо-Хазарские взаимоотношения стабилизировались, рубежом, разделявшим сферы влияния двух государств — Арабского Халифата и Хазарии стал Дербент, усиленно охраняемый Арабами (Новосельцев А. П. 1990. С. 191). В 8-м в. на политической карте Прикаспия, как и горных районов Дагестана произошли существенные изменения.

Источники сообщают о существовании в Прикаспии севернее Дербента в этот период нескольких политических образований: “страна Гуннов” — “владение Семендер”, “страна Баланджар”, “территория Вабандар”, “земля Хайдак”, “страна Хазар”.  

66

“Страна Гуннов” в 8 в. упоминается двумя Армянскими историками — Гевондом и Степаносом Таронским.

Вардапет Гевонд, писавший в конце 8 в., указывает, “что военные походы Арабов в период с 713 по 737 гг. проходили в основном на территории “страны Гуннов” (Гевонд. С 28, 81). В некоторых случаям он именует ее также “землей Гуннов” (Гевонд.С. 72, 80).
67

Сопредельные с “землей Гуннов” политические образования автором четко выделяются. Им называется “земля Маскутов”, расположенная, исходя из контекста источника, к югу от “земли Гуннов” и Дербентского прохода (Гевонд. С. 72). Хазарские территории обозначены автором расплывчатым термином — “страны северные” (Гевонд. С. 72). Территории Хазар однозначно находились севернее “земли Гуннов”, о чем свидетельствует описание маршрута войск Хазар, отправившихся военным походом в Закавказье (683? 730?): “...полководец выступил с собранным войском и пошел через землю Гуннов и через проход Джорский по земле Маскутов, и сделал набег на страну Пайтакаран” (Гевонд. СС. 71 — 72). Это еще одно свидетельство того, что источники не только 7, но и 8 вв., четко различают “страну Гуннов” Прикаспия и “земли Хазар”, расположенные в непосредственной близости от Гуннских владений у ее северных рубежей.

Провинция Армении Пайтакаран
(Hewsen, Robert H. Armenia: A Historical Atlas. ISBN 978-0-226-33228-4
“Пайтакаран вне всяких сомнений был населен этнически не-Армянским населением”)
 

Гевонд специально не описывает местонахождение “страны Гуннов”, но из содержания текста явствует, что южные ее границы открывались Дербентским проходом или, как его именует автор, “Каспийскими воротами”, “проходом Чора” и “проходом Джорским” (Гевонд. сс. 27 — 28, 72). Других географических ориентиров Гевонд не приводит, хотя из одного сюжета “Истории” Гевонда можно заключить, что “Гуннский город Таргу”, например, находился, у передовых отрогов Кавказских гор “густо” покрытых лесами”. К горам “Кокоса“, спасаясь от разгрома, устремился Арабский полководец Маслама после неудачной //68// осады города (Таргу) в 713/714 гг. (Гевонд, С. 28). В 737 г. другой Арабский полководец Мерван овладел не названным им городом в “земле Гуннов”, находившимся на берегу моря (Гевонд. С. 80).
68

Считается, что этим городом мог быть столичный город страны Гуннов Варачан. О взятии его Арабскими войсками во главе с Мерваном сообщает Армянский историк 13 в. Вардан Великий. Его сообщение лаконично, весь трагизм события передан одной фразой: “Мерван пошел походом на Варачан - город Гуннов, и возвратился оттуда победителем” (Вардан Великий. С. 95). Однако о неназванном городе Гевонда есть и иные мнения, но об этом мы расскажем ниже. Для нас важно отметить, что Гевонд, писавший по горячим следам военных событий Арабо-Хазарских войн, в отличие от Арабских историков 9 — 10 вв., описывавших те же события (ал-Куфи, ат-Табари), локализует в первой половине 8 в. в Прикаспии “страну Гуннов” и ее города (I.e. long after the Caspian Huns accepted supremacy of Khazaria, and the appointment by Khazaria as a Hun's Elteber an alien from the Ashina dynasty, Armenians still called the Hun lands the “Land of Huns”,and not the “Land of Khazars”).

Армянский историк 11 в. Степанос Таронский повторяет сведения Гевонда о Гуннах в Прикаспии, связывая с ними оборону Дербента в 713/714 гг. (Степанос Таронский. С. 95).

В трудах Арабских географов и историков 9 — 10 вв., содержащих основные сведения о Прикаспии 8 — 10 вв., “страна Гуннов” не упоминается. Однако под мощными наслоениями сведений об основных вехах Арабо-Хазарских войн все же прослеживается судьба населявших ее народов и в период могущества // 69// Хазарии, чьим данником стала страна Гуннов.
69

Обратимся к сочинениям двух Арабских авторов, живших в начале 10 вв. — ал-Куфи и ат-Табари. Они достаточно подробно обрисовывают военные операции на Кавказе в первой половине 8 в., их сведения перекликаются с данными Армянского историка Гевонда.

Географические сведения о Прикаспийском Дагестане у ал-Куфи довольно расплывчаты; районы севернее Дербента обозначены автором различными терминами, но, как правило, “Хазарскими” владениями. Автором употреблены иногда общие, неконкретные обозначения: “сторона Хазар” и “своя (Хазарская) страна” (ал-Куфи. С. 17) или обобщающие понятия — “Хазарские земли”, обозначающие территории, в целом подвластные Хазарам (ал-Куфи. С. 41). В некоторых случаях возможно “вычленить “ в сочинении ал-Куфи названия политических образований, расположенных в Прикаспийском Дагестане. У ал-Куфи имеются упоминания о “странах”, находящихся в союзнических отношениях с Хазарией. Эти политические образования, именуемые у ал-Куфи “странами безбожников”, состояли в родственных отношениях с Хазарским царем — “были с ним одной веры и племени” (ал-Куфи. С. 21). Как свидетельствуют данные ал-Куфи, эти “страны” обязаны были участвовать в особо важных военных операциях, однако на это требовалось их согласие, что говорит о большой их политической самостоятельности (ал Куфи. С. 22). В число “стран безбожников” //70// входила, видимо, и “страна Гуннов” Армянских источников с г. Семендером, ставшим ее новой столицей.

70

О Семендере ал-Куфи упоминает неоднократно при описании военных операций в Прикаспии (ал-Куфи. С. 19 — 20, 41, 49). Но он не говорит о взятии Арабами этого города штурмом. Походом на Самандар (Семендер) собирался идти Арабский полководец Джаррах, покорив прежде подвластные Хазарам земли — “страну Баланджар” и “территорию Вабандар” в 722 г.; однако получив предупреждение от ставшего союзником Арабов “владетеля Баланджара” о надвигающемся на него огромном войске Хазар, Джаррах поспешно увел свои войска за пределы Дербента.

Во время очередного похода против Хазар в 727/728 гг. Арабский полководец Маслама вступил в несколько городов, покинутых Хазарами без боя, среди них был и Самандар (This Scythian tactics survived to Modernity, it was used by the Türkic scion Kutuzov in the Franco-Russian War of 1812).

Из Самандара Арабам пришлось бежать, узнав об огромных силах, собранных против них Хазарами (And the same happened to Darius in 512 BC and Napoleon who fled from Moscow in 1812).

В 737/738 гг. Арабский полководец Мерван, поставив целью похода взятие столицы “царства Хазар” г. ал-Байды (Итиль) на Волге, прежде должен был дойти до Самандара. Туда он попал через земли Aлан, разорив их. О штурме Самандара или его готовности покориться Арабам автор умалчивает. Известно только, что в окрестностях Самандара Мерван тщательно готовил войска к походу на ал-Байду. Войска были перестроены, заново вооружены новыми копьями, переодеты, видимо, в особые, белые одежды, причем все — военачальники, // 71// подчиненные и слуги (ал-Куфи. С. 49). Из Самандара 150-тыс. войско Мервана выступило на ал-Байду. О Семендере автор не говорит больше ни слова.
71

Вообще, у ал-Куфи Семендер в сравнении, например, с другим городом Баланджаром, пребывает как бы в тени. Основные военные операции Арабов в Прикаспии по данным ал-Куфи проводились на “земле Баланджара”. И если Баланджар выступает у ал-Куфи как “земля” или “страна владетеля Баланджара”, как главный город этого политического образования, о чем подробнее мы скажем ниже, то Семендер (Самандар) у ал-Куфи — это только “один из Хазарюких городов” (ал-Куфи. С. 49). Но известно по другим, более ранним Армянским источникам, что г. Семендер являлся в 7 в. одним из крупных городов “страны Гуннов”, которая находилась в союзнических отношениях с Хазарией. О “стране Гуннов” у ал-Куфи сведений нет. Но некоторые косвенные данные сочинения ал-Куфи позволяют предположить, что в первой половине 8 в. Семендер становится главным городом “страны Гуннов” после гибели ее прежней столицы Варачана.. Резиденция князя Гуннов была перенесена в Семендер, располагавшийся во внутренних, северных районах “страны Гуннов”, пограничных с Хазарией. и в первой половине 8 в. Семендер, по данным ал-Куфи, выступает скорее всего как союзник Хазарского царя и “владетеля страны Баланджар”, а не как полностью подвластная Хазарам территория. В Семендер “бежит “владетель Баланджара после захвата его резиденции Арабским //72// полководцем Джаррахом; Хазарский царь обычно собирал большие силы, если нависала угроза захвата Арабами Семендера.
72

Об одном из очень больших сражений проходивших, по всей вероятности, во владениях “страны Гуннов”, рассказывает в одном из сюжетов ал-Куфи. В 722/723 гг. Арабский полководец Джаррах, преследуя Хазарские войска, отступавшие под натиском Арабов и Азербайджана, достиг Дербента, покинутого Хазарами. В 6 фарсах (aka parasang = 5 3/4 km, около 42 км) к северу от города на реке ар-Ран произошло первое сражение между Арабскими и Хазарскими войсками, закончившееся разгромом Хазар (ал-Куфи. С. 17 — 18). В эту же кампанию Джаррахом были покорены ал-Хасин (видимо крепость) и г. Бар'уфа, осаждавшийся Арабами в течение 6 дней. Видимо, названные укрепленные населенные пункты также находились в “стране Гуннов”, т.к. лишь после разорения ее владений Арабы перешли на “земли Баланджара”.

Пересказ этих событий имеется и в сочинении Арабского историка 13 в. Ибн ал-Асира. Но названия некоторых населенных пунктов, занятых Джаррахом во время военной кампании 722/723 гг., переданы Ибн ал-Асиром несколько иначе, чем у ал-Куфи-(Ибн ал-Асир. с.24).

О Семендере в первой половине 8 в. имеются некоторые сведения у ат-Табари ((also al-Tabari, 839 — 923). Во время похода Арабского полководца Мервана в 737 г., организованного с целью захвата столицы Хазарских царей на р. Волге (р. Сиклабе), Арабский полководец приводит свои войска сначала в г. Семендер (In this paragraph the most interesting is the Arab name of Itil, different from the Türkic Itil and from the Slavic Volga. Siklab is a rendition of the form sing. Saklab pl. Sakaliba, lit. Sakaliba are Kipchaks, the word Saklab/Sakaliba is a loan translation of the Türkic ethnonym Kipchak/Kipchaks ~ Kipchak/Kipchaklar ~ White/Pale Saka. The word Saklab/Sakaliba applied to Bulgars and to Bulgar King/Malik Almasi-Khan (895-925), and to Sakaliba military titles of Suji Mlk ~ ~ Head (Mlk) of Army and Subanj - ) ~ Subash ~ Army Commander, lit Head of Army. In Arabic, the river Itil was called Saklab river ~ Kipchak river. The ethnonym Saka was a part of the names Saklan and Saksin, two Bulgarian provinces, and of the Bulgar city Saksin-Bulgar on the Itil/Saklab river. In the Russian phony phonologism, Saklab was routinely translated as Slav, endowing the Slavs with Türkic ethnology ad history even when such translation screams of the fake, like Slav King Almush, Slav Subashi ~ Army Commander, or Slav Suji ~ Tr. Sweet Water).
73

Об этом писал и ал-Куфи, о чем говорилось выше. Но и ал-Куфи не объяснил, почему Арабы поставили целью достичь Семендер и почему он не был взят ими. Ат-Табари же поясняет, что в Семендере “... жил хакан, царь Хазарский, который поспешил оставить город” поэтому Мерван отправился далее, оставив Семендер в тылу, расположился при реке Сиклабе и напал на лагерь неверных..”. (ат-Табари. I. С. 87). Как видно из приведенной цитаты, г. Семендер определяется как будто не только как Хазарский город, но и как столичный, где располагалась ставка царя Хазар. Однако изложение последующих событий у ат-Табари позволяет считать, что столичным городом у Хазар был город на р. Сиклабе, ибо ат-Табари называет его “свой (хакана Хазар) город”. В благодарность за принятие Ислама хакан Хазар был оставлен Мерваном правителем в “своем городе”, несмотря “на жестокое поражение, нанесенное Хазарам” (ат-Табари. I. С. 87). Пребывание царя Хазар в Семендере было, видимо, временным и связано с организацией военных операций в Прикаспии против Арабской экспансии.

Итак, о судьбе “страны Гуннов” в Прикаспии в период Арабской экспансии на Кавказе наиболее отчетливы сведения лишь у Армянских историков, в основном у Гевонда. Это вполне объяснимо, ибо он писал свой труд примерно через 60 лет после происходивших событий. По его данным, именно “страна Гуннов” первой подверглась разорению, произведенному Арабскими войсками в Прикаспии.
74

“Страна Гуннов” в борьбе с Арабами выступает //74// как союзница Хазарии, как одна из основных сил в Прикаспии, способная противостоять натиску Арабской экспансии. У ал-Куфи и ат-Табари, писавших примерно через 150 лет после совершившихся событий, сведения о Прикаспийском Дагестане 8-го в. неотчетливы, на их передачу наложились, видимо, представления о регионе последующих столетий. Но и у них прослеживается судьба “страны Гуннов”.

Как показывает сравнительный анализ данных Армянских и Арабских источников, “страна Гуннов” “Армянских авторов и Семендер Арабских для первой половины 8-го в. — понятия идентичные, обозначающие район Прикаспия между Дербентом и г. Семендером. С северо-запада к “стране Гуннов”, примыкала “страна Баланджар”, выделившаяся, по всей вероятности, из владений “страны Гуннов”, о чем мы скажем ниже. Северным ее соседом были Хазарские земли.

Как отмечал А. В. Гадло, царство Гуннов первым приняло на себя удар Арабских войск. Это столкновение с Арабами, по его мнению, привело к ослаблению союза Гуннов, чем и воспользовались Хазары (Гадло А. В. 1979. С. 126) (Since the left wing of the European Hunnic state joined the Türkic Kaganate in 560s, and remained in the Kaganate till the dismemberment of the Western Türkic Kaganate in 660s, and subsequently remained in the Khazar splinter of the Western Türkic Kaganate with a status of constituent tribal union ruled by an appointed viceroy Elteber. Khazars had nothing to take advantage of, and the A.V. Gadlo concept is hanging in thin air without any foundation. The Huns, responsible for securing southern border of the states they belonged to since 560s, suffered a debacle, their Elteber lost his position and probably his life, and his functions were assumed by the central government, and for local matters delegated to a new Elteber. The Caspian Huns received their first Elteber appointed by the newly formed Khazar Kaganate in 660s, and the sequence of Eltebers ruled Huns till the debacle of 737). Включение территории “страны Гуннов” в сферу влияния формирующегося Хазарского государства происходило, как справедливо считает А. В. Гадло, на фоне событий Арабо-Хазарской войны за Кавказ (Гадло А. В. 1979. С. 153). А. В. Гадло неоднократно подчеркивает в своем исследовании, и мы солидарны с автором, что Гунны “страны Гуннов” во главе с Алп-Илитвером не могут быть отождествлены с Хазарами и Хазарией, ибо это противоречит данным источников (Гадло А. В. 1979.. С. 139, прим. 194. С. 141). М. И. Артамонов отметал, что Хазария складывалась как федерация племен, сохранивших даже при верховной власти Хазарского кагана совою самостоятельность (Артамонов М. И. 1962. С. 184, 189). Л. Н. Гумилев также отмечал, что предгорные и степные районы Дагестана были заселены не Хазарами (Гумилев Л. Н. 1992. С. 48).
75

75

В 8-м в. у Арабских историков ал-Куфи и ат-Табари иа политической карте Прикаспийского Дагестана обозначена “земля Баланджар”. Как нам представляется, ал-Куфи под “землей Баланджар” понимает дальнюю кавказскую провинцию Хазарии. Ал-Куфи для ее обозначения употребляет и другие понятия: “земля владетеля Баланджара” или “страна владетеля Баланджара” (ал-Куфи. С. 11, 19). Главным городам ее являлся Баланджар, где располагалась резиденция владетеля “земли Баланджар” (ал-Куфи. С. 10 — 11, 19, 20, 41, 47 — 48). Вторжение Арабов именно в Прикаспийскую провинцию Хазар — “страну владетеля Баланджара” вводит в особую тревогу Хазарского царя, принуждая его. предпринимать масштабные ответные военные операции против Арабов. С получением известий о вступлении Арабов во владения Баланджара, царем Хазар отправлялись посланцы во все подвластные Хазарам страны для призыва их на войну с Арабами (ал-Куфи. С 21, 41).
76

Собиралось огромное //76// войско. Так, в сражении за Баланджар в 652/653 гг.. против 10-тыс. Арабского войска было выставлено 300-тыс. войско Хазар (ал-Куфи. С. 10 — 11). После взятия Баланджара в 722 г. Арабским полководцем Джаррахом Хазарский царь мобилизовал “огромное число Хазар” и Джарраху пришлось спасаться бегством (ал-Куфи. С 19 — 20). В очередную военную кампанию, когда Арабские войска под командованием Масламы опять вторглись в земли, подвластные Хазарам — Баланджар, Вабандар и Самандар тотчас после получения известия о захвате Баланджара, царь Хазар начал собирать войска со всех Хазарских земель и вскоре выступил во главе огромного полчища войск (ал-Куфи. С. 41). “Их было столько”, отмечает автор, что Арабы “не были в состоянии оказать им сопротивление”. Арабы поспешно отступили до Дербента, преодолевая за один день два дневных перехода. Другой Арабский полководец Мерван в 735 г. взял Баланджар и разорил “страну Хазар” (ал-Куфи. С. 48). Двумя годами позже Мерван, собрав небывалое количество воинов — 150 тыс. (обычно в операциях Арабов в Прикаспии принимало участие от 10 до 40 тыс. воинов) (ал-Куфи. С, 10 -11, 18, 47), предпринял успешную операцию по захвату столицы Хазар на Волге ал-Байды. Здесь Хазарский царь смог противопоставить Арабским силам лишь 40 тыс. своих воинов (ал-Куфи. С. 50).
77

Топографические данные о стране “владетеля” Баланджара” у ал-Куфи весьма скудные. Известно, что в пределах ее территории протекала быстрая река, с поросшими густым лесом //77// берегами (ал-Куфи. С. 10). Сам г. Баланджар находился, видимо, вблизи Семендера, именно сюда бежит его владетель. после, захвата Баланджара Джаррахом.

В современном переводе “Истории” ат-Табари с Арабского при описании военных операций Арабов на Кавказе упоминается “собственная страна Tюрков” и “земля Tюрков” с г. Баланджар, которая иногда именуется также просто Баланджаром (ат-Табари. II. С. 74). Интересно отметить, что военные операции в Прикаспийском Дагестане 652/653 гг.. обозначены у ат-Табари как “походы Баланджара”, лично Халиф назначал ответственны к за них лиц (ат-Табари. II. С. 75).

“Страна Баланджар” обозначается у ат-Табари в некоторых случаях и как “страна Хазар” или “сторона Хазар” (ат-Табари. 11 С. 76 — 77). Местоположение г. Баланджара (или страны) определить точно не представляется возможным, хотя косвенные данные, имеющиеся в сочинении ат-Табари, дают какое-то представление об этом. Некоторые политические образования, покоренные Арабами, находились, по определению ат-Табари, “за горами Баланджара” (ат-Табари. II. С. 79).

Очень важно сообщение ат-Табари о том, что перед походом на Баланджар в 652/653гг. один из Арабских полководцев Салман Ибн Рабиа был назначен контролировать проходы Баланджара (ат-Табари. II. С. 75). Речь, видимо, шла о перевальных путях, на пути к которым стоял г. Баланджар.
78

 О нахождении Баланджара в предгорьях свидетельствуют и другие факты. Рассказывая о разгроме Арабских войск у Баланджара в 653 г., ат-Табари сообщает интересные подробности. Арабы, отступая, разделились на два отряда, один из них пошел в сторону ал-Баба (In Arabic Bab  بلد   is akin to “country”,here: Derbent), а другой — по “дорогам страны Хазар” и вышел к Джилану и Джурджану (южное побережье Каспия)  (Gilan and Hyrcania/Gorgan respectively) (ат-Табари, II. С. 76 — 77). Первый отряд продвигался к Дербенту, видимо, по Прикаспийскому пути, который пролегал по территориям, не принадлежащим Хазарам, и в силу этого был более безопасным. Как подчеркивает автор, выбор этой дороги спас Арабский отряд. Судьба другого отряда Арабов не раскрыта автором, но, возможно, значительные силы его были потеряны, т.к. оба решения Арабских полководцев о путях отступления противопоставляются автором и предпочтение отдается Прикаспийскому пути. Продвижение по собственным владениям Хазар, в обход Прикаспийского пути, через горные переезды, давало возможность выйти во внутренние районы подвластных Арабам территорий. Баланджар ат-Табари, по всей вероятности, находился в стороне от Прикаспийской трассы, в предгорьях, на пути к кавказским перевальным путям.

Ближайшим западным соседом Баланджара была “страна ал-Лан” (Алания); её города и крепости “находились за Баланджаром” (ат-Табари. II. С. 78). Часто военные акции против Хазар организовывались Арабами с территории Баб ал-Лана (In Arabic Bab  بلد   is akin to “country”), что свидетельствует о том, что “страна Tюрок” непосредственно граничила со “страной Aлан”.
79

О Баланджаре имеются данные и у Ибн ал-Асира (13 в.), как известно, почерпнутые им из “Истории” ат-Табари. Косвенные данные автора свидетельствуют о том, что ибн ал-Асир обозначал топонимом Баланджар в большинстве случаев не город, а страну. Некоторые военные операции Арабов в Прикаспии названы им, как у ат-Табари, походы против Баланджара (Ибн ал-Асир. С 13 — 14).

Очень лаконичные данные о Баланджаре 8-го в. приведены еще двумя Арабскими историками, писавшими в конце 9-го в. — ал-Белазури и ал-Йакуби. У ал-Белазури районы севернее Дербента обозначены собирательным определением — “сторона Хазар” или “земля Хазар” (ал-Белазури. С. 16 — 19). Им названы некоторые географические ориентиры в “земле Хазар”. Это река” Баланджар и место нахождения могилы легендарного Арабского полководца Салмана — Баланджар (ал-Белазури. С. 14). Баланджар во втором случае — это, возможно, название поля сражения или ущелья, где погиб Салман. Земли, принадлежащие Хазарскому царю, обозначены автором иным определением — “его (Хазарского царя) область” (ал-Белазури.. С. 18). Автор имел в виду при этом Хазарию со столицей на р. Волге.

Ал-Йакуби, написавший свой исторический труд незадолго до смерти ал-Белазури (891 г.), при описании военных операций Арабов на Кавказе повествует примерно о тех же основных вехах завоевания ими горного и Прикаспийского Дагестана, что и ал-Белазури. Но в отличие от него, ал-Йакуби называет территорию, где проходили сражения в //80// первой трети 8-го в. “страной Tурков” (ал-Йакуби. С. 6 — 7) и лишь однажды обозначает ее “страной, принадлежащей Хазарам” (ал-Йакуби. С. 7). Также, как и ал-Белазури, ал-Иакуби не дает четкой топонимический характеристики “стране турок” и называет те же географические ориентиры для нее, о которых говорил ал-Белазури: река Баланджар и т. н. Баланджар (город, а возможно, местность или область), который завоевывается или покоряется Арабами (ал-Йакуби. С. 5 — 6).
80

Баланджар как самостоятельная политическая единица выделилась, видимо, из “страны Гуннов”. Когда произошло это событие и в связи с чем, источники не дают четкого ответа. И если в конце 7 в. “страна Гуннов” выступает как “некое единое политическое образование,  то в первой половине 8 в. на политической карте Прикаспия фиксируется самостоятельное “владение Баланджар”, которое связано с Хазарией тесными взаимоотношениями — военными, а возможно; и родственными. Со “страной Гуннов” у Баланджара имелись союзнические отношения, призванные к совместным выступлениям против Арабов.

М. И. Артамонов так объясняет выделение “страны Баланджар”: после разгрома Прикаспийского Дагестана Арабами в регионе образовалось два самостоятельных политических образования. В южной части Прикаспия — “страна Хамзин” с главным городом Хамзином, в северной — “владение Беленджер” со столицей Варачан, а позднее Семендер (Артамонов М. И. 1962. С. 228 — 229).
81

А. В. Гадло в отличие от Артамонова полагает, что Баланджар как самостоятельное этническое образование и политическая сила сформировался до первых походов Арабов в Прикаспийский Дагестан (653/ 654 гг.). После разгрома 721/722 гг. он утратил свою независимость и стал вассалом Хазар (Гадло А. В. 1979. С. 120 — 121), А. В. Гадло локализует Баланджар в степях Центрального Предкавказья, к востоку от страны Aлан и к западу от Семендера (Гадло А. В. 1979. С. 122). М. Г. Магомедов полагает, что “страна Баланджар” включала в себя обширную территорию — долины рек Сулак, Акташ, Ярыксу с центром на Сулаке (Магомедов М. Г. 1983. С. 28 — 36, 183).
82

82

Сведений об этом политическом образовании в источниках очень мало. Впервые о нем упоминает ал-Куфи, описывая военную операцию Арабов в Прикаспии в 722/723 гг. во главе с Джаррахом. “После захвата Баланджара, — пишет автор, — ал-Джаррах во главе войск Mуслимов отправился из земель Баланджара и прибыл на территорию Вабандара. Там в это время имелось 40 тыс. домов” (ал-Куфи. С. 19).

У Ибн ал-Асира имеется краткое переложение этого сюжета. Он пишет; “Выступив из Баланджара, ал-Джаррах расположился у замка Олубандар (Олугбендер) (Ulug bender = Great Cupola [of the yurt]), в котором было около 40 тысяч Tюркских домов (семей), и заключил с ним мир на условиях уплаты им ежегодно определенной суммы” (Ибн ал-Асир. С. 25) (Ibn al-Athir gives the name of the city in the form Vbndr; that agrees with the form in the Kagan Joseph letter, written in Hebrew laphabet). Других сведений о Вабандаре в источниках нет. Судя то “количеству семей” населявших “территорию Вабандар” — 40 тыс., население этой страны составляло около 300 тыс. чел., по мнению А. В. Гадло 200 — 250 тыс. чел. (Гадло А. В. 1979. С. 121). По косвенным данным можно судить, что ближайшим соседом Вабандара было “владение Баланджар”, “находившееся к востоку от него. А. В. Гадло полагал, что Вабандар представлял собой одно из племенных объединений или страну. Ее расположение у автора неотчетливо — в глубине Северокавказской степи (Гадло А. В. 1979. С. 121).
82

82

“Земля Хайдак” (Кайтак) (Кайтаг) впервые упоминается Арабским историком ал-Куфи в связи с военной акцией Арабского полководца Джарраха в Прикаспии в 722/723 гг. Джаррах решил хитростью выманить Хазарские войска, укрывшиеся в своей стране и, видимо, избегавшие открытого столкновения с Арабами (ал-Куфи. С. 17) (The traditional nomadic tactics was to prepare an ambush and wait for the enemy to fall in it). Основные силы Арабского войска в течение суток совершили скрытый бросок от р. Рубас, далее через Дербент до р. ар-Ран (ар-Ран прочитан неправильно < ар-Bаk = Дарвак/Дарбах), а большой 3-тыс. отряд тайно был отправлен Арабским полководцем в Хайдак. К утру следующего дня этот отряд должен был присоединиться к основным силам Арабов на р. ар-Ран (Дарбах). Джаррах тем самым создавал видимость малочисленности своих войск и втягивал Хазарские силы в сражение в удобном для себя месте. Хайдак, видимо, был связан с Хазарией союзническими отношениями, т.к. получив известие о разорении, произведенном в Хайдаке Арабами, Хазарские //83// войска незамедлительно прибыли к реке ар-Ран, где их уже поджидало 25-тыс. войско Арабов. И несмотря на то, что войско Хазар насчитывало 40 тыс. воинов, эффект неожиданности, видимо, сыграл свою роль. Хазары бежали с поля сражения.
83

Точная локализация Хайдака по данным ал-Куфи невозможна. Это политическое образование располагалось где-то на пути к месту сражения у р. ар-Ран (Дарвак/Дарбах), находившемуся в 6 фарсахах (~ 42 км.) (к северу) от Дербента, т. е. на расстоянии одного дневного перехода. А. П. Новосельцев отождествляет р. ар-Ран с современными реками — Уллучаем (Tr. Great River, Türkic “chai” = river is allophonically identical to the Chinese “shui” = river, one of the two Chinese words for the river, and a good candidate for a Chinese borrowing from the Zhou language) или Ортозенью (Новосельцев А. П. 1990. С 189) (Tr. “orto” = center, middle, i..e. Middle Zen).

Этот же эпизод о Хайдаке, описанный ал-Куфи, повторяет Ибн ал-Асир, однако он не называет Хайдак. Ибн ал-Асир пишет: “И вступил он (Джаррах) в город (Дербент) и разослал свои конные отрады против соседних племен “грабить и нападать, и они захватили много добычи и на следующий день вернулись обратно”. (Ибн ал-Асир. С. 24).

Рассказ- ал-Куфи о разорении Кайтака Джарраком повторен в “Книге о Дербенте” (Дербент-наме. I. С. 34; II. С. 58 — 59; III. С. 28 — 29). В деталях повествования имеются расхождения — в хронике преувеличена численность Арабского отряда, разорившего Кайтак, впрочем и размеры трофеев, захваченных там.
84

В “Книге о Дербенте” Хайдак (Кайтак) 8-го в. упоминается еще в связи с двумя событиями — завоеванием Кайтака Масламой в 733/734 гг. и походом Мервана в Кайтак в 737/738 гг. Арабские источники не упоминают //84// Хайдак среди политических образований Дагестана, покоренных Арабами в военные кампании 733/738 гг. В Румянцевском списке источника результаты похода 733/734 гг. описаны так: “Затем (Абу Муслим) пошел во владение Кайтак. В битвах и сражениях он убил отважного Кайтакского правителя. Он завоевал Кайтак; большую часть его населения обратил в Ислам, назначил с них ежегодный харадж. Абу Муслим назначил правителем (Кайтака) одного человека по имени Хамза (Hence, the name Hanzin) из числа своих людей” (Дербенд-наме. Ш. С. 33).

Местоположение Кайтака в 8-м в. определяется в хронике севернее Табарсарана (Табасарана) и южнее Тумана (Дербенд-наме. I. С. 29; II. С. 45; III. С. 21).

84

Как мы отмечали выше, районы севернее Дербента часто обозначались Арабскими авторами для первой половины 8-го в. “Хазарскими” владениями. Определение “Хазарские земли” являлось обычно обобщающим понятием, обозначающим территории, находящиеся в разной степени зависимости от Хазарии. Так, у ал-Куфи в одном случае термином “его (Хазарского царя) страна” обозначены владения Баланджара (ал-Куфи. С. 41). Политические образования в Предкавказье (Баланджар и Вабандар), в населенные пункты которых возвратились “Хазары” после временного ослабления наступательной политики Арабов, к примеру, названы автором “свои (Хазарские) земли”. В другом случае “страной Хазар” обозначены территории в Прикаспии, //85// вновь отвоеванные Арабами (ал-Куфи. С. 47).
85

Однако терминология, употреблявшаяся ал-Куфи для обозначения владений Хазар, приобретает более конкретный характер когда автор описывает события, происходившие на основной территории Хазарского царя со столицей в ал-Байде. Она называется у ал-Куфи по-разному, но всегда однозначно по смысловому содержанию — “страна Хазар”, “Хазария”, “свое (Хазарского царя) царство” (ал-Куфи. С. 49 — 52, 69).

Отличают “страну Хазар” со столицей на Волге от “Хазараких земель” в Прикаспии в 8-го в. и другие Арабские историки — ал-Белазури и ат-Табари (ал-Белазури. С. 18; ат-Табари. 1. С. 88). Ибн ал-Асир также неоднократно называет “страну Хазар”. Это наименование употребляется иногда как собирательное для обозначения территорий Хазар и ее союзников из числа жителей Прикаспия (Ибн ал-Асир. с. 23, 29), но в большинстве случаев — как название основной территории Хазар (Хазарии) с г. ал-Байда (Итиль) на Волге (Ибн ал-Асир. С. 26, 31 — 32).

Четкие границы “страны Хазар” для 8-го в. в источниках не очерчены. Южные ее границы соПрикасались с “владением Семендер” (Махачкала) в Прикаспии.
86

Как отмечалось выше, ряд исследователей считают, что Восточное Предкавказье попало в политическую зависимость от Хазарии лишь в 660-х гг., когда в результате разгромных походов Арабов в регион ослабла “страна Гуннов”, принявшая на себя первый натиск //86// Арабской агрессии. Л. Н. Гумилев считал, что исконные территория Хазар со 2-го в. н. э. находились в низовьях рек Терек и Сулак, позднее в 3-м — 4-м вв. Хазары продвинулись по берегу моря; к устью Волги (Гумилев Л. Н. 1992. С. 38). К началу 9 в. Xазария, подчинив многие народы, расширила свои границы. Ее овладения, по мнению Л. Н. Гумилева, ограничивались на западе р. Дон, на юге доходили до Кавказа и Яйлы, на востоке — до Яика (Гумилев Л. Н. 1992. С. 62).

Древнейшей территорией Хазар, ядром Хазарской конфедерации, по мнению А. В. Гадло, являлись современные Черные земли Калмыкии (Гадло А. В. 1979. С. 186). По мнению С. А. Плетневой, Хазарская федерация к началу 8 в. занимала степи и предгорья Дагестана, Прикубанья, приазовские степи и большую часть Крыма (Плетнева С. А. 1986. С. 23).

Khazar Kagan royal domain
(S.A.Pletneva)

А. П. Новосельцев считает, что родина Хазар находилась в Восточном Предкавказье. В 7-м в. они расселились в устье Волги, а впоследствии колонии Хазар имелись в Крыму и на Дону. По мнению исследователя, “Хазары в своем государстве не имели компактной территории, а составляли “как бы островки в пестром этническом мире юго-востока Европы” (Новосельцев А. П. 1990. С. 112) (Very deep and timeless thought that applies to practically every ethnic group in practically every multi-ethnic country: Russia, China, USA, you name it. Apparently, the Novoseltsev's 1990 idea is to belittle the Türkic mother-country of Russia).

86

Таким образом, для 8-го в. различные источники фиксируют в Прикаспийском Дагестане по меньшей мере пять политических образований. Ближайшей к Дербенту была “страна Гуннов” или “владение Семендер”, занимавшее в это время равнинные районы простиравшиеся между Дербентом и Семендером (Махачкала).
87

К западу от нее в предгорьях находилась, видимо, “земля Хайдак”. В степных районах к северу от “земли Гуннов” простирались владения Хазар, а у северо-западных рубежей “Гуннии” в предгорьях находилась “страна Баланджар”, к ней, вероятно, с запада примыкали владения Алании и “территория Вабандар”. Политические образования Прикаспия находились в различных отношениях с Хазарским государством, о чем мы скажем ниже.

Таким образом, “страна Гуннов” в Прикаспии территориально складывалась исторически. Во 2-м — 4-м вв. владения Гуннов еще не выделялись четко среди сопредельных территорий. Гуннские племена обитали в Прикаспии от устья Волги до северных границ Кавказской Албании. Хотя Дер6ентокий проход и был это время южным рубежом между кочевым миром Гуннов и земледельческими государствами Закавказья, однако этот рубеж был вполне проницаем для Гуннских войск, и на определенных этапах Гунны занимали также пространства Прикаспия, расположенные к югу от Каспийских ворот.

В своих границах “страна Гуннов” оформилась уже в 5-м — 7-м вв. С Гуннами в этот период прочно связывается Дербентский проход — Каспийские ворота, являвшиеся южным рубежом их владений, и равнинные районы Прикаспия., ограниченные с запада передовыми отрогами Кавказа (от Дербента до современной Махачкалы). Но, видимо, им были подвластны также степные районы западного Прикаспия до устья Волги, //88// хотя постоянно меняющаяся в этот период политическая ситуация в степи могла сказываться и на обширности владений Гуннов. Однако вплоть до середины 8 в. ее основная территория в Восточном Предкавказье оставалась неизменной.
88

В первой половине 8-го в., вероятно, после разгрома, учиненного Арабами в Прикаспийском Дагестане, ее территория расчленяется на несколько обособленных владений. Это — собственно сама “страна Гуннов” с новой столицей в Семендере; её владения простирались в это время от Дербента до современной Махачкалы. В её северных районах выделилась “страна Баланджар” и “территория Вабандар”, расположенные в предгорных районах, а степи Западного Прикаспия контролировались Хазарией с центром в Итиле.

В последующие периоды (9-10 вв.) “страна Гуннов” известна как “страна Семендер”, границы ее владений в это время часто меняются, в основном южная, отодвигаясь к северу. В 10-м в. “страна Гуннов” была полностью поглощена соседним политическим образованием “царством Хайдак”, владения которого до разгромов Русов (Vikings) в Прикаспии простирались до Семендера на севере и Дербента на юге. Во второй половине 10-го в. Хайдак занимал лишь предгорные районы, прилегающие к Дербентским владениям. В середине 11-го в. безлюдные районы северной части Приморской равнины стали вновь возрождаться, в том числе был восстановлен и г. Семендер, владения Хайдака вновь расширились. В 12-м в. в Прикаспии устанавливается господство Половцев (т.е. Кипчаков).