Tonyukuk Stella

(Wl) I myself, Bilgä Tonyukuk, was born in Tabgac (Türkish China). The Türkish people were subject to Tabgac (at that time).

(W2) Without having found their Khan, the Türkish people were parted from the Tabgac , and got themselves a Khan. They (soon, however,) abandoned their Khan and submitted to Tabgac again. Tengri ( Heaven), then, must have spoken as follows: 'I had given you a Khan,

(W3) but you abandoned your Khan and submitted again'. As a punishment for this submission, Tengri (Heaven) caused the Türkish people to be killed. The Türkish people were killed, ruined and extinguished. In the land of the Türkish Sir people

(W4) there was no longer any ordered group of people left. Those who had remained in woods and wilderness came together and amounted to seven hundred. Two parts of them were mounted, a (third) part was on foot. He who led the seven hundred men

(W5) as their chief was a Šad. 'Join me!’ he said. It was I, Bilgä Tonyukuk, who joined him (without hesitation). 'Shall I make him a Kagan?’ I said (to myself) and I thought: If lean bulls and fat bulls

(S1) We were dwelling there, nourishing ourselves on big games and hares. The people's stomach was full. Our enemies were like peaks (? ) around us, and we were like a mountain pass (? ). While we were dwelling in this manner, there came a scout from the Oguz.

(S6) we would be helpless. It seems as if we are holding the exterior with our own interior (i. e., with our own forces). That which is thin is easy to bend, they say; that which is tender is easy to break. If thin becomes thick, it is hard to bend it, they say; and if tender

(S9) (Their army) probably consisted of (three thousand men?); we were two thousand. We fought. Tengri ( Heaven) favored us: we put them to rout. They were poured into the river. Those who were put to rout were also killed on the way (while they trying to escape). Then the Oguz came altogether ( = submitted?).

(S10) It was I myself, Bilgä Tonyukuk, who (had led) the Türkish Kagan and the Türkish people to the Ötükän land. Having heard the news that (the Türks) settled themselves in the Ötükän land, there came all the peoples who were living in the south, in the west, in the north and in the east (and submitted to us).

(El) We were two thousand and we had (two) armies. The Türkish people and the Türkish Kagan had never reached the cities of Shantung and the ocean since they (were created) and since he (i. e., the first Türkish Kagan) was enthroned. I requested my Kagan (to go on campaigns), and went on campaigns.

(E2) I caused the Kagan and the army to reach the Shantung plain and the Ocean. He (i.e., the Kagan) defeated twenty-two cities. Having not been able to sleep enough, he (i. e., the Kagan) was stuck at the camp. The Tabgac emperor was our enemy; the On-Ok Kagan was our enemy;

(E3) (furthermore) the populous (Kirgiz and their) mighty (Kagan) became (our enemy). These three Kagans apparently consulted together and said: 'Let us come together at the Alai mountains.’ They apparently consulted together as follows: 'Let us wage war against the Kagan of the Eastern Türks. If we do not wage war against him, he will sooner or later,

(E4) since (the Kagan is said to be brave) and his counselor is said to be wise, he will sooner or later kill us. Let us, we three, ally and wage war against (the Türkish Kagan), and extinguish him' they said. The Türgis Kagan reportedly said as follows: 'My people will be there' he said,

(E5) '(The Türkish people) is in disorder; the Oguz, their subjects, are also displeased (with them)' he said. After I had heard these words, I had no wish to sleep by night and I had no wish to relax (by day). Then I thought:

(E6) 'If we (first) march (against the Kirgiz)…...' I said. When I heard that there is only one road over Kögmän, and it is (now) closed (by snow), I said: 'If we go that way, it will not be good (for us)’. Then I looked for a guide and found a steppe Az- eri man.

(E7) I heard from him: '(The way) which goes to the  Az-yir land is (by) the Anï ("swift" river). It is a road wide enough only for one horse'. The man said to me that he (once) had gone by that (way). When I heard this, I said: 'A horseman is said to have gone (by this way). If we go this way, it will be possible' I thought. I requested my Kagan,

(N1) and ordered the army to march. 'Enter the water on horseback!' I ordered. After having crossed over Ak-Tärmil (in this manner), I let (the soldiers) warm their backs. (Then) I ordered them to mount their horses and I broke through the snow. (Then) I ordered them to ascend upwards on foot, pulling the horses after them, and holding on to the trees. Having sent the vanguard

(N2) forward as if kneading (the snow), we climbed over the wooded hill. We descended rolling. We went on going around the barriers (of snow) on the side (of the mountain) for ten nights. Since the guide had misled (us), he was slaughtered. Having become utterly bored, the Kagan said: 'Ride fast!'

(N3) (We) arrived at the river Anï. We rode down along that river. In order to be fed we ordered (the soldiers) to dismount. We used to tie the horses to trees. We went on riding at a gallop by day and by night. We fell upon the Kirgiz while they were asleep.

(N4) (we awakened them?) with the lances. Meanwhile their Khan and army gathered together. We fought and defeated them. We killed their Khan. The Kirgiz people submitted and yielded to the Kagan. We came back (from the Kirgiz). Having gone around the Kögmän Mountains, we came.

(N5) We came back from the Kirgiz. Meanwhile a scout came from the Türgis Kagan. His words were as follows: ‘Let us wage war against the Eastern Kagan. If we do not wage war against him, he will, since the Kagan is said to be brave and since his counselor is said to be wise,

(N6) he will definitely kill us anytime he wants. (The scout) said: 'The Türgis Kagan has reportedly marched off,’ he says, 'the On-Ok people all have marched off.’ A Tabgac army is also reported to have been with them. Having heard these words, my Kagan said: 'I shall go down to the camp.

(N7) The Katun had formerly died. I shall hold her funeral' he said. ’You, army, keep going and stay at the Altai Mountains. The commander-in-chief is Inäl Kagan. Let the Šad of the Tarduš go!’ he said. He ordered me, Bilgä Tonyukuk, (as follows):

(N8) 'Lead this army!’ he said, 'Give the judgments according to your own conscience. What (else) shall I say to you?’ he said, 'If the enemy comes, a trick can be planned. If they do not come, then stay there (quietly) getting messages and information about the enemy’. Thus we stayed at the Altai Mountains.

(N9) There came three scouts. Their messages were all alike: 'The Kagan has marched off with the army. The army of the On-Ok has marched off, all to a man,' they say. They apparently said: 'Let us gather together on the Yarïš plain.’ Having heard these words, I sent the news to the Kagan. From the Khan a (word)

(N10) came back: 'Stay there!’ he said, 'Place the vanguard and patrols properly, and do not let the enemy make a surprise attack on you!’ Such was the message Bögü Kagan sent me. But he sent a secret message to Apa Tarkan, I was told. (This message was as follows:) 'Bilgä Tonyukuk is malicious and evil-minded.

(W2) said: 'Let us go back! To become tired is, of course, better'. I, Bilgä Tonyukuk, say as follows: 'We have come (this far) by climbing over the Altai mountains and we have come (this far)

(W4) why should we be afraid of their being many? Why should we be overwhelmed because of our being few? Let us attack!’ I said. (Thus) we attacked and plundered (their camp). The next day

(W5) they came rushing hotly like flames. We fought. Their two wings were about half again as many as we. By the favor of Tengri ( Heaven) we had no fear

(W6) of their being many. We fought, and put (the enemy) to rout, pursuing them toward the Šad of the Tardš. We took their Kagan prisoner. There (our soldiers) killed

(W8) came and submitted. Having organized and gathered together the lords and the people who had come (and join us), since a few of the people had fled, I ordered the On-Ok troops to march off.

(SI) we came as far as the Iron Gate. There we ordered the armies to turn back.  Inäl Kagan (is...) Tazik, Tokhars,...

(S3) and the mountain which is called 'Son of Tengri ( Heaven)'. Now, since I caused (the Türkish armies) to reach as far as these lands,

(S4) they brought home the yellow gold and the white silver, girls and women, and hamped camels in great abundance. By virtue of his being wise

(S6) who was (his) counselor, and it was I who was his wartime leader during these expeditions. To Ïlteriš Kagan, to the Türkish Bögü Kagan and the Türkish Bilgä Kagan...

(E2) or getting rest by day, and letting my red blood pour and making my black sweat flow, I gave my services (to my Kagans and people). I have sent (them) forward on far campaigns,

(E3) I have made the great fortifications and watchtowers. I used to force withdrawing enemies to come (on us). I, together with my Kagan, went on campaigns. By Tengri's ( Heaven) favor

(E4) I did not let any armed enemy ride among this Türkish people, or any branded (?) horse run around. If Ïlteriš" Kagan had not won,

(E5) and if I myself had not won, there would have been neither the state nor the people. Since he won, and since I myself won,

(E6) both the state has become a state, and the people a people. (Now) I myself am grown old; I am far advanced in years. If a people living anywhere (in the world) under a Kagan

(E7) had such a man (i. e., a man like me as their chief executive), what kind of trouble would it have?!

(E8) I had (these inscriptions) inscribed in the reign of Türkish Bilgä Kagan. I (am) Bilgä Tonyukuk.

(N1) If Ïlteriš Kagan had not won, or if he had never existed, and if I myself, Bilgä Tonyukuk, had not won, or if I had never existed,

(2) Тюрский народ, не будучи со своим ханом, отделился от государства Табгач, сделался народом, имеющим своего хана; оставив своего хана, снова подчинился государству Табгач. Тенгри (Небо), пожалуй, так сказал: я дал (тебе) хана,

(3) ты, оставив твоего хана, подчинился другим. Из-за этого подчинения Тенгри (Небо), - можно думать, - (тебя) поразил (умертвил). Тюркский народ ослабел (умер), обессилел, сошел на нет. В стране народа тюрков-сиров

(4) не осталось (государственного) организма. Оставшиеся независимыми среди деревьев и камней соединились, и (их) составилось семьсот (человек). Две части из них были всадниками, а одна часть из них была пехотой. Тот, кто семьсот людей

(5) вел, старший из них, был "шад". Он сказал: "Пристань(те ко мне)". Я к нему пристал - мудрый Тоньюкук. (не) Каганом ли (мне его) пожелать, говорил я (в сердце своем). Я думал: если сзади, вдали и тощие быки, и жирные быки,

(6) не можно знать (где) жирный бык (и где) тощий бык. Я так думал. Затем, так как Тенгри (Небо) даровал мне провидение, то я сам сделал его Ханом. Став Каганом с мудрым Тоньюкук Бойла Бага Тарканом,

(7) Ильтерес поразил много табгачей на юге, киданей - впереди (на востоке ), огузов - на севере. Его товарищем по знанию и его товарищем по славе был я сам. Мы избрали местожительство Куз (север) Чугая и Кара-кумы ("Черные пески")

I. Первый Монумент, Южная Сторона

(8) Мы жили (там), питаясь оленями и зайцами. Народ был сыт. Враги наши были кругом, как горные пики, мы были как перевал. Так проживая, от огузов пришел лазутчик.

(9) Слова лазутчика таковы: "Над народом токуз-огузов воссел Каган, говорит, - он послал к табгачам Куны-Сенгуна (генерала Ку), к киданям Тонгра Асима. Слово так послал: тюркский народ в небольшом количестве

(10) кочует, (но) Каган его - герой, а советник у него - мудрый. Пока существуют эти два человека, то тебя, табгачей, они убьют, - говорю я, на востоке киданей они убьют, - говорю я, - и нас огузов,

(11) тоже убьют, говорю я. Вы Табгачи, нападайте с юга, кидане - нападайте с востока, я нападу с севера. Да не (будет) ходить в земле народ тюрков-сиров . Да уничтожим мы (их), насколько возможно.

(12) Говорю я". Услышав эти слова, ночью не приходил мой сон, а днем я не имел покоя. После этого я обратился с просьбой к Кагану. Я так просил: табгачи, огузы, кидани, эти втроем. Если соединятся,

(13) то мы (пожалуй) останемся, как бы держа свою внутренность внешностью своего существа (как бы предоставленные самим себе). Тонкое согнуть - легкое (дело); слабое разорвать - легкое (дело), но если тонкое сделается толстым, то кто может согнуть (это толстое) будет герой. Если слабое

(14) Сделается крепким, то кто может разорвать (это крепкое) будет герой. Мы должны притти на востоке киданям, на юге к табгачам, на западе к западным (тюркам, курданам?) и на севере к огузам, с двумя-тремя тысячами нашего войска. Может ли это быть? Так я просил (хана).

(15) Мой Каган соизволил выслушать от меня самого, мудрого Тоньюкука, изложенную просьбу. Он сказал: "Ты по своей воле веди (войско). Перейдя реку Кёк Онг (Голубой Онг), провел войско к горам Отюкэн. От реки Тогла пришли огузы с повозками с рогатым, вьючным скотом,

(16) Войска их было шесть (три?) тысяч, нас было две тысячи. Мы сразились. Тенгри (Небо) оказал (нам) милость, и мы рассеяли (их): они упали в реку. На пути преследования (многие) еще, возможно, умерли. После этого огузы все вместе пришли (т.е. подчинились нам).

(17) Услышав, что я привел тюркский народ в землю Отюкэн и что я сам, мудрый Тоньюкук, избрал местом жительства землю Отюкэн, пришли (к нам) южные народы, западные, северные и восточные народы.

I. Первый Монумент, Восточная Сторона

(18) Нас было две тысячи; мы были двумя (отрядами) войск. Тюрскский народ и тюркский Каган для (дальнейшего) обитания (завоевывая) не дошел до город(ов) Шантунга и до морскя. Своего Кагана я упросил и двинул войска.

(19) Я довел (войска) до город (ов) Шантунга и до моря. Они разрушили двадцать три города и остновились лагерем потому что не спали. Каган народа Табгач был нашим врагом. Каган Он-Ок (народа "десяти стрел", т.е. племен) был нашим врагом.

(20) Но больше всего был нашим врагом киргизский сильный Каган. Эти три Кагана, рассудив, сказали: да пойдем мы (походом) на Алтайские горы. Так они рассудили и сказали: да отправимся мы в поход на восток против восточно-тюркского Кагана. Если мы не пойдем против него, как бы то ни было, он нас (победит):

(21) Каган его (т.е. тюркского народа) - герой, а советник его - мудрый. Как бы то ни было, он, возможно, (будет) нашим убийцей (победителем). Втроем мы объединимся и отправимся в поход и уничтожим его, сказали (они). Тюргешский Каган сказал так: "Мой народ там будет", - сказал он,

(22) а тюркский народ (находится) в смятении, его огузы, сказал он, несчастливы. Услышав это его слово, ночью совсем сон мой не приходил, (а днем) я не находил покоя. Тогда я подумал...

(23) Сначала пойдем (против киргизов?)... сказал я. Когда я услышал, что дорога на Кёгмэн (только) одна и она завалена (снегом), я сказал: не годится, если итти этим путем... Я искал знатока той местности и нашел степнoго аз-ер человека.

(24) - "К моей Аз-ир земле есть одна дорога, по (реке) Аны, эта (тропа) для одной лошади" - сказал (он). Я сказал: если ехать той дорогой, то (это) возможно. Я задумался, и моего Кагана

I. Первый Монумент, Северная Сторона

(25) я спросил. Я приказал двинуться войску; я сказал: садись на коней! Переправясь через реку Ак-Тэрмель, я приказал остановиться согреться. Приказав сесть на лошадей, я пробил дорогу сквозь снег, я взошел (с другими) вверх (горы), ведя лошадь на поводу, пешком, удерживаясь деревянными шестами (или деревьями?). Передние люди

(26) протоптали (снег), и мы перевалили через вершину с растениями. С большим трудом мы спустились, и в десять ночей мы прошли до склона (горы), обойдя (горный, снежный) завал. Местный путеводитель, сбившись с пути, был заколот. Когда испытывались лишения, Каган говорил: "Попытайся быстро отправиться!"

(27) Мы отправились по реке Аны. Мы шли вниз по течению этой реки. Чтобы пересчитать (свое войско), мы приказали остановиться, а лошадей мы привязали к деревьям. И ночью, и днем мы быстро скакали. На киргизов мы напали во время (их) сна.

(28) ... проложили (путь) копьями. Хан их и войско их собирались. Мы сразились и победили. Хана их мы умертвили. Киргизский народ вошел в подчинение Кагану и повиновался (ему). Мы вернулись, мы пришли обратно, обойдя Кёгмэнские горы.

(29) Мы вернулись от киргизов. От тюргешского Кагана пришел лазутчик. Слово его таково: "Отправимся походом, говорит он, на восточного Кагана. Если мы не пойдем походом, то он нас (победит): Каган его - герой, а советник его -мудрый, как бы то ни было, -

(30) он нас возможно погубит", - говорит он. Тюргешский Каган отправился в поход, говорил он, Он-Ок народ ("десяти стрел") без остатка отправился в поход, говорит, (среди них) есть и войско табгачей (говорит лазутчик). Услышав эти слова, мой Каган сказал: "Я отправляюсь домой!

(31) (Моя) жена умерла, я хочу совершить над ней погребальные церемонии, - сказал он, - ты же иди с войском, сказал (Каган), и оставайся в Алтайских горах", - сказал. Начальниками войска пусть идут Инэль-Каган и традушский Шад, сказал. А мне, мудрому Тоньюкуку, он сказал:

(32) "Веди это войско. - сказал. Суди сам, что я (еще)тебе скажу!" - сказал. "Если (кто) придет, то можно что-то сделать, если же (никто) не придет, то собирай языки и слова (различные вести), сказал. Мы остановились в Алтайских горах.

(33) Пришли три лазутчика, слова их одинаковы: "Их Каган с войском выступил в поход, войско Он-Ок народа ("десяти стрел") без остатка выступило в поход", - говорит (лазутчик). "Да соберемся мы в степи Ярышской", - сказал. Услышав эти слова, я послал эти слова Кагану. Что делать?! С обратным словом (от Хана)

(34) пришело: "Сиди. - было сказано, - не торопись ехать, хорошенько держи караул; не позволяй себя раздавить", - сказал он. Так приказал сказать мне Бёгю-Каган. А апа-таркану (главнокомандующему) он послал известие: "Мудрый Тоньюкук - он хитрый и зловредный.

(35) (Если он скажет): "Идет с войском!"... не соглашайся". Услышав эти слова, я двинул в поход войска. Я без дороги перевалил Алтайские горы. Мы переправились без брода через реку Иртыш и, не делая остановки на ночь, рано утром достигли Болчу.

II. Второй Монумент, Западная Сторона

(36) Привели лазутчика, слово его таково: "В степи Ярыш собралось десять тюменов войска (100 тысяч", - он говорит. Услышав эти слова, все беги

(37) сказали: "Вернемся! Стыд чистых хорош!" Я мудрый Тоньюкук говорю: "Мы пришли, пройдя через Алтайские горы. Через реку Иртыш

(38) мы пришли, переправясь. Было сказано: будет трудно; но не было, они (о нас) не проведали. Тенгри (Небо), (его жена богиня) Умай, священная Ир-Суб (богиня земли и воды - Родина ), они, надо думать, даровали (нам) победу. Зачем нам бежать,

(39) говоря: (их) много. К чему нам боятся, говоря: (нас) мало. Зачем нам быть побежденными? Нападем!" - сказал я. Мы напали и прогнали (врага). На второй день,

(40) они (враги) пришли, с жаром как пламя. Мы сразились. Сравнительно с нами их два крыла наполовину были многочисленнее. По милости Тенгри (Небо), мы не боялись,

(41) говоря, что их ( врагов) много. Мы сразились, их Кагана мы схватили, там умертвили 

(42) их Ябгу и Шада. Около пятидесяти человек мы пленили. В ту же ночь мы отправили (послов) к каждому народу. Услышав эти слова, начальник и Он-Ок народ ("десяти стрел") все

(43) пришли и подчинились. Когда я устраивал и собирал приходящих начальников и народ, то небольшое число народа убежало. Я повел в поход войско Он-Ок (народа "десяти стрел").

(44) Мы еще воевали и гнали их. Переправились через реку Йенчу (Жемчужная = Сейхун = Сыр-Дарья), прошли мимо горы священной горы Ак Таг, также называемой 'Сын Тенгри',

II. Второй Монумент, Южная Сторона

(45) мы дошли до Темир-капыг (до Железных ворот). Мы приказали (армии) идти назад. Инэль - Кагану (подчинились?) Таджики и Tохары...

(46) и пришел весь согдийский народ во главе с Асуком; по эту сторону вышесказанных, все пришли подчиниться. В те дни Тюркский народ достиг Железных Ворот (Дербент)

(47) и горы Сын Тенгри (Ельбрус) впервые. Так как я, мудрый Тоньюкук, дошел (с войском) до этой земли,

(48) то он (народ) приобрел желтое золото, белое серебро, женщин и девиц, горбатых верблюдов,  и (другие) сокровища без границ (в большом количестве). , Будучи мудрым

(49) и храбрым, Эльтериш Каган на Табгачей ходил сражаться семнадцать раз, против Киданей сражался он семь раз, против Огузов сражался пять раз. Я же был (его) советником

(50)  и предводителем войск в этих походах. Эльтериш-Кагану... Тюркскому Бёгю-Кагану, Тюркскому Бильгя-Кагану...

II. Второй Монумент, Восточная Сторона

(51) Капаган Каган, в двадцать семь (лет),......Я посадил Капаган Каган на трон.  ... я, не спав по ночам,

(52) Не имея покоя днем, проливая красную свою кровь и заставляя течь свой черный пот, я отдавал (Кагану и народу) работу и силу и я же сам направлял дальние походы.

(53) Я сделал укрепления и сторожевые башни, заставлял врагов идущих на нас возвращаться. Мы предпринимали походы с моим Каганом. Милостью Тенгри (Небо),

(54) я не позволял  вооруженным врагам скакать на этот (свой) тюркский народ . Если бы Эльтериш Каган не победил

(55) и, следуя, я сам не победил, то ни государство, ни народ не существовали бы. Потому что он победил и я сам победил,

(56) государство стало государством, а народ стал  народом. Теперь я состарился и поднялся в годах. Если бы в какой-либо земле народ, имеющего Кагана,

(57) имел бы такиго человека (как я), то имел бы (этот народ) горе?!

(58) Я приказал написать (это во время) царствования Тюркского Бильгя Кагана. Я мудрый Тоньюкук.

II. Второй Монумент, Северная Сторона

(59) Если бы Эльтериш Каган не победил или если бы его не было и если бы я сам, мудрый Тоньюкук, не победил или если бы я не существовал,

(60) в земле Капагана-Кагана и народа Тюрков-Сиров не было бы государства, ни народа, ни людей.

(61) Из-за победы Эльтериш Кагана и мудрого Тоньюкука процветает Тюрко-Сирский народ Капаган Кагана до сих пор.

(62) Тюркский Бильгя Каган ведет (теперь), заботясь о народе Тюрков-Сиров и народе Огузов.