ALANS

Краткие ссылки в работе С.А.Плетневой "Половцы" слегка затронули историю С. Понтийских Алан Средних веков. Судьба Алан которые поселились в Нормандии хорошо известна, и также Алан которые присоединились к Вандалам и поселились в Испании и в Северной Африке. Аланы Северного Кавказа также известны, они описаны, по крайней мере фрагментарно и без симпатии, их современниками. С другой стороны, судьба С. Понтийских Алан известна только из случайных ссылок в летописях Киевской Руси. При нехватке литературных источников, полевые исследования порой позволяют лучше ознакомиться с историей народа. Пока настоящие научные исследования начнут охватывать зияющие пробелы, оставленные Русскими и Советскими учеными, мы должны будем ождать первых результатов анализов ДНК, анализов групп крови, физической антропологии, и других методов научных исследований, и удовлетворяться результатами добытыми для нас лопатой. Даже это принесло достаточно информации для развеевания легких спекуляций. Например, С.А.Плетнева показала, что С. Понтийские Аланы, когда имели возможность, предпочитали конфедерироваться с другими Тюркскими народами, как они делали в молодой Венгрии и на Балканах, вместо не-Тюркских народов. Как показывает опыт работы в С.А.Плетневой, Аланы близки и вероятно смешаны с Булгарами, а Асы являются этнической группой отличной от Алан. Параллельный генезис Булгар и Алан в области между Аральским морем и озером Иссык-Куль, а также их близость в С.Причерноморских степях 1,500 лет спустя, позволяют предположить, довольно близкие диалекты. По С.А.Плетневой, в 10-13 вв. Булгары и Аланы были преимущественно сельскохозяйственными селянами, вероятно обедненные повторными войнами, рейдами и систематическими грабежами. Как заключил P.Golden, когда семья опускается ниже уровня устойчивости в 100 голов скота, оседлость или подчинение неизбежны. Но даже без возможности восстановления поголовья скота и присоединения к традиционному скотоводству, Булгары и Аланы конфедерироватлись с союзом Тюркских Кипчаков, как сделели Баджанаки и Огузы.

Автор С.А.Плетнева является почтенным, выдающимся археологом преимущественно изучавшая Тюркское население в районе С.Причерноморья. В своей работе С.А.Плетнева описывала Алан двадцать пять раз, и применительно к Аланам ни разу не дала обязательного титула "Ираноязычные", и не вспоминала обязательного Скифо-Осетинскую подделку. Теперь имя С.А.Плетневой так прочно ассоциируется с С.Понтийскими археологическими исследованиями, что ни одон автор пишущий о Восточно-Еропейской истории не может обойтись без цитировании и ссылок на ее работы.

Хотя патриотический загиб в историографии книги весьма сомнителен, археологическое содержание бесценно, и показательные атрибуты паскрытые С.А.Плетневой представляют выдающееся достижение в направлении завершения выполнения работы за которую поколение Советских археологов заплатили свей жизнью и жизнью свей семьи . Способность следовать фактам является лучшей и прочнейшей честью которой автор может наградить себя.

Захват южно-Русских степей начался с самого плодородного, самого богатого пастбищами, необходимыми для выпаса коней и крупного рогатого скота, района - с донецких, нижнедонских и приазовских степей. Эти же земли освоили в начале своего движения Печенеги, их же в VIII в. в первую очередь заняли кочевые орды Булгар, вытесненные из Восточного Приазовья Хазарами. К XI в. какие-то остатки древне-Булгарского полуоседлого населения, несмотря на тяжело пережитое им печенежское пашествие, оставались па берегах рек донского бассейна и Приазовья. Кроме того, в верховьях Северского Донца, в глухих, малодоступных для кочевой конницы местах обитали еще прежние хозяева лесостепной окраины Хазарского каганата - Аланы. Правда, археологические исследования поселений, принадлежавших Аланам и Булгарам, дают нам неопровержимые доказательства гибели этих поселений не позже начала X в., т. е. под ударами Печенежекпх полчищ. Однако история не знает примеров тотального уничтожения населения в периоды даже самых жестоких войн и самых страшных нашествий. Значительное количество людей, преимущественно женщин, детей, а также мастеров и мастериц, берется в рабство, причем нередко их оставляют на старых пепелищах и они постепенно, хотя и не полностью восстанавливают разрушенные поселки.

Характерно, что антропологическое обследование кочевнических черепов X-ХШ ви. показывает, что население того времени внешне почти не отличалось от жителей степей VIII - начала X в. Весьма существенно также, что в южно-Русских степях, особенно часто в бассейне Северского Донца, попадаются погребения XII-XIII вв., сохраняющие в погребальном обряде черты, позволяющие их связывать с прежними насельниками степей - подданными Хазарского каганата. Это, во-первых, не типичная ни для Печенегов, ни для Половцев меридиональная ориентировка покойников (головами на север или юг), нередкая у древних Булгар и Алан; во-вторых, наличие в могилах подсыпки из мела или угольков и некоторые другие признаки. Например, именно здесь, на берегах Донца п нижнего Дона, кочевники в Половецкое время особенно широко пользовались вещами, изготовленными и распространенными в предыдущую Хазарскую эпоху: зеркалами, копоушками (ковырялками в ушах), глиняной посудой и т. п.

Так появился в южно-Русских степях новый этнический, вначале весьма рыхлый массив. Он формировался по тем же законам, как и все остальные кочевые этносы и народы древности и средневековья, как несколько столетий назад формировались здесь же в восточноевропейских просторах древние Булгары, Хазары, Венгры. Одной из существенных закономерностей этого процесса является то, что этнос, давший имя новому этническому образованию, вовсе не обязательно бывает в нем самым многочисленным: он просто благодаря удачно сложившейся исторической обстановке и энергичному военачальнику выдвигался на ведущее место в формирующемся объединении. В данном конкретном случае в начале XI в. это место заняли Шары - "Желтые" Кипчаки (Here Pletneva does not shy to use the name known from Classical historians, all those modifications of the Türkic "Sary" known in the N.Pontic from the Antique Epoch). Они стали тем мощным ядром, вокруг которого объединились все разрозненные и разбросанные по степи орды Печенегов, Гузов (Огузов), а частично и остатки Булгарского и Аланского населения.

19 марта, также в воскресенье, они подошли "к Donovi" (Donets). Здесь "оболичишася во броне и полки порядиша и поидоша ко граду Шарукану". Жители этого городка вышли навстречу Русскому войску и приветствовали его подношением угощения рыбой и вином. Судя по тому, что Владимир приказал подходить к городку с пением молитв, встреча их была организована также христианами (Vladimir was a son of Svyatoslav and "Malusha". In Slavic literature Svyatoslav is "Varyag" Norman, and Malusha a Slav. However, the description of Svyatoslav we have belongs to a Türkic prince, and "mal" in Türkic is "cattle, goods, treasure", a suitable name for a lovely baby-girl. Vladimir was a half-blooded or full-blooded Türk. His ragtag cavalry also was Türkic, neither Vikings, nor Slavs, nor enlisted Finn peasantry could handle a horse, and Vladimir did not bring infantry. The songs were unlikely in Slavic, nor in Swedish, likelier they were in , the traditional Türkic prayer songs unrelated to Christianity. The conclusion that that was a meeting of two Christian groups seams to be groundless, especially only 20 years after forced baptism of his principality. And to deduce the ethnicity from this conjecture is impossible). Факт этот представляет значительный интерес, поскольку свидетельствует о наличии в степях среди донских Половцев населения, готового перейти на сторону Руси как по религиозным, так, возможно, и по политическим соображениям. Скорее всего, это были Асы-Ясы-Аланы, оставшиеся в степях после прихода сюда Печенегов, а затем Половцев, бывшие подданные Хазарского кагана. Как и их сородичи - Аланы, жившие в предгорьях Кавказа, они, вероятно, в массе своей приняли христианство. Не подлежит сомнению, что христиане и земледельцы Аланы с большой охотой перешли бы под власть Русских князей(Who would ever gladly submit to oppression? A desire not to be ravaged is not a desire for subjugation).

В 1116 г. Владимир послал своего сына Ярополка,  Давыда - сына Всеволода "на Дон". Молодые князья вновь на берегах Донца захватили городки Шарукан и Сугров, а также третий город - Балин. Кроме того, Ярополк взял там себе красавицу жену - дочь "ясского князя", что еще раз подтверждает заселенность городков Ясским (Аланским) населением. Интересно, что эта княгиня - Елена Яска - еще раз упоминается в летописи под 1145 г., когда она перехоранивала останки своего мужа Ярополка из церкви св. Андрея в церковь Липы.

Выше уже говорилось, что поросекие кочевники были участниками подавляющего большинства военных действий Киевских князей. В 1140-1150-е годы это были междоусобные драки, в которых со стороны врагов Киевского князя участвовали, как правило, Половцы, поэтому уже тогда Черноклобуцкие воины не только нажили себе в степях обозленных врагов, но и научились не бояться сражаться с ними. В 1180-1190-е годы Русские князья постоянно организовывали походы на степняков (i.e. primary Kipchaks, but also the Bulgarian, Suvarian and Alanian population that remained in their ancestral lands and became a victim of the aggressive expansion) и их верными помощниками в этих походах были Черные Клобуки. Летописцу известно только два случая, когда те не пожелали биться с Половцами. Первый раз это произошло в 1187 г., когда Черноклобуцкие воины предупредили Половцев о походе Святослава и Рюрика: "...даша весть сватом свом в Половци". Поход был сорван. Второй раз Черные Клобуки в 1192 г. просто отказались идти па Половцев "бяхуть бо сватове им сидяще за Днепром". Мотивировка в обоих случаях одна - в Половецкой орде, на которую готовился поход, у Черных Клобуков были родственники - "сваты", т. е. совершенно очевидно, что они брали себе жен из Половецких кочевий.

Автор подчеркивает, что не пред-Кавказскне и не крымские Половцы, а живущие вдали от уже захваченных Монголами земель испугались новых беспощадных врагов и заметались по степи. Об этом под 1224 г. написал и Русский летописец, отметивший, что даже "Юрьгии Кончакович бе болиише всих Половець, не може стати противу лицю их (Монголов.- С. П.); бегающи же ему, и мнози избьени быша до рекы Днепра... прибегшем же Половцемь в Рускую землю, глаголющим же им рускнм княземь: ,,...аще не поможете нам, мы ныне изсечени быхом, а вы наутрее изсечени будете"" (ПСРЛ, II, с. 740-741). Последняя фраза интересна тем, что свидетельствует о полном восприятии того урока, который получили пред-Кавказские орды, предавшие Алан. Стало ясно, что пришедшие завоеватели уничтожают все на своем пути и бороться с ними можно только соединенными усилиями всех восточноевропейских народов

...повествование Джувайни (Juvaini, Ata al-Mulk Juvayni, Ata Malek Guveini):
"... Каан (Угедей) отправил Менгу-каана, Бату и других царевичей для овладения пределами и областями Булгара, Асов, Руси и племен Кипчакских, Аланских и других...

По-видимому, Джувайни узнал о них из других источников или, возможно, сохранившихся в степях устных рассказов. Прежде всего, согласно данным Рашид-ад-Дина, Бачман имел титул "эмира" (i.e. was a Moslem, unless  Rashid-ad-Din translated his title) и происходил из племени "Ольбурлик". Последнее, возможно, следует читать как эль-бури, т. е. объединение Бурчевичей, известных в восточных источниках под наименованием Бурджоглы. Таким образом, Бачман принадлежал к одной из самых воинственных орд приднепровского объединения, являясь, возможно, прямым потомком (внуком или правнуком) хана Боняка. Вторая существенная подробность, упомянутая Рашид-ад-Дином, повествует нам о том, что у Бачмана был отважный союзник "Качир-укулэ из племени Асов", которого после казни Бачмана также убили. Джувайни указывал, что Монголы овладели землями Асов, при этом четко противопоставляя их Аланам. В другом отрывке своего сочинения он, вновь перечисляя покоренные Батыем земли, говорит об Асах и Аланах отдельно. То же мы видим и у перса Джувайни, писавшего, возможно, несколько раньше Джувайни, и у Казвини, писавшего примерно на полстолетия позже.

Это дает некоторые основания считать, что под "асами" восточные авторы имели в виду отнюдь не Кавказский народ, тем более что при перечислении их часто помещают вместе с Русью и Волжской Болгарией, а не с Аланами. Видимо, эти Асы - те самые Ясы, о которых писал Русский летописец под 1116 г., размещая их на берегах Северского Донца. Вероятно, они, так и остались там - на "нейтральных" Русско-Половецких территориях, никогда, естественно, не принимая никакого участия во враждебных действиях против Русских княжеств и потому ни разу после начала XII в. и не упомянутые летописью. Однако этнически и территориально это была вполне реальная общность, которую надо было брать силой, о чем хорошо были осведомлены завоеватели. Если эта гипотеза верна, то тогда естественна и связь Бурчевича (Бурджоглы) Бачмана с Асским (Ясским) князем, который жил не более чем в 200 км от кочевий приднепровского "эмира" (This undefined link needed more definitions. The link is not a literal identification of the Burdjogly dynastic line with the As people, as the S.Pletneva vague statement may imply, but a political union of the dynastic tribe with their subjects, or maybe kyshtyms. In the 730's the Ases occupied territory about the size of England along the middle of the Upper Enisei on both sides of the river, between Kimaks on the west and Kyrgizes on the east, and may have already been allied with Kipchaks or even more specifically with the Kipchak tribal union subdivision headed by Burdjoglys).

Возникает вопрос, каким образом два "эмира" со своим окружением попали из междуречья Днепра и Донца на берега Волги? Очевидно, здесь следует помнить слова Джувайни о том, как метался Бачман по степям. Если бы он действовал только в пределах нижневолжского региона, его смогли бы окружить очень быстро. Видимо, лесные массивы Волги были его последним пристанищем. Там их с Качир-укулэ и настигли Монгольские войска.

Это дает некоторые основания считать, что под "Асами" восточные авторы имели в виду отнюдь не Кавказский народ, тем более что при перечислении их часто помещают вместе с Русью и Волжской Болгарией, а не с Аланами. Видимо, эти Асы - те самые Ясы, о которых писал Русский летописец под 1116 г., размещая их на берегах Северского Донца. Вероятно, они, так и остались там - на "нейтральных" Русско-Половецких территориях, никогда, естественно, не принимая никакого участия во враждебных действиях против Русских княжеств и потому ни разу после начала XII в. и не упомянутые летописью.

Однако этнически и территориально это была вполне реальная общность, которую надо было брать силой, о чем хорошо были осведомлены завоеватели. Если эта гипотеза верна, то тогда естественна и связь бурчевича Бачмана с Асским (ясским) князем, который жил не более чем в 200 км от кочевий приднепровского "эмира".

Возникает вопрос, каким образом два "эмира" со своим окружением попали из междуречья Днепра и Донца на берега Волги? Очевидно, здесь следует помнить слова Джувайни о том, как метался Бачман по степям. Если бы он действовал только в пределах нижневолжского региона, его смогли бы окружить очень быстро. Видимо, лесные массивы Волги были его последним пристанищем. Там их с Качир-укулэ и настигли Монгольские войска (Qacir Okule) ( Since S.Pletneva did not demarcate the territory of the Burdjogly possessions, the question and the answer are somewhat artificial. Itil and the territories beyond may as well be within the Burdjogly realm).