Бахши Иман
ДЖАГФАР ТАРИХЫ
(ЛЕТОПИСИ ДЖАГФАРА)

Глава 6. Царствование Бат-Угыра     (882-895)

В 882 году на Башту двинулся из Галиджа сын Эрека Салахби, а из Болгара - Алабуга с отрядами сабанов и баджанаков, стремившихся отомстить за набег на них кара-булгарских моджар во главе с Лачыном. Накануне выступления кан Габдулла скончался, и на булгарский трон был поднят его сын Бат-Угыр Мумин, не отменивший распоряжений отца. Мулла Микаиль тогда же закончил свой дастан “Шан кызы дастаны” и посвятил его новому кану...

Едва Алабуга приблизился к Хорысдану, как Алмыш пришел к нему из Караджара с барынами и анчийским ополчением Джуна. Старший сын Алмыша Арбат, служивший балтавару Лачыну, устремился навстречу Алабуге со своими башкортами, но был наголову разбит и укрылся в Батавыле. Хазары бывшие в Батавыле, приготовились к защите крепости, но расчетливый Арбат предпочел открыть одни из двух ворот Хорысдана и выйти из них с повинной к отцу. Вслед за этим анчийцы Джуна со страшной резней ворвались через эти ворота в город и взяли его. Алмыш самолично подъехал к балтаварской юрте и выбросил из нее дрожащего от страха дядю, как щенка. К счастью, у него хватило благородства и великодушия для того, чтобы не казнить брата отца и отпустить его в Хазарию. Лачын, плача от унижения, уехал с двумя своими женами в Итиль и вскоре умер там от позора, а сына его от башкортки - Угыра - Алмыш оставил при себе...

44 При Лачыне Урусское бекство подчинялось ему, поэтому Алмыш двинулся к Башту с намерением принудить Ас-Халиба подчиниться ему. У города он соединился с подошедшим чуть раньше Салахби и вначале договорился с ним, что он будет княжить в городе в качестве данника балтавара. Но потом Джун посоветовал им, чтобы Салахби сел в Башту в качестве соправителя сына Лачына Угыра, и по размышлении бии согласились с анчийским головой. Салахби, показав баштуйским боярам бека Угыра Лачыни, объявил им о своем желании сесть на урусское княжение в качестве везира бека и предупредил, что в случае их противодействия, будет убит Булат и предпринят жестокий булгарский приступ. Бояры согласились заключить договор с Салахби, опасаясь мести за погром мусульман... . Однако Ас-Халиб отказался подчиниться решению бояров, и тогда они привели его к Салахби силой. Когда тот приблизился к нему, то внезапно и с криком: “Проклятый раб - ты изменил своему господину и должен умереть!” - обнажил свой меч и хотел зарубить им Салахби. Но Джун был начеку и убил Ас-Халиба копьем, которое выхватил у стоявшего рядом анчийца, а Алабуга зарубил Булата, поспешившего на помощь отцу. Последний сын Ас-Халиба Хот, узнав о кончине отца и брата, тайно бежал из Башту к хакану...

Салахби вошел вместе с Джуном и Угыром в Башту и в качестве первой дани Алмышу выдал балтавару имущество яхудских купцов. Джун, ставший первым бояром и головой всех анчийцев - а они называли его по-булгарски “бата” - примерно наказал убийц своего отца и мусульман. Довольные исходом дела, Алмыш вернулся в Хорысдан, а Алабуга - в Болгар. Здесь бий спросил у Микаиля, на что лучше истратить его часть добычи, и по совету муллы построил из дерева караван-сарай с мечетью в местечке Буляр. А в этом месте, находившемся на границе сразу трех областей Булгара, - Болгарской, Бершудской и Эсегельской - обычно съезжались на переговоры их бии, поэтому оно и получило название Буляр или Биляр.

Но радость Алмыша была недолгой. В 885 году хакан тайно уговорил Арбата свергнуть отца, обещая за это его трон и прекращение войны. Каубуйские и моджарские бии, выдержавшие основную тяжесть этой войны и с недовольством воспринявшие новый налог балтавара с язычников - джизью, поддержали Арбата и по его сигналу выбили Джафара из Хорысдайа в Караджар. Но и здесь Алмыш не обрел покоя, ибо Арбат двинулся за ним, и оробевший анчийский голова стал умолять балтавара покинуть город для предотвращения вражеского приступа. Видя, что на этот раз в Караджаре отсидеться не удастся, Джафар со своими барынами отправился к верному Салахби в Башту и был торжественно встречен им. В отведенном ему квартале города Алмыш выстроил собственный двор, затмивший все остальные своей роскошью. Баштуйские булгары и анчийцы по-прежнему считали его балтаваром и судились у него, а балынцы и садумцы - у Салахби...

В тем же году сын Чинавыза бек Арслан, подобравшийся к хазарскому престолу под маской друга хакана, а в действительности бывший другом самому себе, уговорил глуповатого Исхака начать войну с баджанаками с целью оставить Булгар без главного союзника. По приказу Аксак-Тимера Арбат со своими моджарами и каубуйцами напал на баджанакские кочевья, но хинцы - при помощи нур-суварского бека, сына Джилки Мардана - опрокинули нападавших и опустошили Буртас. Эта победа усилила Мардана, который взял в честь нее второе имя - богатыря Ар-Буги, а все подчинившиеся ему земли: Арчу, Северный Буртас, Нур-Сувар и Эсегель - объявил своим царством Эсегель. Бии почувствовали себя очень неуверенно и заметались между двумя правителями. А Арслан, выдав это хакану за успех своей политики, добился от него разрешения на найм огузов или тюркмен для нанесения решающего удара по ослабевшим баджанакам. Он сам переплыл Булгарское море и в области Мэй-Кышлак нанял на хазарскую службу отряд кук-огузского бека Салара. А Мэн-Кышлак был некогда цветущим и многолюдным краем, и поэтому его и прозвали “Тысяча Поселений”, но затем изменение русла реки Бинедже и вызванная этим засуха постепенно свели на нет его благополучие, и к тому времени местные тюркмены стали голодать. Однако хорасанские эмиры, которым они подчинялись, словно не желали видеть этого бедствия и продолжали собирать с поредевшего народа прежние налоги... Дело дошло до того, что в одном ауле остался всего один тюркмен. Когда наехавшие чиновники спросили его, кто в ауле есть, он ответил им: “Мэн”. Рассерженные сборщики спросили его: “А кто будет платить налоги за всех?” И тюркмен снова ответил им: “Мэн”. Билемчеи обыскали его юрту и, не найдя ничего, окончательно вышли из себя и вскричали: “А кто ответит нам за неуплату налогов?” А тюркмен - опять: “Мэн”. Тогда сборщики схватили его и поскакали в Хорасан, но по пути он сбежал и возмутил еще оставшихся в крае людей. Этих кук-огузов хорасанцы прозвали “мэнцами”, ибо это слово постоянно произносил глава мятежников. А звали его Салар. Основателем рода его был Алып, служивший некогда Газану. Он ушел во владения своего брата и вместе с ним стал сражаться против живших более сытно и поэтому подчинявшихся саманидским эмирам хорезмийских тюркмен. Вскоре к ним присоединилось и также назвало себя “мин” кыпчакское племя кара-коенлы. Несколько раз они то покидали Мэн-Кышлак под давлением южных огузов-сарытекенцев, то возвращались сюда, пока, наконец, к ним не прибыл Арслан. Брат Салара к тому времени был убит, и все мэнцы подчинялись ему. Жены брата стали его женами, а дети - его детьми, ибо таков был тюркменский обычай, не позволивший им бросать на произвол судьбы людей своего племени. А кук-огузы были наиболее красивым племенем из тюрок, и многие из них имели, подобно синдийцам, высокий рост, волосы золотистого цвета и голубые глаза. Сами мэнцы объясняли это тем, что будучи легкими на подъем, в давние времена, первыми из тюрок пошли вслед за синдийцами и на территории Самара и нынешнего Рума поселились рядом и смешались с ними. Потом, когда самарский царь Аламир-Султан, называемый персами Искандером, отступил из этих мест перед потопом на Восток, то вместе с ним ушли и мэнцы...

46 По приказу Арслана мэнцы напали на баджанаков и, отрезав их от Хорезмийского моря, соединились с восточными башкортами. Моджары охотно согласились на войну с баджанаками, ибо давно и с жадностью поглядывали на их земли. В 891 году они предприняли первый поход на баджанаков совместно с моджарами Арбата, но были отбиты. Успех баджанаков опять объяснялся помощью Марджана. Тот, провозгласив себя каном, неожиданно очутился в числе данников баджанаков. Когда принц пожаловался на это баджанакскому беку Иллаку, тот с любезной улыбкой пояснил: “Раньше ты не был самостоятельным правителем - и я не брал с тебя дани. Теперь же ты стал каном - и я стал брать с тебя, как с других, причем - не больше. Чем же ты недоволен?” Помогая Иллаку, Марджан надеялся, что избавится от дани, но баджанаки и не подумали отблагодарить кана. Поэтому в 894 году, когда мэнцы вновь напали на баджанаков, Марджан в досаде не помог им. Иллак был наголову разбит. Половина его людей в ужасе подчинилась завоевателям, а сам он с другой половиной баджанаков предпочел откочевать на запад.

На своем пути Иллак ожесточенно громил все области хазар, считая их виновниками своего несчастья. Арбата тогда не было в Кара-Булгаре, ибо он, по приказу Арслана, воевал на стороне Рума против Бурджанского царства. То, что бек послал балтавара на помощь Руму в то время, когда тот нужен был на Джаике, подтверждает сведения Абдаллаха о тайном союзе его с румским царем...

Оставшиеся без мужчин кочевья моджар были совершенно разгромлены баджанаками, не знавшими жалости к своим закоренелым врагам. После этого Кара-Булгар объял настоящий ужас. Каубуйцы бежали со своими семьями в Хазарию и были размещены на реке Куба, а 5 тысяч барынов пришли к Башту и попросили Алмыша проводить их в Булгар. Алмыша тяготила бездельная жизнь в Башту, и он решил не упускать последней, быть может, возможности стать правителем - хотя бы и в далеком северном Булгаре. Тепло простившись с Салахби и Джуном и пообещав им в случае своего успеха поддержку, балтавар отправился с барынами в путь. Укрываясь за рекой Сэбэр-су, Джафар прошел Караджар и... достиг пределов племени мурдасов. Мурдасы владели обоими берегами реки, которую кара-булгары называли “Ака”, мурдасы - “Саин”, а болгарцы - “Саин-Идель”. Пройдя по берегу этой реки до города Кан-Мурдаса, балтавар хотел отсюда пойти сразу в Болгар, да призадумался, и по размышлении предпочел послать вначале гонца. Мурдасы, желавшие скорейшего ухода страшных для них булгар, быстро доставили гонца на корабле в Болгар. Бат-Угыр обрадовался появлению старшего брата и, решив использовать его против Марджана, велел ему поселиться на Дяу-Шире. Едва барыны обосновались здесь, как появились минцы Салара, пропущенные к Болгару Марджаном. Алмыш, не раздумывая, устремился навстречу тюркменам. Увидев это, вырвавшийся вперед Салар счел за благо отойти назад. Минцы приняли это за отступление бека и бросились бежать. Только за эсегельским городом Сульча Салару удалось остановить отступление своих и вновь двинуться к Болгару, но Алмыш успел уже до этого занять Сульчу и с ее стены предложил подошедшим минцам перемирие. Салар решил не испытывать судьбу вторично и сказал своим биям: “Вы видели, что не булгары, а сам Тангра обратил нас вспять, указав тем самым пределы наших притязаний. Так будем послушны ему”. Все согласились с ним, и хан пригласил Алмыша на переговоры. Оба правителя за табыном в полевой юрте договорились о женитьбе Алмыша на дочери Салара и о свадьбе своих еще не родившихся детей... Кроме этого, Джафар обещал Салару убедить Бат-Угыра начать выплату хану дани в размере бывшей баджанакской, а тот - за это - поддержку. На том и разъехались...

Когда к Сульче подъехали люди Марджана и потребовали от Алмыша сдать им город, Джафар отказался и ответил: “Надо было вам держать крепость получше. Я взял ее не у вас, а у тюркмен, и поэтому сдавать ее вам не должен! А кану своему передайте: если он захочет отнять у меня Сульчу силой, то пусть перед этим хорошенько подумает о последствиях!” Марджан поразмыслил - и решил уступить Сульчу, ибо опасался столкнуться сразу с двумя братьями...

48 Зато Бат-Угыра Алмышу уговорить не удалось - тот наотрез отказался платить огузам дань. Тогда балтавар в джиен 895 года пригласил в Буляр (где издавна собирались бии Болгара, Бершуда и Эсегеля) биев Алабугу, Бел-Юмарта, Аскала - сына Куша и прямо спросил их: “Великие бии! Мы оба - я и Бат-Угыр - сыновья кана Джилки. Но кан Бат-Угыр отказывается заключить договор с тюркменами и собирается ввергнуть страну в гибельную войну, а я заключил благостный мир. Так скажите: кому вы хотите подчиняться?” Бии раздумывали недолго и единодушно решили поднять на трон Алмыша.

Прямо от Буляра они двинулись к Болгару с намерением кончить дело бескровно. Но вспыльчивый Бат-Угыр заперся в цитадели Болгара, которую выстроил сам и которая получила название “Мумин”. В этот критический миг Микаиль Башту вновь проявил редкостное умение удерживать людей от ссор и кровопролития. Он явился к кану и сказал ему: “О, великий кан! Я нянчил тебя в детстве, поэтому позволю себе задать вопрос. Ответь мне, что лучше - жить простым смертным среди друзей или царствовать в окружении врагов?” И Мумин, только что готовый встретить врагов мечом, вдруг заплакал и велел открыть ворота города...

Глава 7. Начало правления Алмыша (895-

Перед поднятием на трон Алмыш, по обычаю, установленному Джилки, помолился в мечети Мардуан, после чего въехал в столицу и был поднят на трон сыном Алабуги Джулутом, Бел-Юмартом, Аскалом и сыном Микаиля Башту - Абдаллахом...

Став каном Булгара, Джафар немедля направил Абдаллаха к Салару, и тот вернулся с дочерью хана - Нушаби и ханскими обещаниями дружбы... Свадьбу Алмыш решил сыграть в городе Марджана Нур-Суваре. Марджан настороженно относился к брату и отказался поначалу признать его своим каном, но приезд Джафара с невестой растопил в его сердце лед недоверия...

От Нушаби у Алмыша было два сына - Ялкау и Мал, и дочь Зухра...

В тот год Микаиль провел в Булгаре подсчет населения и выявил, что в стране 190 тысяч человек, говоривших на кыргызском и баджанакском наречиях сабанов, 180 тысяч - на арском, 170 тысяч - на моджарском или башкортском и 10 тысяч - на хонских наречиях - бурджанском и сербийском. Все говорящие на сабанском и бурджанском наречиях составили число булгар... Через 14 лет новый подсчет выявил уже 320 тысяч булгар...

Единственное, что расстраивало кана - это положение в Кара-Булгаре. Арбат, узнав о баджанакском вторжении, повернул назад, но хинцы уже заняли Сакланскую степь между Сулой и Широм и не пропустили его в Кара-Булгар. Тогда Арбат со своими овладел Дулобой или Аварией, где находившиеся под гнетом фарангов башкорты встретили его, как освободителя, и провозгласили своим каном. Воины Арбата, уже основательно подзабывшие или даже не знавшие моджарский язык, женились на аварских башкортках, и дети их вновь стали говорить на моджарском языке...

Бек Арслан, стремящийся к неограниченной власти, объявил, что будто бы это хакан, а не он сам, тайно служит Руму и оставил Кара- Булгар без воинов перед нашествием баджанаков. Возмущенные им хазары-язычники при поддержке бурджан и каубуйцев разгромили ставку Исхака и прикончили Аксак-Тимера вместе с его яхудскими наставниками. При этом у бека хватило ума не занять хаканский трон, а возвести на него - для успокоения близких к роду Калги и влиятельных куманских биев - сына Исхака Бакчуара. Тот был объявлен правителем не по тюркскому обычаю и, сразу после этого, надежно упрятан Арсланом от посторонних глаз, так что никто толком не знал даже, какой веры придерживается новый хакан. Это помогало беку изображать себя другом то мусульман, то христиан, то язычников, то иудеев - в зависимости от обстоятельств - и делало его положение и его владения устойчивым. Ему довольно скоро при помощи румского золота удалось склонить баджанаков к миру с Хазарией, благодаря чему часть кара-булгар смогла вернуться в Кара-Булгар и провозгласить балтаваром ставленника Арслана - бия Рыштау...

В это же время мулла Микаиль также трудился над укреплением Булгара - но совершенно иными средствами. Он неустанно распространял свет истинной веры в самых отдаленных уголках государства и организовывал школы при мечетях. При Джилки он основал 42 мэктэба, а позднее - еще 180. В последние годы жизни он занимался также организацией булгарского монетного дела и поиском месторождений железа, золота, серебра, меди, угля и драгоценных камней на Урале. Абдаллах пишет, что Микаиль не раз плавал по Чулману и его притоку - реке Джоз-Уба (“Сто Скал”), добирался даже до истоков Джаика и Агидели. В 900 году Микаиль Башту, назвавший себя в своем дастане “Шамси Башту”, отправился в свою последнюю поездку на Урал и во время ночной бури утонул в Агидели возле Яр Чаллов. Тамошние язычники по приказу своего вождя выловили тело Микаиля из воды и повесили его на высоком дереве, после чего бий обратился к нему с такими словами: “О, великий шаман Башту Тиньтяу! Мы вешаем тебя на дереве для того, чтобы ты скорее добрался до небесного кана Тангры и возродился в нашей земле вновь!”

50 Внезапно тело муллы встрепенулось, и язычники услышали его голос: “Я отправляюсь на суд Тангры, и если вы будете жить благочестиво и в дружбе - я буду ходатаем за вас перед Ним и возвращусь на землю в виде благодеяний Всевышнего уверовавшим в Него. Если же вы будете жить неправедно и понапрасну враждовать и убивать друг друга, то и явлюсь к вам вновь в виде тяжкой кары Тангры. Тогда черные тучи покроют небо и скроют солнце, загремит гром и засверкают молнии, содрогнется и треснет земля, высохнут и покроются пылью поля, взмутятся и превратятся в болота реки - и не будет вам радости на этом и прощения на том свете!”

Потрясенные видением язычники тут же приняли ислам, а свой род тамта назвали в память об этом тиньтяу...

Отправленный на поиски Микаиля сын Бел-Юмарта Бырак снял тело муллы с дерева и привез в Болгар, а Абдаллах погреб отца в основанной им ханаке Дэбэр на реке Дэбэр-су. Эту ханаку содержали шесть сел, почему этот округ получил название “Алтыш”. Дела отца принял Абдаллах, который был также неутомим на поприще государственных дел...

От Микаиля осталась книга “Шан кызы дастаны”, подаренная им Бат-Угыру при его поднятии на трон. Я читал ее. В ней слова старого дастана булгар о подвигах трех эльбиров-побратимов сплетены с сочинениями самого Микаиля. Сеид Ахмед Бакир нашел ее непристойной и запретил. Однако у моего отца сохранился список книги муллы - подарок бека Гузы. Мулла Хасан ибн Исхак, известный своей книгой “Собрание удивительных историй - услада для читателя и слушателя”, увез один из немногих списков дастана в Хорысдан. Из Хорысдана он уехал в Кашан, где виделся с муллой Махмудом и пропел и пересказал ему дастан Микаиля... А написан он был простым языком, почему сеид Ахмед назвал Микаиля “недоучкой”...

Сын Хасана Шейх-Омар, оставленный им на воспитание дяде Хаджи-Омару, также служил после отца в хорысданской мечети “Кыр-Куба”, основанной Микаилем. В Батавыле у него родился сын Худжа, с которым он, когда ему исполнилось семь лет, пустился по отцовскому пути и добрался до Хорасана. Там его сын прославился в качестве табиба и получил прозвище Хызыр. Когда сеид Якуб совершал поездку в Хорасан, то специально заехал к нему. Вместе с ним Хызыр Худжа отпустил в Булгар своего сына Мамли-Омара, которого Якуб стал считать и своим сыном... Интересно, что этот кади даже не упомянул дастан Микаиля в своем изложении “Истории Булгара” и оправдал это так: “Я в глаза не видел ни одного списка этого дастана, а устным сведениям поверить не могу”. Между тем, по крайней мере, один список был привезен банджийским купцом Калганом из Хорысдана. Прожил он 90 лет и умер в 1120 году. Когда ему исполнилось 85 лет, его спросили: “Как тебе удалось дожить до этого почтенного возраста?” На это Калган ответил: “Потому, что я никогда не сидел на одном месте”.

Действительно, всю свою жизнь он провел в дороге - в поездках по торговым делам в Хорысдан, Караджар, Башту, Саклан, Джалду, Джураш, Азербайджан... Рассказывают, что только раз за всю жизнь он не двинулся в путь в назначенное время - из-за болезни своего любимого внука Асана, и эта задержка была для него роковой. В это время он был в своем доме в Болгаре и решил остаться еще на день возле ребенка. Так как Асан задыхался, то он вынес его в сад. На следующее утро внешние балики Болгара были внезапно атакованы воинами Джурги, и старик вышел им навстречу. Он не боялся урусов, ибо торговал с ними и рассчитывал предотвратить кровопролитие. Однако это были не анчийские урусы, а балынцы и галиджийцы, и они без всякой жалости изрубили Калгана на куски... Друзья старика - анчийские купцы, любившие его за доброту и честность, по собственной воле собрали средства и возместили его сыну Бурхану ущерб от злодейского нападения балынцев. В свою очередь внук Асана Барыс пожертвовал немало средств в пользу анчийских мастеров и купцов, невольно пострадавших от напрасного набега бека Инсана на Рям-Уфу... Асан, как будто в память о своем исцелении, стал известным табибом.

Род Калгана - Бухарай торговал медом, воском, мехами и невольниками. Для купца Аппака - сына благочестивого мастера Абу Бакра - Калган покупал у кыпчаков и урусов малолетних пленниц, и тот растил их в очень хороших условиях и давал им прекрасное образование, а затем продавал своих прелестных воспитанниц за огромные деньги богатым клиентам в исламских странах. При этом всем девочкам давалось имя хозяина - Аппак...

А у Бухараев занятие врачеванием считалось семейной традицией. Так еще сын Балуса Субаш был знаменитым табибом и заслужил прозвище Отчы, хотя одновременно являлся богатейшим купцом, давшим деньги на строительство Буляра. Прямо в цитадели этого города в 925 году он построил больницу с аптекой при ней, почему одни ворота и проезд от них в цитадель получили название “Отчы”...

В Башту он взялся исцелить смертельно больного Барыса, сына Угыра Лачыни, которого до этого безуспешно лечили балынские и румские врачи. Когда мать Барыса - анатышка Ульджай спросила его, почему он это сделал, Субаш ответил: “Мой отец сильно разбогател от продажи румских вещей, которые купил у Угыра, и считал себя обязанным ему. Поэтому я хочу помочь его сыну”. - “Каковы будут твои условия?” - поинтересовалась бика. - “Если я исцелю Барыса, пусть он не принимает христианства”, - сказал Отчы-Субаш. Он вылечил Барыса и дал ему новое имя Аудан..., и тот не принял христианства... Рейхан получил известность, помимо прочего, своей “Книгой о тысяче трав”, которая была руководством для многих фармацевтов Булгара...

52 А сын Асана Бухарая Тэклимэн излечил от тяжкого недуга баштуйского бека Бат-Аслапа - отца Хин-Кубара, и за это... Он подарил список дастана Микаиля Аппаку, а сын того, Дайр, в свою очередь, подарил его беку Гузе за возвращение им похищенного бурлаком Васылом имущества...

Родоначальником дома Аппака был мастер Масуд, прибывший в Болгар из Багдада вместе с Абдаллахом. Его сыном был Башир, его сыном - Муса, его сыном - Атрак, его сыном - Башир, женатый на дочери Мохаммеда Барына... Как известно, родоначальником Барынов был бий Алабуга. Его сыном был Джулут, его сыном - Татра Мохаммед, его сыном - Джулут, его сыном - Мохаммед, отец жены Башира. Сыном Башира был Джулут, его сыном - Аль-Хамад, его сыном - Ахмед, его сыном - Абу-Бакр, его сыном - Аппак, его сыном - Дайр, его сыном - Тэтэш...

Аппак оправдывал свою торговлю нуждой, в которую попали Масуды после изгнания Абу~Бакра из Буляра Анбалом, а также тем, что спасал несчастных невольниц от гибели и нужды. Одну из них Дайр подарил беку Джураша, а тот - мастеру Низами из азербайджанского Хонджака, основанного, как и гурджийский, хонами, служившими персам. Эта Аппак славилась чудесным исполнением “Шан кызы дастаны”, и, конечно, это она вдохновила мужа на пересказ истории возникновения Болгара в его дастане об Искандере...

Низами происходил из рода Габбасов - однако из той его ветви, которая обеднела. Отец поэта попытался отделиться от своих богатых родственников и начать в Хонджаке самостоятельное ювелирное дело, но только ухудшил положение своей семьи. Низами пробовал поправить дело, долго бился, но не преуспел в этом, зато стяжал себе громкую славу в другом - в поэзии. Только его сын от Аппак - Мохаммед преуспел в торговле шелком, коврами и украшениями и стал уважаемым в своем роде. Он всегда, когда приезжал в Булгар, гостил у нас и останавливался в Акбикюле, где был караван-сарай. Мохаммед и привез нам рукопись дастана отца. У него был сын Садретдин, который также бывал у меня...

А лучшим исполнителем дастана Микаиля считался бек Елаур из каубуйского рода Рыштау. Он ездил от Габдуллы Чельбира в Табыл-Катау сажать Лачына Хисами на гурджийский престол и присутствовал на свадьбе его с тамошней бикой Самар. Когда гурджийские беки стали исполнять свои песни, Елаур не выдержал и на одном дыхании пропел дастан Микаиля, произведя потрясение в ушах присутствующих. А надо сказать, лишь изредка он помогал своему необычайно красивому голосу подыгрыванием на домбре, с которой никогда не расставался. И один из присутствовавших беков - Нуршада, сын везира Абласа из гурджийского Хонджака, в восхищении побратался с Елауром. Елаур взял имя Нуршады, а Нуршада - имя его рода Рыштау и стал называться “Рыштаулы”. Позднее Нуршада написал свой дастан, куда включил многое из дастана Микаиля...

А Алмыш очень переживал смерть Микаиля - ведь это он убедил Бат-Угыра мирно уступить власть Джафару и открыть ворота Болгара, а также был его наставником. Именно Шамси Башту указал кану, что царство его будет настолько сильным, насколько будет сильна его торговля. И Джафар приложил все силы для того, чтобы прибрать к рукам... племена Чулмана, богатые дорогостоящими северными товарами, уничтожить Хазарию, захватить торговые пути во все страны. Особое внимание он уделял связи с Башту. Ей пытались воспрепятствовать хазары из города Мурдаса, однако Мардан скоро овладел городом, и Арслан, скрепя сердце, оставил Хорысданский путь из Болгара в Башту в покое. Но он не переставал прилагать усилия для нанесения вреда Булгару. Так, в 911 году сын Ас-Халиба - верный хазарам Худ - захватил Башту и освободил содержавшегося там под стражей сына Лачына Угыра. Салахби, верный Булгару, едва ушел в Джир, а голова анчийцев - сын Джуна Барыс и сын Арбата Джакын попали в плен. Барыс был взят Худом переводчиком в его набег на Азербайджан и Персию, а Джакын - продан хорезмийским купцам. Во время боя Барысу удалось сбежать от галиджийцев, после чего он некоторое время скитался. К счастью, люди багдадского бека Насыра, который хотел ехать к Алмышу еще в 906 году, а в 911 году был уже назначен главой великого султанского посольства в Булгар, подобрали его - ведь их господин приказал им помогать любому булгару из своих симпатий к Булгару. Затем они нашли и Джакына...

54 После варварского набега на исламские области Худ вернулся в Итиль, но здесь подвергся внезапному нападению огузов и бежал вверх по Идели... Тюркмены были вначале союзниками хаканата и в 912 году - по просьбе Арслана и вместе с хазарами - напали на Булгар. Им удалось взять Сульчу, или “Сельджук” по-огузски, и пленить здесь детей Алмыша от Нушаби - сына Мала и дочь Зухру. Произошло это по вине сына Джафара Газана, посланного с войском на выручку города и намеренно задержавшегося в пути. Однако, когда хан узов Салар ринулся к Болгару, оставив пленных под охраной хазарского принца Юсуфа, то был внезапно атакован сыном Бел-Юмарта Быраком. Бырак вылетел из-за леса с кличем “Урма!”и скоро превратил врагов в беспорядочно бегущее стадо. Тюркмены отхлынули к Сульче и здесь узнали, что город подвергся нападению арбугинцев Марджана. Трусливый Юсуф при первых же звуках битвы бежал со всем полоном в Итиль, а его брат-близнец Алан вздумал было сражаться и попал в плен. Салар также попытался изменить ход войны, но был наголову разбит. Его сын Алпамыш попал в плен к Быраку и Джулуту и получил в память об этом прозвище “Сельджук”. Сам же Салар с другим сыном Тахиром ушел в Итиль и потребовал от Арслана выдачи Зухры (ибо она была еще до рождения помолвлена с Тахиром) и Мала (для обмена на Алпамыша). Бек отказался, заявив, что ему необходимо сначала обменять на пленных Алана, и тогда тюркмены атаковали Итиль. Тахиру удалось отбить Зухру, но при переправе через Идель Худ убил его и пленил принцессу. Салар напал на галиджийцев, и те сочли за благо отправиться в Башту через Болгар. Худ Анатыш был очень самоуверен, ибо имел 5 тысяч отлично вооруженных воинов, но у Болгара его уже поджидал Салахби со своими кораблями. Только одному кораблю Худа удалось прорваться в Джир - остальные были либо потоплены, либо причалили к берегу...

Всего на, берег сошло с 3 тысячи садумцев и галиджийских балынцев, и нашим пришлось немало повозиться, прежде чем все враги были растоптаны, а шею раненого Худа захлестнул аркан Бырака. Алмыш выдал Худа бершудскому беку, и Бырак повесил его на дереве возле своей ставки на реке Дяу-Шир со словами: “Послужи, о храбрейший, нашему Богу Тангре и пусть он возродит тебя вновь уже на нашей земле!”

Это считалось большой честью, ибо недостойных противников булгары по хонскому обычаю сжигали... Своему сыну Бырак дал в память о Худе имя Анатыш. Потом останки бека садумцев упали под дерево и стали почитаться чирмышами, совершавшими жертвоприношения возле них перед выступлением на войну. А дерево и это место получили название “Худ Имэн”...

Покончив у Болгара с врагом, Салахби тут же при помощи анчийцев овладел Башту и взял в жены анатышку - вдову Худа. При этом она спросила: “Где был убит мой муж?” Салахби ответил, что в болгарском овраге, куда в конце концов загнали и где расстреляли стрелами воинство Худа. Действительно, с войском Худа было покончено в овраге Бу-елга, названном еще Джилки в память о баштуйском овраге Бу-чай, за которым находился зират...

Арслан с помощью хинских баджанаков выбил Рыштау из Хорысдана и поставил во главе бейлика Кара-Булгар Угыра. Но Салахби тут же двинулся к Хорысдану с частью прибежавших к нему каубуйцев и выбил Угыра вон. Тогда тот устроил себе новую ставку - восточнее Хорысдана - и назвал ее Хурса. Баджанаки называли ее “Кура”... Здесь же, в кара-булгарском батавыле Хорысдан, Салахби сыграл свадьбу с Ульджай, ибо решил, что название здешней реки Сююм-Идель подходяще для этого и что этим уважит кана Алмыша. Так закончилась эта война, которую прозвали “Железно-знаменной”, ибо она началась с разграбления хазарами булгарских караванов на Хорыс-юлы.

Силы Хазарии были в этой войне окончательно подорваны, и солнце ее могущества стало быстро клониться к закату... Но самому Алмышу плодами своей победы воспользоваться не было суждено. Позор его уланов, побежавших в схватке с Худом, а так же попытки его, вопреки советам Микаиля, насильственно внедрить истинную веру пошатнули чувство уважения к нему и страха перед ним внутри государства. Вскоре после победы бии, почувствовавшие свою силу и уязвимость кана, собрались в Буляре и продиктовали кану следующие условия:

- кан прекращает принуждать язычников к переходу в ислам;

- кан признает наследственные права Бырака на Бершуд, Аскала на Эсегель, Марджана на Арбугу и Джулута на Нур-Сувар;

- кан берет с этих владений строго определенную дань и в остальном ни на что в них не имеет права;

- кан не имеет права появляться в этих владениях без разрешения их биев как один, так и с войском, и сообщается с ними посредством своих послов в них;

- бии четырех владений не дают кану воинов иначе, чем по своей доброй воле и, в случае совместного с каном или своего собственного предприятия, имеют с ним договорные доли добычи...

Алмыш, хоть и скрежетал зубами, но все же вынужден был принять эти условия ради спасения государства от развала. Позднее он признался Абдаллаху: “Когда мне после смерти Микаиля удалось в первый раз без хлопот сменить биев в областях и убедить значительную часть бершудских чирмышей принять норам, то подумал, что моя царская власть утвердилась раз и навсегда. Однако затем выявилась ошибочность этого мнения и необходимость вновь вспомнить о мудрых заветах Башту”. Абдаллах не мог тогда помочь кану советом, ибо никак не мог проехать из Хорасана в Булгар. Наконец, он решил плыть по Булгарскому морю к устью Джаика и оттуда добраться до кочевий марджанских баджанаков. Но в устье его уже ожидал Салар, надеявшийся обменять Абдаллаха на Мала, а затем уже Мала - на Алпамыша. Тебир был схвачен тюркменами и отвезен в Итиль к Арслану, клятвенно обещавшему произвести требуемый ханом обмен. Однако получив в свои руки Абдаллаха, бек нагло отказал Салару. Бесстрашие Арслана объяснялось тем, что он признал себя вассалом Саманидов и рассчитывал на их помощь. Действительно, когда обозленный Салар попытался потревожить Хазарию, то на его собственные кочевья совершили набег хорасанские тюркмены. Хан сразу же присмирел и, когда Алмыш женил Алпамыша на дочери арбугинского купца Кутлуга и выпустил его из плена без всяких условий, поклялся отдать жизнь за Кана булгар. А Кутлуг был основателем беллакского торгового дома “Иллак”, занятого обработкой и продажей лучших кож, обуви и других кожаных вещей. Сырье для производства ему приходилось добывать в баджанакских, тюркменских, башкортских и кыпчакских кочевьях, и поэтому он охотно принял предложение кана выдать свою дочь за сына огузского хана...

56 Не смог Алмыш выручить из плена и Мала - своего любимца и наследника. Хасан, страстно желая овладеть троном, написал Малу в Итиль о желании отца казнить его за поражение в Сульче, и перепуганный этим лживым известием принц отказался покинуть Хазарию на радость Арслану. Бек всегда старался иметь под рукой как можно больше принцев для своих хитроумных игр. Абдаллах утверждает, что он вызвал как-то к себе юных Алана и Юсуфа и заявил им: “Вы - братья-близнецы, и я могу незаметно для всех заменять вас на престоле и вообще делать с вами все, что захочу. Так что служите мне верно, иначе в лучшем случае сгниете заживо в зиндане”.

Говорят, что бек подумывал и об утверждении Мала на хазарском престоле, но, очевидно, смерть или какие-либо другие обстоятельства помешали ему осуществить это...

Главной заботой Арслана после Железнознаменной войны был выкуп Алана, которого бек не желал менять на ненадежного и коварного Юсуфа. В 918 году, когда положение Алмыша стало совсем плохим, кан обменял Алана на тебира Абдаллаха, в советах которою нуждался. Сын Микаиля за несколько месяцев поправил положение. Он уговорил Джафара выдать за Аскала младшую дочь Гюльби и передать Нур-Сувар своему сыну Микаилю, который был любимцем Марджана. Джулут, переведенный со своими в Болгар, получил прозвище “Турсуз” и основал там новый балик Барынджар. Этого почтенного Барына тебир умаслил тем, что выдал свою дочь за его сына Татру. Благословленные Абдаллахом, они жили на радость родителям очень счастливо и назвали сына в честь отца тебира Микаилем. Всем этим Шамси Теберзи смягчил позицию биев по отношению к кану и заставил стать послушным отцу еще одного и самого опасного строптивца - Газана Хасана. Этот принц был в тесных связях с Саманидами (Самани) и в своей борьбе за трон полагался на их помощь...

Глава 8. Прибытие Великого посольства  (922)

Успокоив страну, Абдаллах стал уговаривать Алмыша организовать новое посольство к арабскому султану. Кан некоторое время отказывался, не скрывая обиды на султанат за неотправку предыдущих посольств, но внезапно его разбил паралич. Вновь все зашаталось, и бии стали съезжаться для разговоров о будущем царе. Так как сам сеид Шейх Хасан, а также Бырак и Марджан ясно высказались за поднятие Микаиля ибн Джафара и даже открыто назвали его балтаваром, то положение этого принца стало предпочтительнее. Однако Алмыш, испуганный болезнью, которую Абдаллах объявил карой Всевышнего за нежелание кана послать послов к султану, согласился-таки на поездку тебира в Багдад и тут же почувствовал себя лучше. Бии, обязанные кану и тебиру, тут же вновь сгрудились возле юрты Алмыша, и все опять успокоилось. Газан, сильно испуганный возможностью потерять трон, на этот раз согласился написать для тебира письма Саманидам с просьбой о пропуске Абдаллаха в Багдад через Хорасан. С письмами кана и Хасана тебир и отбыл к султану... На этот раз бек Насыр... добился того, что султан согласился послать к Алмышу Великое посольство с письмом, содержащим текст молитвы о ниспослании Всевышним благополучия Булгарской державе и победы булгарскому войску в священной войне с врагами. Исход дела решил, как рассказывал Абдаллах, показ султану Насыром доказательств борьбы Булгара с неверными - доспехов Худа и сабли хакана Алана, которые тебир провез на себе. На халифа это произвело такое впечатление, какое не могли бы произвести никакие драгоценные подарки...

В 922 году Абдаллах вернулся в Булгар с Великим посольством халифа. Главным послом его был Рази, а секретарем - Ахмед, потомок...

С ними прибыло множество мулл, мастеров и купцов, пожелавших на месте изучить возможности для своей деятельности.
56
57

А проводником посольского каравана был Балус Бухарай. Кан встретил посольство очень торжественно и особенно был рад зеленому знамени ислама, присланному халифом. Его тут же прикрепили к древку с полумесяцем на верхнем конце, и с той поры поднимали в случае, выступления кана на священную войну с неверными... Все участники посольства получили щедрые награДы. Многие из них остались в Булгаре и положили начало известным булгарским родам. Среди них были Джакын, Барыс, Балус и Ахмед, приближенные Алмышем. Ахмеда кан назначил сеидом Булгара под именем менлы Бакира, что вызвало сильное возмущение прежнего сеида - почтенного Шейха Хасана. Мулла пытался найти опору в лице Хасана, своего ученика, но принц уже тайно договорился с новым сеидом о взаимной поддержке. Обиженный Шейх Хасан перешёл в лагерь сторонников эмира Микаиля ибн Джафара, еще до прибытия посольства, в 921 году, возмущенных законом Алмыша о снятии немусульманскими биями шапок перед каном и решившихся на очередную попытку поднятия на трон более терпимого Микаиля. Тогда как раз буртасское и куманское войско Хазарии восстало, свергло Арслана и поставило на место бека его сына Моджара. Моджар, матерью которого была моджарка, давно уже стремился к всевластию в Хазарии и прямо заявлял своим единомышленникам: “Что-то отец засиделся на троне. Я уже старик, а он все не желает уступать мне правление”...

Выбрав момент, когда Арслан послал верного ему Угыра Лачыни с карачаевцами, кашэками и сакланами против Салахби, Моджар поднял мятеж и овладел Итилем. Угыр отобрал Башту у Салахби, и тот бежал в Джир, но Арслан потерял власть и бежал в Самандар, где заявил местным булгарам-бурджанам: “Помогите мне - ведь я из рода Уруса, в котором никогда не было... иудеев и который всегда защищал мусульман!” Самандарцы решили спасти бека, и когда к городу подошли хазарские куманы, оказали упорное сопротивление. Куманы все же взяли город и убили Арслана, после чего Моджар выселил джурашских бурджан в пустынную Местность Кумык. По этой местности их с той поры и стали называть кумыками...

Угыр, став господином Башту, первым делом женился на попавшейся в плен Ульджай. Узнав о свержении своего господина и благодетеля Арслана, он сильно осерчал и объявил себя независимым урусским беком. Когда Моджар прислал к нему чиновников, он заявил им: “Отныне я, подобно ак~булгарам, буду выплачивать хазарским бекам дань только за охрану нашей границы, и не более того”. А в Болгар Угыр прислал своих послов с такими речами к Алмыщу: “Я слышал, брат, что ты мучаешь приверженцев нашей старой булгарской веры, к которым отношусь и я. Поберегись же, ибо я уже стал самостоятельным урусским беком ив состоянии помочь своим единоверцам!” [...] А надо сказать, что после разгрома хазар у Сульчи Бырак вместе с Марджаном овладел городом Кан-Мурдасом, и наши стали собирать дань со всей области между Джиром и рекой Ака. А в этой области было очень много пчел, и ее поэтому называли Кортджак. Сбор дани осуществлял потомок болгарского бека Мара купец Саин. Анчийские субаши, получившие в Булгаре право платить государству лишь строго определенный и умеренный налог за свое занятие корабельным делом, сделали Саину несколько судов, и он плавал на них в Кортджак из Болгара.
58

А глава булгарских анчийцев мастер Караджар, который за уход в Булгар вместе с Алмышем получил от кана почетное прозвище Караджура и явился основателем булгарского дома Караджуров, всегда плавал вместе с Саином за лесом и другими нужными ему товарами. Только однажды, весной 922 года, Караджура не отправился вместе с Саином, и того коварно убили восставшие тогда мурдасы. Дочь Саина Гюльасма отправилась вместе с Караджаром и жестоко наказала убийц. Кан велел в память о Саине именовать реку Ака Саин-Иделыо, а Кортджак передать во владение Гюльасме. Поэтому реку, текущую посреди этой области, стали называть Гюль-Асма. Мурдасов из племени убийц переселили на речку Нэрлэ, которую из презрения к ним стали называть Сасы-Иделью. Эта речка впадает в Гюль-Асму, и на ней сын Караджара Балык устроил свое становище, которое сейчас является городом Балыном. А Балын женился на Гюльасме и стал совладельцем ее земель. Они сообща стали заниматься судостроением, заготовкой и продажей леса, меда, воска, мехов и составили один дом Караджуров. Их сыном был Саин, названный так в честь деда, а его сыном - Кулбак, названный так в память о кулбакском происхождении Караджуры. Сын Кулбака Балта основал в 1003 году для своих дел стан Балта. Тогда же он плавал вместе с тебиром Шахидуллой к беку Джира Барысу с предложением о беспошлинной торговле булгарских купцов на Руси в обмен на часть джирской дани. Барыс горячо поддержал Шахидуллу и сам отправился с ним в Башту выпрашивать разрешение на это у отца Булымера. Булымер охотно подписал грамоту о таковом разрешении, ибо тяготился унизительной для него “джирщиной”...

А старший сын Балты купил аул Арча в земле арчан и прозвал себя Арчамышем. После этого и аул стали также называть Арчамышем...

А в 964 году мурдасы предложили сыну Угыра Барысу помочь им овладеть Каном, за что обещали платить дань Башту. Барыс сначала взял у наших Джир, а затем проплыл к Кану и овладел им. Талиб Мумин, желая вовлечь Барыса в хазарскую войну, уступил ему западную часть Кортджака до Балына, но Восточный Кортджак от Лока до Саин-Идели остался за Булгаром до 1164 года...

Дабы дом Караджуров не остался внакладе, Талиб передал ему взамен Балына часть земель по Кара-Идели и Нукрат-су. Сын Арчамыша Джураш по прозвищу Урджум основал поэтому аул Урджум на Нукрат-су... А сын Джураша Асладж, пожертвовавший немало средств на строительство Учеля и сам участвовавший в этом деле, погиб в нем во время набега галиджийцев в 1111 году в возрасте 41 года... Его сын Мар-Кавэс вез Абу Хамида Гарнати в 1135 году на своем корабле, когда мулла ехал через Кан и Кисан в Хорысдан...
59

Его сын Тэтэш по прозвищу Балык... Его сын Нуретдин... Его сын Тахам... А дочь Тэтэша... была женой мастера Дайра...

Помню, что у Тахама был сын Торай, с которым он приплывал ко мне в Сарай с лесом и невольниками для строительства столицы Кыпчакской Орды. Однажды я рассказал ему по его просьбе о прошлом мангулов, и он очень удивился тому, что мангулы называют кыпчаков и тюркмен “татарами”. “Как же так? - спросил он. - Ведь в свое время татары убили отца великого хана, за что и были поголовно истреблены, потом татарами называли всякий нанятый мангулами сброд из немангулов, а теперь Бату велит называть верных ему тюрков этим ругательным для мангулов словом?”

Я ответил ему, что слово “татарин” после уничтожения татар стало означать у мангулов “смертник”, “погибший” и что Чингиз-хан при завоевании Чина вполне естественно повелел называть этим словом обреченных на гибель в бою наемников из немангулов. Но при дележе империи великого хана между его потомками возникли недоразумения, и Бату, обиженный за передачу ему наибеднейших земель, велел назло другим ханам называть своих подданных ненавистным мангулам словом “татары”. Что же касается тюрков, то для них слово “татар” означает лишь “мангул” или “наемник йангулов” и поэтому...

На это мне Тахам с величайшим раздражением сказал, что у тех и этих ишаков все шиворот-навыворот, а его маленький сын засмеялся и стал повторять: “Шиворот-навыворот” (“ат баш сыер аяк”). И этот его смех, и эти слова постоянно звучали у меня в ушах, когда я писал свою историю. И когда я вспоминал о том величии, которое когда-то имела Булгарская Держава, то обливался слезами и утешал себя лишь тем, что все свершившееся произошло по воле Всевышнего и что Творец обошелся еще довольно милостиво со своим булгарским народом. И я особенно это чувствовал при изучении событий того времени, когда это величие только зарождалось и возникло только благодаря вмешательству Всевышнего. Скажем, когда послание Угыра Лачыни дошло до биев, то они немедленно съехались в Буляре и заявили: “Раз Алмыш заставляет нас снимать шапки при встрече с ним, то больше не будем ездить в его удел и изберем себе нового кана - Микаиля. А если старый кан попытается согнуть нас силой - прямо обратимся за помощью к Угыру”. Бии призвали к себе Микаиля и пообещали ему трон в обмен на сохранение их вольностей, но эмир струсил и не приехал, за что получил прозвище Ялкау... Алмыш тут же объявил о ликвидации старых бийств Бершуд, Эсегель, Марджан и повелел их биям - Быраку, Аскалу и Марджану прибыть к нему за новыми назначениями. При этом он назначил сына Джулута бия Татру улугбеком новой провинции (губернии) Тамта, расположенной между рекой Чишма и Уралтау. А посреди этой области протекает река Тамтазай, давшая название губернии (иль, вилает)... Бии же отказались подчиниться и стали ожидать набега на Булгар нанятых беком Моджаром башкортов, чтобы с их помощью поднять на булгарский трон нового своего ставленника - Марджана. В разгар “Войны биев” в страну въехало Великое посольство. Предупрежденный каном Балус сумел провести посольский караван мимо укреплений и разъездов мятежников и встретиться с высланным навстречу отрядом Татры. Когда посольство добралось до Болгара, то Алмыш обнял Абдаллаха и, рыдая, сообщил ему о своем отчаянном положении. Тебир тут же предложил ему объявить о признании области Марджана “губернией Марджан” и оставить ее за эмиром. Кан немедленно это сделал, и Марджан прибыл к нему с выражением верности. Он сообщил, что бек Моджар поставил хаканом Юсуфа, а Алана заключил в зиндан. Недовольный этим буртасский бий... решил присоединиться со своей областью к владениям Марджана. Кан разрешил это, и владения эмира расширились от Джегулы (Жигулей) до Саратау. В Жигулях был построен прекрасный город Банджа, который стал вместо Арбуги центром губернии, а всю провинцию стали называть либо Mapджан, либо Беллак, либо Марджан-Беллак...

Приезд Марджана в Болгар поколебал ряды мятежников. Тогда же в Болгар из Джира приплыл Салахби для участия в задуманном каном походе на Итиль. Это укрепило позиции Алмыша, но и он, и тебир не решались прибегнуть к оружию в борьбе с повстанцами. И тут в дело вмешался Ахмед, уже в качестве булгарского сеида. “Ты медлишь, хотя сейчас сильнее бунтовщиков, и они могут опередить тебя”, - сказал он Джафару. - “Но наши законы запрещают братоубийственные войны”, - заметил Алмыш. - “Когда речь идет о борьбе за веру, это не принимается в расчет”, - возразил сеид и добился написания фирмана об объявлении священной войны неверным мятежникам. Абдаллах же уговорил Микаиля и Марджана отвезти фирман в Буляр, где повстанцы уже насыпали вал и укрепились. Появление у Буляра обоих принцев совершенно смутило Аскала, и он выехал будто бы для сбора новых сил в свою Сульчу. На самом деле он решил явиться к кану с повинной, что вскоре и сделал. Обрадованный этим Алмыш по совету Абдаллаха объявил об отмене закона о шапках и прощении сдавшихся без боя мятежников, что вызвало брожение в булярском лагере. Видя шаткость своего положения, Бырак выехал из Буляра и сдался канским сардарам - Джулуту и его сыну Татре. Опасаясь, что Бырак посчитает унизительным для себя сдаваться одному Татре и предпочтет сопротивляться, Джулут сам прибыл к Буляру.
60
61

Расчет оказался верным: когда бий увидел его и услышал от него клятвенное обещание пощадить повстанцев, то выехал из-за вала. “Война биев” закончилась...

Алмыш, готовившийся к войне с хазарами, простил мятежников за необходимостью их войск. Но тут случилось то, что расстроило все дело.

Глава 9. О кончине Салахби и о его потомках

Перед самым походом Салахби решил купить себе лошадь и отправился из болгарского балика Ака-Басар в балик Халджа, который называли также и Хорезмийским баликом. Там он присмотрел тюркменского коня по кличке Джилан. Однако при покупке он выронил под ноги коня одну монету и неосторожно нагнулся за ней. Джилан же, обученный топтать в бою пеших, тут же ударил его копытом и убил наповал. Алмыш был потрясен потерей своего верного джуры и лично присутствовал на похоронах Салахби. Часть садумцев, нанятая Салахби, отправилась вскоре после похорон по Айха~юлы в свою землю, и готовившийся поход не состоялся... Другая часть садумцев отправилась в Джир вместе с сыном Салахби Хумом, назначенным Алмышем новым булгарским наместником Джира. Когда отплывшие в Садум вернулись в Джир, то рассказали Хуму, что дед его Эрек еще жив и что после разгрома Худа он взял себе в память об этом имя Худ. В 925 году Хум был выбит из Джира Угыром, но в тот же год был водворен обратно Алмышем...

В 943 году Хум был послан каном Ялкау в поход на Гурджу, в которой вновь стали притеснять тамошних хонов или севарцев. Отряд Хума прошел на кораблях до Итиля, где Моджар самонадеянно попытался остановить его. Раздосадованные выстрелами с берега наши высадились возле дворца хакана и взяли его штурмом. Бек был убит, а его ставленник Юсуф бежал к куманам. На хазарский трон без особых церемоний воссел Алан, освобожденный итильскими бурджанамй из темницы. Новый хакан тут же пропустил наш отряд в море. Проплыв его, Хум поднялся по Карачаю до города Алаберде. Хотя это был город мусульман, но они были крепко связаны с неверными гурджийцами и Моджаром, почему крайне враждебно встретили наших и отказались пропустить их в Гурджу. Несколько дней Хум пытался усовестить этих людей, продавших ради выгоды своих соплеменников, после чего на рассвете овладел цитаделью Алаберде и предложил беку города заключить с ним договор о пропуске булгар в Гурджу и обратно. Но вали города был еще более самонадеянным, чем Моджар. Он решил прославиться победой над булгарами и велел жителям готовиться кштурму крепости. Когда даже гурджийцы, испуганные появлением булгар у их границ, отпустили к ним в Алаберде вождей севарцев, вали схватил этих биев и напал на цитадель. Не добившись никакого успеха, бек коварно предложил Хуму покинуть город в обмен на освобождение севарцев и выкуп. Улугбек Джира согласился, но когда он вышел из цитадели, то вали напал на него. Наши прорвались и вернулись, но Хум был смертельно ранен. Умирая, он испытывал сожаление по поводу своей вынужденной стычки с мусульманами и поэтому завещал сыну Сыпу передать всю добычу мечети. На эти средства в Нур-Суваре построили двухэтажную мечеть “Эль-Хум”, красивое здание которой со стороны напоминало кумган, а выступающая с юга галерея - ручку. Стены мечети были украшены изумительным орнаментом и изображениями птиц и зверей. Вокруг нее разбили чудесный сад, в центре которого устроили маленькое озеро, и она стала главной достопримечательностью города...
62

А Сып нередко плавал в Башту, перевозя свои корабли из Идели в Шир по Бехташу, и поэтому получил прозвище Шамбат. Он был дружен с Салманом, плававшим с его отцом к Алаберде. И владения их находились рядом, в округе Улем... А еще владения потомков Хума, которых называли домом Утар - по имени предка Худ-Эрека, располагались на Чуыле и Агидели. Из этого дома вышло немало славных салчибашей, хозяев перевозов и купцов, плававших на родину Угара - самый север Садума - Урман... Однажды корабль Сып-Шамбата попал в страшную бурю, и он в страхе воззвал к милосердию Всевышнего, обещая в случае спасения принять ислам. Творец пощадил морехода, и Сып-Шамбат по прибытии в Булгар взял имя Гусман... На свои деньги он возвел крепость Гусман на реке Джук, ставшей главной на Нукратском пути на север. А этот юл начинался в Бол rape. Из Болгара плыли по Агидели и Нукрат-су, а затем проходили к крепости Гусман, где соединялись дороги из Джира и Болгара. А из Гусман-Катау по Джуку и Туну выходили к реке Бишек, по ней добирались до притока Бий-су Ошмы и по Ошме также проходили к Бийсу. Ответвление Нукратской дороги, шедшей из Болгара по Агидели и Чулману в Бийсу, называлось Чулманской дорогой... А о происхождении названий этих рек сеид Якуб писал следующее. Однажды сын Айхи Мизан плыл из Урмана в Бийсу и решил сократить путь - не добираться до устья Бий-су, где был город Ак-Артан, а пройти более ближним путем. Он высадился в устье какой-то реки, которую стали называть его именем, и затем по ее притоку пошел к Бийсу. За ним погнался шудский бий и смертельно ранил спутника купца - Бозая. Поэтому речка получила его имя. Потом Мизан уходил от погони по левому притоку Бий-су почти без отдыха - и прозвал его Ялитмэ.
63

Это название впоследствии превратилось в Джалма. Только у Бий-су, где были заставы наших бийсуйских аров, он смог, наконец, передохнуть. От Бийсу он уже в полной безопасности и не спеша направился к югу по реке, которую назвал Ашыкма, а со временем это слово превратили в Ашма... Мизаны занимались торговлей главным образом северными товарами - клыками и рогами водных и полевых Аждахи, мехами, медом и воском. При этом они были неутомимы в своих путешествиях. Сын Мизана даже был прозван Юлбатом... Его сыну Булату кан Мохаммед велел продать право на сбор дани с аров Ишской округи, почему его прозвали Иш-Булатом. Однажды к нему на реку Суджу приехал покупатель его товаров из Азербайджана Минас и попросил рассказать о дороге на север. “Зачем тебе знать это?” - спросил удивленный Булат. - “Товары с севера всегда продают по баснословным ценам и объясняют это трудностью пути на север. Я не верю в это и хочу сам на месте приобретать эти товары”, - ответил Минас. - “Но ведь это правда, и только необычайно выносливый, знающий природу и обычаи народов Севера человек сможет добраться туда и вернуться оттуда - и то с величайшим риском для своей жизни”, - возразил Иш-Булат, пытаясь остановить купца. Но тот еще более разгорячился и обвинил Булата в плутовстве. Тогда сын Юлбата указал ему самую безопасную из всех дорог на север - Нукратскую и предложил сопровождать его, но Минас отказался и отправился один. К намеченному сроку он не вернулся, и встревоженный Булат отправился по его следам. Недалеко от устья реки От - левого притока Нукрат-су - он обнаружил глыбу льда со вмерзшим в него Минасом... Едва реки вскрылись, Иш-Булат вновь прибыл на это место и погреб купца, а сыну своему дал его имя. Реку От после этого стали называть Кильмес (“Не вернется”)...

Сыном Гусмана был Кер, прозванный Кер-Хумом за то, что женился на пленной рабыне, румке. Он вместе с отцом, по приказу Талиба, участвовал в походе баштуйского бека Барыса на Рум... Сыном Кер-Хума был Туки, его сыном - Кадыл, его сыном - Шуран, его сыном - Мишар, его сыном - Кукчи, его сыном - Калга Ширдан, его сыном - Халмыш, отбивший у русских эмира Азана, его сыном - Хаир, его сыном - Гали, переправивший бека Газана через Агидель и укрывшийся после этого на Ашите...

[Отрывочная выписка из рукописи свода: “Сыном Гали был Кутлуг, ходивший на Джукетун, его сыном - Асыл, бившийся в 1278 году на переправах с татарами и потом скрывавшийся в своем поместье до 1293 года, его сыном - Урус-Куюк, его сыном - Амат, оказавший в 1323 году сопротивление Булюм-Орду (Булюм-Орды) и потом скрывавшийся в своем владении до..., его сыном - Буй...”]
64

А незадолго до смерти Салахби скончалась жена Газайа - хорезмийка Мусалла, а после нее - только что вернувшийся из Хазарии Бат-Угыр...

Глава 10. Отъезд великого посла

В августе посол Рази решил отправиться в обратный путь. Сеид Ахмед Бакир и Газан настаивали на том, чтобы Рази отправился по Бухарской дороге, однако шейх Хасан напомнил о судьбе купца Мусы и.убедил посла в предпочтительности Хорыс-юлы...

В обратный путь Рази пустился в сопровождении эмира Марджана, Шейх-Хасана, его сына - от дочери Марджана Туйбики - Таджа, Балуса... До Арбуги они добрались на корабле старшего сына Караджуры Салмана. Он был женат на дочери Газана Мусалле и имел от нее... сына Сабана - основателя беллакского дома Сабан. А представители этого дома занимались судостроением, плаванием ~~ главным образом к югу от Болгара, торговлей лесом, солью, рыбой. Сабан пожертвовал немало средств на строительство Банджи и ее главной мечети “Сабан”.

Его сыном был Саксин, пожертвовавший деньги на строительство города Саксин-Болгара. Его сыном был Джегель, основавший хорошую пристань Банджи, его сыном - Яшель Каф Урус. Он дважды разбивал русский флот. Первый раз это было в 1025 году. Тогда по приказу галиджийского бека Арслана садумцы и ' галиджийцы сбили заставу Джуннэ-Балика (Джунского балика), основанного по приказу Ибрагима потомком Бури-Баша..., и, подойдя к Болгару, помогли Азгару занять столицу. Яшель, бывший тогда в Тухчи, не потерпел унижения эмира Балука и решил отомстить. j Когда русские, вознагражденные Азгаром, отправились домой, 1/ Яшель со своим флотом настиг их западнее устья Арсу, возле аула Наратлык, и потопил. Здесь погибли такие знаменитые беки садумцев, как Бурат, Урман и его сын... В память об этом аул Наратлык стали называть Яшель Наратлык, а место гибели Бурата - Буратом, ./ >, а бек Яшель получил почетное прозвище Урус. В 1032 году Яшель ходил в Тимер-Кабак в Джураше из Банджи. Тогда джурашский эмир был изгнан из своего города и попросил у Балука помощи против мятежников. По приказу Ашрафа Яшель вернул Тимер-Кабак эмиру Ризе и получил от кана почетное прозвище Каф. Потом его сын Урман, названный в честь поверженного им садумского бека, женился на дочери Ризы, и у них родился сын Риза, названный в честь эмира. После этого похода Яшель основал также аул Тимер-Кабак в устье реки Самар...

А второй раз Каф-Урус разбил русских в 1035 году, когда на Болгар напал с галиджийским флотом садумский бек Хин-Кубар.
65

Тогда Яшель потопил несколько кораблей врагов и заставил галиджийцев выскочить на берег, где их растоптали...

А сыном Ризы был Бел по прозвищу Имэн. Он дал деньги на строительство Сарычина, поэтому этот город называли также и Белу Имэн. А это на его корабле прибыл из Саксина в Эчке Булгар Абу Хамид аль~Гарнати... Сыном Бел-Имэна был Сакал, его сыном - Урман, его сыном - Азгар, его сыном - Асла, его сыном - Атрак, родившийся в 1220 году... [Отрывочная выписка из рукописи свода: “Атрак, сын Аслы или Ашлы, был лишен флота за переправу войска Газана через Агидель и, бросив торговлю, стал казанчием. Центром его владений стал город Караджар или Караджура, который стали потом называть в честь Атрака Атрач. И род его получил название Атрач”.]

В Арбуге Марджан рассказал Рази о гибели всех мурдасов от страшной болезни, во время которой человек испытывал колики в животе, краснел и затем погибал в невыразимых мучениях. Шейх Хасан тогда сказал людям: “Примите ислам - и Всевышний найдет способ спасти вас!” Все тут же приняли истинную веру, построили мечеть в городе Буртас - и спаслись, а мурдасы, оставшиеся в язычестве, погибли все до единого. Эмир предложил послу посетить и освятить молитвой эту мечеть, тем более, что Буртас находился по пути, и Рази, взволнованный услышанным, согласился... После молебна в буртасской мечети, которой посол дал имя “Марджан”, к нему явились люди из соседней беллакской крепости Суба и попросили егo освятить молитвой только что построенную ими мечеть. Рази и тут не отказал и отправился в крепость, мечеть которой и саму крепость люди в память о его посещении назвали его именем...

После отъезда Великого посольства Алмыщ завершил раздел страны на новые провинции. На месте Болгара, Бершуда и Эсегеля были образованы провинции Сувар с центром в Нур-Суваре, Болгар с центром в Болгаре, Мартюба, подчинявшаяся Болгару, Байтюба с центром в Буляре, Тамта... и Кашан с центром в городе Кашане, позднее подчиненные Буляру. А Кашан был основан Джакыном, который женился на дочери Абдаллаха и имел от нее сына, названного в честь тебира Абдаллахом. Джакын всецело был предан сыну Микаиля и даже из уважения к нему принял из его рук ислам и имя его отца - Микаиль. Это помогло роду Джакына войти в число немногих избранных. Так, сын его Абдаллах был губернатором Буляра, Сувара и Болгара. А прежняя провинция Бийсу была разделена на три - Бийсу с центром в Гусман-Катау, Ура с центром в ауле Каргадан и Байгул, подчинявшуюся Уре...
66

По совету Абдаллаха ибн Башту Джафар произвел реформу налоговой системы. Так как игенчеи-сабаны запятнали себя участием в “Войне биев”, он запретил это название и повелел именовать эту категорию игенчеев субашами - в память о поддержке ими кана. Субашами с того времени называли игенчеев-мусульман, плативших государству только минимальный и строго определенный налог деньгами, скотом, мехами или продуктами. Этот налог в случае необходимости мог заменяться другими равноценными повинностями - строительством дорог, мостов, казенных зданий и прочими. Субашей не брали на войну, и только в случае нападения неприятеля на Булгар они составляли ополчение. Игенчеев, оставшихся в язычестве, зачислили, по их пожеланию, либо в чирмыши или ак-чирмыши, либо в кара-чирмыши. Чирмыши платили налог в размере субашского и, кроме этого, находились на военной службе. Во время войны они получали часть добычи. На военные сборы они должны были являться в полном вооружении, которое приобретали на свои средства. Любой воин в случае обнаружения у него недостатка в вооружении мог быть казнен на месте. Так же он казнился за неуважение к оружию.,. Кара-чирмыши же платили двойной субашский налог, налог в пользу мечети и, кроме того, несли прочие повинности в размере двух субашских налогов. Кроме этих категорий государственных крестьян, из которых субаши и чирмыши считались младшими рыцарями - бахадирами - и могли иметь оружие, при Газане появилась новая категория крестьян - курмыши. Курмышами стали называть кара-чирмышей, которых обязывали платить свой налог среднему и высшему рыцарству - уланам или казанчиям. Еще позднее некоторые уланы за особые заслуги стали получать земли кара-чирмышей в наследственное владение. Курмыш мог уйти от казанчия, но в таком случае терял землю...

Хозяева в городах составили рыцарское сословие сувари, ибо этот разряд был сформирован по проекту нур-суварских купцов и мастеров. Мелкие хозяева-суварчии были приравнены к бахадирам, средние- к бекам, вали, сотникам и иналам, знатные- к уланам... Они также должны были в случае нападения врагов составлять ополчения кавэсцев и, кроме этого, содержать булек (отряды) из наемных воинов и служить яубашами (офицерами)...
67

Кроме этого кан заметил, что страна весьма неукреплена и при этом окружена врагами. Заменяя часть налогов игенчеев обязанностью строить и содержать укрепления, Джафар предпринял строительство валов и крепостей. Непосредственное руководство этим делом кан поручил Аскалу, женатому на дочери Алмыша, в помощники ему Джафар отрядил бека Джулута. Эти уполномоченные проехали вместе с капом, сеидом Бакиром и тебиром Абдаллахом по стране и наметили места строительства крепостей. От стоянки Шепше у Дяу-Шира, на речке, которую в народе называли также Нарат-Елга, они проехали к стоянке Мардуан на Ахтае, от нее - к стоянке Урнаш на реке Утиг [Отрывочная выписка из рукописи свода: “А город Урнаш после смерти дочери кана Мохаммед-Алама Кюхри - стали называть ее именем”], от нее - к местечку Такта между Ахтаем и Кичи-Чирмышаном, возле которого Бырак атаковал тюркмен. Сеид благословил строительство в этих местах крепостей, и были построены города Шепше, который стали называть и Ас-Кала, Мардан, Урнаш и Такта. А мастерами были будущие основатели знатных домов: Чути из Такты, Абрак-Хум и Убар. Все они - и тактачы Чути, и чулмекчи Абрак-Хум, и бакырчы Убар переселились потом в Банджу, а их потомки составили знатные дома тактачиев, чулмекчиев, тимерчиев, алтынчи.ев и бакырчиев и в Бандже, и в Болгаре, и в Буляре, и Нур-Суваре...

А потом были обновлены крепости Торкоч (Теркеч) в Сульче, в Нур-Суваре, который называли также Барынту - в память о пребывании здесь барынов Алабуги, построены крепости в Кермеке, который был назван в честь сына Аскала Кермека, Тэрсэк на Сульча-су, Дэбэр на Зюя-Идели. А Дэбэр был последней крепостью, построенной при Алмыше. Потом, при Газане, были построены крепости Матак между Кичи-Чирмышаном и Сульчей, Нукрат между Ахтаем и Кичи-Чирмышаном, Банджа, Буляр, Камыш на Кинеле, Симбир, Газан-Дэбэр на Зюе, Кашан и Тухча на Агидели, Тау-Керман неподалеку от устья Зюя-Идели, Таш-Болгар, Субаш-Симбир, Таш-Симбир и Караджар на Горной стороне, Джилан на Чишме. Всего городов при Газане стало уже тридцать, почему с той поры и сохранилась поговорка: “Газан патша заманында утыз кала”...

В 924 году скончался эмир Марджан или Мардан, в память о котором провинцию Беллак стали называть также и Марданом. Балус женился на его дочери Сузби, и после смерти Мардана беллакцы поставили бека губернатором своей провинции. Это право самим избирать своих губернаторов марданцы получили от кана за то, что поддержали его во время “Войны биев”. Кроме этого губернаторы Беллака получали титул эмиров, который носили лишь родственники кана и немногие знатные беки...

Хотя Мардан не всегда ладил с Алмышем, кан тяжело переживал его смерть. “Всевышний уже забрал к себе на суд всех моих братьев - значит скоро и моя очередь”, - сказал он тебиру Абдаллаху. Готовясь к путешествию в другой мир, Джафар торопился закончить начатые реформы. Он даровал автономию жителям Болгара, а затем - Нур-Сувара. В Нур-Суваре позднее была построена мечеть “Эль-Хум”, при медресе которой возникло братство “Эль-Хум”. Члены этого братства, отказавшись от роскоши и других мирских соблазнов, неустанно распространяли свет истинной веры по всем провинциям государства...

Балус, ревнуя суварцев и болгарцев, также развернул строительство городов и укреплений. Так, в 925 году он возвел новую столицу Мардана - Банджу, которую стали называть и Банджа-Буртас, и Нуша-Банджа... Своей соборной мечети банджийцы с удовольствием присвоили имя “Сабан”, ибо оно напоминало им о стародавних привилегиях и происхождении из сабанских родов... Он построил также несколько кабаков на Идели, один из которых назвал в честь жены “Суз-Урыны”. Балус всегда советовался с женой, прежде чем принять какое-либо решение. А в народе Сузби пользовалась таким уважением, что после смерти отца некоторое время правила Беллаком. Однако в Мардане все важнейшие решения принимали меджлисы округов: правобережных - Буртасского и Арбугинского и левобережных - Баджанакского и Кинельского. В отличие от меджлисов Болгара, Сувара и Буляра, на них играли большую роль потомки биев, которых называли аксакалами. В правобережных округах преобладали потомки сабанских, сакланских и моджарских биев, а в левобережных - кыр-баджанакских биев. Немало марданских баджанаков в годы нашествий тюркмен, кыпчакских тюрков и мангулов бежало в правобережные округа Беллака и в Тамта-Башкорт. Под их влиянием часть моджарских булгар стала произносить “ц” вместо “ч”, а башкортские булгары - “h” вместо “с”. Так, например...

Наибольшие свои доходы Мардан получал от торговых пошлин, ибо все пути из Внутренней Булгарии на запад и юг шли через города, кабаки и мензели Беллака и потому, что сами эти дороги содержались очень хорошо. Доходило до того, что купцы из Болгара предпочитали добираться до Кана не через Мартюбу, а более длинным, но лучшим путем - через Беллак. Марданцы очень гордились тем, что и великий посол проехал через их край. Рази проехал через Арбугу, Буртас, Рази-Субу, земли мухшийских башкортов или моджаров, подчинявшихся Буртасу, и выехал из Беллака через последнюю булгарскую станцию на Хорысдан-юлы Борын на реке Борын-Инеш - притоке Шира. Потом Борын стали называть и Яучы. О том, почему река была названа так, историки говорят по-разному. Одни говорят о том, что она получила это название по причине расположения станции на борыне (мысу) в излучине реки. Другие - что река в этом месте дошла до носа переправлявшегося через нее первого булгарского купца, и он поэтому назвал ее Борын-Инеш. А до этого великий посол отдыхал после Рази-Субы на станциях Купэр или Кубар на реке Кубар, Буртас-Симбир возле реки Карга, Йозек, Ышна на реке Ышна, Леубат или Айбат...
68
69