A.Mukhamadiev - Hunnish Writing

Кроме монет, чеканенных в Туране с начала новой эры, в Поволжье и Приуралье начинают поступать различные художественно-выполненные сосуды из драгоценных металлов. Все это многообразие в виде монет и редких сосудов свидетельствует не только о росте торгового обмена между Тураном и Поволжьем и Приуральем, но и о каких-то крупных перемещениях населения и образовании новых племенных союзов.

Подтверждаемые и археологическими исследованиями подобные перемещения в Поволжье и Приуралье были, видимо, связаны с образованием Кушанского государства. Созданное гуннскими племенами кушан в Бактрии, это государство в период расцвета (I-III вв.) включало значительную часть Туркестана, Афганистана, Пакистана и Северной Индии.

Возможно, Туран полностью не входил в состав Кушанской империи, но значительная часть ее территории была завоевана Кушаном, и часть населения Туркестана и Восточного Туркестана, особенно в период распада Кушана, была вынуждена продвинуться на север в Поволжье и Приуралье.

Именно в IV-V вв. н.э. здесь появляются новые культуры; ломоватовская в районе Перми, уходящая своими корнями к андроновской культуре, поломская, азелинская, мазунинская, бахмутинская и именьковская. Если раньше туранцы только собирали дань в виде шкурок пушных зверей, то впоследствии здесь появляется сильный союз именьковцев, принесших с собой более высокую культуру, резко отличающуюся от прикамских [Генинг В.Ф., 1959, 208].
52

Именьковская культура имеет довольно обширную территорию: бассейн реки Белой, Нижнее Прикамье и Среднее Поволжье. Некоторые достаточно крупные именьковские поселения VI-VIII вв., такие, например, как Щербетское на Волге, недалеко от Булгара, с мощным культурным слоем и бронзолитейными мастерскими, где изготовлялись бронзовые слитки - первые металлические деньги Восточной Европы, напоминают уже настоящие раннефеодальные города. Исследовавший эту культуру В.Ф.Генииг справедливо считал, что “именьковские племена, судя по многочисленности и огромным размерам их поселений, составляли основную массу населения Волжской Булгарии” [Генинг В.Ф., 1959, 210].

По вопросу происхождения именьковской культуры имеется несколько точек зрения [Мухамадиев А.Г., 1990, 65]. Открывший и исследовавший эту культуру В.Ф.Генииг полагал, что она сложилась в результате притока тюркских племен с востока. Однако наряду с восточными были западные истоки этой культуры, более интенсивно проявляющиеся особенно после образования сильной западной державы гуннов (III-V вв.), в составе которой находились племена хазар и булгар.

Количество только дошедших до нас сосудов из Поволжья и Приуралья составляет несколько десятков экземпляров. В научной литературе прикамское серебро получило название сасанидского по имени династии, правившей в Иране с 268 по 651 гг., хотя исследователи давно обратили внимание, что находки сасанидских изделий из драгоценных металлов в самом Иране исчисляются единицами. Достоверные случаи находок не превышают трех экземпляров [Орбели И.А., Тревер К.В., 1935, 11].
53

Опираясь на туранские надписи, на некоторых сосудах религиозной символики, связанной с содержанием надписей, мы полагаем, что обнаруженные в Поволжье и Приуралье сосуды будет справедливым называть туранским металлом. Привозные сосуды византийского и арабского происхождения относятся к более позднему периоду и дополняют вышеназванный корпус сосудов.

Интерес к различного рода древним вещам, особенно из драгоценных металлов, усиливается в XVII в., когда все сколько-нибудь значительных размеров курганы и даже рядовые погребения были разграблены казаками, которые, “осваивая новые земли”,организовывали артели в несколько сот человек для грабительских раскопок. Древние сосуды из драгоценных металлов в основном поступали в переплавку. С XVIII в. их начинают коллекционировать. Некоторые из них поступили в петровскую кунсткамеру.

Художественно выполненные сосуды из драгоценных металлов из Поволжья и Приуралья, обнаруженные в досоветский период, были опубликованы в двух сводных работах с иллюстрациями [Смирнов Я.И. 1909; Орбели И.А., Тревер К.В., 1935].

По краям некоторых чаш или сосудов расположены достаточно четко выгравированные надписи туранскими буквами. Я.И.Смирнов в вводной статье относительно упомянутых надписей пишет: “Надписи на группе чашек (42-47, 286), кончающиеся, по-видимому, обозначением веса, не читаются, по словам академика К.Г.Залемана, так как писаны, по всей видимости, на каком-то неизвестном языке”.Он относил их к позднему периоду “индо-скифского царства” III-VII вв. и находил аналоги на некоторых изображениях на чашах божествам, на индийских монетах династии Гупта [Смирнов Я.И., 1909, 6-7).

С.П.Толстов, рассматривая эти надписи, отмечал, что “все знаки монет оказались представленными на чашах и лишь несколько знаков на последних отсутствуют на монетных легендах” [Толстов С.П., 1948, 193]. Хотя он внимательно исследовал выгравированные на сосудах различные изображения людей, животных и растений, но не смог четко прочитать какое-либо отдельно взятое слово из помещенных на них надписей.

Я.И.Смирнов упоминает в своем труде семь серебряных и позолоченных чаш с надписями, хотя фактически их там больше. Известна еще одна находка, поступившая в музей в 1951 г., серебряное блюдо с довольно длинной туранской надписью [Бадер О.Н., Смирнов А.П., 1954, 15]. Возможно, в фондах музеев России и других стран, куда они вывозились из Поволжья и Приуралья, их гораздо больше. Как показывают содержания надписей, они в основном носят религиозный характер. Следовательно, многие чаши со своеобразными изображениями животных, растений и т.д., т.е. символами, связанными с религиозными представлениями, относятся к тому же кругу туранского металла. Изображения людей на некоторых чашах, судя по надписям, относятся к правителям Турана или гуннов. Изображения диких и хищных зверей в состоянии борьбы между собой или в величественном покое на фоне священного дерева, воды и земли на чашах без надписей непосредственно восходят к гунно-тюркскому миру воззрений. Следует отметить, что довольно сильное влияние на художественное оформление сосудов туранского типа, особенно для ранних периодов, оказывало и греко-бактрийское искусство.
54

Судя по индуистическому содержанию большинства надписей на сосудах, наличие на некоторых из них четверорукого божества, держащего скипетр, палицу, символ луны и солнца, которым поклонялись гунны, в том числе туранцы, не является случайным. Индуизм, надо полагать, особенно в период кушанского владычества, достаточно глубоко вник в верования и культуру туранцев. Видимо, сосуды из драгоценных металлов пользовались большим спросом как особые ритуальные предметы с начеканенными на них изображениями богов и рисунками религиозных символов.

Ареал распространения подобных сосудов довольно широк:от Перми и Оренбурга до Нижнего Новгорода, где до появления последнего стояло древнее булгарское городище. Но, в основном, их находят в Прикамье. Например, богатейшим местом находок являются окрестности татарской деревни Бартым Пермской области, расположенной на правом берегу речки Бартым. Возможно, в самом названии деревни сохранились отголоски древних ритуалов. Согласно М.Кашгари, ученому-филологу XI в., слово барт в древнетюркском (огузском диалекте) языке означало 'сосуд', 'кубок'.

Древние сосуды из драгоценных металлов иногда происходят из городищ или погребений. Известны случаи находки их поблизости от городищ ломоватовской культуры. Известны также два сравнительно поздних арабских сосуда, найденных в могильнике [Бадер О.Н., Смирнов А.П., 1954, 20]. Условия находки сосудов часто являются случайными. Например, в 1925 году крестьянином д. Бартым Г.Давлетшиным во время пахоты было найдено византийское блюдо. В 1947 году жителем той же деревни трактористом Х.Капризовым была найдена ладьевидная серебряная чаша. В 1949 году на том же поле бригадиром Калиуллиным найден массивный серебряный кубок, а в 1950 году колхозником Фаизхановым - большая серебряная чаша, содержащая 264 серебряные монеты. В 1951 году учеником Копчиковской школы (село Копчик расположено недалеко от Бартыма) М.Салиховым близ деревни Бартым было найдено серебряное позолоченное блюдо с фигурами двух львов и с туранской надписью.

Впоследствии исследователями путем опроса местных жителей были установлены места всех находок. Однако их разбросанность и разведовательные шурфы и раскопки показали, что под пахотным слоем толщиной 25-30 см залегает материковый суглинок, и нет никаких следов наличия культурного слоя [Бадер О.Н., Смирнов А.П., 1954, 7].

Наличие на некоторых сосудах индийских богов, видимо, толкнуло Страленберга, попавшего в плен при Полтаве шведского офицера, пытаться доказать существование в древности великого торгового пути из Индии в Биармию и к Белому морю. Пермский коллекционер В.Ф.Теплоухов высказал предположение, что древние жители северных районов использовали древнее серебро в языческих святилищах, а некоторые этнографы описывали случаи, когда в остяцких святилищах использовали металлические тарелки и монеты европейского происхождения [Бадер О.Н., Смирнов А.П., 1954, 21].
55

Я.И.Смирнов в кратком введении к своему атласу “восточного серебра” И.А.Орбели и К.В.Тревер, а также О.Н.Бадер и А.П.Смирнов придерживаются такого же мнения. Однако указанные факты и описания этнографами использования металлических чаш в языческих святилищах являются поздними, вторичными, и ничто не указывает на их прямую связь с древними культовыми обрядами. Если бы такие связи существовали, то мы бы знали о таком массовом использовании в культовых целях хазарских, булгарских или золотоордынских сосудов и монет, т.е. предметов культа промежуточных периодов, но таковые не известны.

Баргымские местонахождения показывают, что предметы обнаружены в разных местах, где не было ни жилищ, ни поселений.

Следовательно, их появление связано с активностью кочевников. Если бы было иначе, имелись бы родовые поселения лесных племен, а не просто святилища. Род был небольшим и включал не более 45-50 человек [Генинг В.Ф., 1967, 37]. Поэтому высокохудожественно выполненные сосуды из драгоценных металлов и явно сошедшие с пиршественных столов властелинов кочевых империй или мировых держав едва ли были доступными предметами для подобных родов.

В одном из погребений Бартымского могильника была найдена медная монета хорошей сохранности, чеканенная от имени царя Турана Сакассака, т.е. идентичная по алфавиту с надписью чаш из Бартыма [Мухамадиев А.Г., 1990, 58].

Наличие художественно выполненных символов и надписей религиозного характера на чашах свидетельствуют, что они изготовлены не для продажи диким племенам, а для себя, для сложных культовых ритуалов, для населения, имеющего достаточно высокую культуру и развитую письменную цивилизацию.
56

Прочтение приведенных ниже надписей носит предварительный характер. Основная трудность чтения надписей заключается в том, что знаки не всегда точно скопированы издателями. Необходимо визуальное ознакомление с надписями чаш, разбросанных по различным фондам. Поэтому после непосредственного ознакомления с ними некоторые не очень четко читаемые буквы, а возможно и отдельные слова, могут быть выправлены. Следующая трудность в чтении надписей состоит в том, что они, в отличие от монет, уникальны, т.е. единичны, и при оформлении надписи многое зависело от грамотности и мастерства чеканщика, выгравировавшего надпись. Некоторые надписи выполнены настолько изящно и грамотно, что по ним можно уточнить правильное написание отдельных букв, а другие же надписи напоминают сложную загадку - головоломку.

Чаша 43. (Нумерация чаш по указ. работе Я.И.Смирнова). Надписи нескольких чаш, как было отмечено, носят религиозный характер. Одна из таких чаш № 43 куплена до 1875 г. на нижненовгородской ярмарке. С внутренней стороны на дне сосуда изображено сидящее на каком-то звере четверорукое божество, в правой руке которого - колесо (солнце), в левой руке - лотос (полумесяц), а в нижней правой руке - палица (топор), левая рука пустая. На голове божества - корона со ступенчатыми зубцами, украшенная на лбу лунным серпом с тремя звездочками. Подобная корона на монетах имеется у Асукджавара, правителя Турана начала VIII в. Однако являющийся наиболее важным символом лунный серп с тремя звездочками на лбу встречается еще на античных монетах Турана [Вайнберг Б.И. 1977, табл. XVIII, Б2]

На дне указанного сосуда изображен, видимо, один из богов индуизма Вишну - древнее солнечное божество. В образе Вишну постепенно сливались местные племенные божества. Он обычно изображается юношей с четырьмя руками, в которых держит раковину, колесо, палицу и цветок лотоса. На чаше божество изображено с символами луны и солнца, которые, видимо, объясняются тем, что гунны (туранцы) поклонялись этим небесным светилам.

Культ Вишну, хотя и достаточно сложный, но светлый и жизнеутверждающий. Вишну несколько раз нисходил на землю, чтобы спасти мир или благочестивых людей. Эти земные его воплощения называются аватарами, которые, по существу, являются объектами почитания. Первая аватара - в виде рыбы, вторая - в виде черепахи, третья - в виде вепря, четвертая - в виде человека-льва, пятая - в виде карлика, шестая - в виде “Рамы с топором” и т.д. [Бонгард-Левин Т.М., Ильин Г.Ф., 1969, 615].
57

Основой вишнуизма является учение о перевоплощении души или сансара, которое происходит в соответствии с законом карма - воздаянием за дурные или добрые дела. Культовые обряды совершались в специальных храмах, у домашних алтарей или в священных местах.

С внешней стороны ободка указанной чаши расположена надпись. Перед надписью помещена более крупная чем буквы тамга в виде к (“карма” ?) туранского алфавита.

Рис. 8 Чаша 43, Чаша 42, Чаша 45, Чаша 47

Начертание надписи (рис.8):

Транслитерация:

K^örk m^eηⁱzi t^urk^ur mu kⁱm
Č^ökutü olurup^an n^om s^azun
K^örunun č^ök^ürlun m^uη t^ar s^ečul^un
S^orulun könⁱ m^eηilün s^at^ulaⁱu
S^özl^äli d^arnin^yγ n^om s^öz^ün s^özl^än

Перевод:

Тот кто создает (возбуждает) перевоплощение - сидя на коленях пусть слушает религиозное учение (магическую формулу). Поклонитесь, отбросьте горе и страдания, просите, истинно возрадуйтесь, без умолку говорите слова священного писания (магического заклинания).

Текст надписи - это “живое слово”,связанное, видимо, с гунно-тюркским буддийским священным писанием Алтун Ярук (сутра “Золотой блеск”). В одном из таких сравнительно поздних списков данной книги говорится: “... и затем, преклонив колени и молитвенно сложив руки, пусть он произнесет эту формулу тысячу восемь раз..., (и тогда), какие бы пожелания у него ни были, будут удовлетворены и свершены” [Радлов В.В., Малов С.Е., 1913-1917].
59

Чаша 42. Следующий сосуд обнаружен в деревне Ковин Пермского уезда в 1846 году. С внутренней стороны на дне сосуда выгравировано такое же четырехрукое божество. В одной верхней руке он держит солнце, а в другой - полумесяц. В отличие от изображения предыдущего сосуда, солнце в правой, а серп луны - в левой руке божества.

Великолепная надпись расположена вокруг ободка с внешней стороны сосуда и, похоже, выгравирована тем же орудием, которым работал мастер-изготовитель, украшая языкообразными орнаментальными полосками сосуд.

Начертание надписи (рис.8):

Транслитерация:

Transliteration:

Oνqï im νrx^an qutï kr^kM^eηⁱzi t^örüsun s^akryν^arny
Tⁱkiη neη kmü č^akryν^arny
Süzlä üz k^ečur sačyγ s^ač n^om
S^az^un sözl^älü

Перевод:

Оповещай (букв. читай) символ блаженствования Будды! Правила перевоплощения, сангивары*, устанавливай сам. Дело каждого: восславляй Чакрыварны**, переправляй существо, совершай жертвенное окропление, говори слова религиозного наставления и канонического предписания.

* Сангивары - сангаставира - старший исполнитель ритуалов в буддийской общине.
** Чакраварт - великий правитель - одна из самых высоких ступеней на лестнице спасения.
61

Чаша 45. На дне чаши изображено стоящее божество с козлиной головой, с развевающимися назад с затылка полосатыми лентами - признаками царского достоинства.

Аналогичное стоящее божество с козлиной головой и полосатыми лентами имеется на серебряной типа пиалы чаше, но без надписи, в Пермском краеведческом музее.

С внешней стороны вокруг ободка чаши 45 расположена надпись.

Начертание надписи (рис.8):

Транслитерация:

K^örk ηizi m^eηⁱzi n^eηsⁱz mu k^immu m^ükk^ün
di^an (?) umun irq irum^un
S^atul^aju s^ozl^äli d^arni

Перевод:

Перевоплощение. Неимущий ли, другой ли поклоняйся по пояс, уповай на созерцание, загадывай пророчество, без умолку говори заклинание.

Чаша 47. Сосуд приобретен в починке Верхне-Березовский Пермского уезда в 1875 году. Внешняя поверхность чаши покрыта узорами, напоминающими убранный повязкой занавес. Рисунков или изображений нет. Вокруг ободка с внешней стороны расположена надпись.

Начертание надписи (рис.8):

Транслитерация:

K^örx m^eηⁱzi q^uruγ^u q^urxm^aq
K^üsüsk^eg j^ük^üη idiumun
Irum^un s^at^ul^aju s^özl^äli d^arni
S^özⁱnü

Перевод:

Последовательность построения перевоплощения: с усердием поклонитесь, уповайте на божью примету, беспристанно говорите слова священного писания.
63

Чаша 286. С внешней стороны на дне чаши изображен сидящий на ковре царь, опирающийся левым локтем на подушку. В правой руке он держит трезубый скипетр. На голове царя - корона с развевающимися полосатыми лентами.

С внешней стороны по ободку сосуда расположена надпись. Туранский характер надписи не вызывает сомнения. Однако для более или менее удовлетворительного чтения необходимо визуальное ознакомление с надписью. Хорошо читается начало и конец надписи:“Перевоплощение... беспрестанно говори слова заклинания”.

Чаша из Бартыма. Находка поступила в музей в 1951 году. Край серебряного сосуда загнут и образует валик. Дно сосуда с внутренней стороны украшено композицией из пары стоящих головами в разных направлениях львов, в средней части над ними помещен ларец (погребальная урна?), который наверху завершается полумесяцем и расположенным внутри него колесом (солнцем). Сосуд выполнен чеканной техникой и проработан резцом. Диаметр - 12,5 см. По краю сосуда на внешней поверхности расположена туранская надпись. Имеется также небольшая надпись на поддоне. Однако переписанные издателями надписи не дают возможности удовлетворительного их чтения. Читаются лишь отдельные слова, такие как:“перевоплощение”,“говори слова” и т.д. [Бадер О.Н., Смирнов А.П., 1954, рис. 9, 10].

* * *

Следующая группа надписей не связана с ритуалами или религиозными представлениями производителей сосудов и носит информативный характер. Подобные надписи обычно включают имена царей и сопровождают изображения последних на лицевой стороне сосудов.

Чаша 58.

Неимущий ли, другой ли поклоняйся по пояс, уповай на созерцание, загадывай пророчество, без умолку говори заклинание.

Серебряная с позолотой диаметром 23 см чаша обнаружена в 1886 году в дер. Тубен-Шахар Красноуфимско-го уезда Пермской губернии. На лицевой стороне чаши - царь с натянутым луком оховепрей. На цатится на ре охотничья одежда и головной убор с развевающимися лентами.

Рис. 9. Чаша 58 с надписью “Кинг Закассак”

С внешней стороны внизу расположена согдийская надпись. Там же четкими туранскими буквами начертаны два слова.

Начертание надписи (рис.9):

Транслитерация:

Kiηu zakassak

Чтение: Король Закассак. Первые две буквы титула написаны красивым курсивом. Остальные буквы титула и имени отличаются от аналогичных надписей монет Закассака более. четким разборчивым оформлением. Для того, чтобы сказать что-либо более конкретное относительно единовременности изготовления сосуда и начертания надписи, необходимо визуальное ознакомление с ним.
65

Чаша 46. На дне чаши изображен всадник вправо с плетью в опущенной правой руке, с колчаном на правом бедре. Конь под всадником идет торжественным шагом, с поднятой левой ногой.

С.П.Толстов считал заслуживающим особого внимания тождество вооружения и одежды всадника на чаше 46 и всадника на хорезмнйских монетах [Толстов С.П., 1938, 192].

Рис. 10. Чаша 46 с надписью “Шад Гуннов Хан Асук”

С внешней стороны по ободку идет тщательно выгравированная надпись. Хорошо рассматриваемая по репродукции надпись имеет следующее начертание (рис.10):

Транслитерация

hunoq s^adiqui asük x^um

Перевод:

Шад Гуннов Хан Асук.

На чаше изображение всадника отличается простотой оформления одежды без особых признаков царского достоинства, как на изображениях других сосудов подобного рода. На чаше, видимо, действительно изображен шад гуннов Асук, ставший впоследствии (в начале VIII в.) царем Турана и чеканивший под именем Асукджавара свои монеты.
68

* * *

вв., как было отмечено, с мощным культурным слоем и бронзо-литейными мастерскими, где изготовлялись слитки - наиболее ранние металлические деньги Восточной Европы, напоминают уже настоящие раннефеодальные города [Мухамадиев А.Г., 1990, 64].

В верованиях именьковцев, видимо, большое место занимали буддизм и индуизм еще до их слияния, смешанные с язычеством ранних тюрков. Судя по надписям сосудов, большое значение придавалось не учению Будды, а самому процессу проведения культовых церемоний. Это видно из того, что ни на одной чаше нет ни одной цитаты из буддийского учения, а есть только “живое слово”, которое может иметь смысл лишь в процессе общения с Тенгри, т.е. с Богом.

Один из буддистов раннего периода писал, что “... наше учение о законе - дарме полагает в основу сосредоточение и мудрость... Ученики, овладевающие этой идеей, не должны говорить, что первоначально существующее сосредоточение стало мудростью или что сосредоточение и мудрость отличаются друг от друга” [Андрушкевич О.В., 1990, 75].

Современный исследователь буддизма Л.Абегг характеризует его таким образом: “Мы или чувствуем, или философствуем, или молимся, в то время как в Восточной Азии человек это делает одновременно” [Андрушкевич О.В., 1990, 77].

Подобные культовые обряды производились, видимо, у священного огня, с бесчисленно раз произнесением религиозных фраз или слов заклинания. В быту использовались также различные символы, в частности, знак свастики - символ солнца и жизни. Подобный знак встречается еще на донышках гуннской керамики античного времени и на туранских монетах. В одном средневековом уйгурском религиозном сочинении говорится: сувастик акат от тег, т.е. ‘свастика (по значимости) как священный огонь’ [ДТС, 1969, 31]. Следует добавить, что в одном из именьковских погребений археологом

Е.П.Казаковым обнаружен размером приблизительно 5х5 см бронзовый талисман-свастика (материалы этого богатого погребения еще не опубликованы).

Время проникновения художественно выполненных сосудов в Поволжье и Приуралье зафиксировано и нумизматическими данными. Ранние монеты, сопровождающие сосуды, относятся, в основном, к V- VI вв., и появление как монет, так и сосудов, несоменно, связано с образованием сильного союза именьковцев. Например, совершенно редкими являются монеты III - IV вв. [Мухамадиев А.Г., 1990, 34].

Хорезмийские монеты V-VI вв. чеканились в основном из меди и поэтому редко выходили за пределы тех городов, где они выпускались. Тем не менее, сравнительно часто они встречаются в Поволжье и Приуралье.

Более распространенными здесь для V-VI вв.. являются сасанидские монеты. В каталоге А.К.Маркова, например, наиболее ранние из них относятся к чеканке Варахрана V (420 - 438 гг.). Обнаруженные в последние годы, во время археологических раскопок, сасанидские монеты также укладываются в эти хронологические рамки, т.е. относятся к V-VI вв. Редкими являются сасанидские монеты VII в.

Новые находки позволяют уточнить, когда именно ввоз сасанидских монет становится более интенсивным, и на основе этого сделать определенные выводы о том, когда контакты именьковских племен с Ираном, начавшиеся во время правления Варахрана V.

ЛИТЕРАТУРА

Андрушкевич О.В. Сотериология буддизма махаявы и психологические традиции в культуре Китая // Буддизм и культурно-психологические традиции народов Востока. - Новосибирск, 1990.

Бадер О.Н., Смирнов А.П. “Серебро закамское” первых веков нашей эры. - М., 1954.

Бартольд В.В. Очерк истории Семиречья. - Фрунзе, 1943.

Бируни Абурейхан. Избранные произведения. I. - Ташкент, 1957.

Бичурин Н.Я. Собрание сведений о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена. - М.-Л., 1953. - Т. I.

Бонгард-Левин Т.М., Ильин Г.Ф. Древняя Индия. - М., 1969.

Вайнберг Б.И. Монеты древнего Хорезма. - М., 1977.

Генинг В.Ф. Мазунинская культура в Среднем Поволжье // Вопросы археологии Урала. - Вып. 7. - Свердловск, 1967.

Генинг В.Ф. Очерки этнических культур Прикамья в эпоху железа. - Тр. КФАН СССР. - Казань, 1959.

Генинг В.Ф., Халиков А.Х. Ранние болгары на Волге (Больше-Тарханский могильник). - М., 1964.

Древнетюркский словарь. - Л., 1969.

Заходер Б.Н. Каспийский свод сведений о Восточной Европе. - М., 1967. - Т. II .

Зограф А.Н. Античные монеты. МИА. - № 16. - М.-Л., 1951.

Иордан. О происхождении и деянии готов. - М., 1960.

Кляшторный С.Г. Древнетюркские рунические памятники. - М., 1964.

Кляшторный С.Г. Терхинская надпись // Советская тюркология. - Баку, 1980. - № 3.

Кнорозов Ю.В. Иероглифические рукописи майя. - Л., 1975.

Малов С.Е. Памятники древнетюркской письменности. - М.-Л., 1951.

Массон В.М. Редкая среднеазиатская монета из собрания государственного Эрмитажа. - ВДИ, 1953. - № 2.

Мухамадиев А.Г. Древние монеты Поволжья. - Казань, 1990.

Мухамадиев А.Г. Антик чор алфавигына нигезлэнгэн язмалар // Мирас. - Казан, 1994. - № 7.

Орбели И.А., Тревер К.В. Сасанидский металл. - М.-Л., 1935.

Плетнева С.А. Хазары. - М., 1976.

Прокопий Кессарийский. История войн римлян с персами, вандалами и готфами // Записки историко-филологического факультета СПб. университета. - Ч. 1. - 1876.

Радлов В.В., Малов С.Е. Сутра “золотого блеска” // Библиотека буддизма. XVII. - Вып. I-VIII, СПб, 1913-1917.

Руденко С.И. Культура хуннов и ноинулинские курганы. - М.-Л., 1962.

Смирнов Я.И. Атлас древней серебряной, золотой посуды восточного происхождения, найденной в пределах Российской империи. - СПб, 1909.

Стеблева И.В. Поэтика древнетюркской литературы и ее трансформация в раннеклассический период. - М., 1976.

Толстов С.П. Монеты шахов древнего Хорезма и древнехорезмийский алфавит. - ВДИ. 4. - М., 1983.

Феофилакт Симокатта. История. - М., 1957.

Фрай Р. Наследие Ирана. - М., 1972.

Хакимзянов Ф.С. Язык эпитафий волжских булгар. - М., 1978.

Хвольсон Д.А. Известия о хозарах, буртасах, болгарах, мадъярах, славянах и руссах Абу-Али Ахмеда бен Омар ибн-Даста. - СПб., 1869.

III. Надписи на сосудах

Рис. 10. Чаша 46 с надписью “Шад Гуннов Хан Асук”