После Китайских летописей, в нашем распоряжении имеются археология, антропология, генетика и лингвистика. Китайские летописи дали ученым указание на вероятную этническую принадлежность Чжоу (Zhou), этих кочевых племен, которые в ходе тысячелетия заложили основу для Китая как культурного и социального создания. По мнению ученых не заинтересованных в увековечении Китайского мифа создания, Чжоу (Zhou) были Тюрками, насколько современная концепция этнической принадлежности применима к народу удаленному от нас на 3000 + лет. Такое долголетие не является непостижимым, например Египтяне, Ассирийцы, и Персы все еще с нами, и под теми же именами. Независимая археологическая оценка, данная в этой публикации, подтверждает Тюркскую идентификацию Чжоу (Zhou) ясно связывая многочисленные технические инновации привезенные Чжоу (Zhou) с изученными областями Курганных культур, Южной Сибирью и Центральной Азией, и в конечном счете со степями Урала и Восточной Европы, родине Курганной культуры и Евроазиатской металлургии.

Слишком многочисленные археологические белые пятна не позволяют получить полную картину, но ясно, что, когда археология освободится от политики, чтобы иметь несвязанный взгляд на Китайскую традиционную картину создания, будет заполнены много пустых мест в периодах Чжоу (Zhou) и до-Чжоу (Zhou). Много подтверждающих фактов приходит из Китайских летописей, такие этнологические черты, как концепция Сына Неба, клятва крови, роль женщин и дядей по материнской линии, и система Ba (выборный лидер, как Шаньюй, Каган, и Хан) являются настолько отличны и свойственны Тюркской культуре, и в то же время так сильно контрастируют с Индоевропейской, Индийской, Синитической, и Австроазиатской культурами, что их подтверждающих эффект не может быть легко отброшен. В один прекрасный день будет найден и инкрустированный металлом и бисером человеческий череп использованный как чаша, этот проверенный временем отличительный признак Тюркской кочевой культуры.

Области демографии, антропологии, биологии и генетики еще также на подходе, до сих пор они приносили начальные и отрывочные результаты. До сих пор, археологические обзоры избегают биологические исследования, разве что иногда повторяют расплывчатые догматические постулаты изложенные в самолюбующихся биологических исследованиях, как например определяющих Южно-Сибирских Кавказоидов, с их неизменной Монголоидной примесью, как Европеоидов, или такую галиматью как определяющих светловолосых Южносибиряков как Индо-Иранских блондинов. Огромное количество материала раскопанного в поисках доказательств традиционной схемы истории обещает перспективу кардинальных открытий. До сих пор больший прогресс был достигнут в отдаленных районах и в общей картине, как карты лактозной нетерпимости, которые указывают на биологии тех же самых Индоевропейских, Индийских, Синитических, Монгольских, и Австроазиатских брюнетов как несовместимых с биологией Скифо-Сибирцев, которые жили на молочных продуктах.

Несколько Глоссариев:
Центральная Азия (Central Asia) соответствует области от Каспийского моря до Алтая, Русским эквивалентом является Средняя Азия
Внутренняя Азия (Inner Asia) и Восточная Азия соответствует области от Алтайских гор до Маньчжурии или Дальнего Востока, Русским эквивалентом является Центральная Азия
Маньчжурия и Дальний Восток соответствует области от Восточной Монголии до Тихого океана, и совпадает с Русским термином
Китай является отдельной традиционной географической зоной, как географический термин она не включает территорий, аннексированных в прошлом веке, то есть Тибет, Восточный Туркестан, и Маньчжурию.

Кладбищенский Глоссарий:
Каирн (Cairn): каменный курган
Цист (Cist): могильная яма обложенная каменными плитами или отдельными камнями
Ступеньчатый свод (Corbelled): структура поддерживаемая ступенчатым перекрытием из каменных плит
Корт-Каирн (Court tomb): захоронение, состоящее из камер окруженных открытым пространствам, огражденным большими каменными плитами - двором
Дольмен: могила, состоящая из двух или более вертикальных камней, накрытых замковой плитой, очевидно засыпанных землей за исключением центрального отверстия. Также называются портальными могилами.
Перемычки (Lintels): длинные плиты лежащие поперек прохода или двери.
Корридорная Гробница (Passage Tomb): погребальная камера находится в конце выделяющегося, обычно низкого, прохода
Портальная могила (Portal Tomb): или Дольмен
Облицованный (Revetted): с выложенной подпорной стеной
Трапецеидальный (Trapezoidal): четырехсторонняя форма, с двумя параллельными и два непараллельных сторонами

Пиньинь Глоссарий
q в пиньине ч, поэтому Qin (Цинь) => Чинь (Chin) => Chinа (Китай), принесенное нам храбрым народом пересекшим Евразию во времена Qin (Цинь)
xi в пиньине ш овец, что оставляет много слов, кроме Китайской почтовой латинизации, загадочными: Xiongnu => Sünĝu, ü = ю, ĝ = ь
zhi в пиньине ге, что оставляет много слов, кроме Китайской почтовой латинизации, загадочными: наиболее часто это ж

Курганная Культура

Краткий обзор культуры Курганников дан на стр. 1 “Культура Чжоу”. Настоящая страница рассматривает восточную окраину Курганной культуры Евразийского пояса степей достигающего Кореи. Курганники, оснащенные техникой верхового и колесного транспорта, имели непревзойденное военное преимущество над оседлыми народами, и были в состоянии создавать союзы с общинами пеших таежных охотников-собирателей и земледельцев из аграрного пояса Евразии, под своим господством и защитой. Модель экономического комплекса была система кыштымов, даннические оседлые общины облагались налогом на пропитание, торговли и войны. Одним из основных последствий системы кыштымов было массовое производство металла с племенной специализацией: некоторые племена были обложены производством руды, другие поставками угля, третьи поставками дров, четвертые плавкой, и пятые производством конечного продукта. Система кыштымов включала взаимовыгодные религиозные, этиологические, брачные, и организационные элементы, которые сохраняли ее в течение 3 тысячелетий, достигнув Индустриальной Эпохи; она позволяла частную собственность на излишний продукт для внутреннего потребления и торговли, а также создание новых народностей, в том числе народ Китайского и Русского народа. Несомненно прошедшая много изменений за тысячелетия, и в отдельных местах деформированная до карикатуры, она была объединяющей системой распространявшей инновации по всему размаху Евразии. В каждой этнической и экологической местности концепция кыштымов приняла свое собственное выражение в рамках той же социально-экономической симбиотической и синкретической системы.

Курганная культура достигла Центральной Равнины в будущем Китае около 16-го в. до н.э., принеся первый поток инноваций, раскрытом в Шумерском Дингир усеченном до Ди, во внедрении новых религиозных идей и традиций, новых социальных концепций, новых экономических моделей и новых технологий. С тех пор, жизнь в Китае переменилась навсегда.

* * *.

Номера страниц даны в начале страницы. Примечания и объяснения постинга, добавленные к тексту авторов и не отмеченные специально, показаны (голубым курсивом) в круглых скобках, или выделяются голубыми рамками. Этот постинг выделил жирным некоторые выводы и заключения которые напрямую касаются Тюркской истории. За небольшими исключениями, где объяснения сносок являются частью изложения, ссылки на источники опущены. Сноски, которые дополняют содержание материала, в основном введены в текст. Квадратные скобки заменяют опущенные Китайские транскрипции.

885

ГЛАВА 13

СЕВЕРНЫЕ РУБЕЖИ В ДО-ИМПЕРАТОРСКОМ КИТАЕ

Северные рубежи Китая уже давно признаны большим, чем простая линия, разделяющая природные зоны, политические образования, или этнические группы. Эти рубежи были представлены как место рождения независимых культур и среда обитания народов чей образ жизни, экономическая деятельность, социальные обычаи и религиозные убеждения стали, начиная с Бронзового Века, постепенно, но все более удаляться от цивилизации Центральной Равнины. Этот отличный культурный район, часто называемый “Северной Зоной” Китая, состоит из взаимосвязанных пустынь, степи, и лесных краев от провинций Хэйлунцзян и Цзилинь на востоке до Восточного Туркестана (Кит. Синьцзян) на западе. ¹ Граница между Китаем и севером также считается как собрание маршрутов и путей общения, через которые народы, идеи, товары и религии непрестанно текли между Западом и Востоком. С экономической точки зрения, она давала Китайцам источник иностранных товаров, а также рынок для местного производства.
886

Процесс, через который северные земли приобрели эти качества, был долгим. Хотя его сложность не может быть схвачена одним взглядом, Великую Китайскую стену - эту символическую и материальную линию появившуюся на свет с созданием империи Цинь (Qin) в 221 г. до н.э. как единая система укреплений - можно рассматривать как кульминацию долгого процесса культурной дифференциации которая охватывает несколько аспектов.

Первый из них касается материальной культуры края. По мере того как неолитические общины учились использовать и преобразовывать свои территории, различное использование экономического потенциала и интеллектуальных способностей создали культурные, социальные и экономические различия, которые видны в следах их цивилизаций. В эпоху бронзы появились отчетливые северные культуры. В поздней династии Шан (около 1,200-1,050 г. до н.э.), в Северном Китае уже был четко отдельный культурный комплекс несомненно отличный от Центральной Равнины (Zhongyuan 中原). Этот северный комплекс не может рассматриваться как одна культура; скорее различные общества на большой территории имели аналогичные наборы бронзовых предметов (Это предположение не реально, даже с интенсивной торговлей между различными народами, резкие различия видны даже в пределах небольшой территории. Сравните инвентарь Саамов и Финнов, или на Каме и Волге/Итиль, или Финикийцев и их соседей в Африке и Малой Азии). Этот инвентарь позволяет установить широкие связи с бронзовыми цивилизациями Северной Азии, Западной Азии, и Китая.

Во-вторых, адаптация человека к среде более засушливый чем в долинах нижней Хуанхэ и Вэй 渭 рек, как во Внутренней Монголии и Ганьсу, исторически подчеркивала животноводство по сравнению с аграрной технологией. По всем северным землям, начиная с конца второго тысячелетия до н.э., происходил неуклонный переход от аграрного к пастушескому хозяйству. Хотя охотой, рыболовством и аграрным хозяйством занимались по-прежнему активно, останки животных показывают постепенное увеличение домашнего скота, овец и лошадей. Домашние животные не были новостью, но большие стада требовали новых способов хозяйства. Начиная примерно в восьмом веке до н.э., во Внутренней Азии появляются пастушеские общества наездников, давая начало военизированным обществам. Известные Грекам в западной части Азии как Скифы, их культурная экспансия отнюдь не ограничивается Понтийскими степями к северу от Черного моря, а распространяется по всей Евразийской степной полосе. Конные скотоводческих народы, которые в целом могут быть определены как “ранние кочевники”, присутствовали в северном Китае и могут рассматриваться как культурные предшественники Xiongnu (Кит. Xiongnu, на Русский иногда переводится как Сюнну, иногда как Хунну, иногда как Гунны) 匈奴 (Xiongnu является Китайской унизительной кличкой Хуннов, принятой во 2-м веке до н.э. при унификации Китайского языка империей Хань, она не является ни политонимом ни эндонимом. “Хун” - это Тюркское для “родства”, то есть супер-этноним, как Латиноамериканцы в Америке;. Китайский стандартизированных термин уместен когда нет родного термина, но с 1948 года, когда В.Б. Хеннинг [W. B. Henning] показал в [BSOAS 13, стр. 644], что алфавитная форма Китайского “свирепый раб” Xiongnu является “Хун”, использование Китайской формы вместо родного слова является устаревшим и вводит в заблуждение), Хуннов, и позже Тюрко-Монголов-кочевников. Использование лошадей на войне получило в Северном Китае широкое распространение задолго до того оно было принято Китайцами. Наконец, в литературных записях заграничные народы начали представлять своего рода “альтер эго”, которое способствовало, путем предоставления контрастирующего образа, формированию культурного облика Китая.

Отношения между Китаем и кочевниками по-видимому было второстепенным для Китайской истории, пока в период Цинь (Qin)-Хань они не взорвались в одну из наиболее важных проблем. Появление Хунской империи в 209 г. до н.э., ударила новорожденную Китайскую империю с беспрецедентной силой, заставляя ее понять что север стал основным антагонистом, в политическом, военном и культурном отношениях. Из-за этого, ученые были в большом затруднении, объясняя происхождение Хуннов и родственных им кочевых культур в Северном Китае.
887

Бесчисленные усилия по определению некоторых из чужеродных народов (Xianyun 猃狁/猃狁, Ронг [Жун] 戎, Цян 羌族 [Цзян 姜/羌], и Ди [氐], в частности), занимающих видное место в до-Ханьских письменные источниках, с пастушеской кочевой культурой, до сих пор не принесли результатов. Пастушеские кочевники стала исторически идентифицируемыми только с конца периода Воюющих Государств (Pериод Воюющих Государств = 475-221 гг. до н.э.). Это создало впечатление, что их внезапное появление на сцене Китайской истории было продуктом создания единого Китайского государства. Однако археологические доказательства уже показали, что присутствие кочевых скотоводов на северные землях Китая отнюдь не был внезапным явлением, и что генезис различных северных культур можно проследить в период Шан (Shang) (Т.е. 1600 г. до н.э.), если не ранее.

Взаимодействие между Китаем и Северной Зоной был динамичным фактором, который занимал видное место в их историях. Из Центральной Равнины географическая конфигурация и природный рельеф на севере могли быть изменены строительством дорог и укреплений, порабощением коренных народов, а также созданием поселений. С другой стороны, северные народы были самостоятельными политическими единицами, которые вступили в Китайскую историю на своих правах в качестве военных противников, политических союзников и торговых партнеров, стимулируя инновации и культурные обмены. Однако письменные источники для этого исторического явления в лучшем случае туманны. По мере того как северные народы выходят из доисторической безвестности, их история может быть условно восстановлена лишь через краткие упоминания о сражениях и союзах, которые ставят больше вопросов чем дают ответов. В последнее время археологические работы создали ссылочную структуру, которая позволяет проследить культурный прогресс Северной Зоны от Шан до периода Воюющих Государств. Хотя искушения обряжения археологических находок в исторические одежды следует избегать, и, хотя асимметрия между текстовыми и материальными свидетельствами оставляют возможность широкого круга интерпретаций, контуры этого широкого явления стали менее размытыми.

Эта глава, однако, не может быть историей контактов между Китаем и Центральной Азией в течение двух тысячелетий, и она не может сказать ничего определенного об эволюции древних кочевых культур на территории сегодняшнего Северного Китая. Скорее, она нацелена на общий обзор северных рубежей имея в виду конкретный вопрос: каким было происхождение Хунской степной империи как исторического явления? Этот вопрос, такой фундаментальный для истории Китая, является ведущим вопросом который эта глава пытается решить.
888

ПЕРИОДИЗАЦИИ КУЛЬТУР СЕВЕРНОЙ ЗОНЫ

Появление выдающейся Хунской (Кит. Xiongnu) культуры в Северном Китае обычно датируется концом четвертым веком до н.э. Западные ученые часто связывают это с особенностями континентальной миграции Центральноазиатских пастушеских кочевников, порой даже лингвистически определенных как Алтайские или Индоевропейские. В отличие, традиционная Китайская этногенеология Хуннов, прослеживаемая от Ши цзи, относит их к потомкам древних северных народов. ² Археологические исследования в Китае в общем подчеркивают преемственность и постепенную эволюцию вместо внезапных событий и влияний из Центральной Азии, и Китайские ученые настаивают чтобы происхождение и эволюция Хуннов (Кит. Xiongnu) была помещена в контекст формирования автохтонных пастушеских культур в Северном Китае. Тем не менее, хотя подробные данные по-прежнему отсутствуют, связи между Северной Зоной и Южной Сибирью, в частности, Карасукской и Тагарской культурами, не вызывает сомнений, и можно с уверенностью сказать, что эволюция пастушеской культуры на севере Китая, хотя она имеет свою оригинальную и особую историю, не являлась изолированным явлением. Культурный комплекс Северной Зоны был активным участником эволюции кочевой пастушеской культуры Северной Евразии континентального масштаба, который разделял фундаментальный характер и условия с другими комплексами по всей Евразийской степи и лесной полосе. Его позиция в этом процессе, однако, не ясна. Учитывая неопределенность связей, осторожность требует от нас ограничить рамки настоящего исследования зоной Китайско-Монгольской границы (Шаньси, Шэньси, Хэбэй, северный Хэнань, и Внутренняя Монголия), окруженной продолжениями на северо-востоке (Ляонин и Хэйлунцзян) и северо-западе (Ганьсу, Нинся, части Цинхай и Восточного Туркестана [Кит. Синьцзян]). В рамках этой широкой Северной Зоны, археологические останки выявляют существование региональных и местных особенностей в соответствии с периодом и территориальным распределением.

Разные усилия были направлены на показ внутренней согласованности эволюции культуры Северной Зоны или “Ордосской” культуры. Раскопки, проводимые на территории Внутренней Монголии и в сопредельных областях, показали, что наличие скотоводов в Северной Зоне можно отнести к периоду Шан и может быть разделено на три этапа развития: бронзовый век (Шан, Западного Чжоу, и период Весны и Осени) (1600–1046 гг. до н.э., 1046–771 гг. до н.э., 770–476 гг. до н.э. соответственно); раннего железного века (период Воюющих Государств) (475–221 гг. до н.э.); железного века (первого и второго Хань) (206 BC–220 гг. н.э. and 25–220 гг. н.э. соответственно). Этапы до позднего периода Воюющих Государств называются Китайскими учеными, как ранними или прото-Хунскими (прото-Xiongnu) культурами. ³

2 Шицзи, 110 (Пекин: Чжунхуа шуцзу, 1985 [1959]). стр. 2,879-81. Эта “генеалогия” была отвергнута как Бернхард Карлгреном (Bernhard Karlgren), “Some Weapons and Tools of the Yin Dynasty”(“Некоторые виды оружия и средства династии Инь”), BMFEA, 17 (1945): 141; и Otto Maenchen-Helfen, “Archaisric Names of the Hiung-nu” (“Архаичные Названия Хуннов”), Центрально-Азиатской журнал 6 (1961): 148-61.
889

Альтернативная четырехэтапная периодизация, основанная на типологии бронзы, включает в себя
Первый этап, поздний Шан и ранний Западное Чжоу (13-й по 9-й века до н.э.), с типичными бронзами кинжалов и ножей заканчивающимися в форме голов животных и птиц;
Второй этап, с конца Западной Чжоу до середины периода Весны и Осени (9-й по 6-й века до н.э.), представленного бронзами культуры Верхний Сяцзядян (Xiajiadian) 夏家店;
Третий этап, с конца периода Весны и Осени до конца периода Воюющих Государств (6-й по 3-й века до н.э.), характеризуется прямоугольными бронзовыми бляшками украшенными рельефными или ажурными животными, и фигурами животных в круге; и
Четвертая фаза, во время Ранней и Поздней Хань, также отличающимися прямоугольными украшениями поясов с ажурными животными мотивами. ⁴

Первая периодизация сжимает примерно десять веков (1,500-500 гг. до н.э.) в ту же категорию “Бронзового века”, тем самым заслоняя разнообразие и сложность социально-экономических, технологических и культурных изменений, которые произошли в Северной Зоне в течение этого периода. Более того, обе периодизации направлены создать впечатление что такое развитие событий было вполне эндогенным и отбросить обширные контакты между Северной Зоной и Центральной Азией как мощный стимул изменения и развития. Наконец, эти периодизации подчеркивают почти исключительно материальную культуру, а социально-экономические и исторические соображения играют только вспомогательную роль. Подход, сочетающий социально-экономические соображения и информацию, почерпнутую из исторических записей может обеспечить более глубокое понимание культурного прогресса в Северной Зоне. Этот прогресс можно разделить на четыре периода.

Второе Тысячелетие До Н.Э.

Границу, понимаемую как географическая зона взаимопересеченая культурами с разными характеристиками и пересекающая различные политические и социальные формации, можно различить до и во время династии Шан, так как некоторые культуры Северной Зоны уже определены как пастушеские, хотя вероятно, еще не дошли до кочевого пастушеского образа жизни, то есть социально-экономической системы основанной на фиксированных миграционных циклах и подавляюще использующие продукты животного происхождения. Скорее всего, ранние представители комплекса Северной Зоны были смешанные общины пастухов и земледельцев, которые также практиковали экстенсивную охоту. На ранней стадии граница представляется широким поясом культурного перехода между Шанской цивилизацией и бронзовыми культурами Центральной Азии и Южной Сибири.
890

Хотя северные народы имели отличительные культурные черты, как свой тип керамических изделий, обычаи похорон, жилища, и экономические формы, некоторые характерные элементы, такие как бронзовое оружие, были широко приняты по всей Северной Зоне, и эта общая металлургическая культура была отличной и независимой от Центральной Равнины. Дата 1000 г. до н.э. кажется подходящим хронологическим маркером конца этой фазы. Завоевание Чжоу вызвало политическую перестройку Центральной Равнины, которая затронула международные отношения. У Дома Чжоу были очень разные отношения с некоторыми из былых врагов Шана, например, они породнились с кланом Цзян (Jiang 姜 /羌), вероятно, связанным с Цян (Qiang 羌). ⁵ Кроме того, ранние короли Чжоу достигли период мира на границах.

От Западного Чжоу (13-й по 9-й века до н.э.) до Раннго Периода Весны и Осени (ок. 1,000-650 гг. до н.э.)

Во времена Западного Чжоу (13-й по 9-й века до н.э.), появление северо-восточного культурного комплекса характеризуемого передовыми металлургическими методами отмечает расширение Северной Зоны, в частности, к востоку (Хэйлунцзян, Цзилинь, Ляонин) (Heilongjiang, Jilin, Liaoning). Двор Западного Чжоу проводил интенсивную политическую и военную деятельность на севере, востоке и западе против народов, археологическая идентификация которых по-прежнему оспаривается. Среди множества чужих народов, порой дружественных и чаще враждебных, погребальный инвентарь соответствует появлению аристократической воинской элиты и широкой производственной базы, чьи основные силы были представлены все более специализированными скотоводами.

От Середины Периода Весны и Осени до Раннего Периода Воюющих Государств (ок. 650-350 г. до н.э.)

Третий этап истории северных земель может быть датирован с середины или конца 7-го века до середины 4-го века. Этот период стал свидетелем появления полностью развитых пастушеских кочевников степи, которых можно рассматривать как культурных предков Хуннов (Xiongnu) и может быть назван “раннекочевнический”.Ранние кочевые культуры Евразийских степей распространились начиная с 8-го века до н.э. и продлились до 3-го века включительно.

5 На отношения между Цзян и Чжоу см. Wang Zhonghan, редактор, Чжунго Минзу ши (Пекин: Чжунго шехюй кесюе, 1994) (Zhongguo minzu shi (Beijing: Zhongguo shehui kexue), стр. 12-5.
891

Интересно, что примерно то же относится и к хронологии Скифов, известных из Истории Геродота как мощные кочевые воины степи Северного Причерноморья, а также к восточным степным культурам, называемым по-разному Алтайскими Скифами, ⁶ Скифо-Сибирскими, или Сака. Несмотря на то, что на такой огромной территории были коренные отличия между кочевыми группами, термины “Скиф” и “Скифский” были широко приняты для описания особого этапа который последовал за широким распространением установлен верхового кочевания, охарактеризованным наличием особого оружия, конной упряжи, и животного искусства в форме металлических бляшек. Археологи использовали термин “Скифский континуум” в широком культурном смысле для обозначения ранних кочевых культур Евразийской степи. ⁷

Термин “Скифский” обращает внимание на факт, что присутствуют элементы - формы оружия, сосуды и украшения, а также образ жизни - общие для обоих восточного и западного конца Евразийского степного региона. Однако, размах и разнообразие мест по всей Азии делает термин Скифский слишком широким для жизнеспособности, и более нейтральный термин “ранние кочевники” предпочтительнее, потому что культуры Северной Зоны не могут быть непосредственно связаны либо с историческими Скифами или любой конкретной археологической культурой определяемой как Сака или Скифо-Сибирская. ⁸ Упоминания “прото-Хунской” (proto-Xiongnu) культуры следует также избегать, чтобы избежать выводов о тесной генетической связи с какой-либо одной группой кочевников, которые могут появиться столетия спустя, так как такие отношения не могут быть подтверждены на сегодняшний день, и так как ранние кочевники Северной Зоны точно также могли бы быть приняты за предшественников других кочевых групп, таких как Дун Ху (Dong Hu) 东胡 (“восточный усач”), Линь Ху (Lin Hu) 林胡 (“лесной усач”), и Усун (Wusun) 乌孙 (“внуки ворона”).

Эти ранние кочевые общества достигли доминирующего положения на пространстве всей Евразийской степи, и их металлургическая культура показывает единое однообразие признаков. В Северной Зоне, переход к кочевому скотоводству происходил постепенно. Культура Саков в Восточном Туркестане (Кит. Синьцзян), культура Шацзинг (Shajing) 沙井 в Ганьсу, Ордосский комплекс во Внутренней Монголии, и культура Верхний Сяцзядян (Xiajiadian) в Ляонинге (Liaoning), все они указывают на переход от смешанной агропастушеской к преимущественно или исключительно пастушеской кочевой культуре. Начиная с 7-го века, предметы связанные с улучшенным управлением лошадей и верховой ездой, такие, как удила, псалии, нащечники, и колокольные украшения становились все более распространенными и сложными.
892

Черная металлургия, вероятно, распространилась в Северной Зоне прежде ее общего появления на Центральной Равнине, железные предметы были найдены в Восточном Туркестане (Кит. Синьцзян) в 9-м веке до н.э. и во Внутренней Монголии и на северо-востоке (Китая) не позднее середины 7-го века до н.э.

Однако, изменения происходящие на севере страны не были заметны сразу же историкам и хронистам в Китае. Это было отчасти из-за направления исторического письма, еще не достаточно зрелого для интереса к антропологическим и этнографическим деталям. Но также возможно, что кочевники населяли “глубокие” рубежи еще не открытые людьми Центральной Равнины (Кочевники были правителями, наместниками, потомками Жунов и Ди [Jungs и Di], они жили вперемешку с аграриями, аграрии постоянно нападали на кочевников и вытесняли их; это не позволяет допустить что они жили слишком далеко от людей Центральной Равнины чтобы быть известными историкам). Наличие смешанных археологических находок на границах Китая, и отсутствие информации о верховых скотоводах в Китайских источниках вероятно указывают, что чужие общины смеси пастухов и земледельцев выступали в качестве буфера между Центральной Равниной и кочевыми землями (Следует признать, что массовая миграция скотоводов с использованием только колесниц невозможно, стада должны управляться конными всадниками, и войны проведенные Чжоу на больших расстояниях и с огромным успехом были невозможны без использования кавалерии).

От Позднего Периода Воюющих Государств до Цинь (Qin) (ок. 350-209 г. до н.э.)

Четвертый период начинается в конце периода Воюющих Государств и приводит к образованию Хунской (Кит. Xiongnu) государства в 209 г. до н.э. В 307 г. до н.э. Чжао король Улинг (Wuling) 赵武灵王 под влиянием кочевников ввел в армии конницу. Известные прения, которые сопровождали это событие, представляют собой первую историческую информацию о пастушеских кочевниках - известных как Ху 胡 - вдоль северных рубежей Китая. Сокращение числа соперничающих государств в Китае до несколько сильных, и экспансия Цинь (Qin), Чжао (Zhao), и Янь (Yan) 燕 на север, закончилась ассимиляцией нескольких народов, таких, как Жун (Jung) и Ди, в орбите Центральной Равнины (Zhongyuan). Это устранило защитный экран который эти народы представляли между Китаем и несомненно кочевыми, воинственными группами далее на север, которые начиная с этого времени внезапно появляются в Китайских источниках.

Именно в этой фазе Китай начал развивать знания о Внутренней Азии и более глубокое понимание окружающих культур (Это Китайская официальная доктрина о том что выходцы из кочевнической культуры окруженные кочевниками не имели понятия о кочевнической культуре потому что они не оставили письменных свидетельств об их понимании). Хотя во время последней фазы периода Воюющих Государств кочевники Ху и Хуны (Xiongnu) играли относительно незначительную роль в истории Срединных Государств, тем не менее их присутствие и деятельность на Китайских северных рубежах не может быть отрицаться. Границы достигла своего исторического определения с созданием Великих Стен, которые отделили северные государства Цинь (Qin), Чжао, и Янь от кочевников. Строительство стен не было ограничено северными регионами, но северные стены и крепости сохранились и были укреплены после Циньского (Qin) объединения, в то время как укрепления между (срединными) государствами исчезли.
893

После 221 г. до н.э. Цинь (Qin) продолжал экспансию на север. Колонизация региона Ордоса в 215 г. до н.э. возглавляемая генералом Мэн Тянь 蒙恬 вызвала широкую дислокацию Хунских (Кит. Xiongnu) соплеменников с их наследственных земель, последующий политический и экономический кризис создал среди Хунов (Кит. Xiongnu) условия для подъема нового руководства. Это привело к образованию мощной северной империи, основанной Маодуном 冒顿 в 209, как раз тогда, когда Китай был на пороге погружения в гражданскую войну. Когда новорожденная династия Хань собралась столкнуться с Хуннами (Кит. Xiongnu), обнаружилось, что соотношение сил уже перевернулось. Хуннам (Кит. Xiongnu) удалось установить свою власть на севере, Великая Стена была объявлена границей между людьми “с луками и стрелами” и тех “в шляпах и кушаках”.

СЕВЕРНЫЕ РУБЕЖИ ВО ВТОРОМ ТЫСЯЧЕЛЕТИИ Г. ДО Н.Э.

Комплекс Северний Зоны : Определение Характеристик

В Северной Зоне в период Шан возник культурный “комплекс” с характеристиками несомненно отличными от Центральной Равнины. Этот термин не должен предлагать однородную культуру, а широкую область, в которой разные народы имели некоторые общие черты, в частности бронзовый инвентарь. Эта металлургическая традиция символична для севера и отмечает культурную границу с цивилизацией Центральной Равнины. Наиболее характерным в комплексе Северной Зоны было бронзовое оружие, вероятно показатель того, что развитие металлургии связано с ростом военной элиты и к увеличением военных действий - возможно, в результате борьбы за экономические ресурсы. Среди оружия, наиболее представительными являются кинжалы, ножи, топоры, зеркала, и “дугообразные” предметы.

КИНЖАЛЫ. Кинжалы, или “короткие мечи”, которые характеризуются в основном единым литьем эфеса и обоюдоострого лезвия, и сравнительно узким и прямым эфесом (Рис. 13.1A). Ранние типы, датированные серединой и концом периода династии Шан (1400-1150 гг. до н.э.), имеют характерно изогнутый эфес, часто украшенный геометрическим узором, с головкой в форме головы животного, обычно лошади, барана, орла, или козерога (ibex). Другие имеют перфорированные эфесы, или прямые рукояти с канавками заканчивающимися бубенчиками.

НОЖИ. В то время как Шан бронзовые ножи у Шан обычно имеют короткие стержни вставленные в рукоятку из другого материала, все бронзовые ножи северные типа этого периода имеют целостно отлитую рукоятку (Рис. 13.1B). Спинка ножа дугообразной формы и шире, чем рукоятка. Между лезвием и рукояткой зачастую имеется небольшой язычок. Навершия бывают разных форм, наиболее характерными являются грибная, голова животного, и различные формы колец или петель. Ручки украшены геометрическими мотивами как на кинжалах.
895

Рисунок 13.1. Бронзы Северной Зоны второго и начала первого тысячелетия до н.э.
А: Бронзы Карасукской культуры, Южная Сибирь.
B, C, D: Соответственно, кинжалы, ножи и топоры комплекса Северной Зоны.

ТОПОРЫ С ТРУБЧАТЫМИ ВТУЛКАМИ. Лезвие топора обычно длинное и толстое, с относительно узким режущим концом, четко отличается от веерообразных топоров Шана. Их основная примета, однако, это трубчатые втулки перпендикулярные лезвию (Рис. 13.1C и D). В ранних топорах, втулка может быть длиннее ширины тела. Это соединение очень отличается от Шанского преобладающего метода крепления ручки к выступающему плоскому языку. Трубчатые топоры были найдены в провинции Хэбэй (Чаодаогоу [Chaodaogou] 抄道溝, Кинлон (Qinglong) 青龙 район), в провинции Шаньси Гаохон (Gaohong) 高红, Люлин (Lüliang) 吕梁 округ, и Чужяю (Chujiayu) 褚家峪, Шилоу (Shilou) 石楼 район), и в Шанских местах, таких как Дасикон (Dasikong) 大司空. ⁹ В Гаохоне (Gaohong) были найдены два топора вместе с кинжалом с бубенчиком в навершии, наконечник копья, шлем, три ножа с двойными кольцами головки у каждого, и других небольших предметы. ¹⁰

ЗЕРКАЛA. Круглые бронзовые диски, обычно называемые зеркалами в Китайской археологии, также являются частью северного наследия (Рис. 13.1D). Как правило, они имеют гладкую поверхность с одной стороны, а с другой, где поверхность может быть украшена, они имеют центральную грибообразную ручку. Задняя часть зеркала из Цинхая (Qinghai) украшена звездным рисунком намекающим на солнечный культ, возможно, Центрально-Азиатского происхождения. Зеркала найдены в могилах Аньяна (Anyang), как в могиле Фу Хао 婦好, имеют декоративные мотивы разногласные с художественным лексиконом Шана. ¹¹ Другие зеркала обнаруженные в захоронениях Шана в центральной Шэньси вместе с сосудом дин (ding) 鼎, изогнутыми ножами, и золотыми серьгами, намекают на ассоциацию с не-Китайской культурой. ¹² Наконец, зеркало найденное в другом захоронении вместе с двумя бронзовыми сосудами цзюэ (jue) 爵 с написанными на них иероглифом Цян (также Кян, Qiang) 羌. ¹³ Это свидетельство объединяет зеркало с самобытной северной культурой, и, возможно, с народом Цян. Только в середине седьмого века бронзовые зеркала стали частью Китайской туземной традиции (Так случилось, что все зеркала раскопанные в Сибирских захоронениях приписываются Китайскому происхождению в качестве доказательства либо импорта, либо культурного влияния. Эта тенденция приписывать инновации Курганной культуры Китайскому происхождению по-прежнему сохраняется, несмотря на явные указания на противоположное).

"ДУГООБРАЗНЫЙ" ПРЕДМЕТ. Этот любопытный предмет состоит из украшенного слегка изогнутого центрального прута и изогнутых боковых секций. Различные гипотезы были приведенные о его назначении (Рис. 13.1D) ¹⁴. Найденные в культуре Иньсу (Yinxu) 殷墟 с конечными бубенчиками и с головами коней, и в Минусинской области с гораздо более простыми грибовидными украшениями, он, вероятно, был изобретен в Северной Зоне, а затем перешел в Китай и Южную Сибирь (Т.е. от Минусинска в Южную Сибирь, затем в Северную зону, а затем в Китай?).
896

Другими предметами, также признаваемыми как характерные для этой культуры, являются отличительной тип ложки (Рис. 13.1D) и шлем. Ложки имеют на ручке кольца с прикрепленными подвесками. Шлемы не украшены, бока спускаются чтобы покрыть уши, они имеют кольцо наверху и отверстия внизу справа и слева. ¹⁵

Места Северной Зоны второго тысячелетия до н.э.

ЗВЕРИНЫЙ СТИЛЬ. Термин “Звериного Стиль” обозначает декоративный стиль и художественные традиции общие по всей Северной Зоне (и Евразии) с тринадцатого века до н.э.. Общая для Карасукской культуры Южной Сибири (1,200-800 г. до н.э.) и ранних кочевых культур Центральной Азии, стиль состоит из различных форм животных на бронзовых сосудах, оружии и инструментах. На этой ранней стадии, Звериный Стиль выражается в Северной Зоне в основном в виде декоративных голов животных в кругах, укрепленных на концах ручек ножей и эфесах кинжалов (Звериный Стиль считается как типичный стиль Скифской триады, комплекса оружия, конского убранства, и искусства животных, который служат четким археологическим показателем людей Евразийской Курганной культуры). ¹⁶

Географическое распределение

Во время Шан, и, в частности позднего Шан периода, Северная Зона включала территории северной Шэньси, Шаньси, и северной Хэнань, на востоке она достигала Ляодунского побережья, на севере она достигла западной Ляонин и Внутренней Монголии, а на западе она шла через Ганьсу, Нинся и Восточный Туркестан (Кит. Синьцзян) (Карта 13.1).

Карта 13.1. Северная Зона: Археологические предметы второго тысячелетия до н.э.	Культура Эрлитоу (2,100—1,800 (1500?) гг. до н. э.)

Что элементы бронзовой культуры Северной Зоны присутствуют до Забайкалья, Монголии, Алтайского края, Южной Сибири (бассейн реки Минуса), и Тувы свидетельствует об экстраординарном размахе этого культурного комплекса. В последние годы археологические раскопки в Северном Китае позволили нам определить многочисленные культуры или культурные особенности внутри комплекса Северной Зоны.

14. “Аньян, и сибирские аналогии” (“Anyang, and Siberian Analogies”), Американский журнал археологии 53 (1949); 138, связывает его с луком и колчаном. Однако, “дугообразный” предмет показан обычно на так называемых оленьих камнях - антропоморфных стелах с резьбой изображающих стилизованных оленей - прикрепленными к ремню. Исходя из этого, Линь Юнь, “Пересмотр” (“A Reexamination”),стр. 163, предполагает, что он использовался в качестве “вожжедержалки” водителями конных колесниц и кучерами. Но иконография или оленьи камни не показывает его в сочетании с колесницами и лошадьми. См. также Цинь Цзяньмин (Qin Jianming), “Shang Zhou 'gongxingqi' wei 'qiling' shuo”, Kaogu 1995.5: 256-8 (Композитный лук служит одним из дискриминаторов Скифской триады, его корни восходят к верховой езде и оленним камням; то же пояса, как вешалки для инструментов и оружия, то же пряжка пояса).
16. О Зверином Стиле можно ознакомиться по следующим работам: Karl Jettmar, Art of the Steppes (New York: Crown, 1967); and Anatoly Martinov, The Ancient Art of Northern Asia, trans, and ed. Demitri B. Shimkin and Edith M. Shinikin (Urbana; University of Illinois Press, 1991). О происхождении и самом раннем появлении Звериного Стиля, см. Яков А. Шер, “Об Источниках Скифского Звериного Стиля”, Арктическая антропология 25-2 (1988): 47-60 (Цитата: “Цепь развития от Окунево к Карасюку и Тагарской (Скифской) культуры можно проследить в течение более 1000 лет”).
897

Это Нижний Сяцзядян (Xiajiadian) культура, бронзы северного стиля, и Байжинбао (Baijinbao) 白金寶 (Хэйлунцзян) (Heilongjiang) культуры на северо-востоке; Чжукайгоу (Zhukaigou) 朱開溝 и Чаодаогоу (Chaodaogou) культур, вместе с местами со смешанными Шан и Северной Зоной, в северо-центральном секторе, и Цицзя (Qijia) 齊家, Синдян (Xindian) 辛店, и Сива (Siwa) 寺洼 культуры в северо-западной части, в том числе современной провинции Ганьсу и Нинся провинции.

НИЖНИЙ СЯЦЗЯДЯН (XIAJIADIAN). Примерно одновременная с последней фазой культуры Чжукайгоу (Zhukaigou), но расположенная дальше на восток, является культура Нижний Сяцзядян (Xiajiadian) (около 2,000-1,300 г. до н.э.), по существу до-Шанская культура, хотя она частично перекрывает ранний Шан. Места Нижнего Сяцзядяна (Xiajiadian) простираются через юго-востоке Внутренней Монголии, Ляонина, и северного Хэбэй, и раскрывают культуру Бронзового Века на начальном этапе перехода к металлообработке. Люди жили в поселениях, их экономика была четко аграрной, на основе проса. Она была дополнена охотой на оленей и выращивание скота, как показали останки овец, крупного рогатого скота, и, в частности, свиней. ¹⁷
898

СЕВЕРОВОСТЧНЫЕ БРОНЗЫ. Обнаруженные на северо-востоке бронзы, типологически похожие на бронзы Северной Зоны и датируемые периодами Шан и ранней Западной Чжоу (13-й по 9-й века до н.э.), были в основном найдены в тайниках и хранилищах, они состоят главным образом из оружия: боевые топоры, втульчатые топоры, ножи, и кинжалы. Эти находки сосредоточены в западной Ляонин; восточная часть провинции Ляонин, видимо, было на отшибе в отношении распространения бронзы северного типа.

В восточной части провинции Ляонин, вместе с ножами, втульчатыми топорами, боевыми топорами, и особого типа втульчатых кинжалов, был найден только один тип кинжала северного стиля, с полой рукоятью и лезвием в единой отливке. В остальной части Северной Зоны втульчатые кинжалы не были найдены. Боевые топоры с длинными и узкими втулками и прямыми лезвиями аналогичны топорам из Чаодаогоу. Необычные предметы, которые тем не менее, принадлежат к тому же Северному комплексу, это рукоятка кинжала с навершием в форме человеческой головы, а также украшения крышек сосудов и колесниц.

На северо-востоке, как и в остальной части Северной Зоны, бронзы не связанные с керамикой. ¹⁸

ЧЖУКАЙГОУ (ZHUKAIGOU) (Оседлая аграрная, до-2000–1400 гг. до н.э.). Важность культуры Чжукайгоу (Zhukaigou) заключается в ее роли как признанного предшественника “Ордосской бронзовые культуры” и, соответственно, в качестве первой культуры Северной Зоны. Она распространяется на северную и центральную Внутреннюю Монголию, северную Шэньси, и северную Шаньси, с Ордосом в ее центре. ¹⁹ Были раскопаны бронзовые предметы датируемые последним периодом ее существования (ок. 1500 г. до н.э.) (Хочется надеяться, что датировка не результат круговой логики на основе Китайских летописных датировок, а результат независимых инструментальных измерений). Это показывает местное производство типичных предметов Северной Зоны, таких как бронзовые кинжалы, вместе с типичными Шанскими кинжалами-топорами (ге [ge] 戈) и целиком отлитые ножи с кольцом на конце и повернутой наверх концом, которые выдают как Шанские, так и северные особенности. Население Чжукайгоу (Zhukaigou) был земледельческим, с просом как основной продукт. Они также выращивали овец, свиней и крупный рогатый скот. Переход к металлообработке произошел примерно в конце третьего тысячелетия, что также совпадает с повышением уровня достигнутого в керамической производстве. Именно в этот период появляются некоторые мотивы, такие, как змеиный узор и края сосуда ли (li) 鬲 в форме цветка, археологи считают последний характерным для последующих кочевых народов этого ареала. ²⁰
899

Интересно, что в этой области в первой половине второго тысячелетия, люди уже практиковали гадание на вещих костях, эта практика стала тесно связанной с Шанской культурой и государственностью. Шанские ритуальные сосуды, такие как дин и цзюэ, и оружие появится здесь во время периодов Эрлиган (Erligang, 二里岡文化, ок. 1,500–1,400 гг. до н. э.) и Эрлитоу (Erlitou, 二里头文化, 2,100–1,800 (1500?) гг. до н. э.). ²¹ Это позволяет предположить, что около середины второго тысячелетия до н.э., Шанская культура передвинулась на север, или контакты между местным населением и Шаном увеличилось (Гадание на вещих костях, в частности на лопатке животного, является археологическим атрибутом и Скифской, и Южносибирской кочевых культур, продолжающиеся в Античный и Средневековый периоды).

КУЛЬТУРА ЧАОДАОГОУ (CHAODAOGOU) (Конная кочевая, может 9–8 вв. до н. э.; Эта культура отличается географической протяженностью и ее показательным отсутствием в любых энциклопедиях). Культура Чаодаогоу (Chaodaogou) ²², расположенная между излучиной реки Хуанхэ и бассейном реки Ляо 遼/辽, распространяется по всей северной Хэбэй, Шаньси, Шэньси, и Хэнань. Она характеризуется главным образом погребениями с идентичными или близкими предметами, среди которых наиболее характерными являются бронзовое оружие, в частности, кинжалы, ножи и топоры. Типовой монумент - Чаодаогоу (Qinglong 青龍 Хэбэй), раскопанный в мае 1961. ²³ Найденные здесь бронзы внесли значительный вклад в определение Северной Зоны в качестве отдельного культурного комплекса. Это кинжал с декоративной ручкой и головка с бараньей головой, топор с трубчатым гнездом, и четыре ножа с арочной задней частью и головки в форме бубенца, а пятый нож имеет грибообразный конец с бараньей головой. Другим типичным памятником этой культуры является Лингжею (Linzheyu) 林遮峪 (Baode 保德 район, Шаньси), могильник который дал кинжал с рукоятью с канальчиками и головкой бубенчиком, бронзовые бляшки со спиральным узором, маленькие бубенчики из бронзы, маленькие колокольчики, конскую упряжь, два топора с трубчатой втулкой, а также ритуальные бронзовые сосуды. ²⁴
900

БАЙЦЗИНЬБАО (BAIJINBAO) КУЛЬТУРА (Оседлая культура). Примерно одновременной культуре Чаодаогоу является культура Байцзиньбао (Baijinbao) в провинции Хэйлунцзян, которая охватывает конец второго и начале первого тысячелетия. ²⁵ Типичный памятник этой культуры находится в Zhaoyuan 肇源 районе, провинция Хэйлунцзян, и был раскопан в 1974 году. Расположенная в центре долины речной системы Сунгари-Нонни, культура простирается на запад к границе между Внутренней Монголией и провинцией Хэйлунцзян, на юг до Baicheng 白城 округ в провинции Ляонин, с севера на Ang'angxi 昂昂溪, Fuyu 富裕, и Нацзинь 嫩江 районы в провинции Хэйлунцзян, и на востоке до Харбина, 宾县 Бин район, и Баян 巴彦 район. ²⁶

Бронзовые предметы, как правило, малые и включают ножи, пуговицы, кольца и серьги. Были также обнаружены литейные формы. Две землянки раскопаные в Байцзиньбао (Baijinbao) указывают на оседлую жизнь. Некоторые орудия сделаны из камня (полированные топоры, тесла, и скребки), но большинство из кости или раковины. Обилие рыболовных и охотничьих орудий, таких как гарпуны, копья, накинечники, ножи, и скребки указывают на рыбалку и охоту как основные направления деятельности этой культуры, как и следовало ожидать в регионе, богатом рекаями и лесами. Хронология культуры основана на гончарных изделиях, такие как ли 鬲 триподы, ху 壺 сосуды, и гуань 罐 горшки. Байцзиньбао (Baijinbao) керамикa обычно украшена пунктирным узором, которая включает геометрические узоры или животных, таких как лягушки, овцы и олени. Находка типичных гуань Байцзиньбао (Baijinbao) горшков в Верхней Сяцзядян (Xiajiadian) (одиннадцатый до четвертого века до н.э.) на юго-востоке Внутренней Монголии указывает на тесные отношения между этими двумя областями в ранний период Западного Чжоу (13-й по 9-й века до н.э.). ²⁷ Позднейшая датировка культуры Байцзиньбао (Baijinbao) считается ранним периодом Весны и Осени (восьмой-седьмой века до н.э.) (Ясно, что охотничье-собирательская культура Байцзиньбао (Baijinbao) генетически не связана с коневодческими кочевниками).

СЕВЕРНЫЕ КУЛЬТУРЫ ГАНЬСУ - НИНСЯ. Ганьсу-Нинся регион имеет долгую и богатую историю археологических исследований. Европейские обследования в 1920-х и 1930-х Свена Хедина, Тейяра де Шардена, и, особенно, Дж. Гуннар Андерссона (Sven Hedin, Teilhard de Chardin, J. Gunnar Andersson) признали несколько ранних культур и создали начальную хронологию культур Цицзя (Qijia 齐家/齐家), Янгшао (Yangshao) 仰韶 (Мачанг (Machang []), Синдян (Xindian), Сива (Siwa), и Шацинг (Shajing). Позже Китайские раскопки в 1930-х и 1940-х годах, однако, привели к признанию Цицзя (Qijia) как культуры раннего Бронзового Века. ²⁸ В 1950-х и 1960-х годах обширные исследования и раскопки были проведены в долинах рек Ейхе (Weihe) 渭河, Цзинхэ (Jinghe) 河, Таохе (Taohe) 河, и Хуангшу (Huangshui) [] . Дальнейшие исследования в 1970-х и 1980-х синтезировали материалы собранных до тех пор и старались не только установить лучшую хронологию, но и оценить степень контактов с соседними регионами. ²⁹
901

Культурa Цицзя (Qijia) считается одной из самых ранних культур бронзы, и датируется еще 2,000-ми гг. до н. Хотя ее основные участки расположены в современной провинции Ганьсу, например, в Хуангнянгнянгтай (Huangniangniangtai) [], Qinweijia [], и Dahezhuang [], ее распространение является очень широким, доходя на севере и востоке до Внутренней Монголии, верхней долины Хуанхэ, и верхней долинам рек Weihe и Huangshui. ³⁰ Это были оседлые культуры, основанной на сельском хозяйстве. Свиноводство, кажется, было важно, учитывая присутствие жертвенных свиней. Также практиковались оракульные гадания. Важной особенностью культуры Цицзя является наличие многочисленных одомашненных лошадей. Согласно последним открытиям, некоторые металлические артефакты найденные в Цицзя, в частности, ножи и топоры, могут указывать на связь с Сибирскими и Центральноазиатскими культурами Азии, в частности комплекс Сейма-Турбино. ³⁰ Хотя эти связи еще гипотетические в настоящее время, вполне вероятно, что в будущем могут еще больше подтвердиться существование ранних контактов между культурами Цицзя и Центральной Азии (Американский Журнал Физической Антропологии, 2007: Lajia family mtDNA RFLP typing and HVI motifs show haplogroups B, C, D, M*, and M10. Набор мтДНК указывает на Тунгусских/Монгольских женщин).

Во время второй части династии Шан появились три, почти современные и скрещивающиеся культуры, в Ганьсу (Gansu), Нинся (Ningxia), и северной Цинхай (Qinghai), известные как Сива (Siwa), Синдян (Xindian), и Каюэ (Kayue) 卡约 (Люди Лицзяньшан [Lijianshan] культуры Каюэ [Kayue] морфологически имеют общий характер примитивных Монголоидов, близки к современным Эвенкам, Монголам, Северным Китайцам, Японцам и Бурятам, и они отличаются от Неолитического населения Цинхая). Эти культуры, сменившие Цицзя Раннего Бронзового Века, имели более передовые бронзы, в частности оружие.

Культура Синдян (Xindian) датируется между первой половиной второго тысячелетия и концом периода Западного Чжоу (13-й по 9-й века до н.э.), и считается позднее Манчанга (Machang) но раньше Сивы (Siwa). Ее ареалом является долина реки Хехуанг (Hehuang) 河湟 и восточная часть провинции Ганьсу. Она возникла в конце Цицзя, керамика которой свидетельствует о культурной преемственности. Ранние места Сивы находятся в том же районе. Они были современны соседним культурам расположенных в непосредственной близости, хотя каждый следовал своей собственной линии развития. Культура Синдян (Xindian) позднее распространилась на запад и приблизилась к культуре Каюэ (Kayue), которой она возможно была поглощена. ³¹

Культура Сива датируется серединой и концом второго тысячелетия, ее восточная экспансия возможно привела к тесному взаимодействию с культурой Чжоу. Она берет свое название с места Сивашан (Siwashan) 寺洼山, (Линтао [Lintao] 临洮 район, Ганьсу), и была обнаружена в 1924 году. ³² Важным монументом является Суцзангянг (Xujanian) [] (Жуангланг [Zhuanglang] 莊浪 район, восток провинции Ганьсу), на большом кладбище были раскопаны 104 могилы, 7 из которых содержали человеческие жертвы. Были также обнаружены две ямы с колесницей и конем. Обнаруженное оружие включает кинжалы-топоры, наконечники копий, ножи, со всеми формами похожими на типы Западного Чжоу (13-й по 9-й века до н.э.). 34
902

Отношение к Цивилизации Шан

Множество доказательств контактов между Шангом и Северной Зоной приходит от находок бронз Северной Зоны в раскопках Шангских могил в районе Аньяна (Anyang). К ним относятся бронзовые ножи с головами животных на ручке найденные в Houjiazhuang 侯家莊, другой нож с кольцевой головкой вместе с Шангской киркой найденной в Сяотунге (Xiaotun) 小屯, и кирка с коротким трубчатым гнездом обнаруженным вместе с трипоидным казаном из глины и куском нефрита в 1953 году в Дасиконге (Dasikong). ³⁵ Некоторые из наиболее важных доказательств связи между Шангской и северными культурами происходит из могилы Фу Хао, подруги короля У Дина (Wu Ding) (ок. 1200 г. до н.э.), раскопанной в 1976 году. В ней были несколько элементов, таких как Северного стиля нож с головой козерога, что, конечно, не свойственно культуре Шанга. Также были четыре бронзовых зеркал и бронзовые шпильки не имеющих аналогов в Центральной Равнине. Через лабораторные “отпечатки пальцев”, была установлена связь между большим числом нефритов найденных в могиле Фу Хао и источниками нефрита в Восточном Туркестане (Кит. Синьцзяне). Так как разошлись мнения о происхождения 755 раскопанных нефритовых предметов, многие изысканно украшенных, более 300 экземпляров были отправлены в различные лаборатории в Пекине и Аньяне, в том числе в Китайскую Академию Социальных Наук. Экспертиза заключила что все экземпляры кроме 3-х пришли из карьеров Восточного Туркестана (Кит. Синьцзян). ³⁶

Вне Аньяна есть несколько других монументов со смешанными находками. Например, в Янтоу (Yantou) 嫣頭 (Suide 绥德 район, Шэньси) нож Северная Зона была найдена вместе с Шан бронзовые сосуды и Ge кинжал-топор, и захоронения Западного Чжоу (13-й по 9-й века до н.э.) в Баифу (Baifu) 白浮 (Чанпин [Changping] 昌平 район, Пекин ) дали северного стиля нож с арочной спинкой с геометрическими узорами на ручке и кольцевым окончанием с тремя маленькими грибками. ³⁷ В период Ингсу (Yinxu) (загадочный период между 1,300 и 1,027 гг. до н.э. отмеченный революционными изменениями в бронзовой продукции при отсутствии предыдущей истории развития; период внезапного появления археологических артефактов, которые впоследствии станут “Китайским Бронзовум Искусством”) было увеличение в войнах между Шангом и Северной Зоной. К этому периоду комплекс Северной Зоны превратился в несколько отдельных культурных центров, которые создали сеть контактов как между ними и Центральной Равниной.
903

КОЛЕСНИЦА. Многочисленные исследования показали, что колесница была ввезена в Китай с запада, возможно, около тринадцатого века до н.э. ³⁸ Телеги и тележки были впервые изготовлены на Ближнем Востоке в третьем тысячелетии до н.э., после того как бронзовые инструменты и приручение лошади сделали возможными идею и техническую реализацию конных колесных транспортных средств. Колесницы следует отличать от четырехколесных телег и двуколок. Как телеги, тележки были использованы для перевозки людей и товаров: они имели цельные колеса или колеса со спицами, и центральную ось на которой сидела пассажирская платформа. Колесницы имели колеса со спицами и заднюю ось, на которой сидела пассажирская платформа обычно не более чем для двух человек. ³⁹ Недавние открытия, связанные с Андроновскими местами показали полностью сформированные колесницы со спицами колес культуры Синташта-Петровка, которые могут быть датированы, согласно последним исследованиям, еще 2026-м г. до н.э. ⁴⁰ Они технически и концептуально очень похожи на колесницы найденные и в Западной Азии (например, в Лчашене, Армения, [бывшая] Российская Федерация, на Кавказе), и в Восточной Азии, как колесницы раскопанные в Аньяне. Хотя основанная на существующих моделях колесных транспортных средств, военная колесница кажется была разработана пастушескими аграриями Андроновской культуры. Эта успешная культура была прогрессивна в одомашнивании и разведении животных, и овладела искусством бронзового металлургии до того, что мастера были в состоянии манипулировать сплавами так, что качество бронз было тверже или крепче в зависимости от конкретных функций оружия и инструментов. Действительно, экономический успех и производство военной колесницы, возможно, были главными факторами быстрого распространения этой культуры по всей Евразийской степи от Урала до Южной Сибири (Автор благоразумно не касается этнических гипотез о принадлежности Андроновской культуры, и делая это может невольно считать, что связь Андроново с широтой Евразийской степи согласуется с концепцией конца 19 в. о Иранском языковом распространении по всей Евразии. Эта концепция игнорирует основные факты что Андроновская культура является Курганной культурой, о которой Индо-Иранцы не имеют исторических следов, что Индо-Иранцы генетическая невосприимчивость лактозы несовместима с молочным-и-мясным рационом коневодов, что Индо-Иранцы не имеют исторической традиции использования конину в пищу, что обнаруженные до сих пор филологические следы указывают на Тюркскую лексику, как в слове “кинграк” для “обоюдоострого ножа”, Греческий “акинак”, и как оружие которым Чжоу король У 武 использовал лично чтобы победить Шанг, или слово “бал” для меда, Этрусское “маθ”, Китайское “ми 蜜”, и Индо-Европейское “мед”. Генетические исследования до сих пор также связывают коневодов не с Индо-Иранцами, а с Тюркскими народами, как на Урале, так и в Южной Сибири. В хорошо документированой нашей эпохе, лишь Тюркские народы, под многочисленными именами, несли Андроновские черты от Маньчжурии до Рейна. И, наконец, каждый новый научный факт выходящий к свету согласуется с Тюркской принадлежности Андроново, а Иранская концепция заморожена на новостях из “Авесты” так же, как Теория Создания остается замороженной на цитатах из Библии).

Первые Китайские колесницы были найдены в захоронениях династии Шанг в Аньяне, вместе с лошадьми и кучерами, которые служили в качестве жертвенных приношений. Этот транспортный тип был использован аристократией для показа, охоты и войны. Он был сделан из оглобли с одной лошадью запряженной на каждой стороне, и платформы с двумя колесами со спицами прикрпленными к концу оглобли. Платформа, как правило, была прямоугольной или овальной. Колесница появилась в Китае уже полностью сформированной, без предшественников в стадиях развития. ⁴¹ По всей видимости, там не было никаких других колесных транспортных средств, как телеги или тележки, запряженные крупным рогатым скотом или лошадьми. Во время династии Чжоу, колесницы стали тыпичной чертой погребального инвентаря богатых могил, и колесницы были центральным ядром и Чжоу и иностранных армий (Забавно, в то время как крестьяне использовали свои спины для обработки и транспортировки, их правители были достаточно богаты чтобы хоронить свои повозки. Невозможно представить, что люди, прошедшие огромные расстояния от Андроновских поселений, без каких-либо дорог, пересекая и горы и пустыни и реки, сделали это в тех хрупких колесницах, или тащили колесницы на спине. Даже по прошествии тысячелетий, Китайцы не могли это делать без кочевых повозок и лошадей. Единственным рациональным объяснением является верховая езда с использованием лошадей и верблюдов, и Китайская археология должна переориентироваться на находку их следов. Для кочевого народа коневодов ведущих многотысячные стада, колесница могла быть только украшением статуса, непрактичной и для охоты, и для работы, и для войны).
904

Несколько останков колесниц были найдены в Северной Зоне (например, останки деревянных колес найденные в Нуомухонг (Nuomuhong) 諾木洪 (Дуланг [Dulan] 都蘭 район, Цинхай) и предварительно датированные серединой второго тысячелетия до н.э.). ⁴² Однако, наличие колесниц в этой области подтверждается петроглифами из Южной Сибири, Алтая, Тянь-Шаня 天山, и гор Иншаня (Yinshan) 銀山 во Внутренней Монголии. Например, петроглиф из Иншаньских гор иллюстрирует сцену охоты, где охотник стрелял в животное после того, как спешился с колесницы с колесами с восемью спицами, запряженной двумя лошадьми. ⁴³ Это совпадает с другим рисуноком вырезанным на фрагменте кости с изображением той же сцены, с дополнительным наличием двух собак, найденным в Наншангенге (Nanshan'gen) 南山根, датированным началом восьмого века до н.э. или ранее. Их изображение, где колесницы и лошади представлены плоскими, удивительно похожи. Если мы можем предположить что петроглифы в одном стиле найденные в похожих в культурном и географическом отношении регионах могут быть связаны с тем же периодом, то можно предположить, что из петроглифы Иншаня старше чем восьмой век до н.э., давая тем самым более поздний хронологический предел. Более ранний предел должен быть двадцать первым веком до н.э., так как это дата ранних колесниц найденных в некрополях Андроновской культуры. ⁴⁴ Наличие подобных рисунков на оленьих камнях, вместе с рисунками кинжалов с изогнутыми эфесами распространенными в Северной Зоне в период Шанга, предлагает датировку петроглифов серединой второго тысячелетия до н.э. ⁴⁵
905

Петроглифы, а также настоящие колесницы найденные в Синташтинских захоронениях имеют по существу ту же конструкцию и технические характеристики, как Китайские колесницы, которая также очень похожи на модели найденные на Кавказе в Лчашене и датированные концом второго тысячелетия до н.э. (Две колесницы были найдены в курганах 9 и 11, Пигготт [Piggott], “Первый колесный транспорт”, стр. 95). ⁴⁶ Поэтому вероятно, что военные колесницы с легкими платформами и колесами со спицами, запряженными двумя лошадьми, возникли в Центральной Азии и впоследствии были заимствованы периферийными цивилизациями Китая, Месопотамии и на Кавказе. ⁴⁷

Связь с Северной и Центральной Азией

Отношения между Северной Зоной и бронзовыми культурами Южной Сибири остаются проблематичными. ⁴⁸ С двенадцатого до восьмого века до н.э. новая культура, известная как Карасукская, доминирует на Алтае и в Минусинской котловине. Карасукские люди, как и их Северо- Китайские соседи, имели смешанную экономику, которая, хотя в основном была основана на одомашненном скоте, также опиралась на земледелие и другие вспомогательные хозяйства. ⁴⁹ Кости антилоп и оленей указывают на размах охоты, в то время как останки крупного рогатого скота и лошадей показывают, что Карасукцы занимались животноводством, их основной производственной деятельностью. Их металлический инвентарь имеет много общего с бронзами Северной Зоны Северного Китая. Среди ножей находится тип с изогнутой спиной. Кинжалы также похожи на Ордосский стиль, с коротким эфесом. Кирки имеют трубчатые втулки для рукояти, такие же что и в Северной Зоне, хотя лезвие имеет острый конец который возможно заимствован из Шангских прототипов. Наконечники стрел также аналогичны тем которые были найдены в Аньяне.

Сходство вызвало продолжительный спор по поводу влияния, и первенства, одной культуры над другой. Критические работы Русских археологов в Южной Сибири ⁵⁰ и последующий анализ сходства Карасука и Шанга показали, что находки Аньяна представляют самые ранние явления определенных типов Карасукских изделий. Эти исследования также указывают на наличие нового расового типа в Карасуке, сходному с населением Северного Китая. В результате, было сформулировано предположение, что появление определенного бронзового инвентаря указывает на миграцию в одиннадцатом или десятом веке до н.э. из Китая в Центральную Азию. ⁵¹

47. Это мнение большинства ученых. См., в частности Шонесси (Shaughnessy), “Исторические Перспективы Внедрения Колесниц в Китай” (“Historical Perspectives on the Introduction of the Chariot into China”); Пигготт (Piggott), “Китайские Колесницы: В Глазах Постороннего” (“Chinese Chariotry: An Outsider's View”), большинство Китайских ученых, однако, либо не согласны или остаются нейтральными к гипотезе экзогенного происхождения колесниц; см., например, Лу Лянченг (Lu Liancheng), “Колесницы и погребения с конем в древнем Китае” (“Chariot and Horse Burials in Ancient China”), 67 Antiquity, 257 (1993): 824-38.
48. С точки зрения развития металлургии, восточная зона степи, один из наиболее динамичных центров которой располагался в районе Саяно-Алтая, охватывал также Монголию и Забайкалье. Это то, что Черных определяет как Центральноазиатская Металлургическая Провинция. Развитие металлургии и ее диффузия по всему региону, следует вероятно рассматривать в связи с развитием кочевого образа жизни, так как технологически более продвинутые общины могли продвигаться быстрее в сторону пастушеской специализации, и в свою очередь, их повышенная мобильность, возможно способствовала диффузии их технологии. О диффузии и металлургическом развитии этого региона в эпоху бронзы, см. Е. Н. Черных, Древняя металлургия в СССР, перевод Сара Райт (Sarah Wright) (Cambridge University Press, 1992), стр. 270-1.
50 С.В.Киселев, Древняя Исория Южной Сибири (М.: Наука, 1951) (Ссылка на Русскую публикацию 1951-го года не может быть серьезно цитироваться и называется “Критической”, она принадлежит к той же плеяде научных фантазий как и В.Абаевский “Скифский Словарь” и переписанные Русские учебники по истории; выводы С.В.Киселева были сделаны без металлургических исследований, минеральных исследований, дендрохронологических исследований, инструментального датирования, без биологии и генетики, и даже без типологии после-1940-х. То же самое 51. Карл Джеттмар (Karl Jettmar), “Карасукская Культура и ее Юго-Восточное родство”, BMFEA 22 (1950):. 116-23. Это была эпоха геноцида, когда бывшие кочевые народы в России были насильственно депортированы и подвергнуты издевательствам, Китай был новообретенным вечным другом, и людей назначали в ученые).
906

Недавние исследования, однако, показывают, что Шангские металлургические традиции независимы от комплекса Северной Зоны. ⁵² Что Северной комплекс был независимой культурой, принято сейчас повсеместно. ⁵³ Однако, Северная Зона выступала фильтром, и также связью между Китаем с одной стороны, и Центральной и Северной Азией с другой стороны, многие характерные черты, особенно бронзовые украшения, возникла в Северной Зоне и были позже переданы в другие места. ⁵⁴

Другие видят тесную связь между Северной Зоной и Южной Сибирью, считая Северную Зону, вместе с Саяно-Алтайским регионом, Монголией, Забайкальем, и северо-западным Китаем (Восточным Туркестаном [Синьцзян]), частью Центрально-Азиатской Металлургической Провинции. Из-за нехватки археологической информации из Монголии и Восточного Туркестана (Кит. Синьцзян), отношения между этими областями, и между этими областями и Китаем, остаются неясными в полной мере (После того, как все было ясно, и “выдающимся” в 1950 г.). Однако сходство между некоторыми Центрально-Азиатскими формами и Сейма-Турбинскими ножами с окончаниями с животными и втульчатые кельты могут подсказать начальной Западной толчок для металлургии которая развилась в Саяно-Алтайском регионе и других зонах Центрально-Азиатской Металлургической Провинции. Также возможно существовал симбиоз между Центрально-Азиатской металлургией и “истинно Китайскими примерами высокого качества литья”, особенно в отношении оружия и ритуальных предметов. В более поздний период, типичные предметы этой широкой Центрально-Азиатской зоны постепенно проникли на запад. ⁵⁵

На данном этапе исследования можно только сказать, что Северная Зона была домом выраженной металлургической культуры, тесно связанный не только с Китаем, но и с районами к западу, в частности с Саяно-Алтайской областью. Экономика народов Северной Зоны также напоминает ранних скотоводов зарегистрированных у Карасукцев. Таким образом представляется, что развился процесс постепенной экономической дифференциации в которой более мобильные культуры, специализировались на животноводстве, а оседлые культуры сохранили смешанные экономические формы с акцентом на земледелие (другими словами, аграрии были застойными и отсталыми, а кочевники были мобильными и развивающимися).
907

Северные и Западные Народы в Исторических Записях

По данным раздела “Ю Гонг” 禹贡 (Yu Gong, Хвала Ю.) Шан шу 尚书 (Почитаемые Документы), ⁵⁶ с самого начала династии Ся (Xia) 夏 (т.е. ок. 2,000 до н.э.) центральная равнина была окружена чужими народами, живущими в болотах или в горах , которые приносили дань Центральной Равнине. Среди различных платящих дань народов некоторые описания звучат знакомо кочевыми, как например носящий войлок народ Сицзинг (Xiqing) 西倾/西倾 (западное расстройство/поток мужчин, т.е. многочисленные западные захватчики, фонетические kei/king, по Yale shchin), Куньлунь (Kunlun) 崑崙/昆仑山, и Кусоу (Qusou) 渠搜 (канал/искать). Сицзинг (Xiqing), как говорят, жил у реки Хуан 黄/黃, недалеко от Шанга. Среди вещей дани были меха и кожи, бронзы и других металлы, включая железо, сталь, и возможно золото, особое дерево для луков, каменные и свистящие (возможно, костяные), наконечники стрел. Тем не менее нет никаких оснований полагать, что “Ю Гонг” сохранил подлинную информацию о реальных пастушеских кочевниках, живущих рядом с Центральной Равниной в далеком прошлом. В лучшем случае мы можем сказать, что “Ю гонг” описывает мифическое прошлое с особенностями периода современного его составлению (возможно, третий век до н.э.), когда конные кочевники стали обычным явлением на северных границах Китая (Что не мешает повторять историю где отпрыск Ся бежал к своей кочевой родне, что делает все кочевые народы Китайцами до костей).

Оракульные кости Шанга и письменные документы династии Чжоу содержат значительное количество данных о названиях народов, против которых Шанг боролся или с которыми они вступали в отношения. ⁵⁷ Эти люди, как правило, называются фанг (fang) 方 (страна) с предшествующим символом, вероятно указывающим их этническое имя. ⁵⁸ Учитывая бедность информации и последующую неопределенность в идентификации этих людей, мы не можем быть уверены что они формировали политические союзы. Конечно, некоторые из них были достаточно мощными и представляли военную угрозу, но повторное появление определенного имени в течение относительно длительного периода не означает, что все люди называемые Шангом этим именем были в любой момент времени организованы, как Шан, в одну политическую и социальную структуру. Более вероятно, что эти имена указывали на некоторые как-то аналогичные этнические группы, которые могли иметь или не имели внутреннее политическое единство.

Гонгфанг (Gongfang) (工/口)方 (страна гордых ремесленников), вероятно были расположены к северо-западу от Шанга в северной Шэньси, северной Шаньси, и, возможно, даже в области Ордоса. ⁵⁹
908

Они частое взаимодействовали с Шангом, особенно во время правления короля У Динг (Wu Ding), когда были предприняты несколько кампаний против них. Более крепкими врагами были, возможно, Гуйфанг (Guifang) 鬼方 (страна уродливого хвостатого призрака/чужака ~ собаки => Цян [Qiang]?), о которых говорится, что они сопротивлялись атакам У Динга в течение трех лет. ⁶⁰ Другая группа часто упоминаемая это Туфанг (Tufang) 土方 (земля страна/регион => внутренний враг), вероятно расположенная на севере провинции Шаньси и уничтоженная завоеванием У Динга. Другая группа становится более важной в конце Шанга, а именно Ренфанг (Renfang) 人方, вероятно, расположенная в средней и нижней долине реки Хуай (Huai) 淮. ⁶¹ Король Di Yi возглавлял несколько экспедиций против них, и о лидере Ренфанга (Renfang) сказано, что он был в конце концов захвачен и принесен в жертву богам.

Наиболее постоянным врагом Шанга был Qiangfang 羌方, или просто Цян (Qiang). ⁶¹ Из-за присутствия элементов “овца” и “человек” в рисунке цян (qiang), в более поздних источниках они описаны как “пастухи”. ⁶³ Их территория распространялась в южной провинции Шаньси, северной Хэнань и северной Шэньси. Шанг часто предпринимал экспедиции против них, захватывая рабов и жертв для жертвоприношения. Захваченные Цяны были также специалистами в подготовке гадательных костей. ⁶⁴ Похоже, Цяны были коневодами, так как некоторые их группы называют Ма Цян (Ma Qiang) 马羌 или Duo Ма Цян (Duo Ma Qiang) 多马羌 (Цян со многими лошадьми). ⁶¹ Наконец, Цяны были близки с Чжоу, которые временами воевали с Шангом.

Многие войны Шанг вел на севере и западе показывают, что граница не была статичной, и могут объяснить, почему контакты с Северной Зоной, кажется были особенно активными в период Инсу (Yinxu) (таинственный период между 1,300 и 1,027 гг. до н.э. отмеченный революционными изменениями в бронзовой продукции при отсутствии предыдущей истории развития; период внезапного появления археологических артефактов, которые впоследствии станут “Китайским Искусством Бронзы”). Именно в двенадцатом веке у нас имеются записи о повышенной военной активности. Государство Шанг, в окружении враждебно настроенных народов, воевал и, возможно, покорил некоторых из северных групп, имеющих чужеродные культурные традиции. Были ли эти люди этнически или лингвистически отличны сказать нельзя, но они, безусловно, представляли культуры которые не были ни местными, ни замкнутыми. Действительно, их тылы простиралась далеко на север и запад. По получении доступа к этому северному комплексу, Шанг установил косвенные связи с Центральной Азией. Даже на этом раннем этапе Китайской истории, наличие другой металлургической традиции, многосложное взаимодействие между севером и Центральной Равниной (возможно ответственное за передачу колесницы и других культурных особенностей), и наличие смешанных общин показывает значение севера в Шангской истории.
909

ОТ ЗАПАДНОГО ЧЖОУ К РАННЕМУ ПЕРИОДУ ВЕСНЫ И ОСЕНИ (ОК. 1,000-650 гг. до н.э.)

Переход к Кочевое Скотоводству

В конце девятнадцатого века была выдвинута гипотеза, что “приручение животных было возможно только в условиях оседлого образ жизни”. ⁶⁶ Это предполагает длительный процесс экспериментирования и накопления технических знаний, и наличие других источников производства для создания излишков кормовых и зерновых культур, необходимые для кормления животных. Человеческие общины выращивали животных - овец, крупный рогатый скот, ослов, свиней и собак - в качестве дополнения к земледелию. Затем они научились использовать их либо для прямой производственной деятельности или для других целей, например, транспорта.

Степные оазисы представляли условия одинаково благоприятные для земледелия и животноводства. Окруженные степными пастбищами, эти области накладывали меньше ограничений на животноводство чем долинное земледелие, где отсутствие баланса между человеческим и животным элементами может приводить к катастрофическим последствиям. Жители оазисов, специализирующиеся на животноводстве, в конце концов отделились от своего начального окружения, и стали кочевыми скотоводами. В районах, прилегающих к земледельческим общинам, в определенной степени кочевники оставались зависимыми от их земледельческой и ремесленной продукции. Для какой-то степени кочевники также продолжали практиковать некоторые аграрные формы в их зимних поселениях. ⁶⁷

Роль лошади в переходе от оседлого выпаса к кочевому скотоводству имеет решающее значение. Возможно, первыми прирученными лошадьми была не лошадь, а более послушный онагр. ⁶⁸
910

Палеозоологические доказательства, основанных на износе зубов удилами показывает, что лошадь была впервые одомашнена и, возможно, использована для езды верхом на Украине в четвертом тысячелетии до н.э. ⁶⁹ Как онагр, они были сначала использованы как тягловый скот, а верховая езда пришла только позже. Первые общины разводящие лошадей были в основном земледельческие, разводящие также свиней, крупный рогатый скот и овец. Таким образом, лошадь была только еще одним членом набора животных ранних земледельцев-скотоводов.

Хотя есть расхождения во мнениях, кажется, что верховая езда в строгом смысле слова, то есть, езда верхом, распространилась в Западной и Центральной Азии около первой половины второго тысячелетия до н.э. или, возможно, в конце третьего тысячелетия до н.э. ⁷⁰ Ранние пастушеские общества были отнюдь не кочевыми в том смысле, в каком были более поздние степные кочевники, характеризуемые военным использования лошадей. Хотя некоторые из них были более или менее подвижными, следуя за их стадами на колесных повозках, или, возможно, даже на лошадях, их скотоводство не может быть определено как кочевое - то есть, регулярные цикличные сезонные миграции, основанные на росте травы в разных местах и высотах - а как “пастушеское хозяйствование” или в лучшем случае полу-кочевание. Они все еще имели поселения и зависели от земледельческого производства (Подразумеваемое положение, что истинные кочевники не имеют стационарного жилья неточно; применение теста, что без стационарных жилья все кочевники считаются полукочевыми сделает всех кочевников полукочевыми, т.е. предположение бессмысленно. Не только непрерывно используемые южные или расположенные ниже конечные точки были стационарными, но и лагерные станции, расположенные вдоль маршрута выпаса и используемые по мере необходимости были также постоянными, и были сезонно использованы для ремесел, горнодобывания, рыболовства, охоты, пасеки, и земледелия). Энергичное экспансии оазисных цивилизаций Центральной Азии в третьем и втором тысячелетиях до н.э., основанное на сосуществовании земледельческого и скотоводческого производства и все более тесных контактов с соседними народами, привело к распространению лучшего металла и транспортной техники в степь, где окружающая среда была более благоприятной для развития пастушеской экономики. К третьему тысячелетию до н.э., земледельцы-пастухи уже начали использовать различные сплавы и ездили на колесных повозках. ⁷¹ В этот период “борьба за насильственное перераспределение пастбищ и накопленного богатства приводит, на определенном этапе, к типу милитаризации общества которое нашло свое выражение и прогрессировало в производстве оружия” (Это цитата из публикации Советской эпохи полностью нереальна. Милитаризация общества была продуктом оседло-кочевого симбиоза, мобильные силы настолько превосходили силы стационарных поселенцев, что их оборонительные и наступательные функции были неотъемлемой частью их положения. Для стационарного населения, единственным способом защитить себя от налетчиков было вступить с ними в симбиотический союз в качестве подчиненного, принять на себя обязательства по предоставлению кочевникам их продуктов, и позволить кочевникам защитить их для их же собственного блага. Во все времена, основным оружием кочевников были лук и аркан, и это не изменилось с 3-го тысячелетия до н.э. до Индустриальной Эпохи, с едва ли ощутимым прогрессом. Все другие виды оружия были вспомогательными. Конфликты за пастбища всегда были разрешены не конфронтацией, а мирным урегулированием или эвакуацией, потому что преимущество всегда было тактическим, от неожиданного нападения, а не в превосходстве оружия). ⁷²

Археологические и лингвистические доказательства показывают, что предпосылки для появления кочевого пастушества были налицо в середине второго тысячелетия до н.э. и в Европейских и Казахских степях. Тем не менее, переход к кочевому скотоводству с верховыми конями не было завершено до начала первого тысячелетия до н.э. (Так как археологические следы кочевое скотоводства практически необнаружимы, особенно методами, используемыми в Русских и Китайских степях, какие-либо выводы об отсутствии археологических находок должны быть приняты с хорошей долей соли. О лингвистических доказательствах и выводах об их времени, см. А. Дыбо Пра-Алтайский Мир. Лингвистические свидетельства твердо указывают на заблуждение Марии Гамбитус и подобных Иранских, Индо-Иранских, и Индоевропейских постулатов, и на многие положения настоящей работы). ^73
911

Появление кочевого скотоводства было обусловлено несколькими факторами: увеличением поголовья скота и накопленный опыт более прогрессивного, мобильного пастушеского хозяйства, изменения климата, ведущих к прогрессивному высыханию в результате которого ранее оседлые культиваторы и скотоводы стали полными кочевниками и, наконец, переход к кочевой жизни в результате перенаселения. ⁷⁴ (Как это сладко, перенаселение на пространстве от Дуная до Амура и насчитывающего, скажем, в два раза больше чем население Восточно-Хунского государства, т.е. 6 млн. населения) Также возможно, что кочевой образ жизни появился среди лесных охотников, которые заимствовали животных от оседлых соседей, а затем, после того как они начали использовать лошадей, передвинулись в степи (Факт в том, что все лошади кочевников были дикими лошадьми, которые неплохо выжили долгое время, пока люди не поняли, как их использовать; разница лишь была в том, что люди знали, как ими управлять и руководить; лошади были кочевниками с самого начала; хитрость была чтобы поймать и обучить ограниченное число лошадей, и затем держать в рамках маршрута выпаса. Называется ли ловля земледелием или охотой не имеет значения, некоторое количество лошадей должны были быть загнаны в угол, захвачены, заезжены, и использованы для загона и контролирования других лошадей. Точно такой же процесс повторялся опять и опять, Туземными Американцами и бывшими фермерами и бухгалтерами из Европы с дикими лошадьми в Северной Америке; разница лишь была, что они не должны были поймать и заездить первую дикую лошадь. Самое забавное, что оседлые Индо-Европейцы даже не имеют общего лошадиного лексикона, их лексикон в основном заимствования, кучер и кобыла лучшие этому примеры). ⁷⁵

В Южной Сибири переходный период, который предшествовал появлению более однородной кочевой культуры представлен комплексом Карасукской культуры двенадцатого до восьмого века до н.э. В этот период бурного развития металлургической технологии, основанной на широком диапазоне сплавов и использования животноводства как основного вида экономической деятельности. Хотя никакое определенное объяснение может быть дано для появления наезднической степной культуры примерно в конце второго и начале первого тысячелетия до н.э., оно в общем считается результатом внутреннего процесса, а не вызванным внешними факторами, такими как вторжение или массовая миграция (Опять же, аналогия с Северной Америкой вполне применима: не было массовой миграции боевиков Кортеса в Мексику, но как в процессе ферментации, несколько украденных лошадей, и несколько заброшенных лошадей привели к целой Североамериканской коневодческой индустрии Ни вторжение, ни массовая миграция необходимы, все, что нужно для этого это начать брожение; несколько тысяч археологически необнаруживаемых Афанасьевцов могли захватить оседлых пеших охотников и земледельцев, и привести их на новый уровень Карасука, как Чжоу привели на новый уровень Шангское собрание Австро-Азиатских и Китайских общин, и несколько Испанцев привели на новый уровень Североамериканские Индейские общины. Самозваная или ожидаемая божественность играет могучую идеологическую роль, концепция предназначения судьбой и божественного предназначения производило чудеса тысячелетия до того как Чжоу принесли его как новость на Китайскую Центральную Равнину). Это было сочетанием многих факторов, в течение длительного периода, которое в конечном итоге произвело экономический и культурный комплекс уникально приспособленный к сухим условиям степи. Однако скорость, с которой люди обратились в полностью развитое кочевое пастушество все еще является предметом дискуссии. Для некоторых, как только возникли первые пастушеские общины, распространение кочевничества последовало быстро. К восьмому веку до н.э., многие люди в разных частях степи перешли на кочевой образ жизни (Следует помнить, что по определению степь - это область неустойчивого земледелия, поэтому она не могла иметь аграрного населения, за исключением речных долин и оазисов, которые остались на своих местах и остались земледельческими, в то время как степь была введена в продуктивное производство). В это время была сформирована военная аристократия, которая сосредоточила в своих руках больший процент общего богатства (в основном оружие, украшения, и, особенно, животных) забранного у остального сообщества. Подъем воинского класса связано с общим ростом агрессивных войн между пастухами, направленных на захват пастбищ (Это - образ “военной аристократии” и “воинского класса” в глазах аналистов 19-го в. вскормленных Индустриальной Эрой. В действительности, кочевые конфедерации управляются избранными лидерами конфедерации и племен, с племенными вождями составляющими что-то вроде кабинета министров и парламента. “Воинский класс” состоит из всех боеспособных мужчин, с детства подготовленных как воины, и военные кампании скреплены порукой справедливого раздела добычи. Несправедливый раздел дани и добычи оказывается фатальным. И государство, и армия организованны по иерархической схеме, конфедерация состоит из суб-конфедераций, и армия состоит из суб-армий, до наименьшей единицы. “Военная Аристократия” и “Воинский Класс” в такой конфедеративной меритократии является плодом веры в социальные догмы перенесенные на реальность где для них нет места. О популистской социальной организации и источнике военной силы писали и Геродот и Ши цзи). Аграрное производство значительно сократилось и сохранилось только на зимних пастбищах племен. Другие предложили гораздо более постепенный переход который занял несколько веков. ⁷⁶
912

Свидетельство Пасторализма в Северной Зоне
(Заметьте, что Пасторализм может быть стационарным и и мобильным; разница огромна, и последствия полностью несовместимы: пушка и танк)

С периода Западного Чжоу (13-й по 9-й века до н.э.) до позднего периода Враждующих Государств, по всей Северной Зоне встречается все большее количество конской узды и украшений. Количество и разнообразие конного снаряжения, а также жертвоприношение коней в погребальном инвентаре, означает растущее значение коня в экономической и символической сферах (Жертва - это приношение с целью умилостивить божество, оно не имеет отношения к кочевому погребальному инвентарю, которая является комплексом транспорта и средств существования необходимого для перехода в иной мир. В концепции вечной жизни, смерть это только переходной момент от одной формы существования к другому; душа, называемая по-Тюркски “кут”, возвращается к Творцу, называемому по-Тюркски “Тенгри”, по-Шумерски “Dengir” , и “Ди” по-пост-Иньском Китайском, для ре инкарнации на Земле или в этом мире, называемым “Ер” в Тюркских и “Ерд” в Германских языках. Погребальный ритуал действительно включает религиозные жертвы, и остатки ритуала находят в отвале заполнения могилы как кости остатков пищи и соответствующую керамику, но они должны быть концептуально отделены от могильного инвентаря оснащающего умершего в дорогу. В могильном инвентаре, горшки и сосуды обязательны, их содержание кормит усопшего в дороге, и если они не были найдены, они были сделаны из портящихся материалов).

Есть несколько признаков того, что раннее использование конной фурнитуры из металла и верховая езда на северо-востоке могут быть связаны с развитием культуры Верхнего Сяцзядяна (Xiajiadian) (Из Гансу на северо-восток). Так как в погребениях седла не были найдены, и стремена еще не были изобретены, трудно сказать, является ли конный инвентарь связанным с верховой ездой, или с другими видами использования лошади, как тянуть телеги или колесницы. , Однако в памятнике Наншанген (Nanshangen) Верхнего Сяцзядяна (Xiajiadian) существует указание на то, что на лошадях ездили на самом деле, потому что на бронзовом кольце представлены фигуры конных охотников в акте преследования зайца. Эта находка показывает существование на северо-востоке верховой езды уже в восьмом или седьмом веке до н.э. (Или показывает культурное влияние в это время) Другие находки связанные с лошадьми состоят из бронзовых удил, псалий, удильных колец, украшений, и головных масок. За исключением псалиев, которые иногда сделаны из кости или дерева, все они были сделаны из бронзы. Орнаменты включают украшения в форме диска, колокольчики, луан (luan) 鑾 колокольчики, и некоторые головные украшения и маски. Железные украшения появляются регулярно только в периоды Воюющих Государств (475-221 гг. до н.э.) и Ранней Хань (206 BC–220 гг. н.э.).

По всей территории географического распределения культуры Верхнего Сяцзядян (Xiajiadian) - Восточная Внутренняя Монголия, западный Ляонинг, Хэбэй, и область Пекина - в периодах Западного Чжоу (13-й по 9-й века до н.э.) и Весны и Осени конные снасти занимают важное место в погребальных комплексах. Однако, до шестого века конкретные доказательства верховой езды не описаны в южной части этой области, то есть до даты предложенной для особых удил в Янчинг Хилл (Yanqing Hill), Пекин. ⁷⁷ В Центральной Равнине мы не видим реальных доказательств того, что до четвертого века до н.э. ездили на лошадях. Это может указывать либо на прогрессивного движения общин ездящих верхом на юг, или медленной диффузией верховой езды к югу.
913

РАННЯЯ ТЕХНОЛОГИЯ ЖЕЛЕЗА. В области современного Восточного Туркестана (Кит. Синьцзян) мы находим самое раннее появление железа в Северной Зоне. Кладбище на перевале Чауху (Chawuhu) 察吾乎 дает некоторые из самых ранних остатков железа. ⁷⁹ На основе нескольких калиброванных радиоуглеродных датировок, этот монумент был датировано периодом с десятого до седьмого века до н.э. Оно состоит из каменных курганов с множественными захоронениями, окруженными кольцом из камней (По существу копии 9-го в. н.э. Огузских погребений, или 12-го в. н.э. Кипчакских захоронений, минус угловые плиты). Погребальный набор включает золотые, бронзовые и железные предметы. Среди бронзовых предметов ножи с кольцевыми головками, наконечники копья, и конские удила. Костяные псалии в форме бараньей головы представляют ранний Звериный Стиль. Железных предметов очень мало, и они маленькие, как шила и кольца. Многочисленные свидетельства жертвенных животных захороненных в жертвенных ямах, либо отдельно или вместе с человеческими останками, указывают на культуру, которая уже не земледельческая, и на избыток животных (Ритуально и этнологически, есть большая разница между остатками животных в “жертвенной яме” и с человеческими останками. Останки животных в могиле - это продукты в дорогу, а не жертвоприношения). Среди погребенных предметов не были найдены земледельческие орудия (Оставленные инструменты - это инструменты использовавшиеся усопшим при его жизни, они необходимы в дороге, и они указывают на занятие умершего. Существует не оседлые хозяйства В дороге не занимаются аграрным трудом, и не следует ожидать земледельческого инвентаря или принимать его как индикатор за или против чего-либо).

Наличие железа в этом регионе в то время которое предшествует его первому появлению на Центральной Равнине (возможно, в шестом веке до н.э.) подтверждается аналогичными находками в Кунбаке (Qunbake) 群巴克 (Luntai 輪台 район), на Памире и вблизи Урумчи. ⁸⁰ Похожие железные и бронзовые ножи найденные в культуре Чуст в Фергане, и останки Европеоидов (Т.е. Кавказоидов), указывают на связь с Памирской и Ферганской областями (Здесь Европеоид определенно означает Кавказоид и нужно надеяться не заявляет наличие Индо-Европейцев).

Дальний Северо-Запад не был единственным районом близким к Северной Зоне который имел железо в ранний период. Железо, датируемое концом второго тысячелетия до н.э., было найдено вдоль реки Амур, в Приморском крае России, а к девятому веку до н.э. там была довольно развитая черная металлургия, производящая ножи, кинжалы, и латы. ⁸¹ Для более раннего периода прямая связь между черной металлургией этой области и Северной Зоной еще доказана, но есть признаки что существовали отношения между Забайкальем и Китайским северо-востоком, возможно следуя древним путям сообщения через леса Маньчжурии и крупные водные пути, которые бегут с севера на юг: реки Сунгари, Нонни, и Лиак. ⁸²

82. В более поздний период, определяемый в Русской науке, как правило, как Гунно-Сарматское время (со второго века до н.э. до второго века нашей эры), есть свидетельства тесных контактов между Хэйлунцзян (Heilongjiang) и Забайкальем , см. Д.Л. Бродянский, “Кровновсйо-Хунские параллели”, в Древнее Забайкалье и его культурные связи, эдитор П.Б. Коновалов (Новосибирск: Академия наук СССР, 1985), стр. 46-50.
914

Вопрос о распространении железной технологии в Южной Сибири является довольно сложным, и единого мнения нет. Обычно дату раннего железного века в Центральной Азии (Трансоксания) (Амударья/Сырдарья междуречье и Казахстан) относят к началу первого тысячелетия до н.э. Ту же самую дату обычно относят к раннему железному веку в степных районах Казахстана, Тувы, Южной Сибири и Монголии, хотя памятники этого периода в Казахской степи не содержат железных предметов, и черная металлургия развилась в Монголии только с середины первого тысячелетия до н.э. Тем не менее, железо несомненно существовало в Туве по крайней мере с восьмого века до н.э., о чем свидетельствуют находки Аржанских королевских захоронений и других курганов периода ранних кочевников. ⁸³

В части Северной Зоны более близкой к Китаю, и в частности в северо-центральном секторе, присутствие железа по времени примерно сопоставимо с общим сроком диффузии железа во всем степном регионе. Железный нож был найден в Таохонгбала (Taohongbala) 桃紅巴拉 захоронении (Ордос, Внутренняя Монголия), хронологически близкоиму к “Скифскому” периоду степей Западной и Центральной Азии. ⁸⁴

Распределение Северных Культур

СЕВЕРО-ВОСТОК: ВЕРХНЯЯ КУЛЬТУРА СЯЦЗЯДЯН (XIAJIADIAN). Географическое расположение Верхней Сяцзядянской (Xiajiadian) культуры на севере достигает бассейн реки Сира Морен (Xar Moron, приток Лиао, 43.5°N 120.7°E), до восточной стороны Большого Хингана (49°N 123°E). Южная граница формируется рекой Луан 滦河, горами Ян 燕, и горами Qilaotu 七老圖. Восточная граница проходит по бассейну реки Ляо; западная граница - область Чжаоудаменг (Zhaowudameng) 昭烏達盟 во Внутренней Монголии. Таким образом она распространяется на три провинции, Внутренняя Монголия, Ляонин, и Хэбэй (см. Карту 13.2). Ее хронологические рамки были предметом серьезного обсуждения Китайских археологов. ⁸⁵ Сегодня сформировалось общее мнение в что она длилась около восьми веков, с одиннадцатого до четвертого века до н.э.

Карта 13.2 Северная Зона: Археологические предметы периода Западного и Раннего Восточного Чжоу (1,000-650 гг. до н.э.)
Объекты Северной Зоны или периода Западного и Раннего Восточного Чжоу (1,000-650 гг. до н.э.)

Первые раскопки, которые определили Верхний Сяцзядян (Xiajiadian) как отдельную культуру были в Чифэн 赤峰, во Внутренней Монголии, где были документально подтверждены отличительные особенности которые дифференцировали ее от современной культуры бронзового региона в Ордосе.
915

Три хронологических фазы могут быть описаны на основе характерных предметов, таких как кинжал с “волнистым”, или изогнутым лезвием. ⁸⁶ Места раннего периода, который длился в течение всего периода Западного Чжоу (13-й по 9-й века до н.э.), расположены в основном в районе Linxi 林西 северной провинции Ляонин. Типовым памятником этого периода является древняя шахта Дажинг (Dajing) 大井, которую мы находим в связи с небольшим поселком, состоящим из нескольких домов-землянок. Шахта включает по крайней мере сорок добывающих шурфов, рядом с одним из которых были найдены остатки двенадцати плавильных печей. Большинство шахтерских инструменты из камня, с несколькими небольшими бронзовыми предметами (сверла и наконечник стрелы). ⁸⁷ Значительные остатки диких животных указывают на экономику по-прежнему сильно зависимую от охоты.

Кладбище в Дапаози (Dapaozi) 大泡子 в Онггут (Onggut) Знамя (Венгниутеки [Wengniuteqi] 翁牛特旗, Внутренняя Монголия), также принадлежит к этой ранней фазе. Найденная здесь керамика имеет тесную связь с керамикой из Байцзиньбао, в провинции Хэйлунцзян. Северное расположение этих ранних мест, и связь между керамикой Дапаози и Байцзиньбао (Baijinbao) разрешает предположить движение на юг северных народов, связанных с мотыжным земледелием и экономикой основанной на охоте.
916

Второй этап культуры Верхний Сяцзядян (Xiajiadian) (850-750 г. до н.э.) отождествляется с местами Наншангенского (Nanshangen) типа (Ningcheng район 寧城, Внутренняя Монголия), раскопанный в 1958-м и 1961-м гг. (Рис. 13.2). Хронологически он помещается в период с конца Западной Чжоу (13-й по 9-й века до н.э.) и раннего периода Весны и Осени, с нижним пределом около 750 г. до н.э. Могилы - прямоугольные земляные ямы со стенами из каменных плит. Погребальные наборы имеют большое количество бронзовых предметов и немного золотых украшений. Типичный набор Верхнего Сяцзядяна (Xiajiadian) этого этапа включает бронзовое оружие, конское снаряжение, и зеркала. В большом количестве были найдены кости свиней, собак, крупного рогатого скота, овец и оленей. Одновременное поселение и находка мотыг указывает на наличие аграрного хозяйства. Но самым замечательным в Наншангене (Nanshan'gen) является наличие верховой езды, показанной уже упоминавшимся бронзовым кольцом с двумя фигурами всадников в погоне за зайцем, и разнообразный и сложный инвентарь, связанный с конской и колесничной технологией: узда с псалиями, два различных типа удил, и колокольчики. Более того, резная костяная табличка также найденная в Наншангене (Nanshan'gen) показывает сцену охоты с использованием колесниц, запряженных лошадьми. Бронзовое оружие обнаруженное на участках второго этапа Верхнего Сяцзядяна (Xiajiadian) включает бронзовые кинжалы, ножи, топоры, наконечники копий, наконечники стрел, щиты и шлемы. Человеческие фигуры представлены на рукояти кинжала могут быть ассоциированы с пластинками изображающими человеческие лица, обнаруженные в Шиертайингзи (Shiertaiyingzi) 十二台營子.
917

Рис. 13.2. Бронзовые предметы культуры Верхний Сяцзядян (Xiajiadian).

Этот период также имеет два важных дополнительных памятника: Донгнангоу (Dongnangou 東南溝 (Пингчуан [Pingchuan] район 平川, Хэбэй), и Чжоужиади (Zhoujiadi) 周家地 кладбище (Аохан [Aohan] 敖汉旗 Знамя, Внутренняя Монголия). ⁸⁸ Первый был раскопан в 1964-65. Из одиннадцати раскопанных могил, только четыре имели похоронный инвентарь, что свидетельствует о наличии различных социальных групп. Их погребальные наборы, в основном из бронзового оружия, небольших украшений, костей и бисера, гораздо менее богаты, чем в Наншангене (Nanshan'gen), но очень похожи на них по бронзовой типологии. Второй был раскопан в 1981 году и был определен как культура Верхний Сяцзядян (Xiajiadian) в период Весны и Осени. Здесь меньше оружия и больше украшений как бронзовые бляшки и подвески. Особенностью погребального обряда было что лицо мертвого было покрыто власяницей украшенной бирюзовым бисером и бронзовыми пуговицами. Эта характерная черта может иметь значение по отношению к этническому расположению северных народов, и иногда приписывается Шан Жунам (Jung/Rong, горные Жуны) 山戎 (Археологическое описание соответствует Культуре Плиточных Могил 1,100-300 до н.э., потомку Глазковской Культуры 1800 - 1200 до н.э., которые ориентировочно, без сопутствующих генетических следов, определяются как Тунгусы. Выраженные Монголоиды Глазковцы подверглись сильному влиянию Кавказоидных пришельцев из Тувы и северо-западной Монголии, которые изменили определяющие черты Глазковской культуры к чертам Культуры Плиточных Могил. Предварительное определение Глазковцев/Плиточных Могил с Тунгусами, и отожествление Культуры Верхний Сяцзядян [Xiajiadian] с Шан Жунами приводит к идентификации Культуры Плиточных Могил, и ее южной части Верхний Сяцзядян с Туркифицированными Тунгусами, с или без генетического смешения, называемыми на древнем Китайском Шан Жун. Культура Плиточных Могил стала восточным крылом огромного Евразийского кочевого мира, который в начале первого тысячелетия до нашей эры произвел цивилизацию известную как Скифо-Сибирский Мир).

В культуре Сяцзядян (Xiajiadian) особое место было дано собакам, чьи останки были найдены в жилых местах и жертвенных ямах. Они также появляются как декоративный мотив на бронзовом оружии (ге [ge] кинжал-топор и нож) и изображены на вышеупомянутой костяной табличке со сценой охоты.
918

СЕВЕРО-ЦЕНТРАЛЬНЫЙ РЕГИОН. Самые представительные места Западного Чжоу (13-й по 9-й века до н.э.) из так называемой Ордосской бронзовой культуры северо-центральной зоны являются Лингтай (Lingtai) 靈台/靈臺 на севере провинции Ганьсу, и Чанпин (Changping) 昌平 и Янкинг (Yanqing) 延慶, оба недалеко от Пекина, хотя находки Ордосского типа также присутствуют на памятниках Верхний Сяцзядян (Xiajiadian), таких как Донгнангоу (Dongnangou) и Наншанген (Nanshan'gen) могила 101. В период Западного Чжоу (13-й по 9-й века до н.э.) и раннего периода Весны и Осени Ордосская бронзовая культура прошла через значительные изменения. Общее увеличение костей животных, и наличие большего количества одомашненных животных в погребальных захоронениях предполагает общую тенденцию к распространению пастушеской экономики в Северной Зоне. ⁸⁹ Бронзовое оружие остается на видном месте в погребальных комплексах, но изменилось стилистически. Например, прежние навершия с головой животного и бубенчиками стали редки, и постепенно были заменены грибовидными навершиями.

ГАНСУ-ЦИНХАЙ РЕГИОН. Культура Каюэ (Kayue, также Цяяо) (Предположительно, культура древнего народа Цян/Кян/Киан/Qiang) в Ганьсу и Цинхай в прошлом рассматривалась в качестве преемника Культуры Синьдянь (Xindian), но недавние исследования показали, что они были отдельными и в определенной степени одновременными культурными комплексами. Культура Каюэ (Kayue, 1600 или 1200 г. до н.э.–220 гг. н.э.), первое появление которой приходится примерно на начало периода Шанг (Т.е. 1600 г. до н.э., или 1200 г. до н.э. как упоминалось выше), и которая перешла в период династии Хань (206 BC–220 гг. н.э.), показывает постепенную эволюцию от смешанного аграрного хозяйства и оседлой скотоводческой культуры к кочевой в основном экономике. Этот переход находит свое отражение не только в увеличении числа костей животных и пожертвований, но и в составе животного поголовья. В ранний период (Шангсунского [Shangsun] 上孫 типа) (1600 or 1200 BC–700 гг. до н.э.), свиньи были обычным жертвоприношением, но они исчезли к середине периода (Ахатела [Ahatela] 阿哈特拉 тип) (700 –200 гг. до н.э.), уступив место жертвоприношениям рогатого скота и лошадей. ⁹⁰ В третьей фазе (Дахуажонгжуанг [Dahuazhongzhuang] 大華中莊 тип) (200 г. до н.э.–200 г. н.э.), бронзовые копья, ножи, и кинжалы-топоры ге заменили прежние топоры, демонстрируя более высокую степень орнаментации. Реликвии памятника в Хуангжиажай (Huangjiazhai) 黃家寨 (Датун 大同 район, Цинхай) поздней Цицзя (Qijia) или ранней Каюэ (Kayue), как украшение оленьих фигур на полой трубочной кости, бронзовая фигура птицы, и копыта жертвенных лошадей, указывают на ранние контакты с Сибирскими или Центральноазиатскими культурами (Примечательно, что Сибирские и Среднеазиатские культуры связываются вместе, признавая общее культурное, если не генетическое, происхождение). ⁹¹
919

Схематическая карта Курганых коневодческих культур Бронзового Века на западе Китая

Исторический обзор

В период, который продолжается от раннего Западного Чжоу (ок. 1,046 г. до н.э.) до середины периода Весны и Осени (ок. 620 г. до н.э., от 770-476 г. до н.э.), исторические документы свидетельствуют о сложной ситуации на северных границах. Чжоу вели различные войны против противников, которые похоже были равны им в военном отношении. Некоторые из них в конечном итоге вынудили правителей Китая эвакуировать свою столицу (Эвакуация от опасности является самым действенной оборонной стратегией кочевых скотоводов, чтобы создать препятствия потенциальным атакам, примерами в исторический период являются Хуханье в 53 г. до н.э., Жижи/[Гергер] в 55 г. до н.э., Пуну в 48 г. н.э.).

Период начался с серии военных действий между Чжоу и Гуйфанг (Guifang) 鬼方, одного из северных народов, которых более поздняя историческая традиция определяет как предков Хуннов. ⁹² Он закончился, в 650 г. до н.э., с последним упоминанием Северных Жунов (Jung) 戎族, и с подъемом Di 狄族, которые после этого стали наиболее важной северной силой. Середина седьмого века до н.э. является поворотным моментом в политическом балансе северных земель, возможно более значительного в истории северных земель чем конец Западного Чжоу (771 г. до н.э.).

ГУЙФАНГ (GUIFANG). Записи в “Чжу шу цзи нянь” (Zhushu jinian) 竹书纪年 (Бамбуковые анналы) утверждают, что люди по имени Гуй Ронг (Жун/Jung) 鬼戎/鬼族, конечно то же, что Гуйфанг (Guifang) (鬼方), уже воевали с Чжоу в Шанговое время, будучи подвергнуты нападению в тридцать пятом году правления У И (Wu Yi) 武乙 (Цюй/Qu 瞿) (1119 г. до н.э., в соответствии с хронологией, приведенной в этом тексте) лидером Чжоу Жили (Jili) 季历. ⁹³ “Настоящие” Гуйфанг (Guifang), которые появляются во время правления короля Кан (Kang) 周康 (1005/03-978 гг. до н.э.), вероятно были расположены к северо-востоку от Чжоу территории. Согласно надписи Сяо Юй Дин (Xiao Yu ding) 小盂鼎, отлитого в двадцать пятом году правления Кан (Kang) (979 г. до н.э.), после двух успешных сражений против Гуйфанг (Guifang), пленные были доставлены в храм Чжоу и переданы королю. Пленных было более 13,000, включая четыре лидеров, которые были казнены. Было захвачено большое количество добра. В общем, кажется Гуйфанг (Guifang) не поставлял особо серьезной угрозой для пограничья Чжоу, и либо они были завоеваны Чжоу на ранней стадии, или политически растворились, так как их имя вскоре исчезло из немногих источников в нашем распоряжении.

92. Wang Guowei, “Guifang Kunyi Xianyun kao.” in Haining Wang Jing'an xiansheng yishu, том. 5, Guantang jilin, глава 13, “Shilin” 5, стр. 1-20.
 920

СЯНЮН (XIANYUN) 玁狁/猃狁. Ши цзин (Shi jing) 诗经/诗经 (Классик поэзии) содержит четыре песни, в которых упоминаются военные столкновений между Чжоу и Сянюн (Xianyun). В качестве примеров эпической поэзии, они воспевают подвиги древних героев против чужеродных врагов. Песня “Цай Ци” (Cai qi) [] (Собирая осот) восхваляет дела Фанг Шу (Fang Shu) [], который очевидно вел до 3000 колесниц в бой против Сянюн (Xianyun). ⁹⁴ Песни оставляют впечатление трепета, экстренности, и большого облегчения и ликования после победы в конце концов войск Чжоу. Песня “Лю Юэ” (Liu yue) [] (Шестой месяц) дает географическую информацию которая позволяет нам установить место боя в непосредственной близости от центра государства Чжоу, ⁹⁵ между низовьями рек Цзин (Jing) 泾河 и Ло (Luo) 洛河, и Вэй речной долины реки Вэй (Wei). Хотя ученые оспаривают точную дату нападений, большинство помещают их во время правления короля Суан (Xuan) 周宣 (827/25-782 гг. до н.э.).

Письменные записи помещяют первое вторжение Сянюн (Xianyun) против Чжоу в 840 г. до н.э., четырнадцатый год правления короля Ли (Li) 周厉/周剌, ⁹⁶, когда они достигли самой столицы. За три года до этого западные Жуны (Jung) (Си Жун [Xi Jung] 西戎) также атаковали, вполне возможно, что Сянюн (Xianyun) и Западные Жуны (Jung), возможно, были тем же самым народом, названные в первом случае общим термином означающим “воинственные западные племена”, а во втором случае их фактическим этнонимом. Они снова напали в 823 г. до н.э., в пятый год правления короля Суана (Xuan). ⁹⁷ На основе их военной тактики, которая характеризовалась внезапными нападениями и только могла осуществляться высокомобильными войсками, скорее всего верхом, на конях, некоторые ученые связывают внезапное появление Сянюн (Xianyun) с общим подъемом верхового кочевания в степной области, и конкретно с появлением Скифов и Киммерийцев мигрирующих с Запада. ⁹⁸ Никакие точные данные, однако, не поддерживает гипотезу что они были воинами-кочевниками.

В самом деле, новые данные свидетельствуют что Сянюн (Xianyun) сражались, как и Чжоу, на конных колесницах. Основанием для этого является надпись на Duo Ю динг (Duo You ding) [], обнаруженном в 1980 году вблизи Сиана (Xi'an) 西安, которая рассказывает о военной кампании Чжоу, вероятно в 816 г. до н.э., против сил Сянюн (Xianyun) которые напал на Цзинский (Jing) 京 гарнизон в регионе нижнего Ордоса. ⁹⁹ Давление Сянюн (Xianyun) на северные рубежи было несомненно серьезно, однако нет никаких доказательств того, что большой размер их армий или их повышенная мобильность может быть связана с появлением нового типа воина, а именно верховых кочевников вооруженных луками и стрелами.
921

RONG (ЖУН/ЖУНГ/JUNG) (戎/族). Термин ронг (rong) 戎 часто применяется в Китайских источниках к воинственным иностранцам. Его общим смыслом является “боевой” и “военный”, “война” и “оружие” (Это означает “Лучник”, как и показывает картинка). ¹⁰⁰ Широко признано мнение, что термин “Жун (Jung)” использовался в Китайских источниках, как общее слово, которое включало многие чужие народы вокруг и внутри оккупированной Чжоу территории, без конкретного этнического значения, включая таким образом людей не только на севере и западе, но и на юге - таких, как Жун (Jung) Ман 戎蛮/族蛮. ¹⁰¹ Из-за неоднозначности термина не ясно, был ли он также используем для обозначения народов известных под другими названиями, такими как Сянюн (Xianyun). Он кажется наверняка указывает на больше чем один народ во время правления короля Му (Mu) 穆, который победил Куан (Quan) Жун (Jung) 犬戎 (Собачий Жун) в двенадцатый год своего правления, и в следующем году напал на западных Жунов (Си Жун/Xi Jung ) и Сюй Жун (Xu Jung) 徐戎 (Возможно, “Бородатый Боец, Бородатый Лучник” Jungs)  ¹⁰¹ Эти события показывают этапы экспансии при короле Му (Mu), чье путешествие на запад было романтизировано в работе Му Тянзи Чжуань (Mu Tianzi zhuan) 穆天子传/穆天子传 (Биография Сына Неба Му) четвертого века до нашей эры. ¹⁰³

На основании имеющихся данных, отношения между Чжоу и Жун (Jung) похоже не были враждебными до седьмого года короля И (Yi) 夷 (859 г. до н.э.), когда Жуны (Jung) из Тайюань (Taiyuan) 太原 атаковали район столицы Чжоу. В то время королевская семья Чжоу постепенно пришла в зависимость от других дворянских родов для защиты владения. В 854 г. до н.э. Го Гонг (Guo Gong) 虢公 атаковал Жунов (Jung), захватив тысячу лошадей (Само собой разумеется, что люди, которые пасут свиней не могут пасти лошадей, и наоборот; и люди, которые ведут тысячные табуны лошадей не делают этого пешком или ездя на колесницах). Во время правления короля Ли (Li) 厉/剌 (ок. 877-841 гг. до н.э.) власть династии был в упадке, и как западные Жуны (Jung), так и Сянюн (Xianyun) начали наступление в глубь территории Чжоу.

Король Суан (Xuan) (827/25-782) следовал более энергичной политике, в течении периода его правления Чжоу постепенно включил некоторых Жунов (Jung) во внутрь своих границ. В четвертый год его правления король Суан (Xuan) приказал Цинь (Qin) атаковать западных Жунов (Jung), которые отступили. Дальнейшие экспедиции против них в конечном итоге привели к их завоеванию и территориальным приобретениям. ¹⁰⁴ На протяжении конца правления короля Суана (Xuan) были повторные кампании против Жунов (Jung).

100 Эверард Д. Х. Фрейзер и Джеймс H.S. Локхарт (Everard D.H. Fraser and James H.S. Lockhart), индекс к Цзо Чуан (Tso Chuan) (London: Oxford University Press, 1930), p. 165. В Цзо Чжуань Zuo zhuan, ронг/жун (rong/jun) также используется в смысле “военная колесница” в фразе ю ронг (yu rong) [] (вести военную колесницу) и в соединении ронг че (rong che) [] (военная колесница).
101 Это мнение было оспорено Эдвин Г. Пулибланком (Edwin G. Pulleyblank), который рассматривает Жунов (Jung) как Тибето-Бирманскую группу, связанную с народом Цян (Qiang), с одной стороны, и основателями династии Чжоу с другой. См. Пулибланк (Pulleyblank) “Китайцы и их соседи в доисторическое и раннее историческое времена” (“The Chinese and Their Neighbors in Prehistoric and Early Historic Times”), в Истоках Китайской Цивилизации, ред. Дэвид Н. Кейтли (David N. Keightley) (Berkeley: University of California Press, 1983). стр. 416-23.
922

Особенно важным представляются экспедиции Цзин (Jin) 晋 либо 790-го или 788-го (тридцать восьмой год правления короля Сюань [Xuan]) против Северных Жунов (Jung), и экспедиция короля в следующем году против клана Цзян (Jiang) 姜/羌 Жунов (Jung), которые были полностью уничтожены (“Цзян[Jiang]” считается еще одной передачей племени “Киан [Qiang]” and “Куан [Quan]” 犬 Хуннов). ¹⁰⁵

Окончательный период Западного Чжоу (13-й по 9-й века до н.э.), во время правления короля Ю (You) 幽 (781-771 гг. до н.э.), был отмечен растущей нестабильностью в северных землях и серией нападений Куан Жунов (Quan Jung). Оборона Чжоу была преодолена, в столицу было вторжение, король был убит, и двор был вынужден переехать в город Ло (Luo) 雒/洛), положив тем самым начало периода Весны и Осени, в 770 г. до н.э.

В Западной Чжоу (13-й по 9-й века до н.э.) различные Жуны (Jung) были разбросаны по обширной области, которая охватывает северные и западные районы долины рек Вэй (Wei), долину реки Фен (Fen) 汾, и область Тайюань 太原. Таким образом, они были населяли современные северную Шэньси, северную Шаньси, и Хэбэй, до гор Тайханг (Taihang) 太行山. За редкими исключениями, их нападения на Чжоу, были кажется не особенно эффективны. Как и Сянюн (Xianyun), они, скорее всего, использовали колесницы, но запись 714-го г. до н.э. показывает, что они также воевали пеше. ¹⁰⁶ Не существует никаких доказательств для их идентификации с более поздними кочевниками (Это явно неточные, см. ссылку Quan 犬 => Чи-ди 赤狄. Китайские источники наверно упоминали пехотинцев из зависимого аграрного населения и охотничьих племен, которые могли составлять большинство Хунской армии. В качестве примера мы можем вспомнить 6000 Монгольских наездников, которые вели 100,000+ Тюркской кавалерии, которая ехала впереди бесчисленного числа захваченного земледельческого и охотнического народа, чтобы напасть на города Руси в 13 в. н.э. Осажденные, и их летописные источники, говорят о “бесчисленном количестве” нападающих Монголов. Аналогичная ситуация была в Европе, где Хунны по летописи имели 400,000-тысячнуь армию, но в действительности очень немногие из них были Хунны. Та же тактика была описана во многих других случаях Хунских и Тюркских завоеваний). Скорее, их военное давление на границах Чжоу может быть связано с неучтенными событиями, происходящими на севере, которые подняли в движение большое число людей, и которое может быть связано с появлением пастушеских кочевников. Дальнейшее прибытие населения Ди (Di) вдоль северных границ Центральной Равнины, также возможно было связано с крупномасштабными миграционными потоками (Это явно неточно, население Ди уже появляется в первых записях Чжоу, в соответствии с “Чжоу Бенджи” [“Zhou benji” 本紀, Основные анналы Чжоу] Ши цзи [Shi ji], Ди являются современниками легендарного императора Яо [(Yao], Хоу Цзи [Hou Ji], Хоу Цзи сына Буку [Buku], на закате династии Ся [Xia], в то время народ Чжоу жил “среди [варваров] Жунов и Ди” . Спустя два поколения, внук Буку [Buku] Гун Лю [Gong Liu] еще жил среди Жунов и Ди). Археологические данные, касающиеся развития верховой езды на северо-востоке, севере, и северо-западе указывают, что давление Жунов (Jung), а затем Ди, на северные земли Чжоу, было возможно косвенным влиянием кочевой экспансии в такие области как западная провинция Ляонин, Внутреннюю Монголию, и Нинся (Ningxia).

В конце Западной Чжоу (13-й по 9-й века до н.э.), группы Жунов (Jung) поселились на территории номинально контролируемые королем Чжоу и жили разбросано между политическими центрами Центральной Равнины. В Восточной Чжоу, некоторые племена Жунов (Jung) были расположены в окрестности государства Лу (Lu) 鲁国/鲁国. Северные (Bei 北), или Горные (Шан 山) Жуны (Jung) напали на государства Чжэн (Zheng) 郑国/郑国 в 714 г. до н.э., и Ци (Qi) 齐/齐 в 706 до н.э. ¹⁰⁷ Эти названия указывают на относительно большие группы или конфедерации, чье этническую или политическую сплоченность трудно определить.
923

Например, Шан Жуны (Горные Жуны/Jung) включали людей известных как Учжонг (Wuzhong) 无终, местонахождение которых традиционно размещается некоторыми близ современного Пекина, но которые вероятно располагались в районе Тайюаня (Taiyuan), граничащего с государством Jin晋国/晋国. Однако другие группы Учжонг (Wuzhong) по всей видимости населяли район к северу от государства Ян. ¹⁰⁹ Запись о лидере Учжонга (Wuzhong) дарящего хозяину Цзинь (Jin) шкуры тигров и леопардов указывает что возможно они были охотниками, живущими в лесах или вблизи лесов, возможно в Северном Хэбэй и Ляонин. ¹¹⁰

Цзо Чжуань (Zuo zhuan) упоминает повторные военные столкновения между силами Чжоу и Жунов (Jung) во время правления Лю Чжуан Гун (Lu Zhuang Gong) 鲁庄公 (693-662 г. до н.э.). В 674, Чжуан Гун (Zhuang Gong) преследовал Жунских (Jung) налетчиков. Два года спустя Ци (Qi) атаковал их, и в 670 г. до н.э. Жуны (Jung) атаковали маленькое государство Цао (Cao) 曹国/曹国. В 668 г. до н.э., Чжуан Гун (Zhuang Gong) вновь напал на Жунов (Jung). В 666 г. до н.э., Цзинь Сиань Гонг (Jin Xian Gong) 晋献公/晋献公 взял Жунских (Jung) женщин в жены. ¹¹¹ Ци (Qi) продолжал воевать с народом Жун (Jung), и в 664 г. до н.э. Ци снова добился победы над Шан Жун (Горные Жуны/Jung). ¹¹²

Эти события показывают, что племена Жунов (Jung) были разбросаны по широкой территории всего северного пограничья Восточного Чжоу, и что многие из них даже поселились в пределах или к югу от государства Цзинь (Jin). Вполне возможно, что эти племена Жунов (Jung) сохранили автономию или независимость, но они разрушались и в конечном итоге были уничтожены неустанным экспансией Центральных Государств. К середине седьмого века Жуны (Jung), неоднократно побежденные Цзинь (Jin) и под сильным давлением на севере от быстро растущей мощи Ди (Di), были по большей части включены в Цзинь (Jin) и Ци (Qi). К 662 Ди завоевали равнины Тайюань (Taiyuan) и заменили Жунов (Jung) в этой важной экономической зоне к северу от Цзинь (Jin). ¹¹³

Куан Жуны (Quan Jung), расположенные к северу от долины реки Вэй (Wei), в 660 и 658 до н.э. потерпели поражение от Го (Guo) 虢国/虢国. В то же время, Ди активизировали свои нападения, сначала против Синг (Xing) 邢国/邢国 а затем и против Вэй (Wei) 卫. Народ Вэй (Wei) бежал из своего города, но Ди преследовали их и перебили вблизи реки Хуанхэ, только нескольким сотням людей удалось выжить. ¹¹⁴ Угроза Ди была настолько велика, что она побудила государств Центральной Равнины вновь объединиться, сформировав в 659 г. до н.э. лигу чтобы спасти Синг (Xing).

113. Атаки Цинь (Qin) против Жунов/Ронгов (Jung) расписаны в более поздней записи в Чжу Чжуань (Zhu zhuan), где говорится что Цинь (Qin, жадные до земли, преследовали Жунов (Jung) и вынудили их мигрировать и искать защиты у Цзинь (Jin) в период правления Герцога Хуэй (Hui) 晋惠公/晋惠公 (650-636 г. до н.э.). См. Цзо Чжуань (Zuo zhuan), 32 (Xiang 14), 8b ((Legge, The Ch'un Ts'ew with the Tso Chuen, стр. 463-4;. Yang Bojun, ред., Chunqiu Zuo zhuan zhu, стр. 1005-7).
924

Последнее упоминание мы о Бей Жун (Северные Жуны, Bei Jung) относится к 650-му г. до н.э., когда они подверглись нападению со стороны Ци (Qi) и Сюй (Xu) 徐国/徐国, “Северные Жуны (Jung)”, упомянутые здесь, возможно относится к тому же народу что и Горные Жуны (Shan Jung), которые атаковали Янь (Yan) z:匽/s:燕国/t:燕國 в 664-м г. до н.э.. После этого события, термин “Жун (Jung)” появляется остаточно, часто в соединении с Ди как общее обозначение не-Китайских народов на севере и западе (Есть ли способ отличить остаточные упоминания от фактических? Можно смело предположить, что появление их имени имеет больше общего с фактической историей чем с абстрактными кочевыми народами. Половина тысячелетия спустя, Ханьские мудрецы предостерегали, что кочевники не могут быть загнаны в угол, они растекаются от атаки, и таким образом выживают в целости).

Культурно, похоже Ронг (Jung) имели острое чувство своего отличия от людей Хуа-Ся (Hua-Xia). Это было ясно выражено Жунским (Jung) лидером который по сообщению заявил, что “что мы пьем и едим, и как мы одеваемся, все мы Жуны (Jung) отличаемся от Китайцев [Хуа]. Мы не обмениваться подарками с ними, и не понимаем язык друг друга” (Ссылка на язык должна быть либо преувеличением либо неверным истолкованием летописца. Живя вперемежку с многоэтническини соседями, активно торгуя и взаимодействуя, со взаимными культурными и супружескими обменами, кочевое многоязычие должно было быть нормальным образом жизни). ¹¹⁵ Однако, не возможно отождествить их с определенной этнической или языковой принадлежности. Возможно, они охотничье-земледельческими общинами которые сохранили обычаи и формы политической организации заметно отличающиеся от Китайских (Это предположение следует Синоцентрическому мифу о Китайской целостности во времена меняющегося населения многоэтнического происхождения. Кочевники были отличающимися, но не от Китайской, а от оседлого многоэтнического аграрного, пеше-охотничьего, и живущего в крепостях групп населения. Унификация многоэтнического населения, включая кочевое население, будет только начато с периода Весны и Осени до середины периода Воюющих Государств). Они были также связаны с пастушеской деятельностью, но очень маловероятно, что они имели зрелую кочевую степную экономику (Почему?). Они также не имели единства, становясь в конечном итоге частью политической “галактики” Чжоу, играя постепенно уменьшающуюся роль в политической и военной истории Восточного Чжоу (Как раз наоборот, после рассмотрения фактов. Единство мобильных людей также отличается от единства прикованных людей. Они могут голосовать ногами).

ОТ СЕРЕДИНЫ ПЕРИОДА ВЕСНЫ И ОСЕНИ ДО СЕРЕДИНЫ ПЕРИОДА ВОЮЮЩИХ ГОСУДАРСТВ (ОК. 650-350 ГГ. ДО Н.Э.)

Развитие ранних кочевых культур в Северном Китае

Первое исторические кочевники степей, Скифы, населяли степи к северу от Черного Моря около восьмого века до н.э. Кочевое пастушество было основным видом их экономической деятельности, и их обществом правил класс конных воинов, которые в Истории Геродота названы Королевскими Скифами (Нигде в Истории Геродота Царские Скифы не называются ничем подобным классу. Они называются Царскими Скифами потому что они были династическим племенем; в Восточно-Хунском обществе Луанти были Царскими Хуннами, в Западно-Хунском обществе Дуло были Царскими Хуннами, а в Тюркскм Каганате племена Ашина и Ашидэ были Царскими Тюрками, соответственно с отцовской и материнской стороны. В каждом племени были люди беднее и богаче, менее и более благородные, менее и более влиятельные, но все они были Йеоменами, и некоторые из них принадлежали к голубым кровям династической линии. Идея жесткого классового разделения среди кочевников исходила от плохих социальных притчей ученых индоктринированных в невменяемость. Со своей стороны, Геродот честно описал свободу и демократический характер кочевого общества, и ни в коей мере он не соответствует классической жесткому трех-классовому образу Иранского фермерского общества даже после массаж с ловкостью магии кролик-из-шляпы). Ниже этой аристократии были и другие группы, как “земледельческие”, “кочевые”, и “свободные” Скифы (Ни один закон не исключал выживание некоторой части до-кочевой смешанной экономики, с их самобытной культурой и языком, в более поздние времена, и исторически известны некоторые Тюркские фермеры [Сувары, Чуваши], но вообще говоря, Скифские фермеры были их зависимые данники, вероятно состоящие из коренных земледельческих народов Северного Причерноморья. Один из них, под названием Гелонов, разговаривал на Греко-Скифском Пиджине. Естественно, зависимые земледельцы имели свою социальную стратификацию, не связанную со стратификацией кочевых Скифов). Археологически, ранние кочевники имели культуры близкие к Скифской, характеризуемыми “характерным конным вооружением, конной экипировкой, и Звериным Стилем”, ¹¹⁶ они стали доминирующим населением по всей степи в районе Центральной Азии в первой половине первого тысячелетия до н.э. (Датировка курганов, и движение кочевых культур и экономики, представленные курганами, показаны на следующей диаграмме, она довольно сильно отличается от “первой половине первого тысячелетия до н.э.”; изменения морфологического типа людей в Центральной Азии показаны на последующей диаграмме).
925

C¹⁴Датировка C14 Азиатских и Европейских Курганов

В северной части восточной степи, которая включает Южную Сибирь, Алтай, Монголию и Забайкалье, данные свидетельствуют о том, что ранние кочевнические фазы возможно началась еще в восьмом веке до н.э (Как показывает диаграмма выше, Южная Сибирь и Алтай не могут быть перемешаны с Монголией и Восточным Прибайкальем, они имеют очень различные археологические и исторические судьбы. Азия на диаграмме не включает Монголию и Восточное Прибайкалье, которые в восьмом веке до нашей эры только начали аккультурацию к Курганной культуре кочевников). ¹¹⁷

В этом регионе существовали два отдельных центра. На востоке, в Забайкалье и в районе южной Гоби Монголии, существовал комплекс характеризуемый обложенными камнями цистовые могилы, бронзовыми ножами с характерными украшениями ручек людьми и животными, и Североазиатским антропологическим типом (Т.е., Северным Монголоидным, антропологически определяемым в основном плоским носом и широкими скулами), похожий на Хунские (Кит. Xiongnu) захоронения в Ноин Ула (Хунские захоронения в Ноин Ула не дали какого-либо остеологического материала, Хунские королевские погребения были вандал разрушены в первые 200 лет после погребения, однако поколения генетического обмена с Северноазиатскими Монголоидами несомненно увеличили частично Монголоидные черты Восточных Хуннов и кочевников Хунского круга. Еще в 4-м в. н.э., Хунны отличались от Монголоидов выдающимися носами и лицевой растительностью). ¹¹⁸ В Западной Монголии, на Алтае и в Туве находятся срубные захоронения аналогичные Пазырыкским, а также петроглифы, бронзовые предметы и украшения в Зверином Стиле типичные для степных районов Казахстана, Тувы и Южной Сибири; тотемные скульптуры известные как “оленьи камни”;. и расовый тип с характеристиками Европеоидов (Т.е. Кавказоидов)(Соответственно, в основном определяемый высоким носом и средними скулами. Временное изменение частичных Европеоидных=Кавказоидных/Монголоидных черт показано на следующей диаграмме. Данные показывают динамическую картину значительного увеличения Монголоидных черт между 17-м на 3-м вв. до н.э. В дополнение к временному градиенту, со времен Неолита также существовал географический градиент. Ran Мин в середине 4-го в. н.э., без знаний достижений Европейских ученых 20-го в., организовал Хунский холокост по отличию видных носов и лицевой растительности). ¹¹⁹

Соотношение отдельных краниологических черт между древним и современным населениями Казахстана

 Это культурное разделение может быть прослежено вдоль Китайской границы. Антропологическими исследованиями установлен Европеоидный (Т.е. Кавказоидный) характер кочевой культуры Восточный Туркестан (Кит. Синьцзян), таких как Wusun 乌孙 и Сака (塞) (Казахское племя Уйсын, которое относится к старейшему Старшему Жузу все еще с нами, оно несомненно прошло через изменения как и другие народы Средней Азии, и любой кто заинтересуется можете получить сведения об их антропологии и культуре из первых рук. С Саками, положение кардинально отличается, нет исследований о происхождении их курганов, нет антропологических исследований, и несмотря на обилие остеологические материала для обоих народов, нет генетических исследований, будь то древние или современные. Следует отметить, что, как и прото-Тюркское меньшинство имело свою империю Чжоу, так и народ Сака имел свое Хотанское королевство, и Монголы имели свою Персидскую Империю. Будет в равной степени бесполезно изучать “прото-Тюркский” язык с языка Чжоу, Сакский язык с языка Хотанцев, и Монгольский язык с Персидского. Хотанское королевство было весьма незначительным оазисом, в 3-м в. н.э. оно насчитывало самое большее несколько десятков тысяч общего оседлого населения, неизвестная доля которых первоначально была Сакскими кочевниками, и с того времени неизвестны никакие письменные материалы. Предположение, что язык Хотанских земледельцев и кочевников был один и тот же совершенно несостоятельно. То же самое относится к прото-Тюркскому и Монгольскому языкам). ¹²⁰ Открытия в захоронениях в Нинся (Ningxia)показывают, что около 500 г. до н.э. Североазиатский Монголоидный компонент населения значительно увеличился и был связан с кочевыми культурными формами (Нынешней концепцией является что Тюрко-Монгольский симбиоз возник в 209 г. до н.э. с завоеванием Маодуном Монгольских Дунху, она вопиюще противоречит фактам представленным в этой книге. Выявленный симбиоз начался на тысячелетие раньше). ¹²¹ Это позволяет предположить существование двух различных антропологических и культурных комплексов, которые начали разделять подобный образ жизни и культурные особенности. Бесспорные элементы верховой езды кочевой культуры появились в восточной степи до восьмого века до н.э., и конкретные ранние кочевнические культурные особенности найденные в Северном Китае - характерные формы и “животное” украшение ножей, кинжалов, и пряжек - принадлежат к тому же культурному миру, что и современные культуры района Южной Сибири. В восьмом и седьмом веках до н.э., стрелка культурной ориентации Северной Зоны указывала на север и запад. (К счастью, мы знаем этих неназванных современных людей из района Южной Сибири, Кипчаков, Тувинцев, Теле, Хакасов, и их предшественников Уйгуров, Карлукских Узбеков, Кангаров, и Oguses)

Вопросы, касающиеся исторического контекста, в котором должны рассматриваться археологические данные из Северной Зоны позволяют предположить движение различных Центральноазиатских кочевников к внутриазиатским границам Китая, иногда считается, что это движение дало импульс для перехода к кочевничеству в северном Китае. ¹²²
926

Однако, более правдоподобно что, хотя первоначальный импульс мог исходить из крупномасштабных миграционных потоков, развитие в направлении развитого кочевого скотоводства вскоре приобрел, в различных областях Северной Зоноы, характерный местный колорит, по мере смешивания с уже существующими культурами (Предусловие о “широкомасштабной миграции” не нужно, мелкомасштабная миграция имела бы тот-же результат Скорее всего, картина была аналогична Северопонтийским миграциям: Сарматы и перепрыгнули через Скифов и вытеснили их, Аланы сделали то же самое с Сарматами, Хунны сделали то же самое с Аланами, Булгары сделал то же самое с Хуннами, Баджанаки сделал то же самое с Булгарами, Кипчаки сделал то же самое с Баджанаками, и, наконец, Монголы сделали то же самое с Кипчаками, выравнивая в процессе язык, меняя религии, культуру, этнонимы, и генетический состав, и все это без крупномасштабных миграций, но с массой небольших передвижений). Хронологический пропуск между существованием археологически более или менее однородной степной “раннекочевнической” культуры бронзы в восьмом веке, и более позднее историческое появление конных кочевников в Китайских источниках в четвертом веке до н.э. может быть связано с медленным расширением контактов между этими культурами и Китаем, затрудненного наличием промежуточных оседлых народов. Между седьмым и четвертым веками до н.э. были основаны контакты между Центральной Равниной и дальним северо-западом. ¹²³ Присутствие Китайского шелка и лака в захоронениях Пазырыкской культуры Алтая пятого века до н.э. демонстрирует существование по крайней мере косвенных контактов. Более того, продолжающееся предпочтение бронзы, и даже рост ее использования, для производства погребальных и ритуальных предметов, даже там, где черная металлургия уже была доступна, отделяет северную область, и восточные степи в целом, от событий в западной части Центральной Азии, где черная металлургия постепенно заменила бронзовую. ¹²⁴ Открытие ранних Китайских монетных ножей во Внутренней Монголии, датируемыми шестым веком, было истолковано как свидетельство определенной степени торговли между Китаем и севером (До появления ранних Китайских монетных ножей, сначала Тюркские монетные ножи были принесены из степи в Китай, указывая на торговые обмены). ¹²⁵

Археологические культуры Северного Китая показывают целый набор отдельных центров, которые позволяют предположить два уровня развития. На одном уровне, представленном производством металла и использованием ритуальных и функциональных инструментов и оружия сходными с раннекочевническим комплексом, они могут быть связаны с континентальным явленим распространения кочевых пастушеских обществ (Т.е. с миграцией, если только мы не примем идею духовного расширения через осмозис). На другом уровне, представленном керамикой и погребальными обычаями, мы находим целый спектр местных традиций. Возможно, кочевые группы распространялись и стали доминирующими над обществами которые постепенно освоили их технологию. Альтернативно, мы можем предположить параллельное развитие той же самой технологии между смежными но различными местными традициями, по мере их продвижения по пути пастушеской специализации (Другими словами, через осмозис, а ла чудодейственное зачатие).

122. В соответствии с более осторожным мнением Джетмара (Jettmar), переход к кочевому хозяйству происходил под влиянием общего “контакта” (Т.е. осмозиса) с зоной беспорядков на юге и западе степи; движение в районе Волги, кажется вело этот процесс, который осуществился лишь после достаточно длительного периода времени. См. Jettmar, Искусство Степи (Art of the Steppes), с. 215 (Аридизация и охлаждение климата, которое началось в начале второго тысячелетия до н.э., и прогрессировало, пока они не стабилизировались в конце второго тысячелетия до н.э., описное Дэвидом Н. Кейтли (David N, Keightley) в “Окружающая среда древнего Китая” (The Environment of Ancient China) в разделе “Введение” этой книги, привели к кочевому животноводству, миграциям, опустыниванию и эвакуации степей Средней Азии)
927

Основные археологические культуры (в Китае) (описаные в обратном хронологическом порядке, с востока на запад)

СЕВЕРОВОСТЧНАЯ ЗОНА. Центр культур позднего Бронзового Века и Железного Века в провинции Хэйлунцзян можно найти у слияния рек Сунгари (Songhua ? 松花) и Нонни (Nonni) (Нацзинь [Nenjiang]), известный как Равнина Сонг-Нен (Song-Nen) (см. Карту 13.3). ¹²⁶ В этом районе, богатом лесами, пахотными землями, и водными путями, мы находим черную металлургию, которая может быть датирована восьмым веком до н.э. или даже раньше, появляясь вместе с полным расцветом бронзового производства.

Двумя наиболее важныеми культурами этого периода являются Пиньянг (Pingyang) 平洋 и Ханьшу (Hanshu) 汉书 II, обе с богатыми наборами металлов из бронзы и железа. Культура Пиньянг (Pingyang) была обнаружена в погребениях на юго-западе провинции Хэйлунцзян (Heilongjiang) и в восточной Внутренней Монголии, ¹²⁷ но никаких поселений связанных с этой культурой не было найдено. Типовым монументом является Пиньянг (Pingyang) (Tailai 泰? 来 район, Хэйлунцзян) (Heilongjiang = Sahaliyan ula, названия как Saha обычно появляются из-за названия местной этнической группы) , который состоит из двух кладбищ, Чжуанчанг (Zhuanchang) 砖厂 и Чжандо (Zhandou) 战斗, раскопанных соответственно в 1984-м и 1985-м годах и датированные с конца периода Весны и Осени (770–476 гг. до н.э.) до середины периода Воюющих Государств (650-350 г. до н.э.). Погребения имеют очень схожие характеристики. Большинство из них простые прямоугольные земляные ямы, часто используемые для нескольких захоронений. Некоторые могилы имеют Т-образную могильную яму. Жертвоприношение животных было обычным явлением, в частности, собак и лошадей, с возможным предпочтением собак. Погребальный инвентарь включает в себя предметы из бронзы, железа и золота, большое разнообразие керамики, а также другие инструменты, сделанные из кости или камня. Среди бронзовых декоративных элементов преобладают и включают бляшки Звериного Стиля, пуговицы, и круглые диски. Железные предметы в основном предметы повседневного использования, такие как наконечники стрел, скребки, и наконечники копий, хотя “трубочные украшения” также были обнаружены. Золотые предметы включают в себя три серьги и две тарелки. Большинство находок приходят с первого кладбища. Другие предметы захоронения включают камень, агат, бирюза, кости, рога, слоновую кость, и раковины. Важность стрельбы из лука демонстрируется находкой более 50 концов луков и 240 наконечников стрел (Знаменательно отсутствует в описании этого и следующих монументов сравнение с местными традициями захоронения, наиболее важным компонентом социального взаимодействия и традиций).

Провинция Хэйлунцзян (Heilongjiang) - Сахалиян Ула (Sahaliyan ула)

На основе стратиграфического анализа и типологического сравнения с Байцзиньбао (Baijinbao) и Санжиази (Sanjiazi) 三家子 (Цицикар (Qiqihaer/Qiqihar) 齊齊哈爾 город, Хэйлунцзян), археологи предложили четыре фазы развития, от позднего периода Весны и Осени (770–476 гг. до н.э.) до конца Воюющих Государств (650-350 г. до н.э.). Некоторые из похоронных традиций аналогичны тем, которые содержатся в Санжиази (Sanjiazi), таких как сосуществование первичных и вторичных захоронений, жертвоприношение животных, и обычай покрытия лица умершего бронзовыми пуговицами.
919

Последний обычай характерен для монументов которые, как мы видели это выше, относят к Шан Жун (Jung) (В современной северной Шэньси, северной Шаньси, и Хэбэй, до гор Тайханг [Taihang]). Тип инвентаря позволяет предположить смешанное охотничье-скотоводческое хозяйство, со значительным использованием металла. Вполне возможно, что этот район был центром производства металла, но вряд ли население полностью перешло на кочевое скотоводство. Тем не менее, художественный лексикон включает классические мотивы бляшек Звериного Стиля и мелких декоративных предметов. Возможно, этот богатый реками и лесами район также был важным маршрутом связи между северо-востоком Китая с Забайкальем и Монголией.

Кладбище Санжиази (Sanjiazi) датировано периодом Воюющих Государств (650-350 г. до н.э.). ¹²⁸ Оно похоже на Пиньянг (Pingyang), и включает в себя несколько захоронений в прямоугольных земляных ямах, с признаками пожертвования лошадей и собак. Остатки металла включают предметы бронзы, железа, золота и серебра. Здесь также бронза была использована почти исключительно для декоративных предметов, в то время как железо было также использовано для оружия и инструментов. Что касается драгоценных металлов, были найдены только одна золотая подвеска и одна серебряная серьга. Количество окончаний луков и костяных наконечников стрел указывают на развитую охотничью экономику. Также был обнаружен шелк из Китая , что позволяет предположить что в период Воюющих Государств (650-350 г. до н.э.) Хэйлунцзян имел какие-то отношения с Центральной Равниной, возможно государством Янь (Yan).

Наличие нескольких полуземлянок и обуглившихся зерен показывает, что культура Ханьшу (Hanshu) II былс оседлой (Или что кочевники зимовали в деревнях, как и любые другие пастушеские кочевники, например Северопонтийские Скифы). Расположеный в том же районе, как и Ханьшу (Hanshu) культура, она формирует независимый комплекс, проникнув на Равнину Сонг-Нен (Song-Nen). ¹²⁹ Она показывает бронзовое производство больее разнообразное большего размаха, но как правило ограничивается небольшими инструментами и украшениями, такими как ножи, наконечники стрел, шила, серьги, и пуговицы. Отсутствуют большие бронзовые предметы, как кинжалы. Было найдено более пятидесяти глиняных форм для литья бронзовых предметов, показывая местное производство копий, пряжек, наконечников стрел, и декоративных бляшек в форме коня (Автор уже отметил Южно-Сибирскую связь для поясных бляшек и пряжек, но эта связь простирается далеко за пределы Южной Сибири, со времен Энеолита пояс является отличительной чертой кочевого платья, для кочевника он выполняет функцию сегодняшних карманов и седельных сумках. Пояса описаны и изображены в бесчисленных количествах, с первого появления кочевников как Скифов в Европе и Азии до последних этнографических описаний Тюркских народов, и не один раз была упомянута адаптация кочевого набора кафтан-ремень многочисленными оседлыми народами, которые пытались повысить сбою боеспособность, приняв кочевые методы). Были также найдены формы из песчаника для топоров и рыболовных крючков. Но еще более интересными были обнаруженные железные втульчатые топоры и ножи, аналогичные изделиям из Центральной Равнины периода Воюющих Государств (650-350 г. до н.э.). Основным видом экономической деятельности является земледелие, но наличие рыболовных крючков, гончарных мисок в форме лодок, горшков украшенных крашеными сетевыми формами, а также большое количество костей рыб также позволяет предположить, что рыбалка широко практиковалась.

Захоронения в Еркекиан (Erkeqian) 二克浅 (Нехе [Nehe]讷河 район), раскопанные в 1985 году, ¹³⁰ также были связан с этой культурой. Погребальные металлические наборы характеризуются в основном малыми бронзовыми предметами, такими как ножи, колокольчики, тарелки, пуговицы, и серьги, а также некоторыми заржавленными железными предметами, среди которых могут быть определены кинжалы и ножи.
930

Погребения производились в прямоугольных земляных ямах, в ряде случаев вместе были захоронены останки мужчины и женщины, и жертвоприношения (на самом деле похоронный инвентарь) собак и лошадей. На этом монументе мы снова находим два вида останков, один принадлежащий к раннему слою, вероятно более поздний чем культура Баоцзинбао (Baojinbao) (Байцзинбао [Baijinbao] 白金寶, восьмой-седьмой века до н.э.?), другой примерно современный культуре Ханьшу II (девятый-восьмой века до н.э.). Разница не только в гончарном наборе, который в более позднем захоронении включает больше сосудов и декоративных изображений, но и в наборе металла. Во втором, или верхнем слое, был найден железный кинжал, который очень похож по форме на бронзовые кинжалы из Северной Зоны. ¹³¹ Ранняя фаза была датирована периодом Весны и Осени (9-й по 6-й века до н.э.), в то время как вторая фаза, похоже, принадлежит периоду Воюющих Государств (650-350 г. до н.э.).

Находки указывают на модель культурной эволюции, от периода Весны и Осени (9-й по 6-й века до н.э.) до позднего периода Воюющих Государств (650-350 г. до н.э.), как и модель обозреваемая в районе Ордоса. Похоже, это подчеркивает два элемента. Во-первых, создание более широкой и стабильной сети контактов, через которые как художественное мотивы так и технические инновации могут быстро распространяться. Эта сеть включала, в ее южной периферии, прилегающие районы Китая, как государство Янь (Yan). Второй - это более свободное использование железа; бронза была еще широко распространена, но все более ограничена декоративными элементами. Формы указывают на высокий уровень развития производства, и возможно показывают, что эти места были центрами культурной диффузии в Северной Зоне.

В Ляонине и восточной Внутренней Монголии период ок. 650-350 гг. до н.э. соответствует последней стадии культуры Верхний Сяцзядян (Xiajiadian). Лучше всего она представлена памятником Шиертайингзи (Shiertaiyingzi) 十二台营子 (Чаоян [Chaoyang] 朝阳, Ляонин), кладбищем использованном со времени Западного Чжоу (13-й по 9-й века до н.э.), верхний слой которой датирован ранней и средней частью периода Воюющих Государств, то есть около 450-350 гг. до н.э. Металлический инвентарь полностью из бронзы, и включает кинжалы с изогнутым лезвием, зеркала с множественными грибообразными ручками, ножи, наконечники стрел, украшения в различных формах, поясные крючки, и пряжки. ¹³² Из-за расположения места, археологи часто связывают эту культуру с народами, известными в исторических документах как Dong Ху (Dong Hu) (Кит. dong = восток) 东胡, но без прямых доказательств такая идентификация является чисто спекулятивной (На кладбищах, лучший показатель - это традиция похорон, должна быть причина почему она не описана).

 Πредставительным является кладбище найденное в Тиецзиангго (Tiejianggou) 铁匠沟 (Аохан [Aohan] Знамя, Внутренняя Монголия), которое расположено в восточной части Внутренней Монголии и в области распространения культуры Верхнего Сяцзядян (Xiajiadian). ¹³³ На этом кладбище были раскопаны пять могил, они могут быть разделены на две группы. Первая группа (три захоронения) дали погребальные предметы, таких как бронза, керамика и каменные украшения, а во второй группе захоронений не было найдено никаких предметов. Бронзовые предметы включают три ножа и различные украшения в Зверином Стиле, поясные крючки, пуговицы, серьги и наконечники стрел. Эти погребения сравнительно бедны. Так как количество декоративных и стилистических элементов связывают этот памятник с памятником Сяобайянгн(Xiaobaiyang) 小白扬 (Xuanhua 宣化, Хэбэй), его обитатели могут быть южными иммигрантами вытолкнутыми на север - и в конце концов покоренными - как следствие экспансии Яня (Yan). Этот район был завоеван Янь (Yan) в 299 г. до н.э. (Война с Donghu), предельной датой памятника (Поясные крючки, пуговицы, серьги, украшения в Зверином Стиле недвусмысленно указывают на одежду конных кочевников, происходящих в конечном счете из Сибири и Центральной Азии, а был ли маршрут южным или другим - предположение чисто ассоциативное. Дополненное остеологическими исследованиями, анализ может различать культурные или миграционные источника, и дополненное биологическими исследованиями, анализ может различить местные или миграционные корни.).
931

СЕВЕРО-ЦЕНТРАЛЬНАЯ ЗОНА. Северо-центральный рубеж в тот период представляет текучую картину. Некоторые места отображают черты, которые уже предвещают появление Хунской (Кит. Xiongnu)культуры. Другие показывают меньшую степень изменения по отношению к предыдущему периоду. Хотя этническая или историческая принадлежность являются весьма спекулятивными, эти места часто связываются с Шан Жунами (Горные Жуны/Jung) и Ди (В односложной Китайской передаче, Ди является лучшим кандидатом для Теле, Кит. Tiele 鐵勒, также проходящие под названиями Чиле/Chile 敕勒, Гаоче/Gaoche 高车, Динлин/Dingling 丁零, Чиди/Chidi 赤狄, и возможно Гуйфанг/Guifang 鬼方).

Археологические предметы приписываемые Шан Жунам (Горные Жуны/Jung) едва ли относятся с какой-либо конкретной культуре. Вообще говоря, это могильники, чья система погребения отличается от Центральной Равнины, и чей погребальный инвентарь показывает смешанные источники и культурную принадлежность. Многие из этих памятников расположены на северо-востоке Центральной Равнины. Кладбища в Хушиха Паотайшан (Hushiha Paotaishan) [] 炮台山 (Луанпинг (Luanping) 滦平 район, Хэбэй) и в Цзундушан (Jundushan) 军都山(Янкинг [Yanqing] район, Пекин), ¹³⁴ были датированы поздним периодом Весны и Осени (9-й по 6-й века до н.э.) и началом периода Воюющих Государств (650-350 г. до н.э.) и приписываются Шан Жунам (Горные Жуны/Jung). Главная общая характеристика этих мест то, что показывая четкую связь с культурой Центральной Равнины, несколько открытий связывают их с культурами Северной Зоны. Место Хэбэй, например, участвует в последней фазе культуры Верхний Сяцзядян (Xiajiadian), а погребения в Янкинг (Yanqing) с большим количеством оружия и конского снаряжения показывают четкую связь с Ордоской-Хунской (Кит. Xiongnu) бронзовой культурой. Подобные предметы также были найдены на севере провинции Хэбэй. Более того, имеются несколько типов захоронений, таких как земляные ямы, каменные камеры, и деревянные гробы. В некоторых случаях имеется комбинация и каменных камер, и деревянных гробов. Один особый аспект погребального обряда состоит в покрытии лица умершего мешковиной украшенной бронзовыми пуговицами, как в традиции найденной в провинции Хэйлунцзян.

Другие кладбища, к северу от района Пекина, также характеризуются сочетанием более чем одним типом захоронения. В районе Баотоу (Baotou) 包头, Внутренняя Монголия, были найдены раскопанные в 1988 году и связанные с Линь Ху (Лесные Ху/Lin Hu) прямоугольные земляные ямы и катакомбный стиль захоронений. ¹³⁵
932

Животные были принесены в жертву (на самом деле похоронный инвентарь) и похоронены с умершим на вторичной платформе (С. Плетнева, исследуя вариации в похоронных традициях различных Тюркских народов в степях Северного Причерноморья в первом тысячелетии нашей эры, установила что племена, которые ложили коня слева от покойника на отдельную ступеньку в могиле, были Огузами [С.А.Плетнева, Кипчаки , “Наука”, 1990]. С. Миняев то же самое обнаружил у Уйгуров). В погребальных наборах преобладают бронзовые украшения, такие как пряжки, бляшки, кольца, пуговицы, серьги и другие мелкие украшения. В дополнение к ним, есть инструменты и оружие, такое как ложка, наконечники стрел, поясные крючки, пряжки, и ножи. Бронзовые пряжки были типичным северным Звериным Стилем, аналогичные находкам из Маокингго (Maoqinggou) 毛庆沟 (Внутренняя Монголия). Трех-крылые наконечники стрел найденные здесь были очень широко распространены, в том числе во Внутренней Монголии (Liangcheng 凉城 район), Хэбэй (Бейсинбао [Beixinbao] 北辛堡, в Хуайлай [Huailai] 怀来 район) и Ляонин (Zhengjiawazi 郑家娃子, Шэньян 沈阳). ¹³⁶ Аналогичные образцы были также обнаружены в погребениях железного века (шестой век до н.э.) в Забайкалье. Ряд элементов, таких как бронзовый полукольцевой кулон, похожий на серебряный кулон найденный в Гуюань (Guyuan) 固原 районе, Нинся (Ningxia), и форма катакомбных захоронений, общая с культурами Синдян (Xindian) и Каюэ (Kayue), также позволяют предположить контакты с северо-западом. Хотя наборы в Баотоу (Baotou) демонстрируют сходство с более поздними Хунскими (Кит. Xiongnu) памятниками, заметно отсутствие некоторых наиболее типичных элементов более поздних кочевых культур: железа, золота, и конской сбруи, а также кинжалов, кирок, и типичных бронзовых бляшек Ордоса (Эти наборы иллюстрируют различие между торговым и культурным обменом и наследственной культурой: кочевникам необходимы поясные “бляшки” и кони и продовольствие, чтобы перейти к другой мир, и они не могут быть похоронены без них).

Другим монумент Внутренней Монголии связанным с северными народами, Северными Ди, является Гусянязи (Guoxianyaozi) 崞县窑子 (Лянченг[Liangcheng] район, Внутренняя Монголия), раскопанный в мае-июле 1983 года. ¹³⁷ Археологи полагают, что могут быть определены три фазы развития, с позднего периода Весны и Осени (9-й по 6-й века до н.э.) до начала Воюющих Государств (650-350 г. до н.э.). Похоронная традиция аналогична традиции в Цзундушане (Jundushan). Она включает вертикальные прямоугольные земляные ямы - иногда с головной нишей и вторичной платформой, с деревянными гробами, каменными камерами, или комбинацией обоих. Погребения одиночные в вытянутом положении на спине с головой к востоку. Были осуществлены жертвоприношения животных (на самом деле похоронный инвентарь), и мужчины, как правило, похоронены с конями, оленями, или овцами, а женщины были похоронены с жертвами (на самом деле похоронный инвентарь) крупного рогатого скота и овец. Однако, мы не находим в Гусянязи (Guoxianyaozi) обычая закрывать лицо умершего мешковиной украшенной бронзовыми пуговицами.

Наборы состоят в основном из бронзовых украшений, таких как пряжки, бляшки, пуговицы, колокольчики, кольца и серьги. Среди инструментов мы находим два ножа и кирку. Бляшек особенно много - сорок четыре - и исполнены и в Геометрическом Стиле и Зверином Стиле. Пряжки и украшения пуговиц создают контекст этого места, которое является типичным для Ордосского региона. Подобные пряжки были найдены в одновременных или более поздних Ордосских мест, таких как Таохонгбала (Taohongbala) 陶虹巴拉, Фанцзяйаози (Fanjiayaozi) 范家窑子 (Халингеер [Helin'geer] 和林格尔), и [Сигопан] Xigoupan 西沟畔.
933

Подобные бронзовые колокольчики были найдены в Бейсинбао (Beixinbao). ¹³⁸ Среди других материалов, особенно много каменных бус, некоторые из бирюзы, и одни из агата. Костяные наконечники стрел похожи на бронзовые из Таохонгбала (Taohongbala), и вероятно являются бедными прототипами (По каким-то причинам, костяные наконечники стрел оставались модными до раннего Средневековья, намного после того как бронзовые и железные наконечники стрел стали рутинными).

Несмотря на все сходства с ранними Хунскими (Кит. Xiongnu) местами, образцы передовых технологий имеющиеся в этой области в то время, как железные кинжалы и конское снаряжение найденные в Таохонгбала (Taohongbala) и Маокингго (Maoqinggou), здесь не появляются. Хотя существовало выращивание лошадей и использовались в жертвоприношениях (как похоронный инвентарь), люди Гусянязи (Guoxianyaozi) кажется не имели высокоразвитой культуры верховой езды. Их металлический инвентарь указывает на людей довольно сильно отличается от типичных ранних кочевников, и указывает на пастушеское охотническое общество которое установило контакты с другими, более мощными конными кочевниками, которые постепенно проникали на их территорию и оседали по всей степной полосе Внутренней Монголии и особенно в районе Ордоса. В Янкингe (Yanqing) бронзовое оружие и конская сбруя доминируют металлический инвентарь. Хотя такие украшения как бляшки, поясные крючки, пряжки, и колокольчики напоминает Гусянязи (Guoxianyaozi) монумент, находка около ста кинжалов с прямым лезвием, кинжалов-топоров ге, и топоров указывает на южное продолжение военной верховой езды сообщества Ордосского типа. Вероятно они также имели торговые отношения с Центральной Равниной, потому что монетные ножи были найдены с позднего периода Весны и Осени (9-й по 6-й века до н.э.) и в начале Воюющих Государств (650-350 г. до н.э.) (До появления ранних Китайских монетных ножей, сначала Тюркские монетные ножи были принесены из степи в Китай, указывая на торговые обмены).

Самыми ранними бронзами Хунского (Кит. Xiongnu) типа, и ранние места железа в районе Ордоса являются кладбища Таохонгбала (Taohongbala) и Маокингго (Maoqinggou) (Внутренняя Монголия). Раскопки Таохонгбала (Taohongbala) (Радиоуглеродная датировка примерно шестым-пятым веком до н.э., присутствие железных предметов) вывела на свет большое количество мелких декоративных предметов, которые включают в себя бляшки, пряжки, кольца, бронзовые декоративные изделия в форме пуговиц и шариков, и украшения с мотивом двух птиц. ¹³⁹ Стилистическое сходство связывает Таохонгбала (Taohongbala) не только с памятниками Воюющих Государств (650-350 г. до н.э.), но и с более ранними памятниками Верхнего Сяцзядяна (Xiajiadian). Например, подобные бронзовые бляшки были найдены в Наншангене (Nanshan'gen). Бронзовые кинжалы с так называемым Усиковым Стилем (чучиао ши [chujiao shi] []) распространены широко и обнаружены, среди прочего, в Бейсинбао (Beixinbao) (Hebei) и Фанцзяйаози (Fanjiayaozi) (Внутренняя Монголия). Кольцевые украшения аналогичны находкам в Фанцзяйаози (Fanjiayaozi). Металлический инвентарь также включает пару золотых серег как находки в Наншанген (Nanshan'gen) и Бейсинбао (Beixinbao).

Таохонгбала (Taohongbala) изначально считался памятником Бай Ди 白狄, и только потом был признан Хунским (Кит. Xiongnu) памятником. Это, несомненно, связано с трудностью отнесения памятника к народу Хунну который появляется в исторических записях только два столетия спустя.
934

Однако, найденая здесь керамика, и в частности коричневые одноухие горшки гуань (guan) [], ручной работы и низкой температуры обжига, показывают преемственность с Хунскими (Xiongnu) памятниками периода Воюющих Государств (650-350 г. до н.э.), таких как Сигопан (Xigoupan) и Алучайденг (Aluchaideng) 阿鲁柴登, которые представляют тип серой керамики которая является более совершенной развитием раних коричневых типов. Это говорит о том, что радикальные изменения в составе населения области, если они вообще произошли, должны быть отнесены к позднему периоду Весны и Осени (Т.е. около 650-550BC), а не к периоду середины Воюющих Государств (Т.е. около 350 г. до н.э.), когда Хунны (Xiongnu) появляются в письменных источниках.

Другой важный Хунской (Кит. Xiongnu) памятник это Маокингго (Maoqinggou), ¹⁴⁰ который подразделен на четыре этапа хронологической эволюции. Первый этап, датированный поздним периодом Весны и Осени (Т.е. около 650-550 BC), содержит керамику и бронзовые предметы. Обработка тела, форма погребения и жертвоприношение животных (как похоронный инвентарь) имеют явные параллели в ранее обсуждавшимся памятнику Гусянязи (Guoxianyaozi). Другие подобия наблюдаются в отсутствии железа и наличии большого количества бронзовых декоративных бляшек. Но есть несколько противоречивых элементов, таких как наличие в Маокингго (Maoqinggou) бронзового кинжала с головами двух птиц на конце рукояти, бронзового удила, и поясных крючков, все эти изделия не были найдены в Гусянязи (Guoxianyaozi). Вполне возможно, что ранние люди Маокингго (Maoqinggou) принадлежали к той же культурной среде что и Гусянязи (Guoxianyaozi), но начали развиваться в направлении более специализированного кочевого скотоводства.

Поздний период Маокингго (Maoqinggou), включая ранний, средний, и поздний период Воюющих Государств (650-350 г. до н.э.) - фазы II, III, и IV соответственно, отличается большой разницей по отношению к фазе I, так что археологи отнесли первый период к Ди (Di) и последующие периоды к Лофан (Loufan) 楼烦, народу которые безусловно были верховыми степными кочевниками и культурно связаны с Хуннами (Xiongnu). В этих более поздних захоронениях было найдено большое количество железных предметов, в том числе кинжалы, кирки, один нож, декоративные тарелки, и поясные крючки (Рис. 13.3). Типичные горшки с маленьким горлышком, круглым туловом, и круглум дном раннего периода заменяется похожим горшком с плоским дном. В верхнем слое был найден монетный нож, что опять свидетельствует о существовании торговли с Китаем. Появление железа постепенное, оно используется не только для оружия и инструментов, но и для декоративных блях. Этот памятник, как полагают, был оставлен в начале третьего столетия в результате оккупации Чжао.

Рисунок 13.3. Бронзовые кинжалы и бляха Звериного Стиля из Маокингго (Maoqinggou)	Рис 13.4. Рукоять бронзового меча и узоры Звериного Стиля из Янгланг (Yanglang)	Уйгурская катакомбная могила по С. Миняев

Экономика монумента показывает пастушеские и земледельческие элементы. Остатки поселения, печи и гончарные изделия находятся рядом с кладбищем, погребальный инвентарь которого показывает тот же военный и декоративный инвентарь характерный для Северной Зоны.
935

В ранней части монумента оружие в основном состоит из бронзовых кинжалов и наконечников стрел, в более поздних захоронениях больше железных предметов. Украшения сделаны в Зверином Стиле, предпочтительно с птицами. Особенно распространены бронзовые бляшки изображающие двух птиц и бляшки в форме птицы. Помимо этого, есть предметы, связанные с управлением лошадьми, такие, как кольца уздечек и удила. В целом, мы находим здесь типичные наборы ранней кочевой культуры тесно связанные с Таохонгбала (Taohongbala). Разница между ранними поселениями и более поздними могилами кажется подтверждает гипотезу о постепенном внедрении кочевого скотоводства в этом районе. В Маокингго (Maoqinggou), внедрении должно было происходить в шестом веке. Учитывая сходство в похоронных традициях и типе керамики между двумя фазами, вероятно имела место внутренняя эволюция, хотя новые технологии могут также указывать на моменты вторжения. Однако предположение, что новая кочевническая аристократия “Скифского типа” расширила свои владения в этот район на данном этапе является недостаточно обоснованным, требующим существования прародины, которая в настоящее время не может быть установлена (Это своеобразная логика, систематическое применение которой разрушит большинство известной истории человечества где конечный район вторжения является предметом исследования, и само вторжение не вызывает сомнений. Более известными примерами являются Индо-Европейская прародина, Австро -Азиатская экспансия, этапы заселения Америки, и т.д. Роль аристократии “Скифского типа” является вторичной, в случае Чжоу она налицо, но она не обязательна как индикатор что произошло иностранное вторжение).

Другой монумент который может быть связан с ранними кочевниками это Хулиситай (Hulusitai) 呼鲁斯太 (Улате Чжонгхоу Лианхе Ци [Wulate Zhonghou Lianhe Qi] 乌拉特忠厚联合齐, Внутренняя Монголия). ¹⁴¹ Он датирован ранним периодом Воюющих Государств (пятый-четвертый века до н.э.) и относится к группе переходных монументов между поздним периодом Весны и Осени (9-й по 6-й века до н.э.) и Хунскими (Xiongnu) монументами среднего до позднего периода Воюющих Государств (650-350 г. до н.э.), которые также включают Фанцзяйаози (Fanjiayaozi) и Шуиджиангоумен (Shuijiangoumen) [ ] (Тумоте Юки [Tumote Youqi] 土默特右旗, Внутренняя Монголия). ¹⁴² Набор очень похож на наборы из Таохонгбала (Taohongbala) и Маокингго (Maoqinggou), но также представлены более сложные элементы, найденные в Ордосских монументах более позднего периода Воюющих Государств (650-350 г. до н.э.) (Чжунгеер [Zhunge'er] 准格尔 Знамя), таких как Юлонгтай (Yulongtai) [], Сигопан (Xigoupan), и Сужиго (Sujigou) []. Бронзовые инструменты и оружие, такие как бронзовые кинжалы, наконечники стрел, ножи, топоры и кирки очень близки к типам позднего периода Весны и Осени (9-й по 6-й века до н.э.). Конное снаряжение также похожие на более ранние типы. Инновации появляются в основном в области декоративных предметов, как декоративные пояса, которые предвещают золотые пояса ху [] более позднего периода. Также были изменения в производстве традиционных предметов, и некоторые детали были стандартизированы, как в случае формы крыла в эфесе кинжалов. ¹⁴³ Этот монумент был отнесен к Хуннам (Xiongnu).

Этот анализ Ордоса и смежных областей похоже указывает на существование общин не использующих верховую езду, живущих вместе или в непосредственной близости с более передовыми Скифскими раннекочевническими людьми уже искусными в использовании лошадей для верховой езды и войны.
937

В Хэбэй, Ляонин и Внутренней Монголии, происходила радикальная трансформация, которая безусловно должна была связана с появлением новых общественных типов, и более мобильных и превосходящих в военном отношении. Не исключено, что по крайней мере часть этой трансформации могла быть вызвана приходом северных людей из Монголии и Забайкалья. Они принесли новые типы похороных традиций ¹⁴⁴, такие как деревянные и каменные ящичные гробы, и новый похоронный инвентарь, в котором преобладали воинственные символы, культура верховой езды (Эта интерпретация полностью искажает смысл кочевого похоронного инвентаря). Именно это движение возможно было ответственно за внезапное ускорение давление на северные земли таких народов как Чи Ди (Красные Ди/Chi Di) 赤狄, Бай Ди (Северные Ди/Bai Di), и Шан Жун (Горные Жуны/Jung) в середине седьмого века до н.э. (Ссылка на С. Миняев, “О происхождении Hiung-nu”. Информационный бюллетень Международной ассоциации культур Центральной Азии 9 (1985): 69-78. С.Миняев по существу повторяет Китайскую модель, принявшую автохтонное происхождение Хуннов).

Так называемая до-Хунская (Xiongnu) культура, таким образом, должна рассматриваться как синхронная эволюция различных основных районов где истинная кочевая аристократия обосновалась либо через миграцию либо через внутреннюю эволюцию. По всей степной и горной территории северного района были приняты все более однородные материальная культура, религиозные верования и ритуалы, некоторые из которых сосуществовали и смешивались с похоронными традициями уже существовавших и соседних народов. Возможно под влиянием расширенных контактов с Китаем, характер этой аристократии постепенно начали переходить от понятия власти и статуса символизируемого оружием и инструментами, к понятию где накопленное богатство в драгоценные металлах и камнях, лошадях и декоративном искусстве стали его преобладающей целью.

СЕВЕРО-ЗАПАДНАЯ ЗОНА

ГАНЬСУ. Хеси (Hexi) 河西 Коридор 走廊, засушливый район в северной части провинции Ганьсу между рекой Хуанхэ и степью региона восточного Тяньшаня является домом для культуры Шажинг (Shajing) 沙井, растянутой по Миньцинь (Minqin) 民勤, Йонгчанг (Yongchang) 永昌, Галанг (Gulang) 古浪, и Йонгденг (Yongdeng) 永登 районам. ¹⁴⁵ Ее хронология по отношению к другим региональным культурам, таким как Шива (Siwa), Синдян (Xindian), и Каюэ (Kayue) не ясна, но вероятно она позднее Синдян (Xindian), частично перекрывает культуру Каюэ (Kayue), и вероятно датируется начиная с периода Весны и Осени (9-й по 6-й века до н.э.) до Воюющих Государств. Ее типовой памятник Шажинг цун (Shajing cun) 沙井籿 (Миньцинь [Minqin] район) в 1923-4 гг. раскопал Андерссон. ¹⁴⁶ Она состоит из укрепленного жилья и кладбища из сорока могил (Культура оседлых людей). Поселок окружен земляным валом, и среди металлических находок как в поселке так и в погребальных наборах мы находим мелкие бронзовые предметы: наконечники копий, наконечники стрел, ножи и украшения.
938

Среди других останки есть раковины каури, бирюзовые бусы, и мраморные кольца используемые как украшения. Один из них, трехчастный предмет с спиральным узором, подобен найденному в могиле периода Воюющих Государств (650-350 г. до н.э.) в Луанпинг (Luanping) 滦平县 районе, Хэбэй. ¹⁴⁷ Похожее укрепленное поселение было также найдено в Санжиаокeнг (Sanjiaocheng) 三角城 Йонгчанг (Yongchang) район, ¹⁴⁸, где дата позднего периода Воюющих Государств (650-350 г. до н.э.) предложена по присутствию железной мотыги.

В Юшугоу (Yushugou) 榆树沟 (Йонгденг [Yongdeng] район) было обнаружено много железных предметов, которые отмечают южное продолжение культуры Шажинг (Shajing). На этом монументе была раскопана одна могила с рядом особенностей примерно сопоставимых с монументами Ордоса в период Весны и Осени (9-й по 6-й века до н.э.). Очевидны жертвоприношения животных: лошади, овцы и крупный рогатый скот (Культура оседлых людей). Бронзовые предметы в основном включают украшения в Зверином Стиле (орeл, олень и собака), а также конец оси колесницы. Продукты из железа ограничиваются инструментами, как лопатообразный предмет, острие копья, и дрель. Украшения можно сравнить с украшениями в монументах Северной Зоны периода Весны и Осени (9-й по 6-й века до н.э.) и Воюющих Государств (650-350 г. до н.э.), таких как Таохонгбала (Taohongbala) (круглые украшения), государство Чжуншань (Zhongshan) 中山 в Пиншань (Pingshan) 平山, Хэбэй (ажурные круглые украшения с вихревым изображением), и Сигопан (Xigoupan) ( орлиная голова). Появление красноватых, крупнозернистых горшков с двойной петлей на плече, типичных для культуры Шажинг (Shajing) показывает связь этого монумента с культурой Шажинг (Shajing).

Наличие населенных пунктов и земледельческих орудий указывает на земледельческую культуру. Люди также разводили животных, о чем свидетельствуют жертвоприношения животных. Наличие укреплений предполагает конфликты с соседними народами, которые, вероятно, были кочевниками. Кроме того, украшения тесно связаны с украшениями из монументов Северной Зоны в Ордосе и Хэбэй, таких как раковины каури и бирюзовые бусы, свидетельствующие о торговле с этими областями (Хотя соседние кочевники упоминаются, никакие археологические следы их, за исключением культурного влияния, не были исследованы в Хеси).

НИНСЯ (NINGXIA). Древнее кладбище в Янгланг (Yanglang) 杨郎 (Гуюань [Guyuan] район, Нинся), датируемое периодом Восточной Чжоу (770-256 гг. до н.э.), показывает большое сходство с ранними Ордосскими Хунскими (Кит. Xiongnu) монументами Таохонгбала (Taohongbala) и Маокингго (Maoqinggou). ¹⁴⁹ Преобладающим стилем захоронения является катакомбная могила, так называемая из-за ее L-образной конфигурации, с телом помещенным в боковом локулусе, или нише, как правило ниже чем главная шахта могилы, и запечатана камнями. Были найдены более 800 предметов из бронзы, железа, золота, серебра и кости, в дополнение к 2,000 бусинок. Они не были специально изготовлены для погребальных целей, а как правило были предметами повседневного пользования, который принадлежали покойнику. Они показывают сильные местные особенности, в частности в костяных предметах и орнамента одежды. Стратиграфически могилы делятся на два периода, первый из поздний период Весны и Осени (9-й по 6-й века до н.э.) и начальный период Воюющих Государств (650-350 гг. до н.э.), а второй с конца периода Воюющих Государств. Сходство через оба периода указывает на постоянное присутствие тех же людей: форма и конструкция могилы, ориентация тела, и погребальный обряд.
939

Могилы первого периода (700–500 гг. до н.э.) содержат большее количество бронзовых артефактов. Среди оружия и инструментов мы находим кинжалы-топоры ге, наконечники копий, кинжалы, ножи, наконечники стрел, кирки, сверла и долота, и большое количество украшений, таких, как пряжки, поясные украшения, серьги, и поясные крючки (Рис. 13.4). Кинжалы в классическом Усиковом Стиле найдены только в могилах этого периода.
940

В это время железо не получило широкого распространения, хотя оно конечно было известно, как было показано фрагментами железного меча (захоронение IM3). Конское и колесничное снаряжение присутствуют в ранний период, но не в большом количестве. Среди драгоценных металлов, в более ранних могилах были только серебряные серьги (захоронение IIIM3).

В погребальном наборе примечательно наличие костей жертвенных животных, в частности черепов лошадей, крупного рогатого скота и овец. Может быть земледелие также практиковалось, но свидетельства его ограничены. Керамики тоже мало. Все данные показывают, что Янгланг (Yanglang) люди были преимущественно скотоводами, значительное богатство которых видно из ресурсов, выделяемых на похороный ритуал в количестве труда, животных и предметов. Почти каждая могила содержала погребальный инвентарь - как правило, более десяти предметов, и несколько имели более пятидесяти.

Подобные места были найдены в районе Гуюань (Guyuan), в Пенгбао (Pengbao) 彭某 и Шилацун (Shilacun) 石喇村. ¹⁵⁰ Большинство захоронений в Пенгбао (Pengbao) являются Т-образными могильными катакомбами. Кладбище Пенгбао (Pengbao) особенно важно, поскольку из тридцати одной раскопанной могилы, двадцать семь были нетронутыми. Жертвоприношения практиковались, и зарегистрированы присутствием голов и копыт лошадей, овец и крупного рогатого скота в обоих местах. Тип захоронений, состоящий из Т-образным типом катакомб и вертикальной могильной ямой, возможно также указывает, как и в некоторых монументах Ордоса, на культурную смесь которая может быть отражает совместную жизнь, и даже слияние, различных групп. Объекты собранные от обоих типов очень похожи, в том числе оружие, украшения, и конское снаряжение, все в бронзе. Отсутствие железных предметов может означать, что эти предметы были признаны непригодны как погребальные предметы (Т.е. слишком ценные чтобы быть захороненными). Kинжал-топор ge часто присутствует в наборах этого периода, как и короткий кинжал с прямым лезвием. Конная технология была достаточно развита в Пенгбао (Pengbao), и включала бронзовые удила, головные маски, и передний ремешок уздечек. Хотя бронзовое оружие и инструменты преобладают, в этой культуре большую роль играет верховая лошадь, большой выбор украшений Звериного Стиля, и некоторые золотые находки являются предвестниками характерных изменений в погребальных наборах которые придут в середине и в конце периода Воюющих Государств (О физических характеристиках его жителей, см. Han Kangxin, “Ningxia Pengbao Yujiazhuang mudi rengu zhongxi tedian zhi yanjiu”, Kaogu xuebao 1995.1: 107-25). ¹⁵¹ (См. также Han Kangxin, “The Study of Ancient Human Skeletons from Xinjiang, China” [Исследование Древних Человеческих Скелетов из Восточного Туркестана, Китай], Sino-Platonic Papers, 51 (November, 1994)

Другой переходной монумент с захоронениями был найден в Чжонгнинг (Zhongning) 中宁 районе. ¹⁵² Две могилы раскопанные в 1983 году относятся к раннему периоду Воюющих Государств (650-350 г. до н.э.).
941

Погребения одиночные в прямоугольной земляной могиле, тело ориентировано с востока на запад, тип захоронений, близок одновременным памятникам в Янкинг (Yanqing) районе и Маокингго (Maoqinggou). Имеется свидетельство жертвоприношения коня (как похоронный инвентарь), и металлические артефакты включают бронзу и золото. Бронзы состоят из оружия и инструментов (кинжалы, ножи, кирки, топоры, и наконечники стрел), конского снаряжения, и украшений. Оружия традиционное или даже архаичное, что типологически помещает их в конец периода Весны и Осени (9-й по 6-й века до н.э.) или даже ранее. Однако наличие круглой золотой бляшки, и многих украшений и конского снаряжения - удил, конских масок, декоративных колокольчиков - указывает на более поздний период, ближе к раннему периоду Воюющих Государств (650-350 г. до н.э.).

В целом, раннекочевнические места в Нинся (Ningxia) разделяют важные культурных черты с Ордосом и свидетельствуют о наличии аналогичной военной аристократии. С седьмого до шестого века вероятно стада увеличились, как показывают множественные останки животных. Конские маски и удила, хотя все еще ограниченные в количестве, свидетельствуют о все более важной роли лошадей, используемых не только для транспортировки и управления стадами, но и для войны. Во всех этих аспектах Северная Зона напоминает общее эволюционное развитие Евразийских раннекочевнического мира.

ВОСТОЧНЫЙ ТУРКЕСТАН (Кит. СИНЬЦЗЯН). Шелк и лак явного Китайского происхождения обнаруженные в Пазырыке и на Алаго (Alagou) II кладбище показывают, что расположенный далеко к северо-западу от Центральной Равнины район взаимодействовал в тот период в какий-то степени с Китаем. Археологические исследования позволили частично отобразить присутствие в Восточном Туркестане (Кит. Синьцзян) с восьмого до третьего веках г. до н.э. кочевых народов называемых Сака (Карта 13.4) (Учитывая, что Китайские источники четко определяют племена Тюрков, как Сакское племя, а на другом конце Евразии Византийцы и Римляне отожествляли Тюрков, как Скифов, и Геродот приравнивает Саков и Скифов, широкая взаимозаменяемость терминов Скифы, Саки, и Турки должны считается надежно установленными, и термин “Сакская культура “приравнивнен к термину “Тюркская культура” , где Тюрк это имя конкретного племени, а не лингвистическая конструкция или древний политоним. Это не только устраняет терминологические проблемы, но также объясняет, почему культуры носящие различные условные имена глубоко идентичны). ¹⁵³

Карта 13.4. Северная Зона: Археологические памятники в Восточном Туркестане (Кит. Синьцзян)

Термин Сака является Иранской формой Греческого “Скиф”, который вошел в Китайские источники как Сай 塞, произносимый сэк (sэk) (Также транскрибируемый “sək”, если это имеет какую-то разницу, Латинизация Сай/Со/Се (Sai/So/Se); по-видимому, Персидские соседи [Иранцев в то время не было, термин является анахронизмом], как и их Китайские соседи, просто повторяли самоназвание) на древнем Китайском. ¹⁵⁴ Историческая справка о Саках содержится в Хань шу (Han shu) (История [бывший] Хань) биографиях, “Чжан Цянь Ли Гуангли Чжуань” (“Zhang Qian Li Guangli zhuan”) 张骞李广利传 и “Сию Чжуань” (Xiyu zhuan) 西域传. В соответствии с ними Сака были коренными жителями земель (к западу от Хуннов [Xiongnu]), которые позднее вторглись и завоевали Усуней (Wusun) (Великих Юэчжи [Yuezhi] 月氏) (Усун [Wusun] = Усуни = Уйсын, Казахское Тюркское племя принадлежащее к старейшему Старшему Жузу; Юэчжи [Yuezhi] = Тохары = Тухси, Тюркское племя, которое заняло Бактрию ок. 140-го года до н.э., часть Тухси присоединилась к Усуням, другая часть перекочевала в район Аральского моря и стала известна как Дюгер [Düger], позже они стали частью Туркмен и частью Осетин называемых Дигоры [Digors], и еще одна часть присоединилась к Хуннам; Тухси вытеснили Саков из Джети-су около 160-го г. до н.э., но Усуни Саков не вытесняли, к тому времени как Усуни вытеснили Тухси они уже откочевали; oднако часть Сака осталась на месте, и также присоединилась к Усуням, а другая часть Сака присоединились к Хуннам, в конце концов они стали известны под именем Тюрков; Усуньская же часть Тухси и Сака в дальнейшем стала компонентом Тюргешского Каганата) и, наконец, были перехвачены Хуннами (Xiongnu), в ходе их войне против Юэчжи. ¹⁵⁵

153. О культуре Саков в Восточном Туркестане (Кит. Синьцзян), см. Ван Бингхуа (Wang Binghua), “Гудаи Синьцзян Сайрен лиши гучен” (“Gudai Xinjiang Sairen lishi gouchen”), Xinjiang shehui kexue yanjiu 1985,16: 8-19. Это было переведено Corinne Debaine-Francfort и опубликовано в “Recherches historiques preliminaires sur les Saka du Xinjiang (East Turkestan) ancien”, Arts Asiatiques 42 (1987): 31-44.
155. Хань шу (Han shu), 61, 2692; 96A, стр. 3897, 3884, 966, стр. 3901. См. также Hulsewe и Loewe, Китай в Центральной Азии (China in Central Asia). Хотя в последних Китайских публикациях для иероглифов 月氏 приведены чтения “Юэчжи” (Yuezhi) (например, Ванг Лики (Wang Liqi), редактор, Shi ji zhuyi [Xi'an: San Qin, 1988], Том 4, стр. 2591), ученые в Китае часто читают иероглиф 月 (юэ/yue)как ро/rou, вариант 肉, следовательно, имя людей читается Рочжи/Rouzhi, не Юэчжи/Yuezhi. Например, в Zhongguo Sichou [], изд. Сюэ Ли (Xue Li) (Урумчи; Синьцзян Жэньминь, 1994 [Utumqi; Xinjiang Renmin, 1994]), форма “Юэчжи Дуду фу” (“Yuezhi Dudu fu”) 月氏都督府 указана в перечне чтения ро/rou (индекс, стр. 57), с другой стороны, та же форма находится под юэ/yue в Синьцзян лиши цидянь (Xinjiang lishi cidian), изд. Цзи Дацчун (Ji Dachun) (Урумчи: Синьцзян Жэньминь, 1993 [Urumqi: Xinjiang Renmin, 1993]), p. 750. Я не смог найти конкретные исследования помогающих с этим вопросом, но вариант 氏 для 肉 засвидетельствован в Канси зидян (Kangxi zidian) (康熙字典, Канси/Kangxi словарь, 1716), раздел “Вэй” (“Wei”) 未, часть 3 (ся/хia 下) (В Англоязычной литературе принятая норма форма Юэчжи/Yuezhi и 月氏).
942

Археологическая “Сака культура” была прежде всего основана на открытии каше бронзы в Синюан (Xinyuan [Новый Источник]) районе 新源 (Или 伊犁 район, Восточный Туркестан (Кит. Синьцзян), в 1983 году. Однако, никакие Сакские монументы не раскапывались. Одной из самых интересных бронз является статуэтка (42 см) коленопреклоненного воина, держащего что-то (в настоящее время утраченное) и в высокой шапке с плоским круговым ободом, заканчивающимся концом падающим вперед вниз (Рис. 13.5a). Физические особенности человека, нагого за исключением юбки типа килта (Шотландская мужская юбка), который бесспорно является Европеоидом (Т.е. Кавказоидом). Среди других находок был квадратный бронзовый бассейн с зооморфными мотивами, большой казан фу (fu) 釜, и два тяжелых кольца со смотрящими друг на друга головами животных (Рис. 13.5b). Большинство бронз демонстрируют четкую связь с Южной Сибирью, Алтайским районом, и Центральной Азией, но казан, отлитый в секционных формах, указывает на Китайскую технику, которая по-видимому должна была быть импортирована через Северный комплекс в период Западного Чжоу (13-й по 9-й века до н.э.) или период Весны и Осени (9-й по 6-й века до н.э.) (Учитывая, что литье Чжоу приписывается Южной Сибири как источнику, а также прямые связи Саков с Южной Сибирью, проведение техники литья через Китай не является необходимым, оно может быть прямым импортом технологии от Южносибирских кочевников, прямым импортом артефакта от Южносибирских кочевников, или Южносибирской моделью которая достигла Китая и создала новую технологию бронзы).
943

Рис 13.5. Статуэтка воина (а), и бронзовый казан (б), Сакская культура, Восточный Туркестан (Кит. Синьцзян)

К северу от Тянь-Шаня в западном Восточном Туркестане (Кит. Синьцзян), плохо известная культура, представленная большими видимые на поверхности земляными курганами, была приписана Усун (Ориг: Wu Sun/У Сун) людям, которые, согласно историческим источникам, перекочевали в этот район из Ганьсу только во время Ранней Хань под давлением Хунской (Xiongnu) экспансии на запад (Согласно Китайским анналам, с разрешения и помощью Хуннов в войне против Тухси/Тохаров/Юэчжи; более того, более поздние Китайские анналы, и за ними и современные историки, полностью приписывают войну Хуннам, упуская Усуней). Антропологический тип был признан как Европеоидный (Т.е. Кавказоидный), и датировка считается около 550-250 до н.э. Одно из немногих раскопанных Усунских (Ориг: Wu Sun/У Сун) кладбищ (Сиата или Сята (Xiata) 夏塔, в Чжаосу (Zhaosu) 昭苏 районе, Восточный Туркестан [Кит. Синьцзян]) выявил различные типы погребальных обычаев, из трех различных фаз. ¹⁵⁶ На раннем этапе, вероятно до-Ханьском, имеется погребальная камера с земляными стенами и вход усиленный деревянными шестами, а более поздние могилы используют древесину более широко. Инвентарь включает в себя мелкие бронзовые и железные предметы. Предметы из железа и золота появляются в большем количестве в захоронениях более позднего периода. Находки шелка, без даты, могут быть современными Пазырыкским находкам (Курганы Пазырыка были построены в длинном 6-ти вековом периоде, от 8-го до 3-го вв. до н.э., и содержат людей генетически ближайшими Тувинцам и Хакассам, генетическая смесь 40% Сверных Монголоидов и 60% Палеосибирских Кавказоидов. Это не говорит нам о Саках, но как минимум показывает кто были их друзья и возможно родственники) и указывают на возможные контакты с Центральной Равниной.
944

Другой пример культуры Сака является Сянгбаобао (Xiangbaobao) 香宝宝 кладбище в районе Памира (Ташкурган, Восточный Туркестан [Кит. Синьцзян]), ¹⁵⁷ где сорок могил были исследованы. Два типа различных похоронных традиций были распределены равномерно: погребения в каменных курганах, и кремация. Последний обычай приписывается Цянам (Qiang) (О Хуннах было записано что они первоначально использовали кремацию, а после переключились на погребение). Погребальные набор включает в себя лишь небольшие бронзы, почти все декоративные, некоторые из которых, такие, как поясные бляшки, напоминают бляшки из Ордоса. В общем, этот монумент показывает признаки частично оседлого, частично кочевого поселения, и относительно бедный погребальный инвентарь. Люди были Европеоидными (Т.е. Кавказоидными) Индо-Афганского типа обычного для Центральноазиатской области.

Поздний этап Сака, представленный культурой Алаго (Alagou) 阿拉沟 II (Название возможно отражает местоположение племени Ала-Ат 賀賴/賀蘭, Кит. Бома 駁馬, оба означают “Пестрых Лошадей”) некрополь Алаго (Alagou) (Токсунь (Toksun) район, Восточный Туркестан [Кит. Синьцзян]) к югу от Тяньшаня, датированный периодом Воюющих Государств (650-350 г. до н.э.) и Ранний Хань периодом. ¹⁵⁸ Алаго (Alagou) фаза I, связанная с народом Гуши 故? 师 (Гуши означает Кушан 贵霜, явно анахронный термин, Кушанский политический контроль не имел демографического компонента) , уже отображает элементы характерные для пастушеской культуры. Алаго (Alagou) II, однако, имеет погребальный инвентарь гораздо богаче, в том числе большие бронзы, таких как квадратный бассейн аналогичный найденным в Хи, декоративные бляшки из золота и серебра, небольшие железные ножи, лак, и шелка.

Украшения декоративных бляшек, с противостоящими тиграми, развалившимися кошачьими, и головами волков в золоте и серебре, полностью принадлежат Ордосской художественной палитре. Это декоративное искусство и наличие роскошного инвентаря импортированного из Китая намекает о возможной эволюции в Восточно-Туркестанском (Кит. Синьцзян) погребальном инвентаре от практических или ритуальных бронз, как оружие и сосуды, к декоративным предметам и использованию драгоценных металлов. Аналогичную картину можно также увидеть в Ордосской области (Еще в античности Тюркские кочевые племена взяли на себя защиту караванной торговли Шелкового пути, добавив к роли наемных поставщиков транспортировки роль благодетеля и магната; господствующая позиция была призовым плодом, из-за которого вспыхнули многие конфликты, и оно продолжалось непрерывно, хотя время от времени с серьезными испытаниями, в течение примерно двух тысячелетий до 20-го века, когда Российский Царизм продвинулся до Алтайских гор, они стали свидетелями борьбы за него между Монгольскими Ойратами, иначе Джунгарами, и Тюркским племенем Теле, которые оперировали его северной вилкой. Торговля Шелкового пути сделала много кочевых племен вдоль Шелкового пути богатыми и могущественными).

Археологи датируют использование медных рудников найденных в Восточном Туркестане (Кит. Синьцзян) в Нилеке (Nileke) (Nilka) 尼勒克 районе (Или) периодом 700-490 гг.до н.э. Эта датировка помещает рудники в контекст бронзы найденной в районе Или и приписывается к Сакслой культурной сфере (Вспомним известное издевательское определение Жужанами Тюркского племени: “Это мои рабы-металлурги”). Длительное использование рудников указывает что эти места были центрами металлургического производства, и их активное использование, возможно был важным, или даже решающим, фактором в развитии культуры Сака в этом районе.

Металлические артефакты связанные с раннекочевническими местами

БРОНЗОВОЕ ПРОИЗВОДСТВО. Бронзовые предметы Скифских мест в северном Китае составляют довольно типичный набор кочевых предметов, широко распространенных во всем Евразийском поясе степей. Среди них наиболее характерными являются обоюдоострый кинжал с прямым лезвием, конская сбруя, большие ритуальные казаны, декоративные бляхи, и ременные пряжки (К этому списку Миклош Ерди (Miclosh Erdy) [“Тюрки”, Анкара, 2002] [”The Türks”, Ankara, 2002]добавляет характерные диадемы).
945

Кинжалы Ордоса, таких как из Таохонгбала (Taohongbala) и Маокингго (Maoqinggou) отличаются от кинжалов Шанга и Чжоу раннего периода. Новым и быстро распространившимся декоративным отличием кинжала было окончание рукоятки с противостоящими птичьими головами, ¹⁶¹ и Усиковый Стиль. Этот мотив очень распространен на севере и западе, и широко найден в Южной Сибири.

Верховая упряжь увеличились в количестве, и также появились новые удила, демонстрируя признаки экспериментов и технического прогресса. Значительное число конных масок, или чамфронов (chamfrons) - треугольных и круглых бронзовых лат, одеваемых на голову коней для защиты - показывают, что лошадь была не только использована для транспорта или при управлении стадами, но и использовалась в бою.

Наиболее вероятно, бронзовые казаны использовались для приготовления мяса жертвенных животных, они очень широко распространены вдоль северных рубежей, достигая даже Центральную Азию и Восточную Европу (По-видимому, в умах ученых массы пастухов лошадей первого тысячелетия до н.э. имели портативные газовые плиты типа Колман для приготовления индивидуальных блюд, или использовали Макдональды в Турфане и на горных пастбищах, всю дорогу до Европы, сохраняя свои драгоценные казаны исключительно для похоронных празднествований. Точно так же, как современные кочевые пастухи должны кормить себя Колманами и Макдональдами на пастбищах России, Ирана, Казахстан и Монголии. То же самое для 19-го века Австралийских овцеводов и Американских скотоводов на их ранчо. Захватывали ли они на обед бутерброды ведя свои стада через Австралию и из Техаса в Чикаго, вместо того чтобы тащить с собой металлические кастрюли? Но если умершему компаньону нужно питание на пути к его создателю, они, несомненно, не пожалеют казана для нуждающегося путешественника). ¹⁶² В северном Китае они были найдены в провинции Хэйлунцзян, Хэбэй, Шаньси, Шэньси, Ганьсу и Восточном Туркестане (Кит. Синьцзян). Они имеют круглое сечение, прямые стороны, круглое дно с конической подставкой, и круглые ручки часто украшенные грибовидными окончаниями. Другие казаны имеют три ножки с зооморфными мотивами. Керамические прототипы этих казанов можно увидеть на кладбище Кокел (Kokel) в Туве (Южная Сибирь). ¹⁶⁰

Но наиболее характерным элементом этой культуры является Звериный Стиль бляшек и пряжек. Мотив схваток животных, показывающий влияние Западной Азии, ¹⁶³ внезапно появился в районе Ордоса. Чаще всего он принимает форму волков, тигров, и леопардов атакующих крупных травоядных, таких как олени и быки, вся сцена вписана в прямоугольную или круглую рамку и ажурно выполнена на плоской поверхности. Кабаны занимают видное место в животном “пантеоне” степной художественной лексики, и также хищные птицы. Другие популярные изделия - это круглые статуэтки животных представленных в различных позициях, таких как коленопреклоненный олень, свернувшийся или пригнувшийся барс, или лежачая лошадь, а также бляшки в форме птиц и композиция с двумя птицами. Бляшки, украшенные абстрактными мотивами, соединены вместе, формируя металлический пояс, отличительный компонент Хунского (Кит. Xiongnu) наряда, обычно встречающийся в “до-Хунских (Кит. Xiongnu)” и Хунских (Кит. Xiongnu) памятниках (А также в бесконечных изображениях и описаниях Саков, Скифов, и всевозможных Тюрков). Иногда декоративные компоненты были отлиты из золота и инкрустированы бирюзой, давая поразительное сходство с Скифо-Сибирскими золотыми артефактами из Южной Сибири и Центральной Азии.

159. Всестороннее исследование бронзовых казанов в Евразии, см. Миклош Ерды (Miklos Erdy) “Казаны Хунского и Сюннского (Xiong-nu) типа. Находки по всей Евразии”, Евразийский ежегодник исследований 67 (1995): 5-94 (см. Анабазис Восточных Хуннов).
161. Ближневосточное происхождения Звериного Стиля отрицается несколькими современными учеными, но западноазиатские мотивы, в частности из Ассирийского и Ахеменидского искусства, по предположениям, играли роль в эволюции животного стиля по всей Евразии, в том числе и в Северной Зоне. См. Шер (Sher) “Об Источниках Скифского Зверином Стиля”, стр. 55; и Уильям Уотсон (William Watson), Культурное Пограничье в Древней Восточной Азии, стр. 112 (W.B.Henning предположил, что кочевые Гутии с Ближнего Востока дали название Такла-Маканской Куче, создавая связь между кочевниками Ближнего Востока и Центральной Азии).
946

ЧЕРНАЯ МЕТАЛЛУРГИЯ. Железо появилось довольно рано в Северной Зоне, указывая на введение черной металлургии в Китай с севера. Самые ранние места с железом связаны со Скифо-Сибирскими памятниками Алтая (Восточный Туркестан [Кит. Синьцзян]) и могут быть датированы около девятого века до н.э. Обычно это небольшие предметы, использование железа предположительно было по-прежнему нечастое.

В центральной и восточной части Северной Зоны железные предметы вошли в более широкое использование в седьмом веке. Одно из первых использований железа связанных с оружием можно увидеть в бронзовой рукояти железного меча найденного в Нинся. ¹⁶¹ Железные предметы были также обнаружены в захоронениях конца периода Весны и Осени (9-й по 6-й века до н.э.) во Внутренней Монголии. Один железный меч был найден в погребениях 1 и 2 в Таохонгбала (Taohongbala), вместе с бронзовым оружием и конными украшениями. Самыми ранними полностью железными предметами являются кинжалы и кирки, подтверждающие раннее использование железа для оружия и инструментов, а бронза предпочиталась для украшений до намного более поздних времен.

И в Ордосе и в районе Ганьсу-Нинся, железо распространено гораздо более в период Воюющих Государств (650-350 г. до н.э.), с железными декоративными бляшками, поясными крючками, и инструментами. Могила 2 в Сигопане (Xigoupan) дала меч, ковш, дрель, и несколько предметов связанных с лошадьми, например, конские удил и два псалия. Аналогичные инвентарь был извлечен из захоронения того же периода в районе Ордоса, в Юлонгтайе (Yulongtai). Большие железные орудия, такие как сосуд динг (ding) в могиле 2 в Будонгго (Budonggou) [], начали производиться только в Ранний Хань период.

В районе Нинся монумент Янгланг (Yanglang), особенно богатый железными инструментами и оружием, частично датируется поздним периодом Весны и Осени (9-й по 6-й века до н.э.), но в основном концом периода Воюющих Государств (650-350 г. до н.э.). Самые ранние находки, в могиле I3, включают железный меч, два кольца, и два поясных узора. В более поздних захоронениях были обнаружены другие предметы, как бронзовый эфес железного меча, полностью железный меч, ножи, кольца, конские удила, поясные украшения, псалий, копье, и декоративные бляшки. Железный меч с бронзовой рукоятью может быть связан с более ранним монументом в Лангвозикенг (Langwozikeng) [], и появляется только в Нинся-Ганьсу районе.

Большинство железных предметов в провинции Ганьсу также связаны с периодом Воюющих Государств (650-350 г. до н.э.) или, возможно, более ранними памятниками. Интересен монумент в Юаньцзя (Yuanjia) [] (Пингзи (Pingzi) 平子, Нинсян (Ningxian) 宁乡 район), где были обнаружены железный наконечник копья вместе с бронзовыми предметами, которые включали как оружие - кинжал-топор гe (ge), кинжал, наконечники стрел - и украшения. ¹⁶³ Этот монумент содержит яму с жертвенным конем (как похоронный инвентарь) содержавший бронзовые колокольчики, навершия колесницы, навершия шестов с головами коней, и декоративных бляхи с головами коней. Наличие оружия, и декоративных мотивов Звериного Стиля, а также значение придаваемое лошадям, определяет его как типичный раннекочевнический памятник.
947

В Хоужуанг (Houzhuang) 候庄 (Женгнинг (Zhengning) 正宁 район, Ганьсу), был найден железный меч с бронзовым эфесом в подобного типа захоронении вместе с инструментами и связанных с лошадьми украшений, наряду с некоторым бронзовым оружием. Четкая взаимосвязь между двумя монументами может быть установлена по наличию почти идентичных кинжалов-топоров гe (ge) и особенных маленьких декоративных статуй изображающих коленопреклоненных оленей.

Трудно оценить, до какой степени было широко распространено использование железа в Северной Зоне. Однако, не кажется что оно было ограничено верховыми скотоводами или было связанно исключительно с культурами где лошади достигли центральной роли. Железные ножи были найдены в различных захоронениях принадлежащих к Шажинг (Shajing) культуре в Йонгчанг (Yongchang) районе, Ганьсу, где жертвенный крупный рогатый скот и овцы кажется преобладали над лошадьми. ¹⁶⁴ В более позднем Шажингском (Shajing) захоронении в Юшугоу (Yushugou) (Йонгденг [Yongdeng] район, Ганьсу), были два железных лопатообразных предмета, копье, и дрель. ¹⁶⁵ Остальной набор бронзы не включал оружия, но в основном имел украшения и один конец оси колесницы. Украшения показывают связь между этим монументом и районом Ордоса (Сигопан [Xigoupan]), областью Нинся (Ningxia) (Янгланг [Yanglang]), и даже северным Китайским государством Чжуншань (Zhongshan) (Пиншань [Pingshan]).

Бронза и, в степи, золото, считались более подходящими для декоративных или ритуальных целей. Использование бронзы в производстве рукояток железных мечей позволяет предположить, что ее ценили за твердость, а не за красоту; ¹⁶⁶ возможно, это одна из причин, почему так мало железных артефактов были найдены в могилах.

Исторический обзор

ДИ. 狄. В традиционных источниках Ди появляются регулярно с середины седьмого века до н.э. Они были разделены на две большие группы: Бай Ди (Белые Ди), расположенные на западе, и Ши Ди (Красные Ди), расположенный на востоке страны. Аргументы о возможной идентификации людей Ди со “Скифского” типа ранними кочевниками основаны на слабом текстовом свидетельстве, как например часто цитируемое высказывание, что “Жуны (Jung) и Ди постоянно меняют свое место, они дорожат материальными предметами как ценностями, но земле придают мало значения;.. их земли могут быть куплены”¹⁶⁷ Но это едва ли убедительное доказательство, и ни о какой верховной езде среди Ди не сообщается. Напротив, они описываются как пехотинцы (Это принципиальное различие между кочевыми скотоводами и оседлыми земледельцами и пешими охотниками по праву служит основным этническим критерием, и не должно быть легко отброшено. Чтобы преобразовать земледельцев в эффективных воинов необходима мощная централизованная структура и безжалостный аппарат принуждения; набрать войско из пеших охотников, живущих неизмеримо малой плотностью населения, задача не мала; в обоих случаях это невозможно без сильной центральной власти. Но гнать, как стада, массу оседлых людей на войну дело не большие, Хунны и Гунны, потом Тюрки, Авары, Монголы и Татары повторяли это в течение исторического периода, и небольшая группа Ди гнавшая гораздо большее число пешего ополчения является вероятным сценарием, учитывая постоянную и мощную силу, которую Ди представляли на протяжении веков для Китайских княжеств. Верно и обратное, как свидетельствуют Китайские летописи, даже для сильной пехотной армии почти невозможно загнать в угол кавалерийские войска, они должны довольствоваться захватом оседлых людей подчиненных кочевым повелителям. При таких обстоятельствах, оседлое ополчение называется по имени доминирующей группы, в этом случае Ди. Было предположение, что Ди является древне-Китайским сокращением названия племен Теле, известных по-Китайски как Тиеле [Tiele], Чиле, Gaoche и т.д., которые появляются в более поздних анналах как мощная сила уже присутствующая в северных землях, без упоминания об их миграции. Другой сценарий, что Ди были местными Монгольскими племенами или Тунгусскими племенами под доминацией конных кочевников Скифского типа, менее вероятно) ¹⁶⁸.
948

Появление Ди на северных границах Китая предполагает большую миграцию в южном направлении народа потеснившего негустые общины Жунов (Jung), которые были оттеснены дальше на юг и либо попали под контроль Китайских княжеств, или выжили полунезависимо в промежутках между ними. Отношения между Ди и Китайскими княжествами не ограничивались простыми пограничными конфликтами. На протяжении периода Весны и Осени (9-й по 6-й века до н.э.) Ди играли сложную, многогранную роль в межгосударственной политике. Они предоставляли убежище для Китайских беженцев, частыми жертвами фракционной борьбы или побежденными претендентами на местное руководство. Частые упоминания о страстных призывах ко всем центральным государствам объединиться против Ди показывают, что в военном отношении они представляют собой угрозу которая была воспринята политическим сообществом Чжоу как потенциально более опасное чем внутренние конфликты между Китайскими государствами. Однако соображения “реальной политики” часто преобладают над чувствами культурного и этнического братства, и Китайские княжества нередко были оставлены на произвол судьбы при нападениях Ди.

Злейшие войны против Ди велись государством Цзинь (Jin), настроенное с 660 г. до н.э. на кампанию уничтожения, что в конечном итоге случилось в 594 и 593 г. до н.э., с уничтожением нескольких групп Чи Ди (Красные Ди). ¹⁶⁹ Эта атака, вероятно, произошла в связи с внутренним кризисом Ди, так как есть свидетельство о голоде и политическом инакомыслии среди них. В последующие годы, Цзинь (Jin) прибегал ко всем видам уловок и хитростей в борьбе против них, и завершил свою “покорение” Ди в 541 г. до н.э., ¹⁷⁰создав таким образом Китайское политическое господство на севере страны. Однако боевые действия продолжались в отношении небольших государств созданных Сянью или Хянью (Xianyu) 鲜虞, племенем или государством части народа Ди, которые были неоднократно атакованы Цзинь (Jin) во второй половине шестого века (Примечательно, что указатель, который ассоциирует Сянью или Хянью/Xianyu с Ди является зеркальным отражением других указателей, которые ассоциируют Хуннов с Теле. Таким образом, определение Сянью или Хянью/Xianyu как формы имени Хуннов также указывает на определение Ди как Теле. Другая идентификация, Суй/Хуй/Юй//Sui/Hui/Ui с Уйгурами, и летописная идентификация Суй/Хуй/Юй//Sui/Hui/Ui с Теле, указывает, что и племена Хуннов и Уйгуров были племенами Теле, или древних Ди). В этой войне победы были отнюдь не односторонние, в 507 г. до н.э. войска Сянью (Xianyu) убедительно победили армию Цзинь (Jin).

Международные отношения между Китайскими государствами и Ди включали установление брачных связей, и Китайский обычай обмена родственниками из семей принцев в качестве номинальных заложников также соблюдался и Ди (Учитывая, что Китая и Китайский таможни еще не существовало, это были обычаи Чжоу и Ди, т.е. традиционными Тюркскими обычаями проявленными во всех предыдущих Чжоу, а затем Хунском и т.д. союзах родства. Эти обычаи освященных брачных союзов не были приняты Китайцами, но были сохранены Тюркским народом до Эпохи Современности. Один аспектов брачных союзов неизменно был неправильно интерпретирован Индо-Европейскими, Финскими, и Китайскими сторонами: в Тюркской традиции, отдавая дочь в жены делает ее отца тестем ее мужа, и таким образом мгновенно создает в альянсе отношения старшинства-младости, особо сильнодействующее различие в Тюркской традиции. В Индо-Европейской и Китайской системе ценностей, понятия были противоположными, взятие дочери противника в жены оценивалось как подчинение противника; в Финской традиции отдавать дочь в брак - это знак покорности; по-видимому, Китайцы также видел это как знак покорности). ¹⁷¹ Договоры были регулярно заключены между Ди и Китайскими княжествами, например в 640 г. до н.э. между Ци (Qi) и Ди, соглашение объединить силы против Вэй (Wey). Мирные соглашения тоже были ратифицированы на основе договоров, как в 628 г. до н.э., когда Ди запросил мира у Вэй (Wey), или в 601 г. до н.э., когда мир был устроен между Бай Ди (Белые Ди) и Цзинь (Jin), который затем начал атаковать Цинь (Qin). ¹⁷²
949

В политической арене Ди не отличались от Китайских княжеств, и кажется вообще не были более порочны и не заслуживающие доверия, чем любая другая политическая фигура того времени. Действительно, тактика принятая Цзинь (Jin) в его анти-Ди кампании, хотя весьма эффективная, вряд ли может быть оценена как высокий образец честности.

Хотя не совсем ясно, как Ди отличались от Китайцев, разница была неоднократно отмечене Китайскими хронистами. Когда в 661 г. до н.э. Ди вторглись в государство Синг (Xing) 邢, Гуань Жингцзонг (Guan Jingzhong) 管敬忠 сказал Ци Хоу (Qi Hou) 齐侯, “Ди и Жуны (Jung) как волки, и никогда не могут быть удовлетворены, все Ся (Xia) государства тесно родственны [с Ци (Qi)], и никто не должен быть заброшен, пребывать в праздности - это яд, который не должен быть желанным.” ¹⁷³ В соответствии с еще более резким суждением, все Ди соответствуют следующим “четырем злам” :

Те, чьи уши не слышит гармонии пяти звуков являются глухими, те, чьи глаза не могут различать пять цветов слепы, те, чьи умы не соответствуют стандартам добродетели и праведности являются порочными; тех, чьи уста не говорят слова лояльности и верности - глупые болтуны (Ссылка на язык Ди, который не имел тональной дискриминации для слогов, которая позволяла Австро-Азиатским языкам повторное использование того же слога для многих семантически различных слов; по-видимому Ди не слышали тональные различия, не могли понять механизм тональных различий, не могли имитировать семантические тональности, и поэтому не могли освоить Китайский язык; намек на язык Ди, который не различал некоторые цвета, например, в Тюркском “сары” это “серый” и “бледно-желтый”, и “кок” (“kök”) это “светло-голубой” и “бледно-зеленый”; этот языковой маркер, связанный с неоднозначностью для пяти основных цветов, может служить дискриминатором между предложенными языками-претендентами). ¹⁷⁴

Это четко помещало их за чертой Китайской цивилизации.

В более поздних источниках мы также находим аналогичные замечания о “разнообразии” Ди. Например, государство Шу (Shu) описано в Чжанго се (Zhanguo ce) 战国纵横家书 (Маневры Воюющих Государств) (650-350 г. до н.э.), как “удаленная страна на западе, которая все еще соблюдают старые обычаи Жунов (Jung) и Ди”. ¹⁷⁵ Государство Цинь (Qin) (778-207 г. до н.э.) было обвинено своими врагами что они придерживаются тех же обычаев и моральных качеств, как Жуны (Jung) и Ди: оно имело сердце тигра или волка, было жадным и жестоким, ненадежным когда дело доходило до получения прибыли, и не вело себя в соответствии с протоколом и добродетельным поведением (Придерживаются тех же обычаев = кочевое государство?). ¹⁷⁶

Ко времени Воюющих Государств (650-350 г. до н.э.), различные народы Ди, поселившиеся вдоль северных Китайских территорий во время правления династии Чжоу (Zhou) были состояли из относительно небольших, независимых пограничных центров. Самым видным было государство Чжуншань (Zhongshan) 中山 (“Центрально-Горное государство”), которое в письменных источниках упоминается как государство Бай Ди (Белые Ди) (白狄). Созданое Сянью (Xianyu), оно подверглось нападению со стороны Вэй Вэнь Хоу (Wei Wen Hou) 魏文侯 в 408 г. до н.э., было завоевано в 406 г. до н.э., и Вэй правил им около сорока лет. В 377 оно восстановило свою независимость и продолжало существовать до 295 до н.э. (В Тюркских языках, “Белый” является синонимом “Голубого” в Европейских языках, как в “голубая кровь” аристократии, таким образом Бай Ди = Белый Ди = Ак Ди = Ку Ди, семантически эквивалентное Царским Скифам Геродота; не было бы удивительным обнаружить, что обе линии вышли из одного и того же Южносибирского племени, некоторые из Тюркских династической линий продолжались на протяжении тысячелетий и правили в далеких друг от друга государствах; также не невероятно что выражение “голубая кровь” произошло от принятия Хунского [Гуннского] “Ак Кан” = “Белая кровь”. Ситуация к северо-западу от Центральных княжеств параллельна ситуации в более поздние времена в бассейне Тарима, Ганьсу, Ордосе и Хеси: краткая победа и оккупация отдельных независимых племен вызывала политические и демографические перестановки среди кочевых племен, заканчиваясь последующим освобождением оккупированных территорий и возвращением бывших владельцев. Ордос и Таримская впадина наиболее яркие примеры, войны продолжалась в течение тысячелетий, обусловленные исторической памятью обоих сторон).
950

Это государство имело укрепленные города и армию с тысячей военных колесниц и очень боеспособный войск. ¹⁷⁷ Археологические исследования показали, что по крайней мере с конца пятого века до н.э., Чжуншань (Zhongshan) была полностью в сфере Китайской цивилизации. Его бронзовое производство, особенно на Пиншань Тилл (Pingshan Till), демонстрирует полное вовлечение в культуру Центральной Равнины. ¹⁷⁸ Тем не менее, независимо от того, до какой степени правители Чжуншань (Zhongshan) были “Китайцами”, ссылки на их разнообразие показывают, что в течение длительного времени они не принимались как одно из государств культурной сферы Хуа-Ся (Hua-Xia). ¹⁷⁹

Падение Чжуншань (Zhongshan) в 295 г. до н.э. не положило конец истории Ди. Некоторые из их групп подверглись нападению со стороны генерала Тян Дан (Tian Dan) 田单 из Ци (Qi) во время правления короля Сян (Xiang) 齐襄 в Ци (Qi) (283-265 г. до н.э.). ¹⁸⁰ Поскольку к этому времени Чжао уже завоевал Чжуншань (Zhongshan), и Ци (Qi) был отрезан от северных территорий, мы должны считать, что либо некоторая часть Ди жила между государствами Янь (Yan), Чжао (Zhao) и Ци (Qi), или что либо Чжао или Ян позволили Ци пойти через их территорию для нападения на народ Ди, живущий на севере.

Обе гипотезы подсказывают, что королевства Ди продолжали свое существование позже и были постепенно поглощаемы Китайскими северными княжествами. Рассказ о войне между Ци (Qi) и Ди ясно показывает, что это была долгая осадная война, указывающий что политически Ди были организованны в города-государства. Хотя лошади были импортированы из Дай (Dai), и его часто называют территорией Ди, вероятно его жители не были кочевниками. Пользуясь обилием пастбищ, возможно они разводили лошадей на экспорт и в военных целях. Во всех армиях лошади нужны были для колесниц, и к концу четвертого века до н.э. Китайские государства уже начинали перенимать военную кавалерию, а это означает рост спроса на лошадей. Из-за их тесных связей со степными районами, население Дай могло перенять кавалерию и разведение лошадей еще раньше. Хотя производство хороших лошадей не должно означать, что люди Дай были кочевниками, оно указывает на более тесные контакты между северным Китайским пограничьем и степными народами (Единственный способ как аграрные Китайцы могли иметь конные заводы и эффективную кавалерию было использование кочевников у себя на службе. Во время всей своей истории, после поглощения многих волн кочевников, Китай был вынужден импортировать лошадей для поддержки своей армии, и нуждался в рынках для торговли. Торговля велась посредниками, и Дай по-видимому, традиционно был основным торговым центром управляемый торговцами из зарождающегося Согда).

В общем, мы видим, что в ходе восьмого, седьмого и шестого веков до н.э., Ди поселились на обширных равнинах начиная с луки реки Хуанхэ и территории Ордоса до Тайюаньской равнины (38°N 113°E), с какой-то частью также живущей в северной части Хэбэй, достигая государство Янь (Yan) на востоке. Поэтому они, возможно, в течение нескольких веков создавали эффективный буфер между княжествами Чжоу и кочевниками северных территорий (Похоже, что концепция симбиотического сосуществования больше подходит для описания малых государств Ди. Как и во многих других кочевых колонизациях, кочевые Ди захватили политический контроль их новых территорий, наложив легчайшее бремя на существующее оседлое, этнически вероятно неоднородное, население, и продолжали совместную жизнь и развитие в последующие тысячелетия. В Восточной Европе Хунны [Гунны], ввели на их оседлое население налог из одной шкурки от дома в год, и участие в военных кампаниях с полным правом на дележку добычи. Не было необходимости для земледельцев и пеших охотников изучать искусство конного хозяйства, и ни их образ жизни, ни их традиции не были серьезно затронуты. У нас есть все признаки симбиотического сосуществования и сохранения кочевой культуры и экономической системы в следующие 15-ть веков).
951

Область размещения Ди в 8-м - 6-м вв. до н.э.

Постепенное наступление центральных княжеств на северный район, и подчинение ими и включение Ди и других народов пограничья, в конечном итоге привели Китай в непосредственный контакт с кочевниками, в первую очередь в Ордосской области. Отношения между кочевниками Ху (“Усатых”) (Hu) и княжеством Чжао побудило к (Чжао) перенятию кавалерии. В период с конца четвертого века до середины третьего века, не-Китайские города-государства продолжали борьбу с Китаем за свою независимость. В Китайских владениях осознание глубокой культурной пропасти между ними и Ди не смягчилось даже к концу Воюющих Государств (650-350 г. до н.э.). С другой стороны, различия между Хуа-Ся (Hua-Xia) и Жун (Jung)-Ди народами не следует путать с конфликтом между Китаем и кочевниками. Письменные источники представляют Ронг (Жунов) и Ди как сообщества политически организованные на племенной и территориальной основе, вокруг укрепленных поселений, часто в виде городов-государств.

ОТ ПОЗДНИХ ВОЮЮЩИХ ГОСУДАРСТВ ДО ЦИНЬ (QIN) (ОК. 350-209 ГГ. ДО Н.Э.)

Заключительный этап до-имперской истории северных рубежей является периодом прямых контактов между кочевыми народами и Китаем. Ускорение северной экспансия княжеств Чжао (Zhao), Янь (Yan), и Цинь (Qin) вызвало быстрое поглощение пастушеских и полупастушеских народов, которые в прошлом были посредниками между Центральной Равниной и северными степями. Как мы видели с Чжуншань (Zhongshan), примерно с пятого века до н.э. различия между народами как Ди и центральными княжествами стали все менее и менее важны, как с точки зрения политических структур, так и культурных основ. Люди населявшие эти приграничные районы были в основном оседлые, они жили в укрепленных городах, и продолжали экспортировать пастушескую продукцию, животноводство давно стало их основным экономическим занятием (Имеется внутреннее противоречие в концепции, что люди, живущие в укрепленных городах, могут экспортировать продукцию пастушеского животноводства. Даже ограничивая пастбищную зону местными дистанциями исключает живущих в укрепленных городах, и требует дисперсии. Даже 800 лет спустя, число укрепленных городов была крайне ограниченным, и пастушеские Хунны, Цзе [Jie], Кяны [Qians] и т.д. жили на пастбищных угодьях за пределами крепостей. Укрепленные города могут служить источниками экспорта, будучи центром торговых посредников, но не могут производственными центрами животноводства. Это является существенным различием между пастушеской и торговой экономикой в рамках одного государства. До индустриальной эпохи, экономическая активность и этнический стереотип часто были теми же: Тюрки были солдатами, Цыгане были музыкантами, Викинги были пиратами, Славяне были рабами, Согдийцы были торговцами, и так далее. Мы можем в полной мере ожидать, что Чжуншань (Zhongshan) был такой симбиотической структурой, состоящим из Тунгусских/Китайских/Австроазиатских земледельцев и Тюркских кочевых конных скотоводов. Соответственно, археологические находки в крепости отражают лишь земледелие и правящую часть, хотя даже археологические артефакты отражают сочетание обоих составляющих). Вероятно, из-за давления со стороны северных кочевников в середине четвертого века до н.э. государство Чжуншань (Zhongshan) начало строительство пограничных укреплений, которое было прелюдией к созданию Великой Китайской стены. Таким образом, мы можем взять эту дату приблизительно как начало нашего четвертого этапа в истории северных земель.

Доказательства доступных сегодня из письменных источников и археологических исследований позволяют предположить, что происходило сокращение промежуточных зон проживания полупастушеских людей, постепенно переходящими или втянутыми в Китайскую сферу, которые в конечном итоге привели северные княжества в непосредственный контакт с кочевниками. Контакты могли быть задолго до этого, но твердые доказательства сильного воздействия северных кочевников на исторические события на юге должны быть отнесены к концу четвертого века до н.э. Оно знаменуется появлением нового типа иностранцев, Ху (Hu) (胡). Этот термин, независимо от его происхождения, вскоре начал применяются для “антропологического типа”, а не конкретной группы или племени, записей позволяют определить его как ранних степных кочевников. Ху (Hu) были источником введения конницы в Китае.
953

Кроме военных событий, торговых отношений и дипломатических контактов, на которые слегка намекают письменные источники, они теперь могут быть подтверждены археологически. Большое количество золота найденного в Хунских (Xiongnu) могилах третьего века до н.э. в районе Ордоса показывает возможный переход от чисто военной аристократии к руководству, которое занимается торговлей и войной, и извлекало значительную выгоду из торговли с Китаем. Политически, кочевники появляются на исторической сцене в 318 г. до н.э., и Китайская запись о термине используемого Хуннами (Кит. Xiongnu) для своего лидера, шаньюй 單于/单于, показывает существование дипломатических обменов. ¹⁸¹

Комбинация прямых и косвенных доказательств военных укреплений, торговых и дипломатических обменов указывает на середину до конца четвертого века нашей эры как на период, когда были установлены более тесные отношения. В течение этого периода они оставались в целом стабильными, и четко несли преимущества обеим сторонам, хотя в середине третьего века произошли повышенные трения между Чжао (Zhao) и Хуннами (Кит. Xiongnu). В третьем веке экспансионистское давление более сильных и больших Китайских княжеств на юге продолжало нажим на кочевников, постепенно толкая границу на север. Наконец, как только первый император Цинь (Qin) закончил объединение Центральных государств, он направил мощную армию в Ордос с приказом занять его и колонизировать. Реакция свирепых и гордых Хуннов (Xiongnu) на вторжение Цинь (Qin) привела к созданию нового руководства и созданию огромной кочевой державы, скоро ставшей грозным противником молодой Китайской империи.

Археологические Культуры Северной Зоны в позднем периоде Воюющих Государств (650-350 г. до н.э.)

“Сближение” между северными культурами и Китайской зоной быстро ускорилось в позднем периоде Воюющих Государств (650-350 г. до н.э.). С четвертого до третьего веков до н.э. контакты с Китаем стали более значительными. В искусстве, отличительные элементы ранних кочевых культур, хотя все еще преобладающие и сохраняющие их северный привкус, смешивался с отличными символами - деревьями, горами - которые существенно затрагивали прежние стилистические модели. ¹⁸²

182. Наличие характерных Китайских мотивов в северном искусстве мотивировало некоторых полагать, что было производство Китаем художественного металла специально предназначенного для северных рынков, или что среди кочевников были Китайские ремесленники. Для полной иллюстрации этой точки зрения, см. Со и Бункер (So and Bunker), Торговцы и Налетчики на Северное Пограничье Китая (Traders and Raiders on China's Northern Frontier).
954

Памятники до сих пор приписанные Хуннам (Xiongnu) в основном сосредоточены в области Ордоса. Они также самые богатые памятники в Северной Зоне. Другие памятники, похожие по стилю, погребальному инвентарю, и материальной культуре, были также найдены в раскопках на северо-востоке и северо-западе, особенно в Нинся (Ningxia). Их общей характеристикой является разнообразие традиций захоронения на одном и том же монументе, что может указывать на увеличение социальной дифференциации, или напротив, на проживание различных групп сливающихся в более сложные общества, в результате принудительного перемещения, миграции, или просто экспансии области действия человеческих сообществ из-за широкого распространения основанного на лошадях кочевого хозяйства (Так как Хунны были много-племенной конфедерацией, разнообразие нужно ожидать. Тюркская парная организации династической линии, состоящей из мужской Луанти [Luyanti] и женской Киян [Kiyan], а затем Суй/Хуй/Юй//Sui/Hui/Ui-гур линий, повторяемого снова и снова для каждого племени конфедерации, должна принести новую кровь и новые традиции с каждым добавлением или изменением семейного партнера, и правила экзогамии способствуют партнерству с различной этничностью. Предприняв целенаправленные усилия, этот парный состав не трудно обнаружить археологически, так как мужчины и женщины восходят к разным и отличающимся генетическим линиям). Драгоценные металлы преобладают в аристократических погребениях этого периода, выявляя таким образом наличие социальной элиты уже не чисто военного характера (Как и для Скифских захоронений, предшествующих более чем на половину тысячелетия, интерпретация чисто военный характера элиты вводит в заблуждение, и вызвана спецификой исследованных захоронений). Меньше оружия было захоронено, и использование железа стало более распространенным. Но эти изменения, несмотря на их значительность, представляются не были результатом вторжения. Общее мнение сегодня пришло к тому, что кочевые культуры Северной Зоны в конце периода Воюющих Государств (650-350 г. до н.э.) были непосредственно связаны с ранними жителями, таких как низшие слои Таохонгбала (Taohongbala) и Маокингго (Maoqinggou). Однако нет сомнений в том, что культура представленная этими более ранними памятниками чрезвычайно распространилась, и в некоторых областях, таких как на северо-востоке, заменила ранние культуры, например Верхний Сяцзядян (Xiajiadian) (Это то, что Сыма Цянь и другие говорили с самого начала: что племенные названия летописных источников Гуйфанг [Guifang 鬼方], Сунью [Xunyu 荀彧], Сянью [Xianyu 鲜虞], Сянюн [Xianyun 猃狁], Жун [Jung 戎/族], Ди [Di 狄], и Ху [Hu 胡] означают одних и тех же людей, которые позже вошли в историю под названием Хуннов [Xiongnu匈奴]).

Региона Ордоса был центральной частью процветающей кочевой культуры четвертого и третьего веков до н.э. Памятники бывают двух типов: одни использовались до периода Воюющих Государств (650-350 г. до н.э.), показывающие определенную преемственность с предыдущими периодами, и другие датируемые только более поздним периодом. Памятники Таохонгбала (Taohongbala) и Маокингго (Maoqinggou) являются представителями первой группы, в то время как Юлонгтай (Yulongtai), Сигопан (Xigoupan), Алучайденг (Aluchaideng), и другие относятся ко второму типу (Карта 13.5).

Карта 13.5. Северная Зона: Археологические предметы четвертого этапа (350-309 гг. до н.э.)

Технология железа стала гораздо более распространенной, с более широким инвентарем железных предметов. Однако, железо не полностью заменило бронзовые артефакты. В частности, железо было использовано для некоторых видов оружия и конской сбруи. Железные кинжалы Усикового Стиля, похожие на более ранние бронзовые кинжалы, и железные мечи аналогичные мечам Центральной Равнины встречаются в более широкой области и в больших количествах по отношению к предшествующему периоду. Лошадиные удила и конские маски стали более часто делаться из железа. Кроме того, как правило, бронзовые кирки были заменены железными кирками.

Другой характерной особенностью этого периода является тенденция к стандартизации. Традиционное оружие и орудия начали приобретать стандартные черты, такие как отверстие в рукояти бронзовых ножей и волнистые украшения на плечиках горшков.
954

Сайты Северной Зоны
4-й фазы
(350-209 г. до н.э.)
Маокингго (Maoqinggou) (UTC pfiise) .-
Aluchaideng
• \ igouji.in
Iflohongbala, <
(La (е-фаза) Sujigou jYulongiai

Среди декоративных особенностей этого периода мы видим значительное увеличение пряжек и пластин Звериного Стиля. Часто эти бляхи, круглые или прямоугольные, изображают человеческую деятельность. ¹⁸³ Стали более распространенными сцены борющихся животных, как реалистичные так и стилизованные, и они также стали художественно более сложными (Так как производящие места пряжек и пластин разбросаны по всей ширине континента, от Балкан до Кореи, вклад местного искусства был неизбежен, и мобильность кочевников, вместе с активными торговыми связями, распространяли нововведения и художественные влияния, улучшая общий художественный уровень).

А самой потрясающей чертой этого периода являются необычайно богатые захоронения, с сотнями драгоценных предметов, в основном золотых и серебряных украшений. В Алучайденг (Aluchaideng) (Хангжин [Hangjin] 杭锦 Знамя, Внутренняя Монголия), ¹⁸³ расположенном к северу от Таохонгбала (Taohongbala), были обнаружены две древние могилы конца периода Воюющих Государств (650-350 г. до н.э.). Они отличаются чрезвычайным количеством ценных предметов и художественной ценностью украшений (Рис. 13.6). Были найдены 218 золотых и 5 серебряных предметов (Конечно, эти “необычайно богатые” захоронения являются таковыми только в местном контексте, так как среди всех “Скифских Царских курганов”, эти богатейшие захоронения в районе Китая были на одном уровне с другими).
955

Рис 13.6. Золотые украшения, Хунская (Кит. Xiongnu) культура, Алучайденг (Aluchaideng)

	Диадема Image courtesy of the Inner Mongolian Museum, Huhehaote (copyright reserved)
Прослеживание Хунских диадем с Востока на Запад

Среди них наиболее важным является золотой головной убор, или венец (диадема), состоящий из 4 частей (верхушка тулья и три околыша); 4 прямоугольные декоративные золотые пластины иллюстрирующие тигра нападающего на быка или корову, 12 декоративных бляшек с изображениями тигров и птиц инкрустированных драгоценными камнями, 55 декоративных бляшек Звериного Стиля с изображениями тигров, птиц, овец, ежей, и 2 тигровые головы, и 45 прямоугольных золотых пряжек. Кроме того, были найдены украшения в виде пуговиц, маленькие трубчатые предметы, и ожерелья. Из-за его богатства, то этот монумент считается королевским захоронением вождя Линь Ху (Lin Hu) (Лесные Ху, или Лесные Усачи, или Лесные Лангобарды, в Китайском стиле передачи) людей, якобы населявших этот район в конце периода Воюющих Государств (650-350 г. до н.э.).
956

Тесно связаный с предыдущим, в 1979 и в 1980 годах был раскопан монумент в Сигопан (Xigoupan) (Zhunge'er Знамя, Внутренняя Монголия). ¹⁸⁵ Первое исследование выявило три могилы позднего периода Воюющих Государств (650-350 г. до н.э.), а второе выявило восемь могил и близлежащее поселение датируемое периодом Ранней Хань. Что первые три могилы имеют сильно различающиеся погребальные наборы, хотя они принадлежат к тому же периоду, возможно свидетельствует о растущей социальной дифференциации. Могила 2 является самой богатой, в погребальном инвентаре преобладают золотые и серебряные украшения. Хотя в меньшем количестве по сравнению с Алучайденг (Aluchaideng), они впечатляют в равной степени, и включает несколько декоративных тарелок в Зверином Стиле и декоративные предметы, порой изображая либо реалистичных или фантастических животных. Также присутствуют украшения из серебра, свинца и бронзы. Оружие и инструменты, как меч, ковш, конские удила и псалий сделаны из железа. Могила 1 содержит немного предметов из бронзы и остатков железа. Могила 3 содержит бронзовые украшения типичные для более ранней стадии, в том числе оружие, пряжки и другие декоративные предметы, сопоставимые с наборами Таохонгбала (Taohongbala).

Похоже, резкая дифференциация в погребальных наборах отражает различия в социальном статусе, а не этнические различия, и могут относиться к созданию богатой аристократии (Если несправедливое деление национального пирога то же, что и создание аристократии. В современных коррумпированных государствах это обычно называется воровством, и бедные стяжатели называются как угодно, но не аристократией. Справедливый дележ ресурсов был основой всех кочевых альянсов и конфедераций, и его принципы были приняты многочисленными Китайскими правителями как закон регулярного перераспределения земли. Однако в контексте Китайской истории, земледеле было коммунальное, и возникновение правящего класса было неизбежным последствием коммунальной системы). По всей видимости, железные предметы были главным образом оружием и инструментами повседневного пользования, без очевидного ритуального или экономического значения. С раннего периода, земледельческие орудия, включая мотыги, тесла, и кирки были сделаны из железа, становились все более распространенными. ¹⁸⁶ Существование поселений в районе кладбищ показывает наличие земледельческих или полукочевых людей. Вполне возможно, что простолюдинов или бедных членов племени хоронились с несколькими железными инструментами. С другой стороны, богатые люди были похоронены с более мелкими и престижными бронзовыми оружием и украшениями, которые были похоронными предметами по давним традициям. Только высшие элиты накопляли достаточно богатств для сопровождения после смерти показным набором блестящих золотых и серебряных ювелирных изделий, некоторые из которых были импортированы из Китая, как это видно из наличия Китайской надписи на обратной стороне золотой пластинки, и Китайских иероглифов на серебряных кольцах уздечек. Последнее может относиться к мастерской расположенной в государство Чжао (Zhao). Надпись на пластинке, указывающая ее вес, была приписана государству Цинь (Qin). Вполне возможно, что такие предметы были использованы в качестве валюты в коммерческих обменах с кочевниками, от которых Китай импортировал лошадей, крупный рогатый скот, и другую типично пастушескую продукцию.
957

Стилистически, в украшениях обоих Алучайденг (Aluchaideng) и Сигопан (Xigoupan) мы находим огромную гамму животные изображенных в рельефе или ажуром, в том числе лошадей, крупный рогатый скот, овец, тигров, орлов, оленей, и фантастических животных. Лежащая лошадь и коленопреклоненные олени особенно представительны для этого периода, как и сцены схваток животных (Что Звериного стиль в конечном счете происходит из Южной Сибири хорошо известно. Но происхождение самих животных Ордоса неизвестно, и возможно указывает на более близкий источник большинства из них, они врядли тащились из Южной Сибири. Это бы указывало на симбиотическую разноэтническую популяцию, и улучшило бы определения вычитанные из находок типа Aluchaideng и Xigoupan).

Другие Хунские (Кит. Xiongnu) могилы позднего периода Воюющих Государств (650-350 г. до н.э.) были менее богато украшены, например, в Юлонгтай (Yulongtai) (Zhunge'er Знамя, Внутренняя Монголия), раскопанном в 1975 году. ¹⁸⁷ Погребальный обряд был идентичен, что видно в Таохонгбала (Taohongbala) и включал жертвы (похоронный инвентарь) лошадей и овец. Погребальные наборы состояли из бронзовых, железных, и серебряных артефактов, но не керамики. Верховое снаряжение включало удила и стопор уздечки, оба железные, в дополнение к псалиям из кости. Серебряное ожерелье характерно для более поздних предметов, и железные изделия, как кирка и конские удила, более развиты, чем изделия в Таохонгбала (Taohongbala). Количество снаряжения колесниц, которое включают семь наконечников из бронзы в форме животных изображающих ягнят, антилоп, оленей, и лошадей, и два окончания осей показывают, что колесница еще использовалась. Другие виды оружия и инструментов - два ножа, одно тесло, две оси, и один наконечник - все были в бронзе.

Аналогичные, но более богатая могила была исследована в 1984 году в районе Ордоса в Шихуйго (Shihuigou) 石灰沟 (Ицзинхулу [Yijinhuoluo] 伊金霍洛 Знамя, Внутренняя Монголия), ¹⁸⁸, в которой было много серебрянных предметов: декоративные бляшки, пуговицы, и различные другие украшения в форме животных. Новый тип мотива Звериного Стиля представлен схваткой между двумя тиграми. Техника инкрустации была прогрессивный, мы находим орнамент из позолоченной бронзы в железной подоснове в форме черепахи, и железные артефакты с инкрустацией из золота и серебра. Общий стиль и мотивы принадлежат репертуару зрелого искусства Ордоса периода Воюющих Государств (650-350 г. до н.э.). Однако, позолоченная бронза в железной подоснове и железные предметы инкрустированные золотом и серебром являются редкими и выдают отдельное происхождение. Вполне возможно, что метод пришел из Китая, а артефакты были сделаны на месте, но большая редкость находок наводит на мысль что они были импортированы, подтверждая развитие устойчивых торговых отношений между Центральной Равниной и соседними северными степными районами.
959

Наконец, интересен монумент в Суцзиго (Sujigou) (Zhunge'ei Знамя). ¹⁸⁹ Этот монумент был потревожен в прошлом, и были обнаружены только предметы найденные местными жителями в начале 1960-х гг. Они уникальны тем, что предметы, в основном бронзовые верхушки шестов в форме животных, в том числе голова журавля, голова овцы, детеныш из кошачьих, две коленопреклоненные лошади, и волчья голова (Рис. 13.7). Их стиль показывает еще один пример различных применений Звериного Стиля в культуре Ордоса.

Рис 13.7. Бронзовые украшения Звериного Стиля, Хунская (Кит. Xiongnu) культура, из Суцзиго (Sujigou)
960

Постепенное увеличение использования железа можно увидеть, посмотрев на памятники Ранне-Ханьского периода типа Будонгго (Budonggou) (Икежаоменг [Yikezhaomeng] 伊克昭盟, Внутренняя Монголия), где существует огромный инвентарь железных инструментов и оружия. Железо в основном было отведено для сосудов типа триподов и казанов, для оружия как мечи, ножи и наконечники стрел, для деталей конской сбруи как конские удила, кольца, и конские маски, и, наконец, для декоративных предметов как пластины поясов. Бронза по-прежнему оставалась основным материалом для декоративных и орнаментальных целей.

Близкие места, с точки зрения материальной культуры, были обнаружены в северной Шэньси, как Налингаоту (Nalin'gaotu) 纳林高兔 (Шенму [Shenmu] 神木 район, Шэньси). Датированная концом периода Воюющих Государств (650-350 г. до н.э.), Хунская (Кит. Xiongnu) могила раскопанная в 1956 году дала большое количество золотых, серебряных и бронзовых декоративных предметов. ¹⁹⁰ И здесь практиковались жертвоприношения (похоронный инвентарь) животных, и умершего сопровождали черепа лошадей, крупного рогатого скота, и овец. Предметом декоративных бляшек в основном были тигры и олени. Один золотой предмет изображает фантастическое животное в виде оленя. Позолоченная серебряная ручка кинжала, что особенно редко, и возможно была импортом, была единственным военным предметом найденным в могиле. Другие места в графстве Шенму (Shenmu), такие как Лицзяпан (Lijiapan) 李家畔 и Лаолонгчи (Laolongchi) 老[]馳, не имели серебряных и золотых украшений, их инвентарь металлопродукции ограничивается несколькими пряжками, украшениями, и одним кинжалом.

В Янгланге (Yanglang) мы обозреваем ситуацию аналогичной Маокингго (Maoqinggou) и Таохонгбала (Taohongbala). А именно, более поздние могилы, датированные поздним периодом Воюющих Государств (650-350 г. до н.э.), показывают преобладание в использовании железа, широко доступного для оружия, инструментов и украшений. Хотя и не в масштабе Ордоса, некоторые золотые вещи появляются в погребальных наборах. Наконец, примеры конской сбруи (удила, конские маски, бронзовые и костяные псалии, и украшения сбруи) и детали колесниц (украшения вала, зажимы оси и ступица) резко возрастают в количестве. Декоративные навершия шестов и бляшки изображающие схватку животных характерны для этого более позднего набора.

Таким образом, в Северной Зоне, и в частности в области ближе к Великой Китайской стене (от Нинся [Ningxia] и Ганьсу до Внутренней Монголии и на северо-восток), кажется что состав металла комплексов указывают на единый шаблон развития: фазу, в которой преобладание бронзового оружия - знак формирования военной аристократии - уступило стадии отмеченной широким присутствием конских сбруи и украшений, которые указывают на технологические достижения в области транспорта и войны, а также на изменения вкусов и возможно социальных и политические функций элиты. В это время мы не только находим широкое применение железа и более сложные функциональные предметы, но и социальный статус часто выражается через присутствие ценных предметов.
960

Артефакты, связанные с колесницами, как правило рассматриваемые как типичные символы статуса в древнем Китае, и с лошадми, которые конечно имели первостепенное значение в кочевых обществах, сошлись вместе, представляя власть и богатство доступное в жизни. Это изменение в погребальных наборах вполне может указывать на появление нового класса аристократов, чье положение в обществе было пропорционально их успеху в отношениях с Китаем и другими соседями.

Такие отношения были не только политическими и дипломатическими, они также имели сильную коммерческую коннотацию. Тенденцию к коммерциализации отношений с Китаем также можно найти в более ранних памятниках в Янкингском (Yanqing) районе (Пекин) датируемых периодом Весны и Осени (9-й по 6-й века до н.э.) и приписанных Шань Жунам (Горным Жунам/Jung). ¹⁹¹ Здесь присутствие золота является постоянным и обычным. Еще более значительно, были найдены монеты указывающие на определенный денежный обмен. Этот район был впоследствии включен в государство Янь (Yan), хотя в течение длительного времени он по-прежнему имел двойственный культурный состав. Эти памятники можно рассматривать как первый пример тенденция к коммерциализации пограничья и возможной трансформации высших эшелонов кочевого общества из чисто воинской аристократии в дипломатических и торговых агентов которые монополизировали или в той или иной степени контролировали пограничный обмен с Китаем для своей прибыли. Эта тенденция достигла своей высшей точки в конце периода Воюющих Государств (650-350 г. до н.э.), благодаря созданию более прямых контактов между кочевниками и северными Китайскими княжествами.

Отношения Между Северными Кочевниками и Центральными Княжествами

Самое раннее письменное свидетельство прямых контактов между Хуннами (Xiongnu) и Китаем приходится на 318-й г. до н.э., ¹⁹², когда о Хуннах (Xiongnu) говорят что они были частью совместных сил с Ханнь (Hann) 韩, Чжао (Zhao), Вэй (Wei) 魏, Янь (Yan) 燕, и Ци (Qi) 齐, которые атаковали Цинь (Qin). Дальнейшее и более подробное доказательство прямой связи между кочевниками Ху (Hu) и Китайскими княжествами можно найти в известных прениях состоявшихся в 307 г. до н.э. при дворе Чжао (Zhao) короля Улинг (Wuling) 赵武灵/赵武灵 (правил 325-299 гг. до н.э.). В ходе этой дискуссии монарх поддержал заимствование кавалерии и стрельбы из лука против близорукого консерватизма его советников. ¹⁹³ Это изменение в военном мышлении не было вызвано исключительно необходимостью отражения кочевых агрессоров - хотя возможно это тоже было соображение - но в основном желанием короля получить преимущество перед другими Китайскими княжествами путем использования новой военной тактики и техники.

192. Шицзи, 5, стр. 207
193. Zhanguo CE, том. 2, стр. 653-67
961

Основная цель короля было переввести часть своего Китайского войска в конных воинов, развернутых на границах с как Китайскими (Ханн [Hann], Цинь (Qin) и Янь [Yan]), так и с северными кочевыми государствами (Ху [Hu] и Loufan [Loufan]). ¹⁹⁴ Поскольку наибольшую угрозу для существования Чжао [Zhao] представляли другие Китайские княжества, прежде всего Цинь (Qin), сомнительно, что многие из его новых военных подразделений были использованы для сдерживания разнообразных кочевников.

В конце периода Воюющих Государств (650-350 г. до н.э.), Янь (Yan), Чжао (Zhao) и Цинь (Qin) расширили свои территории в основном за счет северных народов, которые были в военно слабы. При (Циньском [Qin]) короле Чжао (Zhao) 秦昭 (правил в 306-251 гг. до н.э.), Цинь (Qin) распространилось на территорию Yiqu Жунов (Жуны с реки И/Yi River's Jung) 义渠戎, возможно, остатков полупастушеских племен, захватив будущие воеводства (commanderies) Лонгси (Longxi) 陇西/陇西, Бейди (Beidi) 北地, и Шан (Shang) 上, и построив “длинные стены” для защиты от Ху (Hu). Во время правления (Чжаосского [Zhao]) короля Улинг (Wuling) (赵武灵, правил в 325–299 н.э.), Чжао (Zhao) победило Линь Ху (Lin Hu) и Лоуфань (Loufan) 楼烦 на севере, а также построило стену из Дай (Dai) 代, у подножия горы Иншань (Yinshan), в Гаочуе (Gaoque) 高阙, тем самым создав воеводства (commanderies) Юнцзонг (Yunzhong) 云中, Янмень (Yanmen) 雁门, и Дай (Dai) 代. На востоке, государство Янь (Yan) основало через генерала Цинь Кай (Qin Kai) 秦开 дипломатические отношения с Ху (Hu), затем напало на них врасплох, победив Дун Ху (Dong Hu) и вытернив их назад “на тысячу ли”.Янь (Yan) также построило стену для защиты от Ху (Hu) которая шла от Заоянг (Zaoyang) 枣阳/枣阳 к Сянгпинг (Xiangping) 襄平, и создало воеводства (commanderies) Шанггу (Shanggu) 上谷, Юянг (Yuyang) 鱼阳, Юбеипинг (Youbeiping) 右北平, Ляоси (Liaoxi) 辽西, и Ляодунг (Liaodong) 辽东. В то время Цинь (Qin), Чжао (Zhao) и Янь (Yan), три из семи государств “людей носящих шапки и пояса”, граничили с Хунну (Xiongnu). ¹⁹⁵

Милитаризация пограничья была связана с агрессивной территориальной экспансией трех северных Китайских государств, все они полные решимости защищать свои вновь захваченные земли. Княжество Янь (Yan) в основном расширилось на северо-восток, и оккупировало и приморскую область к северу от Ляодунского залива, и Ляодунский полуостров, включая большую часть сегодняшней провинции Хэбэй на западе. После завоевания Чжуншань (Zhongshan) в 295 г. до н.э., Чжао (Zhao) продолжало свое движение на север, и построило ряд укреплений вдоль северного берега большой излучины Хуанхэ, где она окружает Ордосскую степь в большую петлю, таким образом создав Китайский анклав глубоко в кочевой территории. Государство Цинь (Qin) также расширилось в Ордос, в области Хетао (Hetao) 河套 (“Лука”) . Его линия укреплений проходила от воеводства (commandery) Шан в восточном Хетао (Hetao) до воеводства (commandery) Лонгси (Longxi) в южной части провинции Ганьсу, вдоль линии с северо-востока на юго-запад. Лонгси (Longxi) было самой западной точкой северных рубежей Китая.
963

В ходе третьего века, Чжао (Zhao) продолжало войну на истощение с Хуннами (Xiongnu). По поручению государство Чжао (Zhao) на защиту северных рубежей в воеводствах (commanderies) Дай (Dai) и Янмень (Yanmen), генерал Му (Mu) 李牧 принял оборонительную позицию; он был подвергнут критике за его пассивность, хотя граница не была нарушена атаками Хуннов (Xiongnu) . Под давлением критики и намеков на трусость, Ли Му повел армию в 1,300 боевых колесниц, 13,000 кавалерии, 50,000 отборной пехоты, и 100,000 опытных лучников против Хуннов (Xiongnu). Ему удалось вовлечь их в ловушку, и раздавить их. Этот подвиг оправдал его честь, и последовали победы над Дун Ху (Dong Hu) и Линь Ху (Lin Hu) (Хотя у нас нет демографических данных, из более поздних записей можно предположить, что все Хунское племя, подвергнувшееся нападению Ли Му, было на порядок меньше, чем нападающие армии, может быть всего махимально около 50,000 душ , и соответственно около 10,000 конницы, собранной с 5-ти до 10-ти Хунских племен. Китайская хроника не перечисляет продовольственный обоз, и армию рабов нужных для пересечения местности колесницами и обозом. Кавалерия наверно состояла из Хуннов захваченных в предыдущих кампаниях). ¹⁹⁶

Несколько факторов возможно подтолкныли на этот сдвиг в сторону агрессивной военной политики. Солдаты, дислоцированные на границе, надавливали своих командиров на активные действия с целью захвата военной добычи. Политика при дворе также должна была влиять на оборону границы. Характер военных отношений между кочевниками и Китайцами в этот период не следует рассматривать как серия односторонних набегов кочевников против Китайских солдат и поселенцев, а скорее как войну на истощение между вытесненными кочевниками и массой оккупационных войск, которые часто брали инициативу и организовывали вылазки на кочевые территории.

Китайскиое Знание Народов Севера

В источниках, которые можно отнести к периоду Воюющих Государств (650-350 г. до н.э.), существует мало свидетельств того, что государственные деятели и интеллигенция Центральной Равнины были заинтересованы в жизни и истории своих северных соседей. В большинстве из самых известных псевдогеографических трактатов того периода, такие как Шань Хай Цзин (Shan Hai Jing) 山海经/山海经 (Классик гор и морей), ¹⁹⁷ пространство вокруг Центральной Равнины было населено сюрреалистическими существами, жителями мира фантазий. Рациональное отношение Ханьских историков было как правило склонно отвергать формирования и отчеты такого рода как чисто фиктивные и ненадежные. Другие работы были менее склонны к сверхъестественным описаниям, но тем не менее информация, которую они дают, далека от надежной. Это относится к Му Тианзи Чжуань (Mu Tianzi zhuan) 穆天子传/穆天子传, биографической работе четвертого века до н.э., описывающей путешествие Чжоуского (Zhou) короля Му (правил в 956-918 гг. до н.э.) чтобы посетить Королеву-Мать Запада, Си Ванг Му (Xi Wang Mu) 西王母. ¹⁹⁸ В философских и исторических трудах, таких как Люй ши чунчю (Lü shi chunqiu) 吕氏春秋 ([Летописи] Весны и Осени Г-на Лу ), северные народы не имеют определенных этнографических особенностей. Только коллекция приукрашенных исторических историй известная как Чжанго се (Zhanguo ce) дает нам описание их конской сбруи и их способностей как лучников.
963

Однако, из информации, которая входит в текстах случайно и почти бессознательно, мы можем выследить несколько проблесков о Китайском знакомстве с кочевниками, и о знаниях о них которые должны были быть широко распространены. До-Циньское (Qin) понятие о политической организации кочевников можно увидеть в предложении в Чжанго се (Zhanguo ce), где говорится, что Ху (Hu) и Юэ (Yue) 越 или 鉞/越 или 钺 (также Юэ [Yueh], Юэ [Yüeh], Юхт [Yuht], Вот [Vot], Боусвот [Bouxvot], Вьет [Viet]) (народ на юге) были разделены на множество групп, которые не понимали языков друг друга, однако, когда им угрожал общий враг, они все объединялись и боролись вместе. ¹⁹⁹ Кажется, это утверждение подразумевает, что к концу четвертого века термины Ху (Hu) (на севере) и Юэ (на юге) использовались как широкие “антропологические” категории применяемые для различных политических образований - кланов, племен, или даже государств - которые были различного происхождения и говорили на разных языках; однако в случае необходимости эти барьеры могли быть преодолены, и найдено политическое единство. Применительно к кочевникам, это кажется относилось к формированию племенной конфедерации, первый исторический пример которой было создание Хунской (Xiongnu) империи (Все Тюркские кочевые племена имели брачных партнеров и зависимых племен, в основном брачные партнеры и зависимые племена были одним и тем же племенем, примеров этому множество, Асы/Тохары-Тухси, Луанти/Суй, и так далее. Племя супружеского партнера было другого этнического происхождения, или по крайней мере удалено на тысячелетие чтобы иметь возможность пересечь ограничения экзогамии, то есть изначально оно было как минимум лингвистически отличным. По-видимому, со временем, в зависимости от относительных и абсолютных размеров партнеров, партнеры сливались, как произошло с Сюйлуанти [Suiluanti], т.е. они становились настолько смешенными что правила экзогамии ограничивали дальнейшие браки между ними, и возникала необходимость в новых брачных партнерах. До этого, все племена в союзе связаны родственными связями, даже если они говорили на разных языках или диалектах, и все они вели свои экономики самостоятельно, вплоть до уровня клана и семьи. Племя может добывать средства к существованию кочевым хозяйством, или производством древесного угля, или производством руды, или плавкой и т.д.).

Коммерческое и дипломатическое взаимодействие между Центральной Равниной и Ху (Hu) описано и в Чжанго се (Zhanguo ce), и в Му Тианзи Чжуань (Mu Tianzi zhuan). Первое упоминает импорт с севера лошадей и мехов. ²⁰⁰ Вторые, хотя и вымышленный сочинение, упоминает информацию которая должна была возникнуть в реальных обстановке и обычаях. В своих встречах с рядом зарубежных властителей и сановников, король Mu выполнял обмен подарков, которые должны были быть характерными для отношений между Китаем и северными скотоводами четвертого века до н.э. Хотя информация этой работы бесспорно указывает на сношения с народами преимущественно скотоводческими, она также показывает существование смешанных продуктов как скотоводчества так и земледельчества. Самый большой “подарок” полученный королем Му было стадо скота и стадо в тысячу овец. Еще более ценным, и всегда упоминаемый в начале любого списка подарков, были лошади, количеством в несколько сотен. Обе культуры ценили лошадей, которые уже давно использовались в Китае для военных и церемониальных целей, но это был север где был излишек для продажи в Китай. Третий объект, который появляется часто но не всегда, это зерна злаков, таких как просо. Другие предметы включают вино и других животных, как собаки и козы. Подарки в обмен короля Му включают в основном драгоценные артефакты.
965

Упоминание серебряного оленя, серебряной птицы, и золотого оленя предположительно относится к небольшим скульптурам или бляшкам с животными показанными в рельефе, которые так часто появляются в искусстве Ордоса. Другие предметы включают ожерелья из золота или бисера из драгоценных камней, гонги, золотые слитки, ремни украшенные драгоценными ракушками, а иногда и четверка отличных лошадей (четверка одного цвета), вероятно предназначенная для королевской кареты и используемая для парадного выезда . Наконец, женщины обменивались как жены, эта деталь указывает на роль дарения невесты как инструмента дипломатии (Было бы не менее логично, видеть ранний “хекин” (“heqin”)和親/和亲 = “мир” + “родня” = договор “мира и родства”, который был бы естественным продолжением Тюркской традиции родства так сильно связанной с по общему мнению Тюркскими кочевниками Чжоу 700 лет ранее, и с Хуннами 100 лет спустя. Концепция автора остается, но родство выходит далеко за рамки сиюминутной дипломатии. Хотя “хекин” 200-го г. до н.э. включал дань, она не была необходимым компонентом традиционного тюркского “хекина”, и очевидно была вызвана особыми обстоятельствами заключения договора. Как пояснял Лу Джин (Lou Jin) в 200-м г. до н.э., сторона, предоставляющая жену, в следующем поколении становится для молодого принца дедом или дядей по материнской линии, что увековечило бы родственные связи, создало бы ситуацию традиционно связанную с уважением к старшим, и обеспечило бы прочный мир. Кроме того, Тюркская традиция требует чтобы дед обучал своего внука жизненным навыкам, давая деду мощное влияние на своих внуков, но Лу Джин (Lou Jin) не отметил это фактор. Как дополнительное замечание, если бы мы пытались превратить Тюркское выражение “мир” + “родство” = “хузур + кюн” [“huzur + kün”]в односложную форму, мы бы получили “ху + кюн” [“hu + kün”]= “хукюн” [“hukün”], форму подозрительно близкую к Китайскому “мир и родство” = “хекин” [“heqin”]. Кюн, как известно, семантически и фонетически совпадает с Английским “кин” [kin] = родня, создавая трифесту, Германо-Тюрко-Китайский когнат). ²⁰¹

Информация Му Тианзи Чжуань (Mu Tianzi zhuan) обосновывает тип обмена упоминавшегося ранее - в частности, ввоз лошадей. С другой стороны, сообщения о драгоценных дарах предметов Звериного Стиля поддерживаются археологическими находками в Хунских (Кит. Xiongnu) могилах золотых бляшек и других предметов произведенных в Китае. Под фикцией можно различить модель дипломатического и экономического обмена.

Восстание Хуннов (Xiongnu)

В 215 г. до н.э. первый Циньский (Qin) император приказал начать кампанию против Ху (Hu) (Хуннов [Xiongnu]) в Ордосской области. Она не было вызвана какой-либо реальной угрозой или уже каким-либо существующим военным состоянием. Мнимой причиной для похода был упреждающий удар чтобы предотвратить исполнение пророчества, согласно которому “Ху (Hu)” должны были привести к падению династии. ²⁰² На самом деле, Первый Император проводил политику территориальной экспансии, так как земля была необходима для демобилизации и поселения большое количество мужчин которые служили в Циньской (Qin) армии, а также разбитые войска противника, и переселить бедствующие семьи беженцев от войны. Операция была задумана в массовом масштабе. Генерал Мэн Тянь (Meng Tian) был послан с армией насчитывающей до 300,000 войска, по мнению одних записей, или 100,000 в соответствии с другими. Его задачей было вторгнуться и захватить весь регион Хетао (Hetao) (“Лука”), делая таким образом северную излучину реки Хуанхэ новой северной границей империи Цинь (Qin). Вдоль реки были построены сорок четыре укрепленных округа, и заселены осужденных на охрану границ. Более того, была построена дорога между Цзююан (Jiuyuan) 九原 (рядом с современным Баотоу [Baotou], Внутренняя Монголия) и Цзуньянг (Yunyang) 云阳 для того чтобы связать границу со столичным регионом.

202. В самом деле, имя сына первого императора, недолговечного последнего правителя Цинь (Qin), было Huhai 胡亥.
965

Пограничные укрепления были возведены по всему северу от Линтао (Lintao), в западной части провинции Ганьсу, до Ляодуня. ²⁰³ За Хуанхэ, Мэн Тянь (Meng Tian) расширил контроль Цинь (Qin) на горы Янг (Yanг) 阳 во Внутренней Монголии. ²⁰⁴ Лидер Хуннов (Xiongnu) Туман 头曼 бежал на север. В 211 г. до н.э. Цинь (Qin) переселил 30,000 семей колонистов в Бейче () 北河 и Юцзонг (Yuzhong) 渝中, к северу от реки Хуанхэ туда, где сегодня находится Внутренняя Монголия (Ровно 2,000 лет спустя, тот же подвиг повторила Россия: депортируя Тюркское население, и заменяя их поселенцами из ранее оккупированных земель, или даже из-за рубежа, как Тюркские Гагаузы из Болгарии заменили Тюркских Ногайцев в Молдове и на Украине). ²⁰⁵

Именно в этом контексте политического и военного чрезвычайного положения, к тому же осложненному экономическим кризисом в результате потери пастбищ, произошло объединение Хуннов (Xiongnu). Формирование племенной конфедерации под главенством единого исключительно одаренного лидера было достигнуто в несколько этапов. Первый этап увидел появление нового лидера. Это был Маодун (Maodun), сын Тумана (Touman), который выдвинул себя на титул шаньюя в 209 до н.э. Его возвышение первоначально произошел в результат (легендарного и невероятного) акта отцеубийства и захвата власти, осуществленного после создания эффективного, беззаветно преданного, дисциплинированного военного корпуса личной дружины. История убийства Тумана (Touman) его сыном позволяет предположить борьбу между старой аристократией, явно не в состоянии выполнить задачу поставленную Китайским вторжением, и младшими лидерами, которые объединились независимо от существующих иерархий. Новое руководство было построено в основном на военной доблести, подчинении лидеру, и личных амбициях. Первой задачей с которой столкнулся молодой лидер была ситуация порожденная наличием других кочевых конфедераций, Дун Ху (Dong Hu) и Юэчжи (Yuezhi/Тухси).

Как конфедерацию племен, Хунны (Xiongnu) существовало по крайней мере за столетие до объединения Китая. Подъем Маодуна (Maodun), следовательно, не привел к созданию нового исторического объекта, а скорее указывает на его политическую реорганизацию необходимой для ответа военному вызову. Захват Мэн Тяньем (Meng Tian) Ордоса и вытеснение Хуннов (Xiongnu), должны были вызвать массовые перемещения и миграции, нарушая установленное территориальное равновесие и баланс сил между народами Северной Зоны. Этот кризис произвел насильственную смену руководства, что позволило Хуннам (Xiongnu) не только преодолеть кризис, но и победить своих врагов и укрепить свои позиции в степной зоне Внутренней Монголии и Восточной Маньчжурии. В 210 г. до н.э. смерть Первого Императора и вынужденное самоубийство Генерала Мэн Тянь (Meng Tian) парализовали Цинь (Qin) в политическом и военном отношении, и бросили Китай во возобновившуюся гражданскую войну, предотвращая эффективные действия Китайских армий против Хуннов (Xiongnu). Вскоре линия обороны устроенная Цинь (Qin) была захвачена кочевниками, полными решимости отвоевать утраченные территории. Последующий рост государства Хуннов (Xiongnu) в империю ознаменовал начало нового этапа в истории северных земель, который был определен на многие века вперед.

966