Трасса R1a1	Трасса R1b1	Аллели
16,000 ЛН	14 тыс. до н.э.	Южная Сибирь	Южная Сибирь
12,000 ЛН	10 тыс. до н.э.	Европа "Прото-Индоевропейцы" R1a	Южная Сибирь "Прото-Тюрки" R1b
6,800 ЛН	5 тыс. до н.э.	↓	Среднее Поволжье, Самара, Хвалынск, Древние Ямники ("Курганцы")
6,000 ЛН	4 тыс. до н.э.	↓	Через Кавказ в Анатолию ("Курганцы"), Юго-Восточную Европу	R1b1b2
5,700 ЛН	4 тыс. до н.э.	↓	Казахстан Ботайская культура ("Курганцы"), Юго-Восточная Европа
5,300 ЛН	4 тыс. до н.э.	↓	Ближний Восток, Ливан ("Курганцы"), Юго-Восточная Европа
5,150 ЛН	4 тыс. до н.э.	↓	Палестина ("Курганцы"), Юго-Восточная Европа
4,800 ЛН	3 тыс. до н.э.	Курганизация Старой Европы: Культура Кубков/TRB	Через Гибралтар в Иберию ("Курганцы") (Культура Кубков/TRB - Пра-Кельты и Пра-Италики), Юго-Восточная Европа
4,800 ЛН	3 тыс. до н.э.	Культура Кубков/TRB переходит в В. Европу, распространение от Балтики до Черного моря	Юго-Восточная Европа
4,500 ЛН	3 тыс. до н.э.	Культура Кубков/TRB переходит через Кавказ	Отюречивание Европы, Юго-Восточная Европа
4,200 ЛН	3 тыс. до н.э.	↓	Европа, Фландрия ("Курганцы") (Культура Кубков/TRB - Пра-Кельты и Пра-Италики), Юго-Восточная Европа
4,200 ЛН	3 тыс. до н.э.	↓	Европа, Швеция ("Курганцы") (Культура Кубков/TRB - Пра-Кельты и Пра-Италики), Юго-Восточная Европа
4,100 ЛН	3 тыс. до н.э.	↓	Балканы, Словениия и Италия ("Курганцы"), Юго-Восточная Европа
4,000 ЛН	2 тыс. до н.э.	К Уралу, в Ю. Сибирь, Андроново.  Исчезли Европейские "Индоевропейцы" R1a1	Начало времени Тюркских языков в Европе, Юго-Восточная Европа
3,900 ЛН	2nd тыс. до н.э.	Средняя Азия	Северная Африка, Берберы ("Курганцы"), Юго-Восточная Европа
3,800 ЛН	2nd тыс. до н.э.	↓	Британские острова, Ирландия ("Курганцы"), Юго-Восточная Европа
3,700 ЛН	2nd тыс. до н.э.	↓	Баски ("Курганцы"), Юго-Восточная Европа
3,600 ЛН	2nd тыс. до н.э.	Анатолия, Средняя Азия	Юго-Восточная Европа
3,500 ЛН	2nd тыс. до н.э.	Индия, Иран (Арийцы), появление Индоевропейской языковой семьи	Юго-Восточная Европа
3,000 ЛН	1st тыс. до н.э.	Возвращение, Индоевропеизация Ц. Европы	Замена Тюркских языков в Ц. Европе, заселение Средней Азии
2,500 ЛН	1st тыс. до н.э.	Западная Европа Геродота: Запад и Север: Курганизированная Старая Европа R1a1 Юго-Центр: Курганизированная И-Е R1a1	Геродот Восточная Европа Геродота: Север и Северо-Восток: Финны Центр. пояс: Курганизированная Старая Европа R1a1 Южный пояс: Тюркские Курганцы Скифы, Сарматы R1b1

Глава Х
Конец древней Европы : вторжение скотоводов из южнорусских степей и преображение Европы

Падение Древней Европы совпадает по времени с индоевропеизацией данной части света: это был сложный процесс трансформации, результатом которого явился культурный сдвиг, аналогичный тому, что произошел при завоевании американского континента. Судя по археологическим данным и сравнительным исследованиям индоевропейских языков и мифологии, речь идет о столкновении двух идеологий, двух общественных и экономических укладов, дополнительно усугубленном жестокими сломами. Прото- и древнеиндоевропейцы, которых я называю носителями “курганной” культуры, пришли с востока, из южной России (Сегодняшней Украины), верхом на конях. Их первое соприкосновение с пограничными территориями Древней Европы (Нижнеднепровским регионом и западной частью Черноморского побережья) произошло где-то в середине 5-го тыс. до н.э. Так начался приток в Восточную и Центральную Европу новых народов и влияний которым суждено было продлиться два тысячелетия.

Это столкновение культур вызвало коренную трансформацию Древней Европы: ее доисторическое и историческое существование стали похожи на слоистый торт, где перемешаны неиндоевропейские и индоееропейские элементы. Однако нельзя игнорировать тот факт, что на протяжении длительного времени лингвистическое и мифологическое влияние неиндоевропейского субстрата оставалось чрезвычайно сильным. Для понимания этой сложной ситуации нам необходимо посмотреть на нее с точки зрения общественной и символической организации культур.

В этой главе речь пойдет о курганной культуре Волжско-Уральского и Северопонтийского регионов иоее связях с Древней Европой - о том, как она сперва влияла на древнеевропейскую цивилизацию, затем все глубже в нее проникала и, наконец, ее разрушила. Лингвистические данные заставляют предположить, что родина индоевропейцев находилась между ареалами нескольких языковых семей - финно-угорской, семитской и кавказской. Однако обсуждение этого вопроса выходит за рамки настоящей работы, и, по моему убеждению, его не решить на основании имеющихся археологических материалов. (And of the linguistic too, there are more theories on Indo-European Urheimat than an average IE has on both hands) Данные по волжско-уральскому междуречью и закаспийским территориям до VII тыс. до н.э. пока слишком скудны, чтобы давать этнографическое истолко­вание. Более основательные материалы появляются приблизительно к 5000 г. до н.э., поэтому мы можем говорить о носителях курганной культуры лишь око­ло 4500 г. до н.э., когда они покоряют степные земли к северу от Черного моря.

Русское слово “курган” (в свою очередь заимствованное из тюркского) (as much “Russian” as the Vietnamese word “pizza”, itself borrowed from the Italian via English) означает то же, что английские термины “ barrow ” или “ tumulus ” - могильный холм; термин “курганная культура” был предложен мной в 1956 г. в качестве общего названия культуры полукочевых скотоводов, оставлявших после себя округлые могильные насыпи 1.

Приблизительно до 4500-4300 гг. до н.э. в погребальном инвентаре европейцев нет боевого оружия, только охотничья снасть, а у поселений нет укреплений. Поэтому мирные земледельцы оказались легкой добычей для воинственных всадников курганной культуры. Захватчики были вооружены метательным и режущим оружием: длинными кинжалами, копьями, алебардами, луками и стрелами.

Традиции курганной культуры резко отличались от тех, что были свойственны древнеевропейской цивилизации, которая в основном имела мирный, осед­лый, матриальный, матрилинейный характер и была основана на равенстве полов. Напротив, носители курганной культуры отличались воинственностью и патриархальностью, у них имелись четкая иерархия и комплекс погребальных обычаев, куда входили ям- ные захоронения, над которыми возводили каменные или деревянные постройки типа шалаша или домика, сверху покрывавшиеся низкой каменной или земляной насыпью. Это был в основном скотоводческий уклад с элементами земледелия и с временными сезонными стоянками, где жилищами служили полуземлянки. (All of warlike, patriarchal, and hierarchical traits are questionable. History knows more examples of symbiosis, cultural exchange, and trade then wars. In many societies, it was agriculturists who encroached on nomadic pastures, with violence and genocide. The matriarchal vestiges remain with the Kurgan people to this day, a woman has an equal status even after and in spite of the centuries of Islamic enforcement; unlike for the IE nations, Kurgan people had Queens leading the state: Tamiris, Boarix. The ability to drift away from an oppressor did not allow authoritarian regimes to take hold, all nomadic states were and remain unions and confederations with a variation of a parliamentary system, take the modern Kazakh Juzes. You can't keep a mounted rider a slave, unlike a stationary peasant in farming societies, first you need to impoverish the nomads of their horses.)

Появление курганной культуры на территории Древней Европы шло волнами: волна I - ок. 4400- 4300 гг.до н.э., волна II —ок.3500 г. до н.э.и III - после 3000 г. до н.э. Эта хронология отражает развитие не какой-то одной группы, но целого ряда степных народов с общими, несмотря на значительную пространственную и временную удаленность, культурными традициями. Носители курганной I культуры пришли из волжских степей; находившиеся на более высоком уровне культурного развития носители курганной II культуры - из северопонтийских земель, лежащих между Нижним Днестром и Кавказскими горами; носители курганной III культуры - снова из волжских степей.

Рис. 10-1 Древнейшие скульптуры, связанные с культами лошади и быка. (what cult? why cult? People were artists, that is clear, no need to invent mysticism). Вырезанные из кости статуэтки (1,3) лошади, двуглавой лошади и (2, 4) быков из съезжевского могильника на реке Самара, притоке Средней Волги, Куйбышевская область (Modern Samara Province. Kuybyshev was a Stalinist-period re-naming that replaced one venerated Turkic name with another name in an ignorant belief that it was not Turkic).
Подвески в виде сдвоенных бычьих голов были найдены в могиле ребенка под площадкой для жертвоприношения лошадей. (Sacrifices only in a perfunctory sense, in reality the grave inventory is not a donation to supernatural beings prospecting for reciprocal favors, which is a definition of sacrifice, but supplying a departed with necessities for travel to another word. Entirely missing is understanding that these are the earliest relicts associated with the Tengriism etiology)
Самарская культура, ранний волжский энеолит, ок. 5000 г. - начало V тыс. до н.э.; длина лошади 11 см, длина бычьих голов - 12 см.

В российской археологии курганная I культура именуется “раннеямной”, курганная II культура - “михайловка I ” или “майкопской”, а курганная III культура - “позднеямной” (подразумеваются, конечно, могильные ямы под курганами).

Добыча пропитания и передвижение носителей курганной культуры были непосредственно связаны с одомашненной лошадью, что опять-таки представ­ляет резкий контраст с жизнью не знавших лошадей древнеевропейских земледельцев. Скотоводческое хозяйство, постоянно прибавляющиеся стада круп­ных животных, верховая езда и необходимость мужской силы при обращении со скотом - все это, как можно предположить, способствовало переходу от матриальной к патриальной, военизированной ор­ганизации общества,- в Южной России и в более от­даленных областях он произошел не позднее 5000 г. до н.э. (точную дату начала этого процесса устано­вить чрезвычайно трудно, однако ее следует отнести к периоду до 4000 г до н.э. когда как предполагается в Евразии произошел поворот к патриализму и насилию, вызванный превращением степи в пустыню, см.: Demeo 1991). (The oldest traditions of the known Kurgan people, Bulgarians ca 5th c. AD, tell about physical and social equality of sexes, male pretenders having to wrestle with his bride-to-be and not infrequent defeats, as well as female sexual freedom prior to marriage, and Amazon-type female warriors. As a minimum, the allegations of patrism are strongly exaggerated. The situation resembles the gap between the Chinese annals and Chinese archeology: studying the Bulgar kurgans, an archeologist would come to the same wrongful conclusions of unequal sexes, of patrism, and male warrior society as was advanced by Prof. Marija Gimbutas.)

Одомашнивание лошади

Резкие климатические изменения, последовавшие за последним ледниковым периодом, привели к вы­миранию крупных пород лошадей эпохи плейстоце­на. Выжившие породы среднего размера принадле­жали к одному виду ( Equus feras Boddaert ) с двумя подвидами - тарпан ( Equus feras gmelini Antonius ) и таки (лошадь Пржевальского) (Taki is Turkic for “mount”, a generic riding animal). Одомашнен был тарпан, небольшое, но крепко сбитое животное с укороченной головой, хвостом и гривой. Небольшие табуны диких тарпанов встречались в Восточной Европе вплоть до конца XIX в., пока не были сведены на нет бесконтрольной охотой.

Насколько можно предположить, одомашнивание лошади имело место приблизительно в 5000 г. до н.э. или ранее, где-то между Восточной Украиной и Се­верным Казахстаном, в лесостепных районах или на лесистых речных берегах. Неудивительно, что самые древние свидетельства существования одомашнен­ной лошади обнаружены в лесостепи Средней Вол­ги, где с конца VII тыс. до н.э. уже присутствовал неолитический уклад в форме разведения скота и мелкого земледелия.

Botai culture 3600 BC

Древнейшие артефакты, связанные с культом ло­шади, и указания на жертвоприношения лошадей (приблизительно V тыс. до н.э.) были найдены на Средней Волге. Так, в могильнике села Съезжее на берегу реки Самары (Куйбышевская область) обнаружены вырезанные из кости плоские фигурки лошадей (рис. 10-1). В них проделаны отверстия, а это значит, что их могли носить в качестве подвесок, придавая им некое символическое значение. Над погребениями на жертвенных (see cult and sacrifice above) очагах были найдены лошадиные черепа и крупные кости 2. Этот могильник древнее хвалынской культуры Нижней Волги, которая, согласно радиоуглеродным датировкам, относится к первой половине V тыс. до н.э. (см. ниже раздел, посвященный хвалынскому периоду).

Кости домашней лошади были найдены и исследованы в Дереивском могильнике (Нижнеднепровский бассейн, 70 км от Кременчуга) 3 из группы среднестоговской II культуры, которая пришла в днепровские степи ок. 4500 г. до н.э. или чуть ранее (Средний Стог I - поселение днепро-донецкой культуры). Обнаруженные здесь 15 фрагментов нижних челюстей лошади принадлежат молодым жеребцам или жеребятам, что говорит о развитом уровне доместикации. (For a dietician, and a pastoralist, all that tells is that young adult or juvenile male horses were less needed in the economy, and were tastier than the aged variety. No difference from the current pastoralist practices) В середине V тыс. до н.э. в лесостепной и степной зоне между Нижним Днепром и Северным Казахстаном паслись большие табуны лошадей. Исследование костей животных в Репине на берегу Дона показало, что 40% от костей всех домашних животных принадлежат лошадям ⁴. Огромное количество лошадиных костей (более ста тысяч) было найдено также возле Петропавловска (Северный Казахстан), на месте стоянки, близкой курганной I (раннеямной) культуре. Там кости лошадей составляли 90% от останков всех домашних животных ⁵.

Одной из побудительных причин одомашнивания лошади могло быть употребление в пишу ее мяса и молока, до сих пор принятое у степных народов. Но иле большую роль играли ее ездовые качества, которые, как можно предположить, учитывались уже на начальной стадии одомашнивания. Стада крупного рогатого скота, овец и коз можно пасти и без лошади, но большие конские табуны - только верхом. Псалии из оленьего рога, возможно - часть уздечки, были обнаружены в поселениях среднестоговской культуры середины V тыс. до н.э. (из них 6 штук - в Дереивке). Парные псалии были в захоронениях или по соседству с ритуальной ямой, где также находи­лись череп, нижняя челюсть и кости ног жеребца, а черепа и передние части двух собак.

На первоначальной стадии доместикации ситуация, вероятно, напоминала ту, что существовала в Сибири несколько веков назад. Пришедшие в XVIII в. русские колонисты обнаружили между Каспийским морем и Алтаем скотоводов, которые мало занимались земледелием, но держали табуны лошадей и стада крупного рогатого скота, овец и коз. Их пасли на лошадях, имевших важное значение для жизни этих сообществ. Для верховой езды держали меринов, та­буны под предводительством жеребцов оставались полудикими, кобылиц же доили и держали стреноженными около жилищ ⁶. (Thanks for the tents, without it we would not have guessed that the subject are the numerous Türkic tribes of the Junior, Middle, and Senior Juzes in the Kazakhstan who lived in yurts, euphemistically named “tents”. Re-reading the paragraph again, the audacity of the author in avoiding the reference to the Türkic nomads is rattlingly marvelous, in the whole chapter the Türkic people are not mentioned even once, other then superveiled allusion)

Жвачные животные были основным тягловым скотом волжского неолита, о чем свидетельствуют фигурки, судя по всему, изображающие запряженных волов (рис. 10-1, 2 и 4), меж тем как быстроногая ло­шадь превратилась в транспортное средство. Это сократило время, затрачиваемое на перемещения, в пять или более раз, уничтожив прежние территориальные границы, а также оказало огромное влияние на освоение степных ресурсов и на все прочие аспекты жизни этих народов. Верховая езда позволяла преодолевать большие расстояния, благоприятствовала набегам, угону скота или коней, накоплению богатств увеличению торговых возможностей, а также насилию и развитию боевых навыков. Как только степь была полностью покорена верховая лошадь стала способом миграции за ее пределы. (This depiction of the animal husbandry society is not rational, fair, or factual, even applied to the limited space of the Europe, and totally absurd in retrospect of their spread through the rest of Eurasia down to the Pacific Ocean. The main impetus for both directions was trade: the nomads had mind-boggling excesses of produce, and needed markets to trade with. The annalistic records tend to emphasize the disasters brought over by the nomads to the settled population, but the same annalistic records note a matching number of instances when nomads saved the farming states from Rome to China. There is a sea of difference between having a superior military technical capability and being militaristic society. In the historical period, invariably the nomadic militancy was a defensive reaction caused by aggression of sedentary states, be it Romans, Ahaemenids, or Chinese. The depiction of the endemic violence and warfare serves to conform to the image of Indo-Europeans as nations-warriors)

Материальные остатки первой половины V тыс. до н.э. показывают, что на огромной территории к востоку от Дона, между Средней Волгой, Кавказом и Уралом, существовала единообразная культура. В местах, отстоящих друг от друга на тысячи километров, находят практически одинаковые украшения, инструменты и оружие, что говорит о беспрецедентно быстром обмене между племенными группами. Первые наезды в днепровские степи этих кочевых народов происходили еще до середины Vтыс. до н.э. Чуть позже конные воины курганной I культуры появились в самом сердце Европы.

Верховая езда изменила ход европейской предыс­тории. Вооруженный конный воин представлял смертельную угрозу для мирного и безоружного земледельца. С середины V тыс. до н.э. и на протяжении тысячелетий быстроногие лошади несли с собой смуты. Если мы взглянем на европейскую историю и вспомним кровавые набеги, которые устраивали скифы, сарматы, гунны, авары, римляне, славяне и викинги, не говоря уж об управлявших конными колесницами Кельтах и героях Гомера или о крестоносцах, то мы увидим, что быстроногие лошади способствовали тому, что все существование оказалось подчинено насилию. (If the reference to the Slavs is in respect to their invasion of Greece, they were an infantry force of the Türkic Avars, and clearly out of Kurgan Culture context. Crusaders also were a crowd of unprofessional infantry, with few mounted knights, no relation to the Kurgan people. Romans can't be accused of being Kurgan people. The rest can't be accused of routine massacres other then being the victims of routine massacres. The horse riding did change the course of history, in Europe and around the steppe belt, not by violence, but by spreading technologies, facilitation exchanges, bringing new concepts and so on. As to the negative application of the new technologies, they grew on the local soil, and ascribing them exclusively to the nomadic cattlemen is not accurate)

Культурные группы лесостепного региона бассейна Средней и Нижней Волги

Волжская культура V тыс. до н.э., которую в советской научной литературе именуют энеолитической (т. е. относящейся к “меднокаменному” веку или “хал-колиту”), была продуктом развития местной волжской неолитической культуры 7. Ее ареал охватывал южные области степных районов между Нижним Доном, Средней Волгой и Нижним Уралом, чьей есте­ственной границей были Кавказские горы, а на юге - Каспийское море. Неолитические и энеолитические культуры этого обширного пространства были открыты в течение последних 20 лет; за этот срок археологам удалось выделить несколько региональных групп и фаз развития. Так, энеолит разделен натри периода: ранний, средний (или развитый) и поздний.

Самарский период (ок. 5000 г. до н.э.)
(i.e. Samara Period of the Kurgan Culture, or Samara Form of the Kurgan Culture, or simply Samara Culture)

В лесостепной зоне Средней Волги ранняя энеолитическая культура носит название самарской, а в бассейне Нижней Волги - северокаспийской. Открытие и признание этой долгое время неизвестной культуры началось в 1973 г., когда на берегу реки Самары, одного из притоков Средней Волги (Куйбышевская область) (Modern Samara Province), был найден съезжевский могильник8. Он был частично разрушен; сохранилось шесть индивидуальных и одно тройное захоронение, все в ямах глубиной в 0,7-1 м, некоторые покрыты сверху каменной или низкой земляной насыпью. К числу примечательных находок следует отнести признаки того, что рядом с могилами совершались конские жертвоприношения: найдены костяные фигурки лошадей, двуглавых лошадей и двуглавых быков.

В центральной части могильника (на 40 см вглубь от поверхности) была обнаружена площадка для жертвоприношений с двумя лошадиными черепами, окруженными битыми горшками, бусинами из раковин, в том числе речных, и гарпунами; все предметы посыпаны охрой. Раскопки другой площадки для жертвоприношений этого же могильника дали большое количество костей ног лошадей и крупного рогатого скота. Под первой жертвенной (see cult and sacrifice above) площадкой располагались самые богатые могилы, некоторые из них —детские, щедро усыпанные охрой. Наиболее примечательна могила мальчика возрастом полтора—два года (№ 6), в которой был найден длинный кремневый кинжал (рис. 10-2. 1), две вырезанные из кабаньего клыка плоские статуэтки двуглавых быков (рис. 10-1, 2 и 4), три ложковидньгх предмета, заканчивающихся скульптурными изображениями утиных голов (ducks have a special place in the Türkic genesis myth), подвески и тонкие пластинки, ожерелье или пояс из бусин из раковин и клыков животных а также два больших полукруглых долота и тесла из отшлифованного камня. Подобный погребальный инвентарь говорит о том что это - могила отпрыска благородного может быть даже царского рода. Необычно что столь маленький ребенок снабжен кинжалом и статуэтками, однако в этом есть свой символический смысл. Судя по более поздним археологическим данным и сравнительным исследованиям индоевропейских мифологий кинжал и запряженные в повозку быки - атрибуты верховного небесного божества Вполне вероятно что принесение в жертву (see cult and sacrifice above) лошадей было связано со смертью царского сына лошадей было связано со смертью королевского сына.

Две статуэтки лошади (рис. 10-1. 1 и 3) были найдены в разрушенных могилах, так же как многие полукруглые долота и тесла из шлифованого камня, большие костяные копья, кинжалы, кремневые острия, наконечники стрел и скребки. Кинжалы изготовлялись из кремня и кости; порой они достигали 56 см в длину, что делало их чрезвычайно опасным оружием. Лезвия из кремня или кварцита вставлялись в костяную рукоятку, закреплявшуюся с боков (рис. 10-2. 3).

Горшки не клали в могилу, их, как правило, находят на площадках для жертвоприношений (The grave pots apparently were made of perishable materials:  tree bark, reeds, grass, wood. The ceramic pots used for funeral feast were left behind at the grave, to not bring back any bad spirits from the  funerals, this custom is still being followed. Additional pots are also left after the ritual wake feasts). В съезжевских горшках есть примесь толченых раковин, что является характерной чертой и более поздней керамики курганной культуры. В основном они имеют усеченную яйцевидную форму: сужающееся книзу плоское основание, утолщенный, завернутый наружу край. Их поверхность, целиком или только в верхней части, была декорирована горизонтальными или зигзагообразными линиями. Их накалывали, штамповали, в том числе гребенчатым орудием, а под ободком помещали ямочный или “пуговичный” узор (рис. 10-3). Похожая керамика была найдена в ряде недавно открытых поселений между Нижним Доном и Нижним Уралом ⁹.

356

О поселениях этой культуры почти ничего не известно. Все они невелики по размерам, их слой тонок. В нем обнаруживают только фрагменты сосудов, кремневые скребки, орудия из кварцита, полукруглые долота и тесла из отшлифованного камня. Поскольку ни съезжевский могильник, ни прочие стоянки с аналогичными материалами не имеют радиоуглеродных датировок, их хронология устанавливается на основе типологических исследований. К примеру, тонкие пластинки из кабаньего клыка характерны как для днепродонецкой, так и для самарской культуры. В первом случае они предшествуют среднестоговской II культуре, во втором - хвалынской культуре Судя по радиоуглеродным датировкам, хвалынская культура относится к первой половине V тыс до н.э. поэтому самарскую культуру следует отнести приблизительно к 5000 г или к началу V тыс до н.э.

Хвалынский период (первая половина V тыс. до н.э.)
(i.e. Khvalynsk Period of the Kurgan Culture, or Khvalynsk Form of the Kurgan Culture, or simply Khvalynsk Culture)

“Развитый энеолит” Волжского бассейна представлен хвалынским могильником на берегу Волги (Са­ратовская область), раскопанным И.Б.Васильевым и другими ¹⁰. Здесь на площади 30 х 26 м было найде­но 158 костяков, в основном захороненных поодиночке, однако в нескольких случаях водной могиле могло быть от двух до пяти скелетов. Покойников хоронили в ямах в скорченных позах, тела укладывали на спину согнутыми коленями вверх. Двенадцать захоронений были покрыты каменными насыпями. Как и в съезжевском могильнике, здесь были обнаружены площадки для жертвоприношений с останками жертвенных (see cult and sacrifice above) животных - лошадей, крупного рогатого скота и овец; кроме того, кости животных были найдены и в могилах, и зарытыми отдельно (кости ног лошади и теленка, черепа крупного рогатого скота и овечьи кости). В список могильного инвентаря входило около 40 металлических артефактов (колец и спиралевидных колец), большие подвески из кабаньих клыков, костяные и раковинные бусы и браслеты, топор с проухом, схематизированное скульптурное изображение конской головы, возможно, служившее навершием скипетра, обоюдоострые кремневые острия и кинжалы, каменные тесла и кос­тяные гарпуны. Очень похожий инвентарь был в могиле богача, случайно найденной в 1929 г. в Криволучье (Самарская область) Тело было уложено в скорченной позе и посыпано охрой, а рядом помещены порфировый топор с проухом, 6 прекрасно отделанных наконечников из кремня, кремневый кинжал, скребок, браслеты из отшлифованных камешков и костей бусы из оленьих зубов кольцевидные и цилиндрические бусины из раковин пектункулус.¹¹ (рис. 10-4). По всей видимости, этот человек занимал важное место в обществе. (The padding of ochre, or less frequent typologically synonymous chalk or charcoal is one of the markers of the Kurgan burial tradition, observable and used for typological definition not only for kurgan burials, but also in cases where kurgan mounds were washed away, blown off, plowed over, or were impossible to build. Some of the following descriptions skip over the typological kinship and omit mentioning of the grave padding, instead concentrating on the grave goods that serve for typological distinctions expected in the excavation reports. The kurgan burial ceremony associated with red ochre for padding or sprinkling, underlayment of the bottom of the tomb with grass, reed, or felt, and accompanying the deceased with horses and food for travel are the typological elements that unite temporal and spatial embodiments of the Kurgan Culture across Eurasian steppes in the European and Asian Pit Grave, Andronovo, Afanasiev, Timber Grave, Cimmerian, Scythian, Hunnic, Avar/Kangar/Bajanak, Bulgar, Oguz, and Kipchak Cultures)

На юге такого же рода находки и погребальные рталы обнаружены на Северном Кавказе в Нальчике (Кабардино-Балкария). Под низким курганом высотой всего в 0,67 м, диаметром 30 м по диагонали, находилась 121 могила. Тела в скорченных позах лежали группами по 5—8 человек; под ними земля была покрыта охрой, а сверху могилы были завалены камнями. Среди наиболее часто встречающегося могильного инвентаря - бусины из раковин пектункулус, камни, а также зубы оленя, волка, медведя, кабана и других животных, каменные и костяные браслеты, подвески из кабаньих клыков длинные кремневые кинжалы, наконечники стрел и двусторонне обработанные острия ¹².

Поразительное сходство погребальных инвентарей, найденных на расстоянии многих тысяч километров друг от друга, говорит о феноменальной подвижности населения и внутриплеменных связях, существовавших между Самарой и Кавказом. На западе стоянки с аналогичными материалами встречаются вплоть до Азовского моря, на востоке - до реки Урал. Характерные для хвалынской фазы типы инструментов, оружия, украшений и керамики были унаследованы от самарского периода. Хронология хвалынской фазы установлена приблизительно, по сходству ее материалов с находками из поселений среднестоговской II культуры бассейна Нижнего Днепра, чья датировка, судя поданным радиоуглеродного анализа и по их контактам с культурами караново и кукутени, восходит к середине V тыс. до н.э. Первые радиоуглеродные датировки хвалынских материалов (проведенные в лаборатории Уральского педагогического института) указывают на начало IV тыс. до н.э. После корректировки они должны попадать на период до середины V тыс. до н.э. ¹³

Раннеямный период (середина V тыс. до н.э.)
(i.e. Pit Grave Period of the Kurgan Culture, or Pit Grave  Form of the Kurgan Culture, or simply Pit Grave Culture)

“Поздний энеолит” на Нижней Волге представлен раннеямной культурой, характерной для ряда курганов и поселений. Во всех отношениях это - продолжение хвалынского периода. Раскопки поселений продемонстрировали те же керамические традиции, те же кремневые, кварцитовые и костяные индустрии, без каких-либо заметных изменений в искусстве или технологии. По-прежнему шло изготовление горшков яйцевидной формы с загнутым наружу краем (рис. 10-5), а среди каменных орудий преобладали тесла полукруглые долота и оружие - кремневые наконечники стрел, острия и кинжалы. Эта преемственность материальной культуры хорошо прослеживается благодаря раскопкам, проводившимся в тех местах, где ранее были расположены поселения хвалынской культуры - таково например поселение Алексеево неподалёку от Хвалынска, расположенное на террасе небольшой речушки притока Средней Волги ¹⁴.

До того, как были открыты самарские и хвалынские могильники волжской культуры, курганы раннеямной культуры - захоронения в ямах, поверх ко­торых насыпаны земляные курганы, - считались самыми древними. Вопрос об их происхождении был весьма туманным. Образцы курганов раннеямной культуры, такие как Бережновка I ¹⁵, Политотдельск ¹⁶ и Архара ¹⁷, были известны благодаря раскопкам 1950—1960-х гг. Низкие земляные насыпи над могильными ямами - наиболее характерная и широко рас­пространенная черта этой культуры. Во время хвалынского периода над захоронениями обычно возводили не земляную насыпь а каменный курган или же курган постепенно образовывался из-за того, что над могилой совершали жертвоггоиношения Не ис-ключено, что древнейшие земляные курганы появились на степных территориях еще во время хвалынского периода продолжая существовать параллельно с бескурганными захоронениями лесостепной зоны ¹⁸. Курганы характерны именно для степей.

К этому периоду относится Репин - поселение, расположенное между Нижним Доном и Нижним Уралом: оно стояло на берегу Дона и в 1950-х гг. было раскопано И.В.Синицыным ¹⁹. Здесь было обнаружено самое большое количество горшков и лошадиных костей, которые, как уже было сказано выше, составляли 80% от общего числа костей животных. С тех пор в данном районе стало известно еще 10 поселений с аналогичными материалами.
357 (та X. Коней Древней Е в ропы : :торжение с котоводов и и южнорусских с тепей и и ре ображение Европыы

356

Хронологически поздний энеолит (i.e. the Late Eneolithic period of the Early Pit Grave Culture of the Kuragan Culture) следует за хвалынским периодом (i.e. the period of the Khvalynsk Culture), который восходит к середине V тыс. до н.э. Это эпоха курганной I культуры, когда ее носители распространились по Восточной и Центральной Европе, дойдя до ареала культуры караново в Болгарии и в долине Дуная (рис. 10-6).

Поселения курганной I культуры в бассейне Нижнего Днепра: появление новых типов захоронений, керамики и оружия; главенствующее положение мужчин

Носители курганной культуры вошли в доисторическую Европу около середины Vтыс. до н.э., нахлынув в бассейн Нижнего Днепра и в Западное Причерноморье (рис. 10-6).

Приблизительно к 4500 г. до н.э. или несколько ранее поселение днепро-донецкой культуры Средний Стог I у днепровских порогов оказалось перекрыто новым культурным комплексом Средний Стог II, носители которого практиковали индивидуальные захоронения в шахтах или цистах, поверх которых сооружали насыпи. Тела в этих могилах были положены на спину в скорченной или вытянутой позе и, как правило, снабжены кремневыми кинжалами, наконечниками стрел и копий и характерными для курганной традиции кубками с заостренным основанием (рис. 10-7А, 10-7В). Вдобавок скелеты принадлежали к долихомезокранному типу более высокому и худощавому нежели их предшественники, носители днепро-донецкой культуры ²⁰, которые были коренастыми кроманьонцами (рис. 10-7С).

Керамика более ранней днепро-донецкой культуры имела растительные примеси, в то время как горшки новых обитателей этих мест имеют примесь толченых раковин, а также штампованный, ямочный или шнуровой узор с солярными мотивами. Столь резкие изменения не могли быть результатом местного развития.
358
359
360

361

Культурный комплекс Средний Стог II - результат распространения волжских скотоводов по бассейну Днепра, произошедшего в конце хвалынского периода. У них также существовал культ лошади (see cult and sacrifice above), а тип захоронений весьма близок тем, что были в средневолжской лесостепи. Так, в захоронениях из дереивского могильника на Нижнем Днепре есть останки принесенных в жертву (see cult and sacrifice above) лошадей и собак. Часто встречаются могилы, в которых похоронены, причем одновременно, мужчина и женщи­на - возможно, вдова - или мужчина с одним—двумя детьми. Однако по мере того, как носители курганной культуры продвигались вглубь Древней Европы, они неизбежно испытывали на себе влияние местных туземных культур. В междуречье Нижнего Днепра и Дона насчитывается сотня памятников, по большей части - это могильники, и их погребальный инвентарь во многом свидетельствует о таком влиянии. Здесь найдены медные и золотые предметы западного происхождения ²¹.

У мужчин рядом с рукой клали долото, скребки и часто довольно длинные (до 22 см) и заостренные кремневые кинжалы, которые также могли быть помещены в сооруженную сверху насыпь. В одной могиле встречается до 15 кинжалообразных лезвий. Помимо этого, предшествующий типичному индоевропейскому набор оружия включает двусторонне обработанные наконечники копий, треугольные кремневые наконечники стрел, топоры с заостренным обухом и кинжалы из кремня и шлифованного камня (Indo-European is kind of exaggeration. While the Kurgan weaponry is known, the Indo-European Urheimat and weaponry still await their hour). Этими видами оружия можно было пользо­ваться в конном бою; их можно обнаружить как в бронзовом, так и в раннем железном веке.

В необычайно богатых мужских захоронениях встречаются тысячи раковин пектункулус или других видов (первоначально они были прикреплены к давно распавшимся кожаным или тканым поясам); ожерелья из медных бусин и зубов животных; подвески из меди и раковин; спиралевидные наручные браслеты и кольца из меди; длинные медные булавки с тонкими спиралевидными головками и трубки. Насколько можно предположить, источником меди были месторождения в Ай-Бунаре (Центральная Болгария), а попадала она сюда благодаря бартерному обмену с кукутенской культурой. Однако ряд медных изделий - спиралевидные наручные браслеты, трубки и подвески в виде раковин - не имеют аналогов на Западе и возможно были произведены местными ремесленниками. (The belts are the hallmark of the Kurgan and all its embodiments' dress. The belts are noted as distinct feature in the burials, in the annalistic records, in the ethnological descriptions, in statuary starting from Cimmerian/Scythian times to the Late Kipchak times, and into the Modern Age. The Türkic kaftans and belts, together with their boots, were imitated, adopted, and absorbed, they became the textbook image of the Russian peasant down to the 20th c., they can be seen on Chinese and Middle Eastern depictions, and they still can be found in the most recent kurgan burials around Altai)

Мотыги из оленьего рога и зернотерки показывают, что в Среднем Стоге II велись какие-то земледельческие работы, хотя до сих пор тут не удалось идеи тифицировать ни одной зерновой культуры. Кроме того, в поселениях в немалых количествах обнаружены шилья, кайла, лощила и топоры-молоты из кости и оленьего рога. (The reason that no grains have thus far been found is that until recent, the Russian archeology used a shovel-height layering in excavations, primarily searching for datable ceramics, trinkets and precious metals, and largely ignoring biological remains that do not provide Caucasoid/Mongoloid discriminators. Thus, the bulk of the archeological monuments in the European Russia were, and still are, destroyed without extracting information needed for scientific studies. Sifting is still is not a requirement, it is up to the archeologist to use or not to use it. In the history of Russian archeology, the first, and maybe the last, excavated kurgan was restored to its original shape in 2005. Kurgans are not listed in the registry of the national or local treasures, they are just piles of mud with no owner. Of the thousands upon thousands of osteological remains uncovered in the European Russia, to date, as of 2011, only one genetical testing was performed, and it identified the mtDNA of a female with the Türkic population, see Sarmatian mtDNA)

В Дереивке в пределах поселения из трех домов археологи обнаружили кости 55 лошадей, что составляет 63% от общего числа останков всех домашни животных. Вполне надежным свидетельством того, что жители были знакомы с верховой ездой, можно считать наличие псалиев из оленьего рога и изображения конской упряжи на каменных скульптур (рис. 10-8). Радиоуглеродные датировки Дереивкис учетом корректировки указывают на вторую половину V тыс. до н.э. ( UCLA 1466: 4570-4150 гг. до н.э.: Киев 466: 4460-4000 гг. до н.э.; Киев 465: 4365- 3810 гг. до н.э.).

Первая волна курганной культуры в Восточной и Центральной Европе ( ок. 4400-4300 гг. до н.э.) и ее последствия

Появление могил военной элиты, обычай сати и культ лошади

После освоения днепровских порогов и земель Северного Приазовья носители курганной культуру направились в Центральную Европу (см. рис. 10) Об этом красноречиво свидетельствуют курганы (круглые насыпи, под которыми находят могилькшямы) Молдавии, Южной Румынии и Восточной Венгрии. Древнейшие из молдавских курганов совпадают по времени с кукутенской культурой А2-АЗ (ок. 4400—4300 гг. до н.э.). Однако, в отличие от современных им древнеевропейских могильников, в которых было приблизительно одинаковое количество мужских и женских могил, это - почти исключительно мужские захоронения (The comparison should also have been with the source locations in Sredny Stog II, otherwise the conclusions on raiding are not substantiated). Если в Древней Европе практиковались простые ямные захоронения, то гробницы курганной культуры покрывали каменной или земляной насыпью: их предназначали для воинской элиты, которая забирала с собой в могилу любимое боевое оружие - копье, лук и стрелы, кремневый кинжал или длинный нож.  (Рис. 10-7, 10-8, 10-9)

Раскопки захоронений сделали очевидными два аспекта индоевропейской (i.e. Kurgan) идеологии, чьи первые прошения в Восточной и Центральной Европе были зафиксированы в Молдавии (Суворово) и на Нижнем Дунае (Кэсимча). В обоих случаях можно видеть характерный для курганной культуры культ (see cult and sacrifice above) лошади как божественного животного и обычай сати - принесение в жертву жены или сожительницы (рис. 10-9) (The suttee custom is documented by Ibn Fadlan for the Vikings called Rus in the 10th c. AD, in China consequent to the Zhou conquest in 12th-3rd cc. BC, and in India at the time of the British colonization. India underwent numerous conquests by the Kurgan people, and a chain of Kurgan-derived dynasties. Archeologically, the suttee custom is traced from Danube to Central China, and from 5 тыс. до н.э. to 1st mill. AD).

Рис. 10-8 Псалии из оленьего рога, Дереивка, Нижний Днепр. Вторая половина V тыс. до н.э, Масштаб 1:3

362

В Суворово вождь погребен в глубокой прямоугольной яме, выстланной камнями, куда также были помещены скипетр с порфировым' навершием в виде конской головы - символ власти умершего - и ряд предметов, которые могли ему понадобиться в загробной жизни (рис. 10-9.2 и 3). Рядом с ним - останки женщины, возможно его вдовы, которая в момент погребения была предана смерти и положена возле своего господина. Остатки одежды, покрытой тонкими перламутровыми пластинами и ожерелье из раковин ясно указывают на ее относительно высокое положекие однако единственный предмет которым она наделена - кремневый скребок Эта двойная могила покрыта большим курганом, вокруг него из вертикально поставленных камней выложен круг диаметром в 13 м Обычай сати зафиксирован также в моголах среднестоговского II комплекса того же пероиода на Нижнем Днепре в Яме и Александрии В Casimcea (Румыния) головы 5 кремневымитпошмГЕ топопш 5Галечниками о^ и 3 ZS 1 СтЗ по A Casimcea chieftain in Romania was buried with a horse-head scepter of porphyry, his power symbol, along with five flint axe heads, fifteen arrow points and three daggers. Arrows must have been placed in a skin quiver. (The scepter could serve as a marker, allowing to trace and date Kurgan migrations. Independent invention of the scepter as a symbol of power is not likely)

Найденные в Суворово и Кэсимче скипетры с навершиями в виде конских голов имеют аналоги в Молдавии, Южной Румынии, Трансильвании, Болгарии и Македонии ²². Эти жезлы с резными изображениями конских голов очень похожи на те, что находят на Волге, в северокавказских степях и в Северо-Восточном Дагестане.

Важной частью индоевропейских религиозных ритуалов было жертвоприношение (see cult and sacrifice above) коня, особенно ритуальное для индуистских (ашвамедха), римских (October Equus) и Кельтских традиций. Археологические подтверждения такого рода жертвоприношений есть в Херсоне (Украина), где рядом с гробницей курганной культуры найдена яма, в которой лежал конский череп ²³. К северу от дельты Дуная, неподалеку от Одессы, в могильнике курганной культуры обнаружен ритуальный очаг, а в центральной могиле - парные черепа лошадей и быков ²⁴. В 1986 г. в яме тисапольгарской культуры (Северо-Восточная Венгрия) конца V тыс. до н.э. был найден отсеченный от туловища конский череп: это самое раннее свидетельство существования подобной практики в Центральной Европе ²⁵.

Сосуществование скотоводов курганной культуры и земледельцев кукутенской культуры

Кукутенская цивилизация выстояла перед первой волной носителей курганной культуры. Ее керамическая традиция продолжала существовать без особых изменений, хотя в поселениях кукутенской культуры присутствуют элементы курганной культуры (от 1% до 10% всей керамики кукутенской А и АВ культуры), что указывает на наличие какого-то сообщения между этими группами. (This confirms the argument against Kurgan militancy, a main point in the Prof. M.Gimbutas theory; quite the opposite, the Kurganians and Cucutenians enjoyed mutually beneficial symbiotic coexistence.)  Так появляются изделия с примесью толченых раковин (некоторые исследователи именуют это явление кукутенской С культурой), которые имеют практически те же формы, что и керамика среднестоговской II (курганной I ) культуры Нижнего Днепра. Петрографический анализ показал что все изделия кукутенской и курганной (среднестоговской II ) культуры имеют близкий минералогический состав Это говорит о том что они использовали схожие типы глины однако их технологии значительно отличались: керамика кукутенской культуры хорошо обожжена полностью окислена и лишена примесей; керамика курганной культуры слабо обожжена имеет примеси из толченых раковин, органических остатков и растений ²⁶.

Рис. 10-9 Скипетры с лошадиными головами из полудрагоценных камней (1,2) появляются в Восточной и Центральной Европе в богатых мужских захоронениях под курганами после середины 5 тыс. до н.э.
(1) Кэсимча, Добруджа, Восточная Румыния; длина 16 см;
(2) Суворово, Молдавия; длина 17 см;
(3) план суворовского кургана с двойным, мужским и женским захоронением (возможно, что здесь имел место обычай сати) и двумя дополнительными могилами того же времени. Диаметр кургана 13 м.

363

Ко времени кукутенской В культуры (начало IV тыс. до н.э.) местное население перебралось в те места, которые было легче оборонять в силу их естественного расположения. В нескольких случаях у поселения, по другую сторону от реки, был сооружен дополнительный защитный вал. Поселки и города продолжали увеличиваться в размерах: в Уманской области поселения кукутенской культуры, идентифицированные с помощью воздушной съемки и магнитометра, включают в себя города более 2 км в длину, организованные в виде десятка или более концентрических кругов, рассеченных радиальными улицами (рис. 3-63-3-65) 27. Плотность поселений кукутенской культуры показывает, что первая, сравнительно малочисленная волна курганной культуры не произвела ощутимых сдвигов; при этом не заметно, чтобы эти народы жившие бок о бок около 800 лет, как-то смешивались, по крайней мере до середины IV тыс. до н.э.

Вытеснение и смешение культур варна, караново, винча и лендель

Вторжение носителей курганной культуры оказалось катастрофой для цивилизации караново-гумельница. Небольшие земледельческие поселки и города представляли собой легкую добычу, а население культуры караново, скорей всего, бежало с Нижнего Дуная на запад.

Культурная группа салкуца из Юго-Западной Румынии нашла убежище в пещерах Трансильвании или на дунайских островах ²⁸.. Несколько слоев с материалами, очень близкими салкуце IV, свидетельствуют о том, что беженцы сохраняли свою культурную идентичность на протяжении еще 400—500 лет ²⁹ (This must be one of the conflict episodes that came to light, not for its demographic dimension. Transylvanian caves or on Danubian islands could not harbor any significant population, the sources and sides of the conflict are not known).

В первой половине IV тыс. до н.э. в Восточной Румынии и Болгарии на месте варнской культуры Причерноморья появился комплекс курганного типа, именуемый чернаводэ I м. В отличие от равнинных поселений культур караново-гумельница и варна, поселения культуры чернаводэ имели укрепления и располагались в стратегически важных точках, на высоких речных террасах; они обычно состояли из нескольких небольших наземных или полуподземных жилищ, а их общая территория в среднем составляла 100 на 200 м. Их жители занимались разведением скота (в том числе и лошадей), а также охотой, рыболовством и примитивным земледелием; их орудия из оленьего рога и кости идентичны тем, что археологи находят в степях к северу от Черного моря. Кроме того они изготовляли серую плохо обожженную керамику с примесью толченых раковин которая имеет безусловное родство с керамикой курганного типа Молдавии и Украины, на ней тот же характерный орнамент из отпечатков шнура, ногтей и раковин. Расписной керамики в этот период нет, хотя время от времени встречаются изделия узорного лощения без посторонних примесей с коричневым ангобом чье появление по-видимому объясняется влиянием туземного субстрата. Было найдено только несколько стилизованных статуэток, относящих- Only a few stylized figurines were recovered from Cernavoda I, and Old European symbolic designs had disappeared. No cereal grains were found, despite the presence of antler and bone hoes, grinding stones, and sickle blades. Horse bones were ubiquitous among the remnant heaps of domesticated animals. Tools were predominantly of bone but included maceheads and perforated hammer axes of antler and stone, flint scrapers and knives, a few copper awls and chisels. (These archeological results have parallels throughout the Kurgan expansions. The process came to us as series of exogamic marital unions, where Kurgan people, each tribe and subdivision separately, seeks and joins a permanent marital partner, we have examples from every place that had annalistic records. Among the known pairs are Hunnic-Tibetan, Hunnic-Mongolic, Hunnic-Tungusic, in the Caucasus it is a Koban Culture, in the Central Asia it is an As-Tokhar alliance; when in the 17th c. the Tele tribes found refuge in the Altai, they allied with local Altaian hunter-gatherers. In the area of Northern China, that process took place in 7th-4th cc. BC, in the Eastern Europe amalgamation between Proto-Slavs and Bulgarian Kurgans created a Slavo-Türkic language called Old Church Slavonic, the Danube Slavs amalgamated with Avars, and with Becenyo/Bajanaks to become Bosnians. The intra-tribal conflicts became more acute with Türkic participation, bringing about crises and dislocations, powerfully described in the Slavic annals)

Вызванный наступлением курганной культуры распад культур варна, караново и винча отозвался по всей Югославии, Венгрии, Чехословакии, и даже в таких западных областях, как Верхний Дунай, Верхняя Эльба и Верхний Одер, спровоцировав целую серию перемещений. Культурные границы перестали существовать по мере того, как носители культуры винча перебрались в Западную Венгрию (став комплексом балатон), Хорватию, Боснию и Словению (превратившись в культурную группу лазинья) ³¹. Носители культуры лендель мигрировали в западноми северном направлении по Верхнему Дунаю в Германию и Польшу. Поселения, скорей всего принадлежавшие беженцам культуры винча, обнаружены там, где люди не селились со времен палеолита, в Восточных Альпах, в центральной части Словении и на хорватском карсте. В этих холмистых местностях поселения располагались на самых высоких точках, к тому же окруженных скалами или опоясанных рекой, что говорит о крайней потребности в обороне. В некоторых из них имеются следы прямоугольных построек из деревянных столбов с толстыми глинобитными стенами, что можно истолковать как частичное сохранение архитектурных традиций культуры винча Тогда же происходит заселение пещер Это, как и переход на ранее необитаемые земли, свидетельство того что перемещение носителей винча в северо-западном и западном направлении было вынужденным,

Мы не располагаем радиоуглеродными датировками комплекса балатон-лазинья I. Его хронология установлена путем анализа типологических связей с поздневинчевскими материалами Югославии. Следующая фаза, названная балатон-лазинья II - III, имеет две датировки С-14, которые, после калибрирования, попадают в промежуток 3 900—3 400 гг. до н.э, что позволяет отнести комплекс балатон-лазинья 1 к периоду до 4 000 г. до н.э. К концу V тыс. до н.э. традиции культуры винча, ее святилища, статуэтки и изумительная керамика бесследно исчезают. В самой Винче к 4 300 г. до н.э. жизнь замирает.

Тисапольгарский комплекс - ответвление поздней культуры тиса в Северо-Восточной Венгрии, Восточной Словакии и Западной Трансильвании. Его поселения продолжали существовать вплоть до середины IV тыс. до н.э., а значит, его носители выжили и устояли перед курганной культурой. Однако и здесь общество претерпевало заметные изменения, в которых могло сказаться влияние курганной культуры. В отличие от культур тиса и лендель, от которых в основном остались поселки, местонахождения тисапольгарской культуры (известно около 100) - могильники что указывает на малый раз мер сообществ насчитывавших по 30-40 человек. Иначе говоря, здесь не было нормального прироста населения характерного для культур лендель, винча, караново и других до прихода первой волны курганной культуры. Кроме того существенно повысилась общественная роль мужчин - ряд мужских захоронений отличает необычайно тщательное устройство и такие символические знаки высокого положения как наличие булавы. Скелеты этих мужчин выдают их принадлежность к протоевропейскому типу, тогда как большая часть населения относилась к средиземноморскому. В могильнике Башатанья из 75 могил (две фазы развития) 33 булавы встречаются лишь в небольшой группе мужских захоронений, в то время как преобладающее большинство могил обнаруживает обычные черты Древней Европы. ³⁴ (Is the Old European a Cro-Magnon or in Russian terminology Proto-European, or somethinf else?) В гористой Восточной Словакии тисапольгарский комплекс продолжал существовать в середине IV тыс. до н.э. Несколько могильников лажнянской группы у подножья Карпат были последними его осколками; во второй полови­не IV тыс. до н.э. он был поглощен курганизированной баденской культурой ³⁵.

Приблизительно в 4400-4300 гг. до н.э. культура лендель исчезает из северных окрестностей Будапешта и из Западной Словакии для того, чтобы затем появиться в Баварии, Центральной Германии и Западной Польше, где в поселениях и захоронениях начинают фигурировать характерные биконические сосуды на ножке и с “бородавками” ³⁶.

Появление элементов курганной культуры в среде культуры линейно-ленточной керамики (LBK)

Угасание культур варна, караново, винча и лендельна основной территории их распространения и перемещение больших пластов населения к северу и северо-западу являются косвенными указаниями на то, что здесь произошла катастрофа невиданного масштаба, которую невозможно объяснить одними климатическими изменениями, истощением земель или эпидемиям и (нет никаких свидетельств, что они имели место во второй половине V тыс. до н.э.). Напротив, есть прямые подтверждения набегов конных воинов : об этом говорят не только индивидуальные мужские захоронения под земляными насыпями, но наличие целого комплекса признаков курганной культуры - поселения на возвышенностях, лошади, превалирование скотоводства, следы насилия и патриархальной системы, символика солнечного культа. Все эти элементы теснейшим образом переплелись в общественном, хозяйственном и религиозном устройстве курганной культуры. (As was suggested elsewhere, though the changes are significant, the reasons for them appear to be entirely different. The general absence of traces of violence suggest that amalgamation with Kurgans, or cultural influence of Kurgans, which enabled the population to be more mobile and active in locating and occupying better environmental niches, and made conflicts more acute. A good example of the process is described by Julius Caesar, when one of the kindred Germanic tribes undertook a move under a pressure by another Germanic tribe)

Возникновение в Венгрии, Австрии, Западной Словакии, Моравии, Богемии и Баварии ³⁷, на крутых берегах Среднего и Верхнего Дуная целой цепи городищ - для доисторической Европы феномен, действительно, новый. Древнейшие из них хронологически совпадают с поздними материалами культур лендель и рессен или же непосредственно за ними следуют. Согласно радиоуглеродным датировкам, они “сходят к 4 400-3 900 гг. до н.э. ³⁸

Появляются жилища-землянки, резко отличающиеся от крепких наземных построек, характерных для культур лендель и линейно-ленточной керамики. В них археологи находят керамику с солярными мотивами, как правило, выполненными техникой удара с отттяжкой (“надавить и процарапать”, по-немецки Furchenstich) вдоль углублений, или с резными узорами в виде “селедочных скелетов” и насечек. Распространенными видами орнамента также являются треугольники вершинами вниз и параллельные линии, а также ряды точек над и под “плечиками” сосуда. В районе Верхнего Дуная/Верхнего Рейна, в Вюртемберге и Баварии, такая керамика является отличительным признаком культуры рессен, которую относят к числу “смешанных” или считают культурой линейно-ленточной керамики “с примесью восточных черт” ³⁹. Это ее видоизмененная разновидность, а не просто дальнейшее развитие стадии накольчатой керамики культуры линейно-ленточной керамики. Керамика с солярными мотивами есть в жилых землянках классического периода культуры рессен и в ее разновидности ваувиль (обнаруженной в Ваувилермоосе Люцерн Швейцария) В Баварии классическим примером укрепленного городища с углубленными в землю жилищами является Гольдберг (Нердлинген-Рис) где в конце 1920-х гг проводил систематические раскопки Г. Берсу ⁴⁰ Размеры землянок варьировали от 4,2 на 3,2 м до 5,2 на 4,9 м.

Сочетание керамики с солярным орнаментом и жилищ-землянок известно также у Среднего Неккара в районе Штутгарта, Пфуллингена и Тюбингена, к северу от Швабского Альба, а также более чем в 20 поселениях группы айхбюль-швибердинген к северу от Швейцарии. Почти идентичные материалы обнаружены в Бишхейме в Рейнланд-Пфальце на Нижнем Майне и в Бишоффинген-Лейзельхейме на Верхнем Рейне ⁴¹. К югу, в Швейцарии, керамика рессен найдена в поселениях на торфяниках и в захоро­нениях в Ваувиле, Сен-Леонаре в Валэ, Краванше у Бельфора и Гонвилларе в Восточной Франции ⁴². На севере поселения культуры рессен есть на аллювиальных дюнах восточного берега Эльбы, вокруг которых расстилаются прекрасные пастбища. Малоплодород­ные почвы этого региона неолитическими земледельцами не возделывались.

К востоку от Магдебурга были проведены систе­матические раскопки городища Валиц ⁴³. Это поселение площадью в 2 га было окружено рвом и состояло из 5 крупных домов и 10 поменьше. Основной зерновой культурой здесь была мягкая пшеница, а среди домашних животных преобладал крупный рогатый скот. Кремневая индустрия имеет много сходства с фазой резной керамики культуры линейно-ленточной керамики, однако гончарные изделия украшены характерными для классического периода культуры рессен солярными мотивами. Согласно радиоуглеродным датировкам, Валиц следует отнести к последним столетиям V тыс. до н.э. (5300 ± 200 до н.в.; т. е. с корректировкой - 4380-3950 гг. до н.э.).

Наиболее любопытны городища фазы зальцмюнде (период до середины IV тыс. до н.э.). Название ей дало городище, стоявшее на берегу реки Заале неподалеку от города Галле. Другие городища (к примеру, Каленберг у Квенштедта, Гольдберг у Мецлиха и Обервершен) расположены на самых высоких точках данной местности; с двух или трех сторон они были защищены рекой и очень крутыми, скалистыми от­рогами 44. Городище Зальцмюнде состояло из 5 не­больших прямоугольных построек-мазанок (по три вертикальных бревна в каждой стене). В середине одного из домов площадью 3—5 на 6—7 м находился прямоугольный очаг.

Помимо укреплений на холмах, показателем культурных изменений в бассейне Эльбы-Заале яв­ляются погребения курганного типа первой полови­ны IV тыс. до н.э. Появившиеся в бальбергской культурной группе бассейна Верхней Эльбы одиночные захоронения в обложенных камнем ямах, которые сверху покрывали каменной плитой и круглой земляной насыпью, резко отличались от местной традиции коллективных захоронений ⁴⁵ (рис. 10-10). В районе Эльбы-Заале было раскопано около 20 земляных курганов; под каждым из них было одно центральное захоронение в могильной яме, над которой из камней или каменных плит был сооружен “домик мертвых”. Радиоуглеродные датировки бальбергских и следующих за ними зальцмюндских захоронений указывают на первую половину IV тыс. до н.э. (ок, 3 900-3 400 гг. до н.э.).
365

В этот период появляются первые признаки насильственной смерти людей от копий или топоров, ставшей повседневной реальностью последующих тысячелетий. В уже упомянутом городище Гольдберг найдены останки четырех человек с незалечимыми ранами на черепе, нанесенными острием копья. В Тальхейме, к востоку от реки Неккар (Юго-Западная Германия), на месте поселения культуры линейно-ленточной керамики найдены останки 34 убитых - мужчин, женщин и детей; их тела были свалены в яму (среди мусора было несколько черепков, относящихся к позднему периоду линейно-ленточной керамики: более ни одной находки, непосредственно связанной со скелетами). По крайней мере 18 черепов проломлены сзади или сверху yдарами каменных топоров или кремневых наконечников, эти люди были убиты сзади может быть когда они пытались бежать. Скелеты свалены в яму, поперечное сечение которой 1,5 на 3,1 м глубина 1,5 метра без какого-либо порядка и последовательности, женщины впереметпку с мужчинами и детьми ⁴⁶ Поскольку убитые были похоронены в культурном слое линейно-ленточной керамики, относящемся, согласно радиоуглеродным датировкам, к началу V тыс. до н.э., то можно предположить, что эта резня произошла позднее, вероятно, в период культуры рессен.

Появление в середине IV тыс. до н.э. в Восточной Ирландии и Центральной Англии одиночных мужских захоронений под круглыми курганами так­же резко расходится с местной традицией общинных погребений. Это - знак того, что первые носители курганной культуры, скорей всего, выходцы из Рейнского бассейна, уже пересекли Ла-Манш или Северное море (см. в главе VI описание захоронений культуры линкардстаун в Восточной Ирландии и родственных им одиночных захоронений под круглыми курганами в Дербишире, Дорсете и некоторых других частях Англии). Одновременно появляются признаки военных действий и насилия.

Вполне очевидно, что вскоре после первой волны курганной культуры часть Центральной Европы оказалась в разной степени “курганизирована”. Древнеевропейская цивилизация была земледельческой, матрицентричной и матрилинейной, поэтому произошедший около 4000 г. до н.э. переход к смешанному земледельческо-скотоводческому хозяйствуй патриархальной классовой структуре общества был, по моему мнению, результатом успешной индоевроопизации. Разведение скота начинает превалировать над возделыванием земли. Это изменение общественного устройства, религии и системы хозяйства было вызвано не последовательной эволюцией туземного населения, но столкновением и постепенным срастанием двух разных сообществ и идеологий (Fortunately for us, we can trace these Kurgan people by the emergence of their genetical markers from the center of Asia to N.Pontic, and to Europe, with their Kurganization and Turkification of Europe. The Turkification of Europe initiated eastward migration of somewhat Kurganized Europeans all the way to India).

366

Первая волна курганной культуры не могла изменить образ жизни всей Центральной Европы, но большая часть Дунайского бассейна попала под шеть возведенных на возвышенностях укрепленных городищ. На постепенное вытеснение древнеевропейских традиций должно было уйти время жизни многих поколений. Судя по всему, местное населе­ние либо продолжало жить бок-о-бок с пришельцами, с ними не смешиваясь, либо было покорено и оказалось во власти немногочисленных воинов курганной культуры.

Многие древнеевропейские культурные группы - щутени, культура воронковидных кубков и западное ответвление культуры линейно-ленточной керамики - продолжали существовать в первой половине IV тыс. до н.э. и далее. Новый всплеск “курганизации” произошел во второй половине IV тыс. до н.э., о чем речь в следующем разделе.

Вторая волна курганной культуры ( ок. 3 500 г. до н.э. и преображение Центральной Европы во второй половине IV тыс. до н.э.

Не поздней середины IV тыс. до н.э. племенные вожди курганной культуры повели своих людей из Северопонтийского региона на земли кукутенской культуры. Там они столкнулись с цветущей цивилизацией, пережившей первое вторжение. На сей раз она не выдержала и была трансформирована, частично слившись с курганной культурой. Эту перемену никак не отнести за счет естественной эволюции местного населения, поскольку дальнейшее развитие туземной культуры - лишь бледная копия ее прежнего великолепия.

Властителей этих мест легко распознать по царским гробницам и погребениям знати - это “домик мертвых” с каменным куполом, покрытый курганом и окруженный каменными кольцами (рис. 10-11, 10-12). К 3 500 г. до н.э. культура областей, лежащих к северу и к югу от Карпатских гор, изменилась до неузнаваемости. К концу IV тыс. до н.э. в ряде территорий Центральной Европы процесс перехода от матриальной к патриархальной системе был уже завершен, и из сочетания элементов древнеевропейской и курганной культур возникли новые группы (рис. 10-13) (Though far-fetched because of the intervening 2 millennia, but this M.Gimbutas' scenario fits well into the origin of more militaristic societies like Latins and Macedonians, who had horses in their arsenal, and with small forces accomplished great deeds).

367
368

369

Этот переходный период совпал с изменениями в металлургических технологиях и началом бронзового века в Припонтийском регионе. Новая металлургия пришла на смену медному производству древнеевропейского медного века и была основана на сплаве меди и мышьяка, меди и олова, меди и мышьяковистого олова (бронза As, Sn и Аs-Sn) ⁴⁷. Проведенные опыты показали, что мышьяковистая бронза была достаточно твердым и прочным материалом, однако - в качестве побочного эффекта - работа с ней должна была медленно, но верно отравлять кузнецов. Появившийся к северу и к западу от Черного моря комплекс орудий и оружия - кинжалы, ножи, алебарды, резцы плоские топоры и топоры с проухом - не имеет большого сходства с местным древнеевропейским инструментарием. Скорей, эти бронзовые артефакты своими формами напоминают те что встречаются на Северном Кавказе в Закавказье и на Ближнем Востоке. (The continued connections of the Kurgans expanding south from N.Pontic through the Caucasus with the kins in their original lands should be expected, and technical feedback from the Caucasus, Transcaucasia, and the Near East confirms the genetical tracing)

Характер гробниц второй волны курганной культуры выдает ее северопонтийское происхождение. Ниже мы проведем краткий обзор ее основных памятников в Северном Причерноморье.

Источник: северопонтийская майкопская культура

Отличительная черта северопонтийской культуры - городища и сотни курганных захоронений с каменными или деревянными “домиками мертвых”.

Царские гробницы выполнены в общем монументальном стиле: могильный холм окружен ортостатами (upright stone or slab) и стелами, затем каменным кольцом; под холмом и внутри него расположена облицованная камнем или деревом могильная яма (“домик мертвых”), сверху закрытая каменными плитами, над которыми вы­строен каменный купол. Захоронения знатных мужчин снабжены моделями повозок и кинжалами из твердого металла. (This model found the widest distribution, and is clearly directly ancestral to the Kipchak kurgan burials described by S.A.Pletneva Kipchaks) К числу архитектурных нововведений следует отнести большие апсидные дома, которые возводили только на вершинах холмов.

Городища с их гигантскими укреплениями и впечатляющими могильными холмами, под которыми были отлично сложенные усыпальницы из каменных плит, предполагают существование иерархического общества, образованного из отдельных племен и управляемого несколькими родами. Значительное единообразие обнаруженных к северу и северо-западу от Черного моря укреплений, погребальных обрядов, керамических, каменных и металлических артефактов говорит о том, что унификация этого региона происходила за счет не только торговых контактов, но и политической силы. На данном этапе развития северопонтийская культура пошла по несколько иному пути, нежели родственная ей курганная культура Волги. Проявившиеся к западу от Черного моря черты курганной культуры  очевидным образом связаны с северопонтийскими, а не с волжскими степями; их аналоги искать в Закавказье, в долине Куры и Аракса. (Apparently, nothing can be said about the Kurgan developments east of Volga)

Майкопская царская гробница в бассейне реки Кубань (Северо-Западный Кавказ) известна с конца XIX в. и является богатейшим и наиболее часто упоминаемым памятником данной культуры. Хотя она датируется началом III тыс. до н.э., ее название дало имя всей северопонтийской культуре, чьи истоки следует отнести приблизительно к 3500 г. до н.э.

На Нижнем Днепре ранний период майкопской культуры лучше всего представлен нижними слоями городища Михайловка, опоясанного несколькими стенами из известняковых валунов: нет сомнения, что оно играло роль стратегического центра ⁴⁸. Материалы Михайловки I обнаруживают близкое сходство с находками, сделанными в крымских и северокавказских каменных цистах и усатовских курганах в окрестностях Одессы. Эта фаза приходится на вторую половину IV тыс. до н.э., а ее хронология основана на полученных в Михайловке радиоуглеродных данных (Табл. 25). В городище Михайловка I было две мазанки с апсидными торцами, одна 5 на 16,5 м, другая частично углубленная в землю - 5,7 на 12 м. Посередине каждой постройки располагался круглый каменный, обмазанный глиной очаг. В рабочей части северной апсиды были найдены кремневые наконечники стрел острия и скребки а также костяные шилья и керамика.

Среди наскальных рисунков в Каменной Могиле неподалеку от Мелитополя (север Приазовья) есть силуэтные изображения людей, коней, впряженных в телегу волов 49 (рис. 10-14.2). Большерогие быки, тянущие за собой плуг, также фигурируют на настенных изображениях каменной цисты в Цюшене (Центральная Германия) 50 и на скалах Валкамоники (Северная Италия) ⁵¹ (рис. 10-14.1; 10-14.3 и 4). Это - очевидные свидетельства существования плужного земледелия и использования быков как для перевозок, так и для пахоты. После 3 500 г. до н.э. парные упряжи быков, вместе с большим количеством других элементов курганной культуры, начинают встречаться в Центральной Европе в мужских могилах баденской культуры и культуры шаровидных амфор (см. следующий раздел). (It appears that typical attributes of the sedentary agricultural populations are ascribed to Kurgan people, who do not engage in agriculture because their economy is horse husbandry. A symbiotic co-existence can produce sedentary attributes complemented by animal husbandry attributes like kurgan burials. The oxen and plow mast be attributed to the Old Europe, unless there is an alternate agricultural candidate not mentioned by Prof. Marija Gimbutas. Like in potato salad: you see the potatoes, but it is the eggs that make it a salad)

370

Для керамики Михайловки I характерны шаровидные амфоры с закругленными или плоскими основаниями и цилиндрическими горлышками, украшенные шнуровидными оттисками; встречаются также полукруглые супницы. Среди орнаментов есть гребенчатый, накольчатый, ямочный, с “бусинами” вокруг края, горловины и плечиков; жаровни на четырех ножках украшали солярные мотивы (рис. 10- 15). Обычные горшки были грубой лепки и не имели крашений, зато для высококачественной керамики характерны примесь толченых раковин или известняка и песка, коричневый или черноватый цвет и глазурное или гладкое лощение. Такая керамика встречается в понтийских курганах которые сосредоточены к югу от реки Кубань на Западном Кавказе где археологи насчитали около 1500 построек-“домиков” из каменных плит ⁵². Эти в значительной степени единообразные погребения есть и в Крыму ⁵³ на Нижнем Дону, Нижнем Днепре, Ингуле, и в Ингулецких долинах ⁵⁴. Везде каменные цисты окружены ортостатами, а по внешней стороне - каменным кольцом. На стенах цист бывают вырезаны изображениями мужчин и мужских особей животных, или красной охрой нарисованы узоры из зигзагов, крестов и солярных дизайнов. ⁵⁵

Царские захоронения и сокровищницы позднемайкопских поселений в бассейне реки Кубань (Северо-Западный Кавказ) говорят о баснословном богатстве племенных вождей и об их контактах с Месопотамией, восходящих к началу III тыс. до н.э. Наибольшей роскошью отличаются гробницы Майкопа и станицы Царской (теперь Новосвободной), которые были раскопаны Н.И.Веселовским в конце 19-го в.  Эти примечательные курганы и их сокровища помогают пролить свет на общественное устройство, систему правления, религию и искусство данного периода. Майкопский курган, как и аналогичные ему курганы Северного Кавказа ⁵⁷ и Южного Каспия ⁵⁸ говорят о военных кампаниях и набегах к югу от Кавказских гор и Каспийского моря. (Where Prof. Marija Gimbutas speculates about campaigns and raids, alleles indicate a migration route. 1000 years later the nomadic horse mounted tribe of Guti capture Babylon for a century, ca. 2100-2000 BC. In the nomadic name Guti is easy to recognize the name of nomadic Guzes, or generic “Tribe” in Türkic. The Sumerian/Babylonian/Akkadian records also mention other horse nomadic tribes, who may be connected with the southwestern circum-Mediterranean Kurgan expansion route)

371

Слияние традиций курганной и кукутенской культур: комплекс Усатово к северо-западу от Черного моря

Курганы в этих местах обычно тянутся вдоль рек по высокому гребню возвышенностей. Самые примечательные - усатовский комплекс вблизи Одессы ⁵⁹ и Тудорово в Молдавии ⁶⁰. В одном кургане усатовской культуры обнаружены циста из одинаковых ортостатов, входной коридор, а над центральным захоронением - куполообразная: насыпь; рядом с ним полукругом стояли стелы с резьбой и рельефами, имелось внешнее и внутреннее каменное кольцо. Самые богатые гробницы принадлежали предводителю племени и его спутнице (обычай сати) меж тем как остальные взрослые и детские захоронения заметно скромнее Рядом с усатовским поселением и курганами расположен грунтовый могильник того же времени принадлежавший местным носителям кукутенской культуры, он состоит из обычных расположенных рядами и ничем не отмеченных ямных захоронений

У носителей кукутенской и курганной культур различались не только погребальные обычаи, но и поселения. Жилища кукутенской культуры стояли на просторных речных террасах, а полуземлянки курганной - на отрогах, дюнах и обрывистых возвышенностях вдоль рек. Так, в Городище на берегу реки Тетерев (Западная Украина) дома были небольшие - около 5 м в длину, - с круглыми очагами посерединее ⁶¹ близкие аналоги им можно видеть в бассейне Нижнего Днепра.

Датировки усатовского комплекса, полученные в результате радиоуглеродного анализа древесного угля и останков животных из Усатово и Маяков, представлены в Табл. 26. С определенной корректировкой, они относятся к 34 - 29 вв. до н.э.

Культуры курганного типа Центральной и Воаочной Европы : культурные группы баден - вучедол и эзерская

Второй наплыв курганной культуры шел в южном направлении, от северопонтийских областей к Нижнему Дунаю и далее. Радиоуглеродные датировки второй фазы холма с городищем в Чернаводэ (До-бруджа) дают приблизительно 3 400-3 200 гг. до н.э. ⁶² К этому времени вдоль Дуная, в долине реки Марицы (Болгария) и к северу от Эгейского моря уже возникла сеть акрополей, признак распространения сильной власти. Преобразование теллей в укрепленные городища лучше всего можно проследить на примере недавно раскопанных поселений Эзеро (Центральная Болгария) ⁶³ и Ситагрой в долине Драмы (греческая Македония) ⁶⁴. Их радиоуглеродные датировки приведены в Табл. 27 и 28.

Многие карановские телли в долинах Нижнего Дуная, Марицы и Македонии свидетельствуют о том, что жившее здесь туземное население было потревожено, поскольку поверх них были выстроены крепостные укрепления (это относится к поселениям Эзеро, Ситагрой IV, Караново VII, Нова-Загора, Веселиново и Биково). В других местах правящий класс избирал для своих резиденций крутые берега рек и труднодоступные возвышенности.

Культурный сдвиг такого рода заметен не только в бассейне Дуная, но и в западных областях, вплоть до альпийских долин Италии и Швейцарии и бассейна реки По (культурная группа ремеделло), где на крутых возвышенностях также встречаются городища (к примеру, Колумаре к северу от Вероны) ⁶⁵. Это изменение общественной структуры сопровождалось изменением религии. В альпийских долинах начало эры новых религиозных идей ознаменовано стелами с вырезанными на них символами, чуждыми туземным культурам кортайллод и лагоцца. К ним мы еще вернемся в конце главы.

Слияние древнеевропейской и курганной культур

Насколько можно судить, на протяжении IV тыс. до н.э. новый режим успешно покончил с остатками прежней организации общества или в корне их изменил. Вся власть и культурное бытие были сконцентрированы в городищах, в то время как окрестные земли давали пропитание скотоводам или - в зависимости от природных условий и количества остатков туземного населения - земледельцам. Поселения отличались малыми размерами, дома были полуземлянками. Эта система хозяйства очевидным образом представляла результат смешения традиций древнеевропейской и курганной культур. В ряде мест, к примеру, в Центральной Болгарии, по-прежнему продолжали выращивать эммер, ячмень, вику и горох, возможно это следует отнести за счет деятельности остатков местного населения. На других территориях возобладали сезонные стоянки скотоводов.

Новая металлургия, изначально связанная с околопонтийским регионом, теперь стала общим достоянием всей Восточной и Центральной Европы, причем на первом месте стояло производство кинжалов, проушных топоров, плоских топоров из мышьяковистой бронзы; в городищах были обнаружены мастерские для работ по металлу (включавшие двустворча­тые литейные формы) ⁶⁶. Однако в керамических изделиях по-прежнему ощущались древнеевропейские традиции: судя по всему, антропоморфные, зооморфные и орнитоморфные сосуды прекрасной работы были изготовлены уцелевшими древнеевропейскими мастерами. Эти великолепные артефакты обычно находят в городищах и в богатых гробницах под большими курганами (ср. сосуды из Тарнавы, рис. 10-11) хотя в обычных поселениях и могилах их уже не бывает. Эта ситуация, по всей видимости, похожа на положение вещей в микенской Греции, когда уцелевшие минойские мастера продолжали изготавливать из глины, золота и камня истинные шедевры для своих новых властителей. Древнеевропейская символика практически исчезла с самых ходовых артефактов, а ее место занял вездесущий солярный орнамент. (Comparison with Mycenae is good, but not on the right scale. Going backwards, the best comparison is with USA and Russia, where the common technology and artifacts cover a width of a continent; the next compatible in area and commonality of culture is Ottoman Turkey, then Chingiz-Khan's Mongolia, then Turkic Kaganate, then Hunnic Empires, and then Ahaemenid  Empire. Between the time of Ahaemenids and European Kurgans no written history exists, we can only compare the spread of common archeology, and it is hard to miss the parallels between the Kurgan Europe, Kurgan Mongolia, Kurgan  Turkic Kaganate, and Kurgan  Hunnic Empires. The ethereal “solar ornament” is not even a miniscule detail in the globality of cultural attributes)

К концу IV тыс. до н.э. остались лишь изолированные островки древнеевропейских традиций. Таков комплекс коцофени дунайской долины Ожении, Западной Мунтении, Южного Баната и Трансильвании ⁶⁷ (Табл. 29). Носители этой культуры были оседлыми земледельцами, которые жили в крепких домах, использовали медные орудия и по-прежнему производили красную керамику с узорным лощением и белой росписью. Большое количество сосудов форме птиц говорит о том, что здесь продолжали поклоняться Богине-птице.
372

Культура баден-вучедол Среднедунайского бассейна

Бассейн Среднего Дуная - одно из наиболее тщательно изученных мест, и сотни здешних поселений (особенно те, что расположены в Венгрии и Западной Словакии) позволяют подробно проследить культурное развитие доисторической Европы в этот решающий для нее период. Хотя баденскую культуру (также именуемую культурой баден-пецель или культурой керамики с радиальным орнаментом) чаете рассматривают как самостоятельное явление, на самом деле она - не более чем западное ответвление более обширного культурного комплекса, существовавшего между Западной Анатолией и Польшей.

Баденский комплекс, в котором смешались местные и иноэтнические элементы, охватывал бассейн Среднего Дуная, причем его северная граница проходила по Богемии и Южной Польше. На юге он достигал долин Моравы и Вардара в Югославии, Боснии и даже Албании 68. Его радиоуглеродные датировки приходятся на 34 - 29 вв. до н.э. (Табл. 30).

Давшее название всему комплексу поселение Баден-Кёнигсхёле в окрестностях Вены было раскопано более 60 лет назад ⁶⁹. Согласно имеющимся теперь радиоуглеродным датировкам, мы знаем, что баденская культура просуществовала около 500 лет. В рамках этого периода принято различать три фазы: раннюю (болерац), среднюю (классическая баденская) и позднюю (бошака). В общей сложности (включая наземные находки) зафиксировано около тысячи баденских поселений. ⁷⁰

Городища с апсидными постройками

Городища Вучедол и Сарваш в Северо-Западной Югославии ⁷¹ (рис. 10-17), Нитрянски Градок окрестностях Нитры и Левоча в Западной Словакии, ⁷¹ ряд укрепленных пунктов в Австрии в окрестностях Вены и Мелька, а также некоторые поселения в Южной Польше, по-видимому, служили резиденциями вождей. Все они имеют большое сходство с такими труднодоступными и сильно укрепленными городищами, как Михайловка на Нижнем Днепре и Ливенцовка в Ростове-на-Дону.

В Вучедоле на вершине холма стояло два апсидных дома классической фазы баденской культуры. Считается, что в одном жил вождь, а во втором были кухня и кладовая. Они были выстроены из вертикальных столбов с глиняной обмазкой, полы были глинобитными, внутренние стены делили пространство на несколько комнат, в каждой из которых имелся прямоугольный очаг. Апсидные дома встречаются также в Болгарии (Караново VII и Нова-Загора), в Македонии, Северо-Восточной (Ситагрой V : рис. 10- 18), Центральной и Южной Греции (Лерна IV, Фивы, Асине), а также в Турции (Троя Ib и Караташ в Лиции). Баден-Езеро апсидные дома находились только в самых главных городищах. Более того, апсидные дома в Палестине 34 - 33 вв. до н.э. (в Мегиддо, Мэзере, Иерихоне VII - VI, Бет-Шане XVI, Рош-Ханнигре II Хирбет-Керахе I Тель-Ярмуте B, II, и Библосе III) появились вместе с некоторыми друтми элементами чуждой культуры (серой керамикой, гончарными кругами, и медными орудиями), ⁷³ не исключено что это было одно из последствий второй волны курганной культуры, которая не остановилась у Дарданел, но также докатилась до Восточного Средиземноморья (Prof. Marija Gimbutas cites confirming evidence on circum-Mediterranean movement of Kurgan people found by genetic analysis, without reciting on the assemblage of the Indo-European markers she uses for the Europe, for a good reason: they are manifestly missing. Instead, we have the undated and unexplained Türkic lexems “adam” and “eve”, meaning “man” and “vulva” respectively, left on the Near Eastern leg of the Kurgans' route).

Поселения

Типичное поселение баденской культуры стояло на речной террасе или мысе. Жилищами служили большие (самые крупные - 3,5 на 4,5 м) прямоугольные полуземлянки с двускатной кровлей, которую поддерживали деревянные столбы. Глинобитные очаги имели круглую или прямоугольную форму. Наземные постройки чаще всего встречаются в Западной Словакии и в Венгрии. Поселения баденской культуры могли быть постоянными или сезонными. Первые более характерны для горных районов и северо-западного крыла этой культуры в то время как небольшие и краткосрочные стоянки чаще встречаются на равнинах Восточной Венгрии и Югославии. Расположение постоянных поселений явным образом обусловлено традициями древнеевропейских народов.

Хозяйственный уклад

Хозяйственный уклад баденской культуры не был единообразен по всей территории ее распространения: на северо-западе преобладало земледелие ⁷⁴, в других местах - в особенности в Восточной Венгрии и Северной Югославии - главную роль играло скотоводство. Среди растительных остатков ⁷⁵ ботаники идентифицировали пшеницу (в первую очередь эммер), ячмень, просо, овес, бобовые и, возможно, рожь, в то время как лесные орехи, раковины, вишневые косточки и обугленные сухие яблоки свидетельствуют о наличии собирательства. Среди костей домашних животных преобладают останки крупного рогатого скота, далее идут овцы, козы, свиньи и лошади. Загоны для скота занимали площадь в 500—600 кв. м, вокруг них были вырыты канавы и поставлен примитивный забор из веток и столбов различной величины ⁷⁶. Костей овец и косуль больше в более просторных и богатых домах ⁷⁷. Производящее хозяйство в значительной мере дополняли рыбная ловля и охота о чем свидетельствуют рыболовные крючки и скопления рыбьих костей, а также костей медведей, кабанов, зубров, косуль, волков, лис и зайцев. (Pigs are not compatible with the mobility of the horse husbandry, an indication of a symbiotic pastoral and sedentary populations, not properly discriminated in the analysis)

Указания на существование местной металлургии относятся к классической фазе баденской культуры. В Сарваше (Северная Югославия) при изготовлении черешкового кинжала и плоского топора, по-видимому, использовалась открытая литейная форма из песчаника ⁷⁸. В мужских захоронениях порой встречаются треугольные кинжальные лезвия с отверстиями для заклепок (This metallurgy originated in the Caucasus, it was adopted and spread by mobile Kurganians, and it is marked by use of casting. In China, then populated by Tao-type agricultural people, metallurgy did not exist at that time, it was brought over to China by the Türkic Kurganians when they reached the Far East, and it also was marked by abruptly appearing casting and tongue-type mounting of handles, see Nicola Di Cosmo, The Northern Frontier in Pre-Imperial China).
373
374

(The illustrations depict influences of the Kurgan cattlemen on the sedentary populations of the Old Europe, but definitely do not belong to the cattlemen who live with their herds, ride on their herds, and keep their herds wild and under supervision at all times. The burial example depicts a Kurgan-type burial that may or may not be connected with the Kurgan people)
375

Захоронения с жертвенными (see cult and sacrifice above) животными и повозками

Могильники баденской культуры демонстрируют характерное для курганного сообщества социальное неравенство и свидетельствуют о наличии жертвоприношений людей и животных, чем объясняется присутствие в ритуальных погребениях костей крупного рогатого скота, собаки и лошади. Поблизости от Будапешта в Альшонемеди и Будакаласе на могиле было принесено в жертву несколько воловьих упряжек (рис. 10-19). Погребальный инвентарь богатых людей включал в себя жаровни и модели повозок. Так, в кенотафе Будакаласа была, помимо прочего, найдена глиняная модель четырехколесной телеги (рис. 10-20), весьма близко напоминавшая другую модель, обнаруженную к югу от Будапешта в ингумационном захоронении Сигетсентмартон ⁷⁹. Повозки - характерная черта захоронений знати вплоть до конца доисторической - начала исторической эпохи; на высокое положение в обществе указывала и украшавшая мужской череп медная корона(рис 10-21) Когда захоронение содержит останки нескольких человек, то мужской скелет располагается в центре а женские и детские - по краям (рис. 10-22) (These observations, made for the Kurgan burials of the 3000 BC, typologically apply to practically all Kurgan burials spanning four and a half millennia from the 3000 BC to 1500 AD, from the Baden Culture in the west to the modern Tuvinians in the east).

Физические характеристики населения

По своим антропологическим данным носители баденской культуры в основном принадлежали к средиззмноморскому типу - как этого и следовало ожидать от субстрата культуры винча. Удалось идентифицировать и степной тип, который в ряде случаев отличает плосколицесть, что, возможно, является результатом каких-то восточных связей. Степной тип преобладал в Будакаласе, в то время как в Альшонемеди наблюдается смешение средиземноморского и европейского брахикранного типов ⁸⁰.

376

Следы древнеевропейских традиций в керамике и символической системе

В рамках баденской культуры древнеевропейскую символику можно видеть на сосудах с птичьими очертаниями, крылатых антропоморфных урнах и других высококачественных керамических изделиях, украшенных мотивом грудей Богини, а также вставками с узором из шевронов, лесенок и сеток. Узорное лощение керамики и нанесение канавок - последние попытки древнеевропейцев противостоять новой индоевропейской идеологии, о которой говорят украшавшие кубки, жаровни, супницы и модели повозок, ряды ямок, зигзаги и солярные мотивы (рис. 10-23) (Any objective scientist would look around for alternate connections and explanations).

По сути, баденский комплекс являл собой процесс слияния двух культурных моделей, обладавших непохожими друг на друга хозяйственными укладами, идеооогиями, расовыми характеристиками и образом жизни (What racial types? Mediterranean and European brachycranial eastern “steppe type”? Or Mediterranean and proto-Europids=proto-Caucasians, i.e. the “robust” Cro-Magnon type?).

Позднебаденская (“костолацкая”) экспансия в Боснию

Поздняя баденская или “костолацкая” культура продолжила свое существование на территории Северной Югославии и сделала значительный рывок в южном направлении, захватив боснийские долины Тупы и Билы. Самым богатым и лучше всего исследованным поселением костолацкой культуры в Боснии является городище в Пивнице неподалеку от Оджаци, расположенное в стратегически важном месте, дающем обзор долины реки Босна. На восточной части холма стоял большой апсидный дом длиной в 15 м; следы жилищ сохранились также в его западной части ⁸¹.

Вучедольская культура

В начале III тыс. до н.э. вслед за баденской появилась вучедольская культура, характерная для Северо-Западных Балкан и восточноальпийских районов. Название ей дало городище Вучедол, расположенное у дунайского города Вуковар (Северо-Западная Югославия), где проводил раскопки Р.Р.Шмидт ⁸². В Венгрии ее именуют “культурой зок”, выделяя несколько подгрупп: в Юго-Западной Венгрии - собственно “зок”, в бассейнах Кёрёша и Мароша в Юго-Восточной Венгрии - “мако”, а в Северо-Восточной Венгрии - “ньиршег” ⁸³. В восточноальпийском районе эта же культура более известна под именем “лайбах-люблянской” по названию торфяника в 1878-1879 гг раскопанного К.Дешманном ⁸⁴.

Всего зафиксировано около 500 поселений вучедольской культуры, по большей части все они сгруппированы примерно на той же территории, что ранее - баденские. Ряд городищ содержат материалы как вучедольской, так и баденской культуры, а в самом городище Вучедол под двумя последовательными слоями отложений вучедольской культуры располагаются материалы позднебаденекой (костолацкой) культуры. Аналогичная последовательность отмечена в стратифицированных поселениях Сарваш, Гомолава и Белегиш в Сирмии и Словении, Брно-Лишен в Моравии, Зок-Вархедь у города Печ в Юго-Западной Венгрии, а. также в ряде других мест. На юге вучедольские материалы обнаруживаются вплоть до адриатических островов на северо-западе - до Богемии и Центральной Германии.

Интенсивная система обороны городищ

Интенсивная система обороны представлена сетью внушительных крепостей и укрепленных поселений на возвышенностях. Особенно высока их концентрация у Вуковара и Осиека (Северо-Западная Югославия), вокруг Печа (Юго-Западная Венгрия), Любляны (Словения), к югу от Вены и в Западной Словакии. Как и в баденский период, эти городища играли роль административных центров; располагались они обычно на очень крутом берегу реки, особенно в тех местах, где в нее вливаются более мелкие притоки, а со стороны земли их окружали вал, ограды и рвы. Остальные поселения также располагались по берегам рек и на возвышенностях или по берегам озер, где люди обитали в свайных домах (Любляна и Иж у Любляны).

Металлургия

Большая часть металлургического производства находилась непосредственно в этих местах. Так, в городище Вучедол были найдены несколько плавильных печей, медный шлак и изготовленные из глины и песчаника формы для отливки. Набор металлических инструментов включал в себя шилья, черешковые кинжалы или кинжалы с заклепками, спиральные трубочки, использовавшиеся при изготовлении ожерелий, оружия и украшений, а также проушные топоры, долота и резцы. Правящие семьи имели собственных кузнецов, которые могли делать лучшие для того времени инструменты и оружие. Однако металл пока еще оставался редкостью, и большая часть рабочего инвентаря была костяной и деревянной.

Керамика

Самым ярким элементом вучедольской керамики являются темно-коричневые или серые хорошо вылощенные кувшины с выемчатым орнаментом, инкрустииованным белым мелом или толчеными раковиами, со штампованным или оттиснутым геометрическим узором, обычно зональным или в виде метоп. В ассортимент входили использовавшиеся в качестве жаровни блюда на ножках, большие чаши, горшки с ручками и амфоры, плоские и вытянутые блюда с ободком, миниатюрные горшки и кувшины с затертой поверхностью. Как и в баденской культуре, керамическое искусство во многом хранило отпечаток исчезающих традиций Древней Европы. Самое убедительное тому подтверждение - наличие орнитоморфных сосудов. Богиня-птица культурной традиции винча продолжала фигурировать вместе со своей символикой, однако большая часть символических изображений и декоративных мотивов, в особенности те, что украшают внутреннюю поверхность тарелок и жаровен не имеют отношения к древневропейской традиции. Напротив, главным мотивом становятся образы солнца и звезд чуждые Древней Европе. Ясно, что к искусству и символической системе причастны обе традиции.

Захоронения

В данной культуре зафиксировано довольно большое разнообразие форм погребения, среди которых кремация, захоронения в урнах, ингумация, могильные ямы под круглыми земляными насыпями, каменные цисты и гробницы в форме печи, которым отдавали предпочтение знатные семейства. В городище Вучедол было обнаружено богатое двойное захоронение, возможно - правителя и его супруги. Оба скелета были уложены в скорченной позе. Левая рука мужчины лежала на бедренной кости женщины, а в правой он держал кожаную флягу, как бы поднося ее ко рту. Рядом с ним помещены два копья с бронзовыми наконечниками и втулкой для насадки, а у его ног лежал топор-молот из оленьего рога, передний зуб собаки с отверстием и средиземноморская раковина также с отверстием. Царственные супруги были удостоены целого ягненка; кроме того вокруг разбросано множество костей крупного рогатого скота оленей-самцов и свиней. Другие дары были положены в большие сосуды, в амфоры, в чаши и на блюда, часть из которых до сих пор сохранили следы органических субстанций Голова женщины была покрыта миской с белой инкрустацией. В прилегающей гробнице, имеющей форму печи, были кругом уложены пять детских скелетов: трое новорожденных, один полугодовалый и один четырехлетний ребенок. Анализ костей последнего показал, что его отцом был вождь.
377

Эзерская культура в Болгарии, Северной Эгее и Западной Анатолии

Эзеро - это телль в Центральной Болгарии в трех километрах к юго-востоку от города Нова-Загора. ⁸⁵ Его раскопки, осуществленные в 1961—1971 гг. силами болгарских и советских археологов, помогли составить удивительно полную картину жизни и хронологии эзерской культуры раннего бронзового века. Хотя целый ряд важных поселений как в Центральной Болгарии (Михалич, Веселиново, Биково, Караново), так и в северной части Эгейской области и в Западной Анатолии, дал материалы, родственные эзерской культуре (Ситагрой IV и V, Троя I-II Иортан, Алишар) однако ни одно из них полнотой и объемом не может сравниться с Эзеро. Именно поэтому его имя стало названием всей культуры в Болгарии, в чей ареал входили северная часть Эгейского региона и Западная Анатолия. Однако это не отдельно стоящий феномен но часть единой баденско-эзерской культупы с общим репертуаром находок, схожими административными системами и аналогичным расселением населения.

Как телли Караново, Веселиново, Ситагрой и другие, Эзеро первоначально был заселен носителями культуры караново. В главах II и III мы уже видели, что эта цивилизация отличалась удивительной продолжительностью, просуществовав, согласно археологическим данным, почти две тысячи лет (ок. 6 000— 4 200 гг. до н.э.). Однако ее целостность была нарушена первой волной курганной культуры, и, после некоторого перерыва, на ее месте возникла новая культура смешанного типа, где древнеевропейские традиции были перекрыты влиянием новой курганной культуры. В результате телль был превращен в акрополь.

В Эзеро общая толщина отложений раннего бронзового века, располагающихся поверх телля культуры караново, достигает 3,80 м. В его центральной части было раскопано 13 строительных горизонтов одной культурной традиции, существовавшей с середины 4 по середину 3 тыс. до н.э. В каждом горизонте имелись прямоугольные дома из вертикальных бревен и решеток из переплетенных веток с тонким слоем глиняной обмазки. Менее основательные постройки с деревянными столбами практически не сохранились, однако их план можно выявить по столбовым ямам. Из почти 50 раскопанных домов 20 имели два апсидных торца: подобная конструкция появилась уже в самом раннем горизонте (XIII ) и продолжала использоваться на всем протяжении данной культуры. В домах больших размеров было два помещения - жилое и хозяйственное, где находились печи, очаги, платформы и ямы для сушки и хранения зерна. Постройки стояли группами, примерно по 20 домов на каждом уровне, окружая пустое пространство в центре. От него коридорообразные ворота - 2-2,5 м в ширину и 8 м в длину - вели непосредственно к укреплениям.

Вокруг холма были возведены две стены. Внутренняя имела 80 м в диаметре и, будучи возведена из крупных неотесанных камней в 60-80 см, достигала 1,5—2 м в толщину; внешняя - вдвое больше. Крупную циклопическую кладку у основания укрепляли более мелкими камнями и скрепляли глиной. Акрополь мог вмещать до 200 человек и скорей всего служил защитой для окружавшего его небольшого селения.

Кто жил на этом холме? Вождь и его боевые соратники, ремесленники со своими семьями? К сожалению, мы этого не знаем, хотя подобное устройство является прототипом более поздних микенских акрополей бронзового века. (Given the spread of the Baden-Ezero culture, and accepting its genetical connection with the Mycenaean culture, the Old Europe Mycenaean culture occupied half of the central Europe)

FIGURE 10-13 shows extent of Baden-Ezero culture

Орудия и оружие

Акрополь был средоточием ремесел, в том числе производства типичных для всей баденско-эзерской культуры инструментов и оружия из камня, кости, оленьего рога, меди и бронзы. Кремень добывали в Родопских горах, прочие камни собирали к югу и к северу от Эзеро. В число каменных артефактов входили пестики, молоты, лощила, зернотерки, топоры и резцы, а также шаровидные и цилиндрические булавы и ритуальные боевые топоры. Инструменты из кости и из оленьего рога находили здесь сотнями, в первую очередь шилья, резцы, лощила, палки-копалки, мотыги (не исключено что некоторые из них использовались как плужные лемехи), топоры и топоры-молоты (рис. 10-24). Металлических артефактов было не так много, поскольку их общее количество с учетом всех уровней равно 37 (шилья, ножи или ножи-кинжалы, резцы, иглы и др.: рис. 10-25). Кроме того, были обнаружены три каменные формы для отливки топоров, они датируются более поздними фазами эзерской культуры. Шилья, найденные на самых ранних уровнях, были изготовлены из чистой или из мышьяковистой меди, тогда как позднее процент мышьяка значительно возрастает, что указывает на определенный прогресс в обработке металла.

Керамика

По всей территории распространения баденско-эзерской культуры кувшины, горшки, чаши и чашки с высокими ручками удивительно мало отличались друг от друга. Подобное единообразие могло быть достигнуто только за счет тесных связей между разными районами, подвижности населения и однородной общественной структуры. По сравнению с изумительной керамикой караново IV эта культура с самого начала демонстрировала понижение качества изделий, сказывавшееся на их форме, исполнении и декоре. Хотя баденско-эзерская культура впитала некоторые элементы местных культур, ее ни в коей мере нельзя считать продолжением культуры винча или караново. И если на чашах культуры раннего бадена, эзеро или ситагрой IV использовались канавки или на кувшинах временами появлялись узоры в виде зигзагов или шевронов, то это лишь говорит о том что остатки туземного населения - возможно женщины - по памяти продолжали воспроизводить эти столь долго использовавшиеся мотивы.

Основной набор престижной керамики состоял из емкостей, связанных с общинной едой и питьем, - кружек, чашек, ковшей и чаш, которые являются отличительной чертой захоронений знати. На поздних этапах бронзового века их либо изготовляли из металла, либо делали глиняные имитации. Нет сомнения что они служили для самых разнообразных опьяняющих напитков. Этот набор сосудов для питья в первую очередь использовался мужчинами - мужским окружением правителя или его воинами, - и именно он пришел на смену сосудам для возлияния или расписанным символическими узорами емкостям для воды, которые использовали в святилищах женщины.
380

381

Культура шаровидных амфор на североевропейской равнине между Центральной Германией и Восточной Румынией

Культура шаровидных амфор появилась к северу от Карпат на североевропейской равнине в середине IV тыс. до н.э., захватив территорию Центральной Германии, Польши, Волыни, Подолии и Молдавии ⁸⁶ (Табл. 31). От нее остались сотни могил, несколько сезонных стоянок на песчаных дюнах, небольшие поселения и городища. На Западной Украине и в Румынии культуре шаровидных амфор предшествовали культура воронковидньтх кубков и кукутени. Однако несмотря на различные субстраты культура шаровидных амфор отличается удивительным единообразием.

Похоронные ритуалы носителей культуры шаровидных амфор имеют некоторое сходство с теми, что были характерны для майкопской культуры курганного типа, существовавшей в Северопонтийском регионе. В обоих случаях из каменных плит возводили “домики мертвых”, совершали ритуальные захоронения лошадей, крупного рогатого скота и собак, а также человеческие жертвоприношения, которых удостаивались знатные мужи (рис. 10-26, 10-29).

Наиболее типичным изделием этой культуры, давшим ей имя, была амфора с плоским или закругленным основанием (рис. 10-27), без ручек или с двумя—четырьмя маленькими ручками над “плечами”, за которые их подвешивали. Кроме того, среди погребального инвентаря встречаются шаровидные горшки (супницы или широкогорлые кубки), реже - чашки (рис. 10-28А, 10-28В). К глине примешивали толченые раковины и песок или какие-то растительные субстанции. По очертаниям и составу теста эта керамика, особенно в Польше и Волыни, идентична той, что найдена в поселениях культуры михайловка I. Она украшена шнуровым, нарезным или прочерченным орнаментом, который покрывает только горловину и плечики сосуда.
382

383

Мужские захоронения с человеческими и животными жертвоприношениями

О существовании классовой структуры общества, в котором доминирующее положение занимали мужчины, говорят их богатые могилы с многочисленными жертвоприношениями людей и животных. Занимавших видное место в сообществе взрослых мужчин укладывали в центр каменной цисты; на тот свет их сопровождали члены семьи, слуги, волы, лошади, собаки, а также кабаны и прочая дичь. В этих замечательных гробницах встречается от трех до десяти человеческих скелетов, похороненных одновременно. Судя по полу, возрасту и положению останков, отца, мужа и господина в мир иной сопровождал один ребенок или пара детей, женщина и слуга или пара слуг. Как правило, скелет высокородного мужчины находится в самой дальней части цисты, в том же помещении рядом с ним или на противоположном конце - скелеты двух или более человек, возможно - ближайших родственников. Останки других сопровождающих помещены у входа или в меньшем помещении “домика мертвых” ⁸⁷.

В Клементовице (Восточная Польша) скелет мужчины был уложен в северном конце каменной цисты и снабжен ни более, ни менее как 35 артефактами, в том числе 13 кувшинами, 4 кремневыми топорами, 3 кинжалами из кабаньих клыков, а также кабаньей челюстью. В южном конце цисты был усажен скелет молодой женщины, на долю которой досталась лишь небольшая амфора, меж тем как в юго-восточной части цисты были помещены кости старика и обезглавленного человека ⁸⁸. Как правило, в могилах богатых мужей встречаются один женский скелет и один-два детских. Исключение составляет захоронение, найденное в Войцехивке (Волынь), где по бокам мужского скелета лежали два женских и четыре детских а у его ног - останки юноши и девушки (рис. 10-29).

В ряде случаев останки взрослых мужчин и детей бывают помещены в отдельную цисту вместе с принесенными в жертву животными. У принесенных в жертву людей отрублены головы или ноги, или, напротив, оставлена только голова. Часто среди костей можно обнаружить костяной наконечник копья, указывающий на форму их кончины. В Польше, как это было характерно и для баденского культурного комплекса (см. рис. 10-26), во многих случаях возле цисты с человеческими останками захоронена упряжка из двух быков. Они уложены на бок, ноги подогнуты, лбы почти соприкасаются как будто их похоронили не распрягая; на шее у них - костяные диски с солярным орнаментом. В Пикутково (Центральная Польша) рядом с парой быков было помещено большое блюдо с двумя глиняными барабанами. В других захоронениях животных обычно встречаются только коровы и лошади или сразу несколько видов животных - коров, свиней или кабанов, оленей-самцов, лис и серн. Возле захоронений животных замечены ямы с потемневшей землей, возможно, что это - следы крови.

Религиозные и общественные традиции культуры шаровидных амфор свидетельствуют о том, что ее захоронения не были связаны с соответствующими сооружениями культуры воронковидных кубков. Последней свойственны большие захоронения под длинными курганами или в мегалитических коридорных гробницах, которые порой удается обнаружить под могилами культуры шаровидных амфор.

Солнечная символика и погоня за янтарем

Появление поселений культуры шаровидных амфор на территориях неманской и нарвской культур объясняется погоней за янтарем, которому ее носители придавали важное идеологическое значение. Его золотистый оттенок был символичен для солнцепоклонников, поэтому не удивительно, что в могилах знатных мужей находят янтарные диски - как безо всякого орнамента, так и с вырезанными на них солярными мотивами (звездами или крестами) ⁹⁰. Самый крупный янтарный диск диаметром в 10 см (рис. 10-30) был найден в богатой цисте в Иванне неподалеку от Ровно (Северная Украина), т. е. приблизительно в 600 км от Восточной Пруссии или Литвы, где добывали янтарь ⁹¹. На диске выре­заны схематические изображения людей с воздетыми к нe6у руками которые держат большой таз. В стороне от них - отделенное двумя черточками схематическое изображение животного возможно лошади По своему стилю эта сцена напоминает те, что украшают каменные стены крымских цист и северопонтийские стелы.

Северопонтийские стелы, которые профессор Мария Гимбутас невероятно нашла одинаковыми с изображениями на рис. 10-30

Это не изображение бога грома, это те же кладбищенские статуи установленные сегодня над могилами на кладбищах по всей Европе, сделанные средствами и в традиции того времени. Мемориальные стелы были установлены на верху курганов, и на протяжении тысячелетий каждый проходящий ложил символический дар у их подножия. Умерший изображен в своей одежде и окружении, с набором орудий обычно используемого в повседневной жизни. Пряжка ремня отличается металлической конструкцией. Трубчатое крепление металлических топоров примечательно тем, что оно специфично и уникально для Курганной культуры, см. примечание к рис. 10-36

Хозяйственный уклад, орудия и оружие

Люди культуры шаровидных амфор были полукочевыми скотоводами; они жили небольшими группами и вели ограниченные сезонные кочевки, о чем говорят их временные стоянки из двух - трех полуземлянок или одной наземной деревянной постройки (рис. 10-31). Что касается городищ и постоянных поселений, то для племени или рода они были своеобразными культурными центрами. Наличие земледельческих орудий, главным образом зернотерок, каменных мотыг и деревянных лемехов, говорит о занятиях земледелием. А отпечатки на глиняной обмазке зерен ячменя, пшеницы и бобовых - об одомашнивании растений. Кроме того обнаружены обуглившиеся желуди которые могли идти в пищу людям или служить кормом для свиней. Однако судя по всему, роль земледелия была невелика, а в основном хозяйство зиждилось на разведении скота, в первую очередь - крупноro рогатого. Кроме того, здешние жители держали свиней, лошадей, собак, овец и коз, а также занимались охотой, рыбной ловлей и сбором дикорастущих растений.

Среди погребального инвентаря часто фигурируют два основных инструмента для работ по дереву, трапециевидный топор с квадратным поперечным сечением и кремневый резец. Это - каменные копии соответствующих металлических инструментов, которые на Западе попрежнему оставались большой редкостью. Поэтому кремень ценили повсюду и добыча кремня была интенсивной. Большое месторождение кремня в Кшемьонках на Верхней Висле у Опатова, где количество шахт достигает тысячи, свидетельствует об объемах добычи полосчатого кремня ⁹². У носителей культуры шаровидных амфор это был основной материал для изготовления топоров и резцов. Другие орудия и оружие - наконечники стрел, острия, ножи и скребки - делались из серого или шоколадного кремня, который добывали в других местах. Из кости делали шилья и иглы, а также украшения. Композитные луки, известные нам по резным изображениям на каменных стелах (см. рис. 10-46), на стенах каменных цист (Гелич в бассейне реки Заале, Центральная Германия) и по их сожженным остаткам, которые находят в могилах (см., к примеру гробницу в Божейевиче в Стржельно Западная Польша) были сделаны из дерева скорей всего судя по лингвистическим данным. из ясеня. ⁹³ Приблизительно с конца IV тыс. до н.э. их присутствие зафиксировано на территории между Центральной Германией и Нижним Днепром а их близкие аналоги обнаруживаются в Центовной Азии в особенности в сибирско-монгольской степи (Leaving aside the unattested ash and “linguistic evidence”, the unaddressed by the Prof. Marija Gimbutas history of the composite bow and its travel to Siberia and Far East, and not the West, is consistent with the conclusion that the N.Pontic Pit Gravers were spreading in a pendulum motion, with reciprocal flows carrying innovations across great distances. The design of the composite bow could not be a secret, it is too obvious, and the secrets of its manufacture could not be contained, because every pastoral family was producing them for their own use; but the intricacies of its manufacture that make a difference between an indigenous quality and a knockoff reserved its manufacture to the steppe nomads, and made it a valuable trade commodity between the nomadic Türkic horse breeders and agricultural Indo-Europeans).

Физические характеристики населения

Мы пока доподлинно не можем сказать, к какому антропологическому типу принадлежало здешнее население. В Румынии исследовано только 7 скелетов, которые, согласно О.Некрасовой, следует отнести к “разбавленному протоевропейскому типу с чертами брахицефальности” ⁹⁴. Широкоголовые черепа из каменных цист Западной Украины мало отличаются от тех, что находят в румынской Молдавии; обнаруженные в Польше черепа также принадлежат к этому типу. Проведенное И.Швидецки сравнительное исследование 17 мужских черепов из Центральной Германии, Чехословакии и Польши показало наличие связей с субстратом культуры воронковидных кубков. Хотя число исследованных экземпляров весьма незначительно, любопытно что Швидецки все же удалось заметить некоторую градацию внутри культуры шаровидных амфор, по мере продвижения с востока на запад ширина черепа убывает. Восточное крыло носителей культуры шаровидных амфор ближе к курганному типу, а западное крыло ближе к носителям культуры воронковидных кубков центральной Германии ⁹⁵. Нам еще предстоит выяснить, каков в количественном отношении был приток населения и в какой мере здесь происходило скрещивание различных типов.

Так или иначе, вполне очевидно, что появление на североевропейской равнине культуры шаровидных амфор является ключом к пониманию индоевропеизации этой части Европы. Необходимо помнить, что основные социальные, религиозные и экономические составляющие этой культуры указывают на ее связь с Северопонтийским регионом. Тот факт, что культура шаровидных амфор оказалась более гомогенной, нежели баденская, свидетельствует лишь о том, что если эти народы действительно говорили на индоевропейском языке, то они смогли или полностью подавить местное население, или передать ему свои верования, обычаи и язык.

Третья волна курганной культуры (ок. 3 000 г. до н.э.): вторжение Северопонтийской “ямной” культуры в Восточную и Центральную Европу и его последствия

Третья волна курганной культуры ок. 3000 г. до н.э. представляла собой массовое нашествие, в корне переменившее этническую конфигурацию Европы (рис. 10-32). Перемещение ее носителей на запад, север и северо-восток Европы, а также к Адриатике и Греции, обусловило окончательную индоевропеизацию (I.e. Kurganization) Европы.

Позднеямные захоронения в Румынии, Болгарии, Югославии и Восточной Венгрии

О третьем нашествии курганной культуры говорят сотни могил в Румынии, Болгарии, Югославии (Южном Банате) и Восточной Венгрии, идентичные позднеямным захоронениям в бассейне Нижнего Днепра, Нижнего Дона и Нижней Волги ⁹⁶. Их отличает ряд признаков: это мужские захоронения в глубоких ямах; в могилах имеются деревянные постройки-“домики” с кровлей из дубовых или березовых балок; полы покрыты деревянным настилом, лыком или золой; стены обвешаны коврами или другими ткаными материалами; покойники в основном уложены головой к западу на спину, ноги поджаты (на. боку в более поздних захоронениях) (рис. 10-33, 10-34). Тела посыпаны охрой. Над могилами возводили круглые невысокие курганы (как правило не более 1 м в высоту); вокруг них - каменные кольца или канавы. В отличие от северопонтийской культуры михайювка I для этого архитектурного комплекса не характерны каменные цисты, вертикальные плиты и стелы. Погребальный инвентарь в целом скуден однако знатные мужчины снабжались молоточковидной булавкой из меди или кости, круглой медной пластиной, спиральными кольцами для волос или серьгами из серебра или меди, кубками с шнуровым или гравированным орнаментом, цепочками или ожерельями из медных проволочных трубочек и собачьих зубов, кремневыми наконечниками стрел, черешковыми кинжалами из мышьяковистой меди или кремня, шильями и плоскими топорами из камня или меди. Многие находки подтверждают, что здесь совершались жертвоприношения людей и животных. Среди жертвенных (see cult and sacrifice above) животных - лошади, крупный рогатый скот, овцы, козы, олени, кабаны и собаки.

385
386
387

387

Хронология

Один из самых содержательных источников информации о Северном Причерноморье - это нижнеднепровское городище Михайловка с тремя слоями культурных отложений. Самый нижний слой (Михайловка I ) относится к ранней фазе майкопской культуры; затем последовал перерыв, а после - два слоя ямной культуры (Михайловка II и III ) ⁹⁷. Двухметровые каменные стены принадлежат слою Михайловка III. Кроме того, для слоев ямной культуры характерны бронзовые и кремневые кинжалы (рис. 10-35) и высокие кубки с закругленным основанием, украшенные горизонтальными шнуровыми оттисками, гребенчато-штампованным орнаментом из “селедочных скелетов” и шнуровыми или резными цепочками бороздчатых треугольников. Помимо кубков, здесь так-же имелись чаши, блюда и жаровни на трех или четырех ножках. Этот тип керамики также присутствует в захоронениях ямной культуры на Нижней Волге (The legged braziers are one more common trait notable among the European and Far-Eastern Kurganians).

В Молдавии и на Западной Украине курганы третьей волны стратиграфически расположены над поселениями и захоронениями культуры усатово-фолтешты. Большая часть откорректированных радиоуглеродных датировок захоронений ямной культуры Западного Причерноморья попадает на период сразу после 3 000 г. до н.э. (Табл. 32).

Гробницы ямной культуры в нижнеднепровских, донских и нижневолжских степях датируются этим и более поздним периодом. Несколько более ранних радиоуглеродных датировок, полученных на Украине и в России, приведены для сравнения в Табл. 33. Хронологическая связь представляется вполне очевидной.

 

Table 10-33 shows extent of Baden-Ezero culture

(Район Перещепино должен был быть кладбищенским местом, как место которое Скифы называли "Герра", т.е. "Земля". В дополнение к старым курганам Амников, Перещепино также содержало новый королевский курган Булгарского Хана Курбата [ака Кубрат], похороненного там ок. 660 г. н.э.)

Физические характеристики населения

Только в Румынии было исследовано 80 скелетов из захоронений ямной культуры, что позволяет сделать некоторые заключения по поводу их антропологического типа. Носители ямной культуры в Румынии отличались высоким ростом и крепким сложением, в основном имели долихоцефальные черепа средней высоты с закругленной затылочной частью, разнообразный лицевой скелет, выступающий нос и массивную нижнюю челюстью ⁹⁸. Этот тип соответствует тому, что характерен для захоронений ямной культуры на Украине и в Южной России. ⁹⁹ (This description, except for robust mandible, completely disassociates the Later Pit Gravers of Romania and N.Pontic from the people described for Kvalynsk and Early Pit Gravers. They must have obtained their way of life and culture by some form of immaculate conception, without engaging in sexual intercourse required to propagate genes. However, on their way to the east they regained back their robustness and “eastern steppe type” traits, used to link re-population of the Central Asia with the N.Pontic Late Pit Gravers)

Последствия для Балкан и Греции: смещение вучедольской культуры на северо-запад и юг

Перемещение вучедольской культуры с центральных территорий ареала к пограничным районам вызвало серьезные изменения на всем Балканском полуострове, как и в Центральной Европе. Из Венгрии и из придунайских областей Югославии вучедольские поселения практически исчезают. По всей видимости, миграция на северо-запад и на юг началась ок. 3 000-2 800 гг. до н.э., будучи очевидным образом спровоцирована наступлением с востока ямной культуры.

В Центральной и Северо-Западной Богемии новопоселенцы основали целый ряд городищ, одно из которых дало имя всему комплексу - рживнак: это поселение в 9 км к северо-западу от Праги, раскопанное в 1882-1884 гг. ¹⁰⁰ Основным источником информации об этой культуре является городище Гомолка к северо-востоку от Кладно (Центральная Богемия) ¹⁰¹.

В Далмацию, Западную Боснию и Албанию переселенцы попали из Восточноальпийского региона. В Западной Боснии по берегам реки Сана носители вучедольской культуры заняли прежде необитаемые территории. Их поселения в этих новых местах - городища, выстроенные в естественно защищенных местах, и по большей части труднодоступные пещеры ¹⁰². Курганные могильники с каменными цистами были найдены в Румене на реке Цетина неподалеку от города Синь и побережья Адриатики ¹⁰³. У Мала-Груды, Тиват, под курганом обнаружена царская гробница, в которой были серебряный топор, золотой кинжал раннеэлладского II типа (2 900-2 500 гг. до н.э.), золотые кольца, медная пластина. и сосуды вучедольской культуры'" (рис. 10-36) Высота этого кургана была почти 4 м а ширина - 30 м. Основанием ему служила платформа из речной гальки, а центральное захоронение - “домик мертвых” из каменных плит - было углублено в землю. Скелет мужчины уложен в скорченной позе, у его пояса положены серебряный топор и золотой кинжал, у головы - пять золотых колец и медная пластина. У его ног стояли кубок и блюдо конической формы. Архитектура и погребальные обряды в Мала-Груде - те же, что в майкопской культуре Северопонтийского региона. Заметим, что Мала-Груда расположена на полпути между Северо-Западной Югославией и Западной Грецией, где курганы этой культурной традиции появились в начале III тыс. до н.э.
388

Миграция носителей вучедольской культуры на юг, в гористые местности и на неприветливое каменистое побережье Далмации не может быть объяснена обычной территориальной экспансией, вызванной ростом численности населения. Ее причиной было вторжение носителей ямной культуры на территорию Югославии и Венгрии. Об этом красноречиво свидетельствует заселение ряда пещер как на континенте (Груштоваца, Дабар-Печина, Зелена-Печина в Далмации и Герцеговине), так и на адриатических островах (Грапчева-Спиля на о. Хвар, Ямина-Среди на о. Крес, Вела-Спиля на о. Корчула). Многочисленные материалы с о. Лефкас и Северо-Западного Пелопоннеса указывают на то, что носители курганной культуры, прибывшие в Грецию (возможно через Албанию и Адриатику) в начале III тыс до н.э. были потомками индоевропеизированных (Курганизированных) обитателей Восточной и Центральной Европы т е представителями баденско-вучедольской культуры.

Прекрасный образец перемены в обычаях Греции - могильник Стено на о. Лефкас, куда входят 33 кургана. ¹⁰⁵ Они представляют несколько фаз культурного развития, начиная с раннеэлладских II и III периодов (ок. 2 900-2 250 гг. до н.э.); погребенные в них вожди и воины, скорей всего, принадлежали к правящей династии острова. Самый древний и большой по размерам курган обнесен каменной стеной и стоит в стороне от других (рис. 10-37.2); его погребальная камера необычайно просторна и хорошо сделана, а стены сложены из больших круглых камней. В ней найдены скелеты мужчины и женщины а посреди пепла - остатки овцы и ягненка - по всей видимости следы погребального пиршества.

В других древних курганах были ингумационные шахтовые захоронения, покрытые каменными плитами, поверх которых возведены каменные и земляные насыпи. В ряде случаев под курганами были каменные цисты. Этот тип погребальной архитектуры и обычаев восходит к традициям майкопской культуры, распространившейся по Восточной и Центральной Европе вместе со второй волной курганной культуры. Их аналоги - великолепные курганы к северо-западу от Черного моря (см. рис. 10-10), тарнавские курганы Северо-Западной Болгарии (см. рис. 10-11) и курган Белотич в Сербии. Кроме того, близкие аналоги им можно найти в Албании ¹⁰⁶ и Далмации ¹⁰⁷. На принадлежность ранней группы (или R - rpynпы) кургана Стено к раннеэлладскому II периоду указывают характерные сосуды с птичьими очертаниями (“соусники”). По резным изображениям на стелах в Валкамонике нам известно о существовании медных треугольных лезвий для кинжалов - с прожилкой посередине или без нее и с двумя отверстиями для заклепок, а также алебард (см. рис. 10-41, 10-42, 10-43). Кроме того, были обнаружены наконечники копий с прорезями и тонкие кинжалы. Однако наиболее престижным оружием знатных людей оставался кинжал который непременно сопровождал их в могилу (обычно его вкладывали покойнику в правую руку) и потому может быть найден во всех богатых курганах (рис. 10-37. 2).

Окруженные каменными кольцами курганы на круглых каменных платформах зафиксированы с конца раннеэлладского периода в Олимпии и продолжали существовать в более поздний среднеэлладский период; то же самое можно сказать и об апсидных домах. Многие курганы Западного Пелопоннеса относятся к раннеэлладскому III или среднеэлладскому периоду, т. е. ко второй половине III - началу II тыс. до н.э. ¹⁰⁸ По всей видимости, к середине - концу III тыс. до н.э. традиции курганной культуры можно считать уже прочно устоявшимися. Разрушенные поселения раннеэлладского II периода в Арголиде говорят о том, что здесь имел место насильственный захват. Следы разрушений также заметны в Лерне, Тиринфе, Асине, Зигуриесе и Агиос-Космасе. Так, сожженный дом Тила в Лерне не был отстроен, вместо него появились апсидные дома и изменился план поселения. ¹⁰⁹

Судя по всему, завоевание в Греции было аналогично завоеванию Восточной и Центральной Европы и повлекло за собой кардинальное изменение базовой общественной структуры и системы управления, когда укрепленные городища стали местом обитания правящего класса. Изучение антропологических типов населения показывает, что группы воинов курганной культуры были не слишком многочисленными и что туземные жители не были подвергнуты истреблению. ¹¹⁰ Завоеватели приходили малыми отрядами и силой утверждались в качестве правящего сословия.

390

Последствия для Западной Европы: носители культуры колоколовидных кубков - амальгамы ямной и вучедольской культур в бассейне Среднего Дуная и их исход на запад

Западноевропейская культура колоколовидных кубков, в 2 500-2 100 гг. до н.э. распространившаяся по территории между Центральной Европой, Британскими островами и Иберийским полуостровом, не могла возникнуть на пустом месте. Эти подвижные племена конных воинов, которые погребали своих покойников в курганах того же типа, что представители ямной культуры, не могли быть потомками какой-либо из западноевропейских культур. Необходимо понять, какова была породившая их природная и идеологическая среда и где следует искать источник их погребальных обычаев и атрибутов. По моему мнению, в культуре колоколовидных кубков сочетались элементы курганной (позднеямной) и вучедольской традиций.

Bell-Beaker culture ca. 2400 – 1800 BC

Historical craniometric studies found that the Beaker people appeared to be of a different physical type than those earlier populations in the same geographic areas. They were described as tall, heavy boned and brachycephalic. A Strontium isotope analysis of 86 people from Bell Beaker graves in Bavaria suggests that between 18-25% of all graves were occupied by people who came from a considerable distance outside the area. The inherited dental traits indicate that only in Northern Spain and Czech Republic were demonstrable genetic links between immediately previous populations and Bell Beaker populations. Elsewhere was a genetic discontinuity

Особую соотнесенность этих комплексов - ямного, поздневучедольского и культуры колоколовидных кубков - можно проследить на примере погребальных обычаев, которые включали в себя ямные захоронения под круглыми курганами, сосуществовавшие практики кремации и ингумации, а также построение “домиков мертвых” (рис. 10-38). В оружейный набор входили треугольные кинжалы - черешковые или с заклепками - из мышьяковистой меди или кремня, треугольные кремневые наконечники стрел —черешковые или с выемкой в основании, - а также “выпрямители стрел”. Среди украшений встречались ожерелья из собачьих зубов, медных трубочек или птичьих костей, а также подвески в форме полумесяца напоминающие нагрудные пластины. ¹¹¹ Солярная символика представлена солнечными или звездными мотивами в виде выемчатого орнамента с белой инкрустацией, которые фигурируют на внутренней стороне жаровен или могут быть вырезаны на пуговицеобразных бусинах из кости или янтаря. Среди способов декорирования керамики необходимо назвать штамповку или прочерчивание в зональных метопах, инкрустацию белой пастой тонких геометрических мотивов, зигзагов, черточек сеток, ромбов, точек, или окружностей (баденско-костолацко-вучедольская традиция).

391

Некоторые разновидности керамики положенные в могилы, как жаровни и кубки, принадлежат курганной традиции. Куда бы ни проникали носители культуры колоколовидных кубков они сохраняли свое керамическое искусство имевшее непосредственное отношение к их верованиям (As much as the modern population of Ukraine, which went from Tengriism to Islam to a flash with Judaism to Orthodox Christianity, preserved their faith in their ceramics. The ceramics decoration practically have not changed until the industry was abandoned in the mid of 20th c.). Только ритуальная важность их удивительно красивых стандартных кубков сохраняли их производство на протяжении сотен лет так далеко от родных мест. Связи между культурой колоколовидных кубков, ямной и вучедольской прослеживаются в их вооружении, нарядах, погребальных обрядах, формах веры в загробное существование и в используемой ими символике и говорят об очень многом. Можно предположить, что культурный комплекс колоколовидных кубков сформировался при слиянии ямных и вучедольскихтрадиций, произошедшем после вторжения носителей ямной культуры в ареал вучедольской культуры (i.e. Pit Grave wave 3 people, vs. symbiont Pit Grave wave 2 people of Vucedol), т. е. где-то в 300-400 лет после 3 000— 2 900 гг. до н.э.

Конные воины и скотоводы

Обнаруженные в ряде поселений лошадиные кости объясняют секрет мобильности носителей культуры колоколовидных кубков. Как показало изучение останков животных в будапештских поселениях (Цепел-Холландиут и Цепел-Харош), главенствующее место среди домашних животных занимала лошадь, поскольку ее кости составляют более 60% от общего количества останков животных. ¹¹² Судя по всему, в Карпатском бассейне шел активный процесс доместикации лошади. Всадники культуры колоколовидных кубков доходили от Центральной Европы до Испании (где были обнаружены лошадиные кости вместе с материалами культуры колоколовидных кубков) ¹¹³ Кроме того лошадь играла важную роль в их религии о чем говорят остатки жертвоприношений лошадей и черепа порой обнаруживаемые в кремационных захоронениях.

392

Насколько можно судить, носители культуры колоколовидных кубков занимались разведением домашнего скота, поскольку в их поселениях непременно присутствуют кости крупного рогатого скота, овец, коз, свиней и собак. От их жилищ практически ничего не осталось, только в Чехословакии зафиксировано несколько наземных построек со стенами из кольев, обмазанных глиной ¹¹⁴. О существовании местной металлургии говорят литейные формы из песчаника для изготовления кинжалов.

Захоронения курганного типа

Поразительное сходство погребальных обычаев связывает культурный комплекс колоколовидных кубков с курганной (позднеямной) традицией. В обоих случаях это были индивидуальные захоронения в ямах, в которых возводили “домики мертвых” разнообразных конструкций: у некоторых в каждом углу было по столбу, могла наличествовать или отсутствовать кровля и каменная облицовка. Вокруг центрального захоронения была вырыта канава, в которой было установлено несколько рядов кольев (см. реконструкцию погребения в Смолине, Моравия), ¹¹⁵ а сверху насыпан земляной курган. Тела укладывали в скорченных позах, лицом к восходящему солнцу. Большое количество детских полусожженных или расчлененных останков могут быть интерпретированы не как обычные захоронения, а как следы жертвоприношений. От вучедольской культуры здешнее население унаследовало обычай кремации; так, в Венгрии кремационные захоронения составляют почти 90% от всех захоронений культуры колоколовидных кубков (with variations, this description applies to most of the Eurasian Türkic people of the historical times, repeated over again by all archeologists who excavated kurgan burials of the known Türkic ethnoses, form Huns to modern Altaians).

Количественный анализ погребальных материалов говорит о том, что общественное устройство культуры колоколовидных кубков приближалось к сословному ¹¹⁶. Из них можно выделить три: сословие воинов (или правителей), ремесленников и простолюдинов (крестьян). Богаче всего могилы взрослых мужчин. Среди погребального инвентаря показателями статуса являются серьги, тгуговицеобразные янтарные, гагатовые и золотые бусины, поясные кольца и оружие (A hybrid of primitive Marxism with an extract from Avesta would allow to shape any archeology into this kind of social nonsense).

Хронология

Большая часть радиоуглеродных датировок, полученных в западноевропейских поселениях культуры колоколовидных кубков, относятся к XXV - XXI вв. до н.э., и лишь несколько - к периоду до середины III тыс. до н.э. Самая ранняя датировка была получена в ямном жилище будапештского поселения Цепел-Холландиут 117 (Табл. 34).

Культура винковци-шамодьвар: наследники вучедольской и курганной (позднеямной) культур в бассейне Среднего Дуная

В Югославии и Венгрии на смену вучедольской и ямной культурам пришла культура, известная под двумя названиями, винковци и шамодьвар. Первое было дано по раскопкам поселения Тржница в окрестностях города Винковци (Северная Югославия) ¹¹⁸, второе - по имени раскопанного поселения в Юго-Западной Венгрии. ¹¹⁹ За последние двадцать лет было раскопано или просто зафиксировано около 150 мест, связанных с этой культурой, городищ, курганов и ям с керамикой (единственных остатков поселений). Стратиграфический анализ показал, что культура винковци легла поверх поздней вучедольской культуры. Одна из самых лучших стратиграфий представлена поселением, которое располагалось на высоком плато в Пецине поблизости от Врдника. Там ямы культуры винковци были выкопаны в позднем слое вучедольской культуры за которым следовал слой баденско-костолацкой культуры ¹²⁰. Поселения культуры винковци-шамодьвар встречаются от Западной Венгрии до Словакии, Западной Румынии, Славонии, Среме, Западной Сербии, Боснии до Черногории, и от бассейна реки Морава в Центральной Югославии до городов Светозарево и Крушевац (рис. 10-39).

Несмотря на абсолютное сходство погребальных обрядов, характера поселений и керамики, археологи до нынешнего времени не связывали культуру винковци-шамодьвар с культурой колоколовидных кубков. Однако трудно найти причину, по которой эти группы следует рассматривать как две отдельные и независимые друг от друга культуры. Их ассортимент керамических изделий унаследован от предшествовавшей им в Югославии и Венгрии культуры вучедол-мако.

В Западной Венгрии и в Западной Югославии культура винковци-шамодьвар, с характерными для нее городищами и отсутствием теллей, продолжала существовать и во II тыс. до н.э., постепенно превращаясь в “культуру инкрустированной керамики” Западной Венгрии и Северо-Западной Югославии и в “градинскую культуру” Боснии и Далмации (от “gradina” - “городище”).
393

Последствия для Северной Европы: центральноевропейская культура шнуровой керамики и ее экспансия на северо-запад и северо-восток

Культурный комплекс шнуровой керамики (также “боевых топоров”) известен не только на севере центральноевропейской равнины в Германии и Польше, но также в Голландии, Дании, Южной Швеции Южной Норвегии, и в странах Восточной Балтики вплоть до лежащей на северо-востоке Южной Финляндии; его восточное ответвление (фатьяновская культура) достигало Верхневолжского бассейна в центральной России (см. рис. 10-32). Согласно радиоуглеродным датировкам, его распространение на северо-запад и северо-восток, по территориям, которые перед этим занимала культура воронковидных кубков (TRB), а также неманская, нарвская и волосовская культуры, произошло еще до середины III тыс. до н.э. По всей видимости, крупномасштабная миграция явилась результатом нового импульса с Востока, данного третьей волной курганной культуры.

По всей территории данной культуры погребальный инвентарь древнейшей фазы обнаруживает близкую связь с центральноевропейскими аналогами. Его основными характеристиками являются кубки с горизонтальным шнуровым орнаментом вокруг горловины, шаровидные амфоры с радиальным узором по плечикам, кремневые топоры, резцы, лезвия или осколки, и каменный боевой топор (тип А) ¹²¹ (рис. 10-40). Именно поэтому древнейшую фазу называют “общеевропейским горизонтом”. Другой общей чертой данной культуры являются захоронения в деревянных или каменных “домиках мертвых” под низкими земляными насыпями. Удивительное единообразие, характерное для всех территорий, где были обнаружены захоронения культуры шнуровой керамики, - сильный довод в пользу предположения о ее одновременном' распространении по этому региону.

Социальное неравенство и привилегированное положение мужчин в Северо-Западной и Северо-Восточной Европе

Социальная структура носителей ранней культуры шнуровой керамики в равной мере связана с культурой шаровидных амфор и с ямной культурой днепро-волжских степей. Под ее древнейшими курганами находят только мужские скелеты и одно центральное захоронение в ямном “домике мертвых”, которого, вероятно, удостаивались особо знатные мужи. Обычно, помимо первоначального захоронения, в земляных насыпях делали несколько дополнительных могил (впускных), что говорит о существовании по крайней мере двух социальных категорий. Любопытно что вырытые в кургане могилы более многочисленны, нежели те, над которыми он был возведен. Более низкое сословие также представлено мужскими скелетами. Нам практически ничего не известно о женских или детских захоронениях этого периода. В более позднюю эпоху могилы культуры шнуровой керамики демонстрируют обычный процент женских и детских захоронений.

393

Физические характеристики

Кем были носители культуры шнуровой керамики? Представителями новой курганной (т. е. ямной) культуры, вторгшимися с Востока? Или это - поздняя фаза развития комплекса шаровидных амфор, чьи представители оказались отброшенными к северу и северо-востоку нашествием носителей ямной культуры? Последнее кажется более правдоподобным. Культуры шаровидных амфор и шнуровой керамики в равной мере сочетали в себе элементы субстрата местной культуры воронковидных кубков и некоторые черты культуры понтийских степей. В Германии и Чехословакии среди носителей культуры шнуровой керамики превалировали антропологические черты носителей культуры воронковидных кубков, за исключением отдельных личностей, которые относились к степному типу ¹²². Анализ скелетных материалов из Польши говорит об их степном происхождении. ¹²³ В других местах большую часть населения составляли туземные жители - древнеевропейцы. (This mysterious blend of Kurgan waves 1 and 2 “steppe type”, European brachycranial eastern “steppe type” or Mediterranean and proto-Europids=proto-Caucasians, i.e. the “robust” Cro-Magnon type? Citation from I.Schwidetzky, 1980, "Influence Of Steppe People Based On Physical Anthropological Data": "the physique of Kurgan people (Konduktorova 1973; Kruts 1969, Zinevich 1967 et al.): their skulls are long and broad, the face broad, the stature rather high; the robusticity of the bones is the main character. This Kurgan type is called by many physical anthropologists Proto-European (= Cromagnoid); it is found in many other European populations too, but not so frequently in the South and West as in the East. ...a certain facial flatness of some individuals seem to reflect also "eastern relations" (Nemeskéri: 1951, 70); also Toth (1958, 20) ... supposes a certain eastern influx." These works of 1951-1980 do not consider associated DNA)

Хронология

Культура шнуровой керамики подразделяется на два основных периода. От первого (ок. 3 000-2 600 гг. до н.э., общеевропейский горизонт), в силу кочевого образа жизни его носителей, устраивавших лишь кратковременные стоянки, практически не сохранилось поселений. Изучение стоянок в Южной Польше показало, что кочевые скотоводы культуры шнуровой керамики существовали рядом с туземными земледельцами. Основной храктеристикой второго периода является кристаллизация местных сообществ. Согласно радиоуглеродным датировкам, полученным из разных областей распространения данной культуры, он приходится на 2 600—2 200 гг. до н.э. (Табл. 35).

Протоиндоевропейская традиция в хозяйственном укладе и в обществе
(Most of the arguments, especially linguistic arguments, are irrelevant, and like the whole concept, met strenuous objections from different angles. In this discourse, M.Gimbutas departs from the Kurgan traditions, and switches to the Indo-European traditions, which are totally incompatible with the Kurgan traditions in almost all aspects, thus she is breaking the logical sequence of the Indo-European Kurgan pedigree. The argumentation is notable for its advocacy and one-sidedness, the 35+ Türkic ethnoses historically known as carriers of the Kurgan Culture, are not subjected to the same analysis as the analysis afforded to the author's theory, they even are not mentioned by name, and obliquely called “others”. This brings about an “arymaspu” vision, using Scythian-Türkic expression, i.e. “half-eyed”, as, for example with Greek “hippo” for horse, which is a form of Türkic “jaby/jupax”, and a mountain of others. See A. Dybo Pra-Altaian World for juxtaposition of proto-Altaic and proto-Indo-European.)

Протоиндоевропейская культура, в том виде, в каком ее удается реконструировать при помощи сравнительных исследований индоевропейских языков и мифологий, а также по древнейшим историческим свидетельствам, вполне соответствует своему археологическому образу. В этом разделе я коснусь некоторых лингвистических и мифологических данных, которые имеют отношение к проблеме идентичности курганной и протоиндоевропейской традиции.

Подобно культурам, языки существуют по законам живого организма: они постоянно претерпевают изменения и то сливаются, то расходятся в разные стороны. Хотя крайним пределом для нас остается волжский неолит и энеолит VI - V тыс. до н.э., мы можем попытаться реконструировать некоторые элементы этой культуры так, чтобы они органично сочетались с лингвистическими и мифологическими данными. В период ок. 5 000—4 500 гг. до н.э. значительно возрастает подвижность населения и усиливаются торговые связи. Поэтому я считаю возможным предположить, что в это время, прямо перед вторжением протоиндоевропейцев в Европу, идет процесс языковой консолидации. В гипотетическом протоиндоевропейском языке нет следов доземледельческого уклада. Согласно лингвистической реконструкции, наиболее характерными чертами этой культуры являлись наличие домашних животных (в том числе и лошади), подвижность образа жизни и классовое патриархальное общество. Курганная культура V тыс. до н.э., какой она была в волжских степях и лесостепях а также на недавно завоеванных ею землях Северного Причерноморья, во многом соответствует этой модели протоиндоевропейской культуры реконструированной на основе лингвистических данных.

Одомашненные животные

Одомашненные животные играли первостепенную роль в протоиндоевропейской культуре, о чем свидетельствуют их названия, общие для большинства индоевропейских языков: овца (*owis ), крупный рогатый скот (*gwows ), кастрированный бычок (*(s)tauro), свинья (*sus и *porkos ), лошадь ( ekwo - ekwa ), коза (*aigis, os ), собака (*kwon - kun -). Коров и овец также называли словом *peku(s), что соответствует латинскому pecus, древнеиндийскому рази, балтийскому реки. Поскольку с этим понятием связано целое семейство близких терминов со значениями “шерсть”, “волосы”, “расчесывать” (греческое pekos - “руно” древневерхнегерманское fahl - “шерсть” латинское pectere - “расчесывать”) то можно предположить что первоначально слово peku обозначало животное с большим количеством шерсти, вероятно, овцу и что существовал периол когда одомашнены были одни овцы, а прочие животные - еще нет. Слова обозначающие “шерсть” и “ткачество” также имеют отчетливо индоевоопейское происхождение (старославянское vluna, Литовское vilna, Немецкое Wolle, Old Indic wina; German weben, “плести,” Old Indic vabh-) и могут идти от ранней фазы одомашнивания.
394

Крупный рогатый скот был, по всей видимости, ценнейшим имуществом семьи, рода или племени и служил, как это зафиксировано в соответствующих терминах и древних исторических свидетельствах, предметом обмена. В санскрите слово “господин” буквально означает “властелин скота”. В древнейших письменных источниках, таких как “Илиада” и “Ригведа”, скот служил выкупом за невесту или оружие. Скот (pecus) был основным достоянием и имел то же значение, что для нас деньги. Отсюда латинское название денег - pecunia. Эта функция сохранилась за скотом вплоть до XX в. (к примеру, в сельских районах он может выступать в качестве приданого невесты). Соответствующие сюжеты индоевропейской мифологии и эпической литературы ясно говорят о том значении которое придавали угону скота. Одомашнивание скота дало сильный толчок росту частной собственности.

Название одомашненной лошади сохранилось в латинском языке как equos, готском - aihva -, литовском - asva ; на основании чего его индоевропейская форма реконструирована как *ekwos или *ekwa. Компаративные исследования индоевропейской мифологии говорят о первостепенной роли лошади (в особенности белой) в качестве священного, жертвенного (see cult and sacrifice above) животного, воплощения божественных сил Бога сияющего неба. Археологические данные подтверждают лингвистические и мифологические сведения о ранней доместикации лошади, которая, скорей всего, имела место не поздней конца VI тыс. до н.э. Лошадь выступала в качестве жертвенного (see cult and sacrifice above) животного и животного для верховой езды: в последнем качестве она, по крайней мере с середины V тыс. до н.э., стала участницей боевых схваток. Древнейшие воины были вооружены копьями, кинжалами, луками и стрелами и, подобно историческим индоевропейцам - скифам, сарматам и другим, - умели стрелять на скаку. Культ лошади как божественного и жертвенного существа столь же древен, как и ее использование для верховой езды.

Металлургия

Лингвистам не удалось реконструировать общий термин для металлургии. Это не удивительно, поскольку представители ранней курганной (курганной I ) культуры не были знакомы с этой технологией. Медные предметы попадали к ним из Древней Европы через бартерный обмен с кукутенской культурой. Металлургия была получена ими значительно позже, во второй половине IV тыс., из Закавказья; затем она попала в Северное Причерноморье и оттуда, вместе со второй волной курганной культуры, в Восточную и Центральную Европу.

Оружие

Из первоначальных индоевропейских названий разных видов оружия удалось реконструировать следующие ¹²⁴ :

*(H)nsi - режущее и рубящее оружие, “меч”, первоначально - кремневый нож или кинжал (германское xsaxsaz, “меч”, часто заменяет “нож”), древнеиндийское asi -, латинское ensis; (Türkic gücü, Rumanian kucit [c = ts], alt. Türkic kılıç = kılıch, Old Türkic kingirak => Greek akinak => Chinese ge)

*keru - “наконечник копья”, “лезвие”, или некоторая разновидность метательного оружия (ведическое.saru- означало “дротик”, “стрела” или “копье”; германский эквивалент - *xeruz );

*Eengh-es-u - “копье”, колющее оружие; и *ghai-so-s - “метательное копье” (источник древнеирландского gae, и протогерманского *zaizas, древнеиндийского hesas, “метательный снаряд”);

*taqso-m - “лук”; греческое tokson, среднеперсидское taxs, латинское taxus;  (Germanic forms for are cognates of Türkic: Türkic bük- “bend”, bükle- “lay down by bending”, bükir “hunchback; bent”, Turkish iğri büğrü “curve”, böğür “side”, and in Germanic: Old English bäc, Modern English bow “bow weapon, to bow, to bend”, back “back”, German bogen “bow weapon, to bow, bend, arch, vault”, biegen “to bend, to arch”, bug “a bend; a joint”, bücken “to bend”, bückel “hump; back”, Old High German buogen “to bend”, Slavic bok “side”. The M Persian is useless without detail etymology, much of its vocabulary is non-IE borrowings. The Türkic “bow weapon” is jaj, yay)

*isu - стрела (наконечник стрелы);  (Türkic oq/uq, aka ok/uk)

*gwiH - “тетива лука” (древнеиндийское jya, авестийское jya, литовское gija “нить”, “сухожилие”); (All cognates or forms of Türkic “bow weapon” jaj, yay, aja/əja)

*Аек-оп - “камень для пращи”;

*Аек-топ- - каменный топор..

Эти слова говорят о раннем использовании оружия, что подтверждается археологическими данными (см. рис. 10-2, 10-4, 10-7, 10-35, 10-41, 10-42, 10- 43, 10-45, 10-46) (and totally irrelevant for the author's cause, because 120,000 years ago the hunter-gatherers already had weapons and their names, so what?).

Средства передвижения

Мобильность являлась одной из основных характеристик протоиндоевропейцев.

 Реконструировання ПИЕ форма для транспортного средства (немецкое Wagen, литовское vezimas, польский woz), является формой с корнем *wegh-. Даже части транспортного средства восстанавимы: колесо - *rotha (Литовское ratas, немецкое Rad, древнеиндийское rathah, “колесница”, латинское rota ); ось - *ak'sis, lynch *pin (tulis в литовском, греческом и германском языках); и ярмо - yugom (что хорошо подтверждено). Производные от корня wegh - связаны с подниманием, переносом, поднятием при помощи рычага и ездой на санях. Это может означать что первоначально “повозка” использовалась для подъема тяжестей, в частности, при помощи рычага, или что она имела форму саней. Но даже если в первоначальном виде она и не была, четырехколесной, четырехколесные повозки были известны протоиндоевропейцам начиная с курганной I культуры (Attaching proto-Indo-European cart to Kurgans is a slippery slope, without Kurgans the proto-Indo-European cart hangs in thin air, which it should not do, as wheeled transportation appears simultaneously in far-away and patently non-IE places. References to *forms are dubious, the IE Indians were the last ones to get the idea).  На данный момент древнейшими свидетельствами существования колеса являются миниатюрные глиняные модели колес из поселений Старой Европы (кукутени А и караново VI фазы) датирующиеся серединой V тыс до н.э. и позже. Какие-либо части настоящих повозок того времени обнаружены не были. Вопрос кто первым изобрел повозки пока не может быть решен (Соответственно, источник ИЕ заимствований не был установлен).

Подвижность курганцев до их проникновения в Европу была вероятно аналогична более поздним жителям степей - Скифам, Сарматам и других (До Скифов и Сарматов, из неназванных “других” мы знаем Гутиев ~ Гузов и Тукри ~ Тюрков, потом Чжоу-Zhou со своими соотечественниками Чунвей, Хунью, Шанжун, Хяньюн и Хунью, и все они были верховыми наездниками которые, вероятно, имели название для своей верховой езды). Геродот описывает скифов, как не имеющие постоянных сооружений или посевов требующих защиты, свободных ездить с их повозками, имуществом и скотом, и способных ускользать от врагов или стрелять в него с лошадей, когда они захотят. Конечно, курганцам было легко сжечь свои землянки и отправился на следующую территорию.
395

Структура общества

Как показывают сравнительные исследования индоевропейских языков, исторические документы и данные археологии, протоиндоевропейская культура была связана с патрилинейной структурой общества и патриархальной системой власти, во главе которой стоял вождь-воин. Возраст был определяющим фактором его признания, тем более что он, по-видимому, играл активную роль лишь в тяжелые времена, когда требовалась повышенная сплоченность сообщества. Браки носили экзогамный характер и заключались между малыми подвижными патрилокальными семьями, которые были частью более обширного клана или племени. Не похоже, чтобы в этот период у протоиндоевропейцев уже обособился отдельный класс жрецов. Женщины имели более низкий статус который могло повысить лишь родство с занимающими высокое положение мужчинами. О том, какова была законная власть мужа над женой говорят эпические тексты и правовые установления. Под влиянием индоевропейской культуры неолитические женщины утратили свой престиж и в этом новом обществе занятом торговлей и набегами превратились в еще один вид частной собственности. (These descriptions totally conflict with the descriptions of the oldest sources, e.g. Herodotus, which were astounded by the egalitarian customs of their Kurgan contemporaries, in contrast with their own sexist customs. This astonishment also applies to the non-IE Etruscans, which only emphasizes the primitive patriarchy of the IE's vs. Kurgans and and other non-IE's. Piling together the mute archeology and voiced historical evidence makes the line of logic both confused and profoundly inaccurate. Kurgans were egalitarian, IE were not.)

Прекрасным доказательством патрилинейного, патрилокального и патридержавного характера протоиндоевропейского общества являются обозначения родства ¹²⁵. Филологи и лингвисты пришли к общему мнению, что индоевропейские обозначения родства и брачных связей описывают патрилинейную наследование и патрилокальное послебрачное место. For example, the basic terms that exist for one's parents' generation imply the domination of the male relations: father — *pHte:r; mother — *maHte:r; mother's brother or mother's father — *awyos; and father's brother — *pHtrwos. Привлекает внимание отсутствие общего наименования для теток с отцовской и с материнской стороны. В число терминов, относящихся к поколению ровесников, входят следующие: брат - *bhraHte : r, обозначающий широкий круг ровесников мужского пола (традиционно образовывавших патрилинейные группы, которые имели важные ритуальные и политические функции); сестра - *sweso:r, что означает “наша”, т. е. “женщина из нашего рода”; сын - *swHnws [*swH, - “рождать”, что говорит о тесной связи между матерью и сыном); дочь - **dhwgHte:r (по всей видимости слово имеет отношение к кормлению грудью и означает “кормить молоком” или “кормилица (молоком)”). Крооме того существуют слова для обозначения мужней родни (*swekwHs и *swekwros, его братьев (*dnHvwp r ) и сестер (^ eHlnwsV лля жены сына (*ши>5<э?1 и мужа дочери/сестры (*еепНг) В качестве отдельной категории выделяются вдовы (*wvdh что означает “п^аТГнеполноценная”), но не вдовцы.

Аналогичных терминов для обозначения родни невесты не существует. По всей видимости, при замужестве индоевропейские женщины уходили в дом мужа, где жили рядом с его отцом и братьями. Это также может служить свидетельством экзогамного характера брака. (The exogamous conclusion totally conflicts with the historical records, which allow incestuous IE marriage within the family, necessitated by sedentary farming that precludes infinite subdivision of the farmland. In contrast, the Türkic Kurgans are strictly and exaggeratedly exogamous, at times disallowing marriages between lines that are separated by 40+ generations, or more then a millennia in time. Here again, interpretation replaces facts)

Протоиндоевропейский термин *pot обозначает мужчину, стоящего во главе семьи, pathpotestas, или вождя. О патриархальном устройстве общества говорят и парные термины *genHos /*genHr. первый описывает патрилинейную группу, с которой человек породнился при браке, второй - наиболее уважаемого члена этой группы. На основании мифологии и правовых установлений можно заключить, что глава индоевропейской общины (*pot или *dompoti ) был деспотичным и вероятно полигамным воином-патриархом, который имел полную власть над жизнью и смертью членов своей семьи или клана. (This MO may only apply to the sedentary societies; in the mobile societies the escape capabilities are infinite, which necessitates a consensus rule, attested in millennium-old near-parliamentary system of leadership that is superbly documented and preserved to this day in elected Khans, Kagans, Sheikhs, and Aldermen. This consensus structure extends to the state forms, which out of necessity maintain a high degree of autonomy for its constituents, who may at any time vote with their feet and leave a despotic leader)

Очевидно, что статус женщины был низким. Термин, означающий “выкуп за невесту”, происходит от wedh, “вести”, что, возможно, имеет отношение к движимому имуществу. Есть мнение, что женщины были “помехой” для этих подвижных, воинственных племен. (This IE tradition is utterly incompatible with Kurgans, and conflicts with historically attested and widely popularized facts about Kurgans)

Благодаря лингвистической палеонтологии у нас есть сведения о том, в какую непосредственно струк­туру была встроена семья. Принадлежащий малой семье дом - domos (или *dreb западных протоиндо­европейцев) входил в небольшую патрилокальную расширенную семью - *weik. Кроме того, обитатели *weikмогли идентифицировать себя как поттмков одной группы или рода, *gen, и выбирать себе брач­ных партнеров из более широкой этнической или племенной общности, *teuta. (For Kurgans, this conflicts with historically attested facts)

Рост земледелия у европейского ответвления протоиндоевропейцев

В степной курганной культуре земледелие играло второстепенную роль по сравнению со скотоводческим укладом. Однако исследования лексики указывают на то, что европейское ответвление индоевропейцев обладало значительными познаниями в земледельческом словаре. Следовательно, рост земледелия происходил одновременно с упадком номадизма, который начался после прихода носителей курганной (майкопской) культуры в Европу, в особенности на тех территориях, где земледелие уже было тысячелетней традицией.

Протоиндоевропейцы в какой-то мере занимались земледелием. Существуют общие термины для зерна, перетирания и размола, высевания и жатвы; также широко распространено слово mat(e)ya - “мотыга”. Чрезвычайно важно, что сохранились наименования проса (*meli, *metyom, *mefya); мелкой разновидности пшеницы, ползучего пырея, осоки, спельты и райграса - *puras, os и зерновых, используемых для закваски и брожения, - *yewos, мнж. *yewoi. Корень yew- связан с группой слов, которые обозначают “литься” или “исходить”, “кипеть”, “бродить”, “волноваться”, “подниматься”.

До нынешнего времени в поселениях курганной культуры Днепро-Волжского региона удалось идентифицировать только просо. Несмотря на то, что там были обнаружены каменные мотыги, кремневые лезвия для серпов и зернотерки, не было найдено ни следа пшеницы-однозернянки или эммера, ячменя, овса или ржи. Известные по нескольким поселениям крупные мотыгообразные орудия считаются примитивными плужными лемехами. Насколько можно судить, на своей родине носители курганной культуры занимались экстенсивным выращиванием травы. За исключением проса, “земляного” зерна, *yewos, зерна для закваски и *nuris травы или спельты нет никаких других наименований зерновых культур как нет и археологических данных об их присутствии. (We can only be impressed by the amazing inertia in the Kurgan cultures, on their way to, and entering the New Age, the assortment of the grains used by the Kurgan peoples almost did not change, displaying remarkable conservatism for over 7,000 years. For millennia, millet remained the predominant grain of Kurgans from Danube to Huanhe. Only in the northern belts it was replaced by a bulbous substitute. In the 17th-18th cc millet was replaced in the west with the maize grain in areas where maize corn can be cultivated. In most cases, the dependent farming people provided alternate grains, like rice and wheat. Chinese annual tithe to the Hun's Shanyu, of which we have data, was “10 thousand dans of rice wine, 5 thousand hu of millet”, which required supply trains in tens of thousands horse-drawn lorries. The “extensive form of wild-grass economy” , implying any degree of cultivation, is as much nonsense, the steppes and horses remained wild, hence the nomadic economy. The difference between the horse breeding Kurgans and farming IE's is of a day and night character, absolutely impossible to err.)

Общие названия для ржи, ячменя и овса обнаруживаются только у европейской ветви индоевропейских языков. Так, в славянских, балтийских, германских и Кельтских языках есть слово *rughis - “рожь”. Общий корень *aw - для обозначения овса обнаруживается в славянских, балтийских языках и в латыни. Судя по всему, “ячмень” означает “пища из зерна”, во всяком случае на это указывают его латинская, германские и славянские формы: латинские far и farina '. древненардское barr - “ячмень”; готское barizeins - ““и ячменя”; старославянское брашно - “пища”; сербское brasno - “мука”; русское борошно - “ржаная мукаа” (The words common to such divergent groups as Slavic, Baltic, Germanic, and Celtic point to a “Sprachbund” unrelated to the either the alleged proto-IE nor to the Kurgan languages. The unexplained difference in the farming lexicon between the European and Asian branches of the Indo-European languages points to the demographical insignificance of the 2nd mill. BC TRB migrants to India, who could not impact the local farming lexicon. Incidentally, these TRB farmers did not bring archeologically detectable horses to India, nor did they bring over their kurgan tombs, once again demonstrating that they were no horse-breeding Kurgans).
396

Некоторые названия являются общими для всех носителей индоевропейских языков Южной Европы: бобы, горох, вика и мак одинаково именуются на латыни, албанском и греческом. Все эти растения были хорошо известны в Юго-Восточной Европе с эпохи неолита, и не исключено, что их названия были восприняты индоевропейцами. Единое название для льна, linum, существует в латинском, греческом, славянских, балтийских и германских языках. Название конопли - *kannabis - сохранилось в греческом, албанском, германских, славянских и балтийских языках но не известно у восточных носителей индоевропейских языков (Naturally, cannabis is a loanword from the Türkic “kenevir” - hemp, attested not only in Greek, Albanian, Germanic, Slavic, and Baltic, but in the Scythian too: Κανναβις = cannabis = hemp [Herodotus IV 74]. It is funny that in the M.Gimbutas advocacy section, the Indo-European-speaking Herodotus testifies not only about non-Indo-European origin of the term, but of its Kurgan origin). Все это говорит о том, что индоевропейцы в Европе были знакомы со многими зерновыми и бобовыми культурами, льном и коноплей. Некоторые названия, будучи общим достоянием большой группы языков, вполне могут восходить к важному формативному периоду который последовал за второй волной курганной культуры (вторая половина IV тыс до н.э.) Насколько можно судить, бобовые культуры были восприняты новопоселенцами от древнеевропейского населения Юго-Восточной Европы. Очевидно что земледельческий словарь индоевропейцев расширялся по мере их продвижения на запад. (As the case of cannabis demonstrates, some enrichment happened to the Old European languages as the Indo-European Kurgan speakers moved west. The Indo-Europeans enriched their lexicon as they were moving eastward and southward, not westward. The Indo-European fortress built by Prof. Marija Gimbutas contains too many non-IE and specifically Türkic bricks)

Столкновение двух идеологий

Древнеевропейцы и индоевропейцы обладали диаметрально противоположными системами верований (The corrected phrase should read “The amalgamated Old European/Kurgan and Indo-European belief systems are diametrically opposed”). Индоевропейское сообщество было воинственным, экзогамным, патриархальным, патрилинейным и патрилокальным, с сильной клановой организацией и иерархической структурой, где превалировало воинское сословие (Other unsustainable adjectives aside, “the warrior class” did not exist in the Kurgan societies, all historical evidence states that the whole Kurgan society consisted of mounted riders ready to be called up as a militia army, and trained for cavalry service from the childhood. The concept of juxtaposition of the warrior class/farming class is purely sedentary farming reflection transposed on wrong soil, and is dead on arrival. The statistics confirms that: the whole army of the Byzantine Empire had in one record a “warrior class” cavalry numbering 700 knights, many of them Türkic (aka Scythian) mercenaries, whereas their opponents had 20-30,000 cavalry called up from a single tribe. Ditto for the Chinese Empire, it could only amass cavalry from the “allied” nomadic tribes, and even the enormously expensive horse farms were supplied and maintained by the “allied” nomads, there was no ethnically-Chinese cavalry). Его основные божества были мужскими и изображались в виде воинов (This is baloney, the images that reached us are not of the “gods”, but of the deceased warriors and their wifes. Zillions of these images were scattered from the Danube to Huanghe, the later portraits carrying inscriptions describing the deeds of the departed and dates of their lives). Совершенно исключено, чтобы этот тип социального устройства мог развиться из матрилинейного, матрилокального и эндогамного общества Древней Европы. Отсюда следует что появление индоевропейцев в Европе - не эволюция, но столкновение двух идеологий.

За исключением Эгейского и Средиземноморского региона, с набегами представителей курганной культуры в Европе оборвалась долгая древнеевропейская традиция возведения святилищ. Вместе с ней исчезли культовые предметы поразительной выделки - прекрасные сосуды, жертвенные вместилища, модели святилищ, алтари, скульптура, священные письмена. Ни в северопонтийских землях, ни в волжских степях, ни в тех частях Европы, которые во время или после эпохи миграции оказались под воздействием курганной культуры, не известно ни одного святилища которое можно было бы напрямую связать с курганной культурой Их отсутствие как и отсутствие более простых алтарных построек вполне согласуется с образом жизни скотоводов. (The North Pontic or Volga steppe or the Kurgan influenced zone of Europe did not produce masterful religious paraphernalia before the spread of Kurgans. And where they were produced, in the Aegean and Mediterranean regions, they continued unimpeded, and probably added some Kurgan heroes to their pantheons [like for example Herkules (Hercules) = the “Lake Man”]. The anthropomorphic images are not compatible with Tengriism, and accordingly are incompatible the temples dedicated to anthropomorphic images; instead, the Tengrian ritual included sacral trees, groves, and mountains, documented from Scandinavia to Caucasus to Otukan/Otuken. Still, in one aspect Prof. Marija Gimbutas is right: the Indo-European pantheon conflicted violently with the Old Europe and Kurgan religions)

Новые европейские божества и символы

Древнеевропейскому культу Богини был нанесен ущерб уже при первой волне курганной культуры конца 5-гыс. до н.э. В Добрудже и почти по всему Дунайскому бассейну появились скипетры с конскими головами и горшки со шнуровым солярным орнаментом; однако древнеевропейская религия продолжала существовать в Эгейском и Средиземноморском регионах, в рамках кукутенской культуры Молдавии и Западной Украины, в культуре воронковидных кубков Северо-Западной и Центральной Европы, а так­же по всему ареалу западноевропейского неолита.

Новое изменение символики и мифологической образности произошло во второй половине IV тыс. до н.э. Тогда появились не только символические изображения солнца и лошадей, но и мужские божества в полном вооружении и с полагающимися им животными. Естественное для еще не исчезнувшего древнеевропейского населения поклонение Богине отступило на второй план. Это возникновение совершенно новой, лишенной европейских корней символической системы - сильнейший довод в пользу того что в Центральной Европе появились новые властители со своими верованиями.

Превосходным образцом новой европейской религии с характерными для нее мужскими божествами, оружием и солярными символами являются резные каменные стелы второй половины IV тыс. до н.э., найденные в альпийских долинах, Болгарии и Румынии (их близкие аналоги следует искать в Северном Причерноморье и на Кавказе). Их символика резко отличается от той, что свойственна французским и итальянским статуям-менгирам, на которых —до их маскулинизации в бронзовом веке - была представлена совиноликая богиня. На стелах курганной культуры можно видеть солярные символы и мужскую атрибутику, в том числе кинжалы, алебарды, топоры, луки, стрелы и колчаны, пояса, нагрудные пластины, подвески в виде двойной спирали; жеребцов, оленей-самцов и козлов; телеги и тянущие плуг воловьи упряжки (рис 10-41-10-44) Эти изображения являются основными источниками для реконструкции мифологических образов и имеют огромную ценность с точки зрения изучения материальной культуры, поскольку дают четкое представление о кинжалах с рукоятью, алебардах и топорах с их древками, луках, колчанах, повозках, поясах, и нагрудных пластинах - всех тех предметах, которые редко можно найти в сохранном виде Что касается изображенных на этих стелах подвесок в виде двойной спирали, нагрудных пластин, бронзовых кинжалов с треугольными лезвиями, плоских топорах, и кремневых лезвиях алебард, выгравированных на стелах известных из остатков и  могил культур Баден и Ремеделло (из долины реки По) (And from Po to Altai, and from Altai to Manchuria, across 3 millennia).
397
398

399

Резные изображения на стелах дают большое количество информации о новой идеологии. Точнее, это богатейший источник для изучения древнейших форм индоевропейской (I.e. Kurgan, i.e. Türkic) символики и божественных изображений (I.e. images of Kurgan people). Очень характерна и группировка символов, благодаря которой мы можем изучать их взаимосвязи. Поскольку они неоднократно появляются на более или менее антропоморфных стелах, нет сомнения, что все эти резные изображения оружия, животных и солярные мотивы действительно связаны друг с другом и что их соседство далеко не случайно.

Документально зафиксированы следующие символы: солярные знаки (окружности, солнечные диски с сиянием, окружности с группами длинных лучей), которые бывают вырезаны в районе головы; нагрудная пластина (полукруг из нескольких концентрических линий) и одна—две подвески в виде двойной спирали, расположенные на груди или рядом с солярными знаками; окружности по обеим сторонам от сияющего солнечного диска; кинжал(ы) с рукояткой (от одного до семи и более), обычно изображаемый в средней части стелы; одна или несколько алебард с древком; один или несколько топоров на рукоятке; пояса из параллельных линий (из бусин?) или зигзагов или ромбовидного узора (из тканого материала?); четырехколесные повозки (изображенные в нижней части стелы) лук, колчан, и стрелы, отпечатки ног; плуг с парой впряженных в него быков; лошади, олени-самцы и козлы.

Особенный интерес представляет содержание и связь различных групп символов. Чаще всего встречаются солярные группы: солнечный диск с сиянием, окружности по обеим его сторонам, подвески в виде двойных спиралей и нагрудная пластина. Далее, к этой группе примыкают изображения пояса, кинжала, алебарды, коня, оленя-самца, сцена пахоты и рисунок телеги. Специалистам в области компаративных исследований индоевропейской мифологии (An objective evaluation would surely require other ethnic or linguistic comparisons, like Enisean, Türkic, Finnic, and especially the groups who retained Kurgan traditions, etiology, and myths, to ensure absence of parochial advocacy) этот набор символов безусловно укажет на Бога сияющего неба (Is that a direct indirect reference to Tengri?), который посылает потомство и покровительствует растительности. Это божество существовало у различных индоевропейских групп, о чем говорят древнейшие исторические свидетельства и подтверждают фольклорные источники: это индийский Митра балтийский Диевас римские Диус Фидиус Янус и Марс Кельтский Луг (именуемый “солнцеликим”) германский Тивиас (от *deiuos ) (This is funny, a *reconstructed, i.e. non-attested, *name of a deity), англосаксонский Тиу скандинавский Тюр (Icelandic Tyr and Norse Thor) и Яровит-Свентовит северо-западных славян. Оно связано с утренним и дневным светом с весенним летним осенним и зимним солнцем. Символами его могущества являются оружие - кинжал (или в конце доисторического - начале исторического периода меч) посвященные ему животные - олени-самцы и жеребцы, а также сияющая повозка в которой он передвигается качестве покровителя растительности и в первую очередь зерна, он связан с парой волов и с пахотой (Funny, grains and plowing among people who as Kurgans did not want to know grain farming).

Другие сочетания и группы символов представляют других божеств индоевропейского пантеона. Так, топор, равно как и булава, лук, колчан и стрелы, являются атрибутами Бога-громовержца (рис. 10-45,10-46).

Судя по имеющимся в нашем распоряжении данным, на большей части стел изображен Бог сияющего неба. В индоевропейской мифологии он связан с идеей верховной власти. Как можно предположить, стелы возводили, чтобы увековечить гибель каких-то важных особ, вождей или павших героев, где герой выступал в качестве заместителя божества, а его оружие становилось священным. Вторым по значению был Бог-громовержец, охотник и воин, сражающийся со злом, противник Бога смерти и подземного мира, оплодотворяющий очиститель земли. Его образ лучше всего сохранился во всех индоевропейских мифологиях. Обычай изображать мужские божества на стелах является безусловной чертой индоевропейской культуры. (But representations of the deceased on the stelae is overwhelmingly human and specifically Türkic, and these surmised “IE's” somehow lost this “quite overwhelmingly Indo-European tradition”, without a trace, millennia before their conversion to Christianity in Europe as late as in the 13th c. AD, and the same in India, and in every other place where these “IE's” put their foot. The facts on the ground conflict with the “quite overwhelmingly Indo-European” assertion.)

Противоположные пантеоны женских и мужских божеств

Сердцевиной древнеевропейской символики является циклическое повторение таинства рождения, смерти и нового возвращения к жизни не только человека, но всего живого. Ее символы и образы концентрируются вокруг партеногенетической (самозарождающейся) Богини, единственного источника жизни. Ее могущество - в бьющих ключах и колодцах, в свете луны и солнца, в земле, во всех животных и растениях. Она - дарительница жизни и смерти, богиня возрождения и земного плодородия, рождающаяся и умирающая вместе с растительностью. Рядом с ней существуют мужские божества, однако они выступают не в качестве творцов, а в качестве хранителей дикой природы или как метафорические воплощения жизненных сил и духа растений.

Протоиндоевропейский пантеон богов был выражением общественно ориентированной и хозяйственной идеологии. Его система вполне отвечала скотоводческому/смешанно-земледельческому укладу, в котором имелось обособленное сословие правителей и воинов, приручившее лошадей и научившееся пользоваться оружием. Функции дарения жизни и смерти принадлежали здесь основным мужским божествам, которые также скакали на лошадях и пускали в ход оружие. Женские божества, такие как девы зари и солнца, не обладали творческими функциями, но играли роль невест или супруг богов. Этот культ был обращен к небу, для него был важен ход солнца, молния, гром и другие небесные феномены. Эти небесные боги блистали как “дневное сияющее небо” и судя по изображениям бронзового века, сияло и их оружие - кинжалы, мечи и щиты, - и их снаряжение - медные или золотые нагрудные пластины, золотые или янтарные диски обшитые медными пластинами пояса. Индоевропейцы поклонялись быстрым стреле и копью, и острому клинку. Считалось что прикосновение топора пробуждает силы природы и служит передатчиком плодородных сил Громовержца А ужасный черный Бог смерти и подземного мира касался обреченного на смерть воина концом своего копья, славя его как павшего героя.

Несовпадающие представления о загробной жизнини
(Следующие утверждения являются весьма спорными; в отличие от Семитского Леванта, нет никаких письменных источников о верованиях Старой Европы, а много более поздние записи в районе Балкан относятся к новым верованиям Кутганизированной Старой Европы; Индоевропейские верования в Авесте и Ригведе отсоединены от верований Старой Европы, и любые утверждения о наших знаниях об убеждениях Старой Европы основывается на интерпретации немых археологических артефактов.)

Этим культурным системам свойственны совершенно различные представления о загробном мире. Древнеевропейцы твердо верили в существование регенерационного цикла - отсюда основной мотив могильной архитектуры, “могила как утроба”: как правило, гробницам придавали яйцевидные, маткообразные или антропоморфные формы, представляющие часть или все тело Богини. Кроме того, в архитектуре гробниц и святилищ важную роль играл ее лобковый треугольник. На камнях мегалитических гробниц вырезаны символы регенерации, жизнепорождающей влаги и жизненной энергии (чашевидные знаки, концентрические круги с точкой посередине, концентрические дуги, извивающиеся и свернувшиеся змеи, бычьи головы (символ матки), треугольники, ромбы, песочные часы, зигзаги и лунные циклы) или сама Богиня Воз-рождения украшенная резными изображениями лабиринтов вульв и грудей Считалось что потусто­ронний мир расположен на Западе и что он отделен от обычного мира большим водным пространством которое можно пересечь на кораб­ле (еще один символ регенерации).
400

Типичной чертой древнеевропейской культуры являлись общинные захоронения. Так, западноевропейские мегалиты были сакральными центрами того или иного сообщества, а помещение экскарнированных костей в эти оссуарии означало возвращение к предкам. Более того, кости приравнивались к семенам, из которых должна возникнуть новая жизнь. Все древнеевропейские захоронения на разные лады представляли идею возвращения в Материнское лоно для следующего цикла природного возрождения.

Индоевропейцы верили в линейную конечность земного существования и в продолжение “жизни” в загробном мире. Именно поэтому они возводили “домики мертвых”, в которые помещали покойника со всем необходимым для загробного существования добром - инструментами, оружием и украшениями, отражающими его общественный статус. Царские гробницы и могилы знатных членов этого общества украшались с редкостной пышностью, чтобы мертвые не лишились завоеванного статуса. Особенно почиталась смерть в бою. Царей и вождей нередко погребали вместе со всеми их домашними - женами, слугами, детьми -  и животными включая лошадей, бычьих упряжек и собак. Приношения снеди продолжались и после погребения, поскольку считались необходимыми для благополучия их теней. (This panegyric seems to project backwards the archeological findings belonging to Kurgan Culture and misattributed to Indo-Europeans. In respect to the afterlife, the Kurgan Tengriism was similar to the Old European belief in regeneration minus the cyclicity, the prominent dead enemies were hanged on the trees as a send-off to Tengri, to come back as friends. The souls (kuts) that went to Tengri were coming back, although not a single case of documented return has ever been recorded. The road to Tengri was perilous, and required proper travel supplies.) 

Благодаря сравнительным исследованиям индоевропейских мифологий и систем верований мы знаем, что мир мертвых виделся холодным и топким подземным царством, управляемым мужским божеством. Путешествие в это мрачное место было связано с трехдневной дорогой (пешим ходом, верхом или на колеснице) или путешествием по реке. Попав туда, бледные души пребывали в безучастном парении; веры в повторное возрождение не существовало (With the exception of rebirth, this description of the underworld seems to be take from the Tengrian book; the name of the Spirit of the Underworld is Erlikh, the spirits-kuts of those who were not given a proper send-off and could not reach Tengri had to linger in the Erlikh domain, but the kuts of those who reached Tengri were to come back in an endless reincarnation cycle. These Kurgan beliefs are not dead, although they are largely hidden under veneer of Christianity and Islam).

Эти радикально разные убеждения не могли бы развиться из Старой Европы. С образованием культуры Баден-Ezero в восточно-центральной Европе и культуры шаровых амфор на севере центральной Европы во второй половине 4-го тысячелетия до н.э., индоевропейский способ погребения (т.е. Курганный, или Тюркский) и вера в другой мир пустили корни в Европе и постепенно заменили захоронения типа Старой Европы.

Некоторые примеры антонимичных символов в древнеевропейской и индоевропейской мифологиях
(Should have included Türkic; however, parameters selected by Prof. Marija Gimbutas are largely irrelevant to Kurgan story)

401

Столь радикально иная система верований не могла быть результатом развития древнеевропейских представлений. Начиная со второй половины IV тыс. до н.э., когда в Восточной и Центральной Европе формируется баденско-эзерская культура, а в северной части Центральной Европы - культура шаровидных амфор, индоевропейские погребальные обряды и вера в загробное существование пускают корни в Европе и постепенно вытесняют погребения древнеевропейского типа.

Несовпадение древнеевропейской и индоевропейской символики

Анализ древнеевропейской и индоевропейской (т.е. Курганной, или Тюркской) символических систем показывает, что эти религии и мифологии оперировали диаметрально противо­положными наборами символов, посей день сохранившихся в европейской мифологии и фольклоре. Я приведу лишь несколько примеров из возможно­го списка символов (см. таблицу выше): они связаны с животными, небесными телами и цветами.

Заключение

В 4500-2500 гг. до н.э. Восточная и Центральная Европа находилась в состоянии непрерывной трансформации, вызванной повторяющимися нашествиями курганной культуры из волжских и северопонтийских степей. Изменение этнической конфигурации региона происходило в несколько этапов:

1.  Около 4300 г. до н.э. пришедшие с юга России конные скотоводы (курганная I культура) вызвали своеобразную “взрывную волну”, отбросившую исконное население к бассейну Дуная. Так был оборван период процветания Древней Европы и начался процесс смешения двух совершенно разных культур. Более всего это затронуло Черноморское побережье (варнскую культуру), а также культуры караново-гумельница, винча, лендель и линейно-ленточной керамики. Кукутенская культура выстояла. В западных регионах отдельные черты курганной культуры (одиночные погребения под круглыми насыпями) сохранялись в Англии и Восточной Ирландии до 3500 г. до н.э.

2.  Во второй половине IV тыс. до н.э. интенсивное влияние, шедшее из Северопонтийского и Северокавказского регионов, усилило трансформацию Центральной Европы. Переход от еще сохранившегося древнеевропейского культурного уклада к индоевропейским (т.е. Курганным, или Тюркским) общественным и идеологическим структурам увенчался полным успехом. Власть перешла к городищам, сила которых держалась на кинжалах из твердого металла (сплава меди и мышьяка). Постепенно осуществлялось преображение матрицентричной и матрилинейной системы в патрилинейный партиархат. (Партиархат не связан с Курганцами)

3.  После 3000 г. до н.э. мощная волна курганной III культуры с Нижней Волги вызвала очередные этнические сдвиги в Восточной и Центральной Европе. Уже индоевропеизированное (т.е. Курганизированное, или Тюркифицированное) население Центральной Европы мигрировало на северо-восток в Восточную Балтию и Центральную Россию, на северо-запад, в Южную Скандинавию, и на юг в Грецию (культуры шнуровой керамики и вучедол).

4.  В середине - второй половине не III тыс. до н.э. по Западной Европе распространились воинственные всадники - носители культуры колоколовидных кубков, которая, судя по всему, появилась в Югославии и в Венгрии в результате слияния представителей вучедольской культуры с колонистами ямной (курганной III ) культуры. Родственная им культура носит название винковци-шамодьвар. Это была последняя и наиболее многочисленная миграция из Восточной и Центральной в Западную Европу, докатившаяся до Западного Средиземноморья и Британских островов; вслед за ней наступил период относительной стабильности и началось формирование культурного комплекса бронзового века. (средизем) (Речь идет о церкум-средиземноморской миграции Курганников, которые несли синкретические культуры, вобранные по пути миграции, наподобие позжей миграции Аланов и Вандалов в Африку в противоположном направлении)

К третьей четверти III тыс. до н.э. практически все части Древней Европы пережили процесс экономической и общественной трансформации. Увеличилась доля скотоводческого и полукочевого уклада, уменьшилась доля земледелия. Исчезла древнеевропейская структура поселений, отчасти сохранившаяся лишь на тех территориях, которые были не полно­стью индоевропеизированы (т.е. Курганизированны, или Тюркифицированны). Индоевропейская религия (т.е. Курганная, или Тюркская) стала официальным культом (Официальные, т.е. организованные, канонизированные, и властвующие, религии не существовали до нашей эры), однако связанные с Великой Богиней древнеевропейские верования сохранились до наших дней в разрозненных осколках древнеевропейской культуры.

Функции и образызы древнеевропейских и индоевропейских (т.е. Курганных, или Тюркских) божеств, как и представления о загробной жизни, и кардинально отличающиеся символические системы, говорят о том, что перед нами - две совершенно разные религии и мифологии. Их столкновение на территории Европы привело к смешению двух символических систем, в котором взяли верх индо­европейские (т.е. Курганные, или Тюркские) элементы, а древнеевропейская часть сохранилась в качестве некоего подземного течения. Без понимания того, что изначально здесь существовали две диаметрально противоположные системы символов, мы не сможем понять различные идеологии европейских народов, генезис и значение их символов, верований и мифов.

Столкновение двух идеологий и двух социо-экономических структур привело к радикальному преображению Древней Европы. Изменения прежде всего выразились в замене матрилинейного уклада патрилинейным, умудренной теократии - воинственным партиархатом, общества полового равновесия - иерархией, где доминируют мужчины, религии хтонической богини - индоевропейским пантеоном небесных богов (Замена произошла позже, в 1-м тыс. до н.э., с обратным движением культур воронковидных кубков (TRB) в центральную Европу).